Огромные ее площади, помпезно–богатейский стиль аля "Петродворец", мраморные полы и широкие лоджии - балконы, на которых помещается семейство в 20 человек.
Не успев поразиться самой, я уже бегала за ребенком, который веселился с другими детьми и норовил упасть. А семья, усевшись на балконе, попивала пепси со льдом и арабский кофе без сахара.
- Гуд! Итс, фо ю! – дружественно махал руками свекр в сторону ночной панорамы Ливана, которую мы все лицезрели с балкона 9 этажа. Шелковое небо с россыпью звезд, томный, теплый воздух, мерцающие огни далеко в горах и темное море, которое я вижу в ночи – и это все для меня?
Праздничный ужин в 3 часа ночи прошел мимо. Успокаивая истерику ребенка, который упал с дивана на мраморный пол, думается не о еде. Вскоре я присоединилась к воплям сына. Мама деревянной скалкой нервно измельчала таблетки валерьянки для рыдающих в ночи.
Арабская родня затосковала. Наверное, именно в этот момент они поняли как крупно "попали". Русская. Христианка. Истеричка. В тряпочку не молчит. Окрутила их сына, который ослушался воли родительской и всеж–таки женился на русской, христианке (и далее по списку). Моя участь была решена.
…А горы здесь рыжие… как мои волосы. И земля рыжая. И даже солнце.
Первый день в Ливане запомнился долгой прогулкой по горячему Бейруту.
Мы ехали в автобусе по улицам города. Все другое. Автобусы, люди, дома, воздух.
Не успела выглянуть в открытое окно, как рядом пристроился мотоцикл с двумя гарными арабскими хлопцами, которые махали руками и ногами, усиленно давили на гудок и чуть не протаранили автобус. Больше в окно я не высовывалась.
В полдень вышли на Рауши – главную набережную города, которая была пуста. Кроме нас с мужем, его брата и моего папы на прогулку в самое пекло выбрались еще пара человек.
Вернувшись домой, мы застали "чудную" картину – сын сидел в окружении мешка чипсов и конфет и пробовал очередные приношения от ливанской бабушки. Надо сказать, что раньше он всю эту химически–ядовитую гадость не ел. В Ливане же другая система питания – детям с полугода разрешают пить газировку и кушать чипсы. Глаза мои расширились.
- Когда вы ушли, малыш стал плакать, мы пошли на улицу и купили ему вкусненького. Зато теперь он не боится тэту Сару (тэта – бабушка по–арабски), - сообщила радостно свекровь.
Порция "даров" досталась и мне. В коридоре свекровь протянула упаковку трусов.
Нет, она не хотела обидеть, она хотела сделать доброе дело – приодеть бедную–несчастную русскую девочку. Почувствовав себя сиротинушкой, я разглядывала трусы в полоску, (еще к тому же на размер больше) и думала, как бы культурно от подарка отказаться…
Родственники мужа ничего не знали о России и русских. Абсолютно ничего! Старший брат мужа спросил однажды, есть ли у нас львы и… мотоциклы…
Первые дни жизни на чужбине – это постоянные гости–родственники, которые приходят каждый день, чтобы познакомится и поздравить с благополучным прибытием.
Если учесть, что у родителей мужа по 10 братьев–сестер с каждой стороны, а у тех – по столько же своих детей (ну может не 10, а меньше – по 8) , так вот, не успевали мы выпить кофе с одними, как через 30 минут приходили другие. (Имена и лица всех тетушек, дядюшек, кузин и кузенов я запомнила спустя пару лет) .
Гости часто приходят без предупреждения и ловят вас прямо у порога, когда вы, ничего не подозревая, собираетесь уходить.
Гости, соседи, родня… неиссякаемый поток. Все сидят в салоне или на лоджии – пьют кофе и разглядывают русскую невестку. Непередаваемые ощущения зоопарка, когда ты – экспонат, хоть и не в клетке.
Через две недели ливанского вояжа мои родители вернулись домой. И началась "бытовуха".
В 6 утра просыпалась служанка свекрови, двигала мебель и мыла полы.
В 7 утра свекр устраивал побудку семье, созывая всех пить кофе.
Каждый день по графику отключали электричество (военное прошлое страны давало о себе знать) , с водой тоже была "напряженка". Но, не смотря на бытовую сторону, восток очаровывал. Незаметно. Исподволь. Я еще не знала, что полюблю его.
Стоял чудесный осенний вечер. Жара спала. Я укладывала ребенка, как вдруг в квартире начался скандал. Отец мужа поругался с 24–х летней младшей дочерью. Ор стоял немыслимый. Свекр стучал кулаком по столу, ругался (и даже матом) , а его дочь "вопила" не меньше. Отстаивая право на любовь! Проблема заключалась в том, что девушка хотела выйти за муж за своего двоюродