Она вернулась на своё место. Костыль посмотрел на неё ещё раз и снизил оценку до четвёрки с минусом.
Алиса позвонила Василию. Тот обещал приехать через сорок минут, а узнав, где именно завтракает его клиентка, почти демонически захохотал и сказал, что уложится в полчаса.
На соседнем столе лежали меню и журнал, оставленный кем-то из посетителей. В ожидании машины Алиса решила заказать что-нибудь ещё, а заодно ознакомиться с последними сплетнями.
Джордж выглянул в зал: всё спокойно, всем тепло. Анна-Лиза поехала развозить заказы, Маркин наслаждается одиночеством в квартире не подозревающей о таком повороте событий милой старушки. А вот в углу сидит незнакомая лохматая девушка и, кажется, не знает, что выбрать. Непорядок.
Джордж подошел к Алисе, которая задумчиво переводила взгляд с меню на журнал и обратно. Не успел Хозяин Места предложить ей свою помощь, как она поглядела на него в упор и задумчиво произнесла:
- Так вот ты какая - вкусная шоколадная конфетка. Да, действительно, конфетка. Не знаю только - вкусная ли?
Джорджа не удивило такое обращение. Некоторые посетительницы были тайно в него влюблены, причём влюблённость эта заканчивалась, стоило им только выйти за пределы кафе. Они рассказывали про этот феномен своим подругам, те приходили, чтобы засвидетельствовать - любить тут некого и не за что - убеждались в своей правоте, и уходили, довольные. Но потом приходили снова и снова. Вместе с другими подругами. И так без конца.
- Спасибо, - сказал Джордж, - мне только кажется, что вы предпочитаете шоколаду алкоголь.
- Я нисколько не пьяная. А ты разве не видел этого? - удивлённо спросила Алиса, подвигая к нему журнал.
Джордж присел на стул, без интереса взглянул на страницу, а потом уставился на неё, как будто пытаясь испепелить взглядом.
Алиса забрала у него журнал и с выражением прочитала:
- "Апельсины от осины или не яблочко от не яблони. Хит-парад самых сумасбродных отпрысков знаменитых личностей".
- Пожалуйста, не надо, - попросил Джордж.
- Ну, я просто хочу прочитать это вслух. Но я тихо. Слушай: "Кто бы мог подумать, что на верблюжьей колючке может вырасти такая вкусная шоколадная конфетка. Наш корреспондент попробовал кофе и сладости в маленькой частной кофейне сына Александра Соколова, и теперь там обедает вся редакция!" Конфетка, - повторила Алиса. - Это ты - конфетка.
- Спасибо, понял. И давно это вышло?
Алиса взглянула на обложку:
- На той неделе ещё.
- Тогда понятно, почему к нам в последнее время идут какие-то упыри.
- Упыри? И я тоже упырь? - обрадовалась Алиса.
- Нет, вы не упырь. И вы очень правильно сделали, что показали мне эту мерзость.
Джордж, поморщившись, придвинул к себе журнал и ещё раз перечитал заметку про "шоколадную конфетку". Вот откуда такая фамильярность? Если вам здесь действительно нравится - ну уважайте хоть немного хозяина. Потом с отвращением перевернул страницу. Внимательно поглядел на Алису и сказал:
- А тут ведь есть продолжение. Не менее интересное. Номинация "Орхидея на берёзе". Послушайте, вам понравится! "На честной и трудолюбивой берёзе, воспетой поэтами, дающей древесину, кору, веники, розги и даже берёзовый сок, вырос экзотический, хотя и необычайно привлекательный паразит…"
Алиса выхватила журнал у него из рук.
- Сволочи! Когда уже им про меня писать-то надоест?
- Зато про меня в таких журналах никогда ещё не писали. Как вы с этим боретесь? Я не хочу, чтобы моё кафе превратилось в проходной двор.
- Ноутбук есть? - немного подумав, спросила Алиса.
- Да, конечно. Принести?
Когда Джордж вернулся с ноутбуком, Алиса уже успела набросать на салфетке план действий.
- Это по-гречески? - с уважением спросил Джордж, глядя на буквы незнакомого алфавита.
- По-жречески. У меня оптическая дисграфия. Пишу одни буквы навыворот, другие обыкновенно. С самого детства. Причём, читаю и печатаю без проблем. Сейчас мы напишем в моём сверхпопулярном среди упырей обоих полов блоге, что лучшая в этом городе кондитерская… подумай пока, где дают самую гнусную отраву. Пусть упыри питаются в упырятнике!
После небольшой реконструкции Мутного дома, который всё-таки решено было не сносить, господин Огибин организовал в нём очередной фастфуд. Джордж не смог вспомнить ничего более отвратительного и гадкого - хотя и пытался.
- Тааак… Значит, напишем… Как этот журнальчик называется? Кранты журнальчику. Я отомщу за нас, братец конфетка.
Она быстро-быстро стучала по клавишам и что-то бормотала себе под нос. Джордж сидел напротив и скептически улыбался.
- Всё, крысолов сделал своё дело, - закрывая крышку ноутбука, сказала Алиса, - и упыри, повинуясь чарующим звукам моей флейты, уже топают навстречу своей гибели.
- Вот, значит, как это работает, - протянул Джордж. - Такое же враньё, как везде. А ты когда-нибудь пишешь в своём блоге правду?
- Теперь - почти никогда, - призналась Алиса. - Однажды вечером тридцатого декабря у меня было волшебно лирическое настроение, и я решила написать что-нибудь про Новый год. В тот раз я писала только правду. И упомянула - мельком, вскользь - что в новогоднюю ночь я ещё ни разу не занималась сексом с любимым человеком.
- Это очень грустная правда. Ведь вы такая красивая, - сказал Джордж.
- Грустная. Когда я написала её, на меня обиделись все те люди, с которыми я когда-либо занималась сексом в Новогоднюю ночь. А их немало оказалось. Столько ненужных обид из-за одной случайно вырвавшейся правдивой фразы. Очень печально, что люди такие… Слушай, конфетка, а как тебя зовут?
- Джордж.
- Джорджио? Как Армани? - Алиса произнесла "Джорджио" почти как "Джёрджьио", мягко, и очень нежно.
- Ну, пусть Джорджио.
- Волшебно, Джорджио. А теперь за то, что я спасла тебя от нашествия упырей, принеси мне что-нибудь попить. Несладкое, крепкое и без пузырьков.
- Чёрный кофе без сахара?
- Надо же. Угадал.
* * *
Петляя проходными дворами, чтобы срезать путь, Шурик на ходу придумывал оправдание. Оправданий не было. Дождь прекратился, но тень Константина Петровича, требующего написать дюжину объяснительных записок, заслоняла внутренний небосклон.
Шурик задумался, машинально свернул не туда, пробежал по инерции ещё немного - и… Правильно, заблудился.
Где эта улица, где этот дом?
- Простите, а вы не знаете, где… - обратился он к грузной гражданке с сумкой-тележкой. Из сумки торчали рыбий хвост и лук-порей.
- Где - что? - недовольно переспросила гражданка.
"Где я?" - обречённо подумал Шурик.
- Как отсюда выйти к…
Куда выйти? Туда или обратно?
- Где здесь ближайшая улица? - наконец, нашелся он.
- Какая улица?
- Да любая!
- А ну пошел, наркоман, а то сдам тебя в отделение!
Шурик отпрыгнул на несколько шагов назад и решил вернуться обратно по своим собственным следам. Следов, к сожалению, видно не было, но он, кажется, огибал эту трансформаторную будку, потом миновал калитку и, наконец… Тупик.
В тупике рабочие разгружали тележку с цементом.
- Простите, а как… - крикнул Шурик. "Как? Как? Как?" повторило за ним эхо. С крыши сорвалась ворона и передразнила эхо: "Кар! Кар! Кар!"
"Как я сюда попал?" - подумал Шурик.
Рабочий, стоявший чуть поодаль от остальных - видимо, бригадир - подошел к нему поближе, улыбнулся широко-широко, пожал руку. В руке приятно зашуршала купюра.
- Нормально! - улыбнулся бригадир.
- Да нет, вы меня не так поняли, - разглядывая взятку, промямлил Шурик.
Бригадир улыбнулся чуть менее лучезарно - и добавил купюру покрупнее.
- Благодарю вас, - сказал Шурик и попытался вернуть деньги.
- Нормально, нормально! - закивал бригадир, жестом показывая, что теперь лучше бы удалиться.
Шурик сунул деньги в карман, побежал обратно, миновал калитку, обогнул трансформаторную будку и оказался там, где он уже был.
Огляделся по сторонам и проклял собственное легкомыслие. Ведь Денис давно уже предлагает установить ему на мобильный телефон GPS-навигатор со специальной функцией "тревога", разработанный специально для старичков, склонных к потере памяти. Нажмёшь сложную комбинацию цифр "*123" - и у Дениса раздастся звонок. И он приедет и спасёт своего непутёвого начальника.
Шурик ругнулся, и тут только заметил во дворе ещё одну арку, скрытую лифтом. Повернул, выбежал в новый двор. Опять не то, но, по крайней мере, не тупик.
Двор был крошечный, размером с гараж. Выходившие во двор немногочисленные окна поражали разнообразием форм: словно каждый жилец вырубил, выпилил, вырезал, выковырял окошко в соответствии со своим вкусом. К брандмауэру была пристроена металлическая лестница высотой в два этажа. Лестница никуда не вела. На верхней площадке сидело человеческое существо в чёрном балахоне, похожее на обиженную нимфу.
- Простите, а где… А где я нахожусь? - крикнул Шурик.
- В заднице! - отозвалась нимфа.
- Да? А как отсюда выбраться?
- Никак. Весь мир - это одна большая круглая задница. Когда ты помрёшь - вылетишь из неё во вселенский унитаз.
- Спасибо за информацию. А всё-таки - как мне из этого двора выйти?
- Вон слева арка. Справа арка.
- Да нет. Мне надо выйти совсем.
- Чтобы выйти совсем - надо, чтобы сначала тебе выписали рецепт. Приходишь в районную поликлинику и говоришь, что спать не можешь. Только ври убедительно, а то пропишут фуфло, настойку валерьянки на пустырнике. Потом идёшь, значит, в аптеку, покупаешь снотворное…
- Тётенька… Девушка… Я заблудился, понимаете?
- Все мы заблудились. А может быть, нам только кажется, что мы заблудились? Каждый мечтал о прямом пути, а попал на боковую тропинку? Когда ты бежал солнечным морозным днём из школы домой, и там ждали тебя обед и книжка "Три мушкетёра" - ты был настоящим, верно? Ты действительно был настоящим, а весь мир казался нарисованным, как картинка в хорошей детской книжке. Толстые снегири размером с индюка приветливо чирикали на ветках. Снеговики, похожие на неваляшек, махали тебе рукой. А сейчас? Мир стал настоящим, зато ты сам - какой-то левый. Как будто тебя сфотографировали на мобильный телефон, а оригинал стёрли.
- А вы… здесь неподалёку живёте, да? - спросил Шурик и подошел к подножью лестницы.
- Это разве жизнь? - вздохнула нимфа и перегруппировалась. Из-под чёрного балахона мелькнул носок серебристой туфельки. На руке звякнули браслеты.
- А если бы в вашей жизни что-то можно было изменить, то что? - осторожно спросил Шурик, поднимаясь на несколько ступеней вверх.
Нимфа задумалась, приложила к высокому лбу длинные тонкие пальцы.
- Ничего существенного, - ответила она, подумав. - По мелочам что-нибудь стоило бы. Но я бы всё равно пропала. Менять надо меня, и менять по-крупному. Но тогда это уже буду не я. Значит - ничего не исправить.
- Если нечего исправлять - значит, в вашей жизни всё было правильно? - подкинул наводящий вопрос Шурик и поднялся ещё на пару ступеней.
- Умный очень? - вздохнула нимфа. - Наверное, всё удачно складывается, да? Я вас, таких удачливых, просто обожаю! Вы, наверное, думаете, что у вас всё так хорошо, потому что вы всё делаете правильно?
- Мы? - обернулся Шурик и спустился на одну ступеньку назад. - И много нас?
- А вот обломись! - не слушая его, продолжала нимфа. - Тебе просто повезло. Так фишка легла, понимаешь? И поэтому ты не имеешь права учить меня, как надо жить.
- Да я сам не знаю, как надо. Как же я кого-то научу? - удивился Шурик, решительно преодолел оставшиеся семь ступеней и присел на корточки рядом с нимфой.
- Вот то-то и оно, что все, кто лезут учительствовать - сами ничего не знают. А смысл жизни в том, что никакого смысла в жизни нет. Ты десять лет живёшь ради одного человека, отказываешься от карьеры, от своего призвания. Я ведь балетом занималась, танцевала почти профессионально. Вместо этого пошла на работу, в жилконтору, тут рядом. Ведь он же гений, его надо поддерживать.
- Помочь вам поддерживать гения?
- Помогли уже. Пока я концы с концами сводила, он, оказывается, с каким-то галерейщиком в Дюссельдорфе переписывался. Ему понадобилось обновление. Иначе - смерть и творческий кризис. Резко сменить всё: жанр, страну, меня. Он уехал и начал жизнь заново. А то я как камень у него на шее - его слова. Достала своей заботой. Я поменяла свою жизнь на заботу. Которая никому не была нужна. И теперь мне не надо ни о ком заботиться. И жизни нет.
- Но жизнь ваша осталась с вами, - напомнил Шурик, - она никуда не уезжала!
- Да что ты говоришь? Тебе когда-нибудь выпускали всю кровь из жил? Наполняли их взамен водою?
- Нет.
- Потому тебе не понять. Я бы прыгнула с моста. Но прыгать с моста так же бессмысленно, как и не прыгать с моста. Так зачем прилагать лишние усилия? Теперь я могу только сидеть. Дома, у окна. Или тут, под окном. Видишь, на третьем этаже окно открыто? Это моё. С работы ушла. Деньги кончились.
- Вот, - Шурик достал из кармана купюры, которые сунул ему бригадир из соседнего двора. - Вот, я нашел тут, рядом. Вам нужнее. Только выведите меня, пожалуйста, на какую-нибудь улицу.
Нимфа помусолила бумажки, поглядела каждую на просвет.
- Ладно. За такие деньги я, так и быть, подниму задницу и немного поработаю экскурсоводом.
Они спустились вниз. Два поворота в правильную сторону - и Шурик уже стоит на знакомой улице. Только пройти наискосок - и вот тебе, пожалуйста, просторный двор, Тринадцатая редакция, родные, милые лица.
- Улица, - сказала нимфа и удалилась, позвякивая браслетами. Шурик был рад, что случайные деньги достались тому, кому они и в самом деле нужны. А вместе с деньгами он подсунул и контакт.
Правильно заметил Денис - слишком сильные эмоции не дают услышать ни одно желание. Наверное, они и от человека его собственные желания заслоняют. Оттого печальной нимфе и кажется, что в жилах у неё течёт вода, а не кровь.
* * *
Сканер эмоций стал новой любимой игрушкой сотрудников Тринадцатой редакции. Не успел Виталик разобраться с текущими делами, как в его кабинет, подталкивая друг друга локотками, вплыли сёстры Гусевы.
- Сокол наш ясный, а мы к тебе с уловом! - пропела Галина.
Ясный сокол недоверчиво посмотрел на Бойцов, но ничего не сказал.
И даже когда старушки вывалили на стол груду контактов - тоже промолчал. И только после того, как выяснилось, что все двенадцать маленьких медных датчиков не содержат вообще никакой полезной информации - взорвался.
- Вы издеваетесь, да? Это всё-таки денег стоит, это не игрушки вообще. Извели кучу материала - ради чего? Ради чего, скажите?
- У-у-у, какой он скучный стал, - расстроилась Марина, - парень, расслабься. Тебя что, Цианид покусал?
- Надо, надо расслабляться - факт! - подтвердила Галина. - Заставлять себя надо! А не сумеешь сам - мы заставим! Вот мы вчера вечером знаешь как хорошо расслабились? Отвал башки вообще! Курнули - и пошли на метро кататься. А там такие люди! Такие странные все! Ну, ты не заметил, а мы, уходя, горсть контактов зацепили. Всем странным подкинули! Только контакты вдруг закончились, а нами заинтересовался охранник станции. Гонялся за нами, гонялся, пока мы не устали играть в прятки. Тогда мы поклялись друг другу всю неделю вести здоровый образ жизни. И охранник исчез. А мы домой пошли.
- Вы не делайте такого больше, пожалуйста, - сгребая истраченные контакты в ящик стола, попросил Виталик. - То есть, курите на здоровье, пейте, людей убивайте. Но оборудование портить завязывайте, ага?
- Копеечной медяшки пожалел для своих боевых товарищей! - попеняла Технику Марина. - Ужо мы припомним тебе!
- А может, прямо сейчас и припомним? - поигрывая ножичком, ухмыльнулась Галина.
Но счастливая звезда хранила Виталика, и кровожадным планам не суждено было исполниться. Постучав в дверь и, кажется, вытерев ноги о несуществующий половик, в кабинет вошел Денис.
- Извините, если я помешал. У меня вопрос. По делу.
- Вот - смотрите, учитесь! - указал на Дениса Виталик. - Человек пришел по делу, и всё равно извиняется! А вы…
- Мы когда по делу к тебе придём, чтоб голову отчекрыжить - тоже извинимся, - посулила Галина, зачехляя убойный инструмент.
Виталик глубоко вздохнул, ударил пальцем о палец, выставляя защиту, и с надеждой взглянул на Дениса: мол, ну ты-то хоть что умное скажи.
- Я посмотрел на того парня, как ты и просил, - немного помолчав, заговорил Денис, - послушал его желание.
- Ну, говори, говори! - подпрыгнул Техник.
- Желание такое: "Хочу, чтобы она поскорей меня бросила".
- Кто? - спросила Галина.
- Девушка. С которой он, наверное, живёт, - неуверенно предположил Денис.
- Но ведь он же твердил мне, что любит её, ценит, не может без неё, жизни не мыслит, - припомнил Виталик.
- Может быть, он только так говорит? Но хочет, чтобы она его бросила? - предположил Денис.
- Наверное, чувачок боится, что его бросят. И думает об этом постоянно, - вмешалась Марина. - И постепенно мысль "Она меня бросает" стала навязчивой идеей и приобрела силу желания.
- Точно, так бывает. Он сам себе враг, - согласился Виталик. - Что делать будем?
- Я не большой специалист в этих делах, - опустил глаза Денис, - но если человек настолько… как бы это сказать… сдвинут на другом. То его надо освободить. Пусть она его бросит. Только… вот как сделать это технически?
- О, с этим проблем не будет! - воскликнул Виталик. - Ломать - не строить! Я с ним за этот месяц скорешился. Давал какие-то элементарные советы, которые ему пригодились. Он мне доверяет. Скажу, чтоб твердил своей девушке по несколько раз на дню: "Я так боюсь, что ты меня бросишь!" И двух недель не пройдёт, как она от него сбежит!
- Как глупо устроены люди, - пожал плечами Денис.
- Устроены мы как надо, - возразил Виталик, - только тот, кто нас обустраивал - гораздо умнее. Ему таких глупостей, на которые мы способны, не придумать даже с жуткого похмелья. Вот он глядит, наверное, на нас и дивится - что мы сейчас ещё удумаем?
Марина демонстративно зевнула. Галина привалилась к стенке, подложила ладошки под щёку и показательно захрапела. Но Техник уже вырулил на свою любимую тему и, размахивая руками, продолжал:
- А вот, например, когда влюбишься - начинаешь делать всё неправильно. Чтобы не оставить себе шансов на взаимность. Не специально - просто слабому организму хочется съесть всё, что поставили на стол, если он голоден, выпить трёхлитровую банку воды, если его мучает жажда или заснуть на целые сутки, если он неделю не высыпался. А в случае, когда появляется подходящий объект для любви - за одну неделю сжечь всё эмоциональное топливо, каким можно было бы отапливаться вдвоём в течение нескольких лет.
- Вот тоже проблема! - "проснулась" Галина. - Сжег эмоциональное топливо - расслабься, отдохни, и всё восстановится!
Виталик посмотрел в окно. Дождь прошел, но небо было затянуто облаками, и невозможно было поверить, что где-то сейчас изнывают от жары целые города и страны, чахнут и вянут растения, торговки обмахиваются газетами и веерами, туристы натягивают солнечные очки и панамы, работают во всю мощь кондиционеры, на ура расходятся прохладительные напитки с тройной порцией льда…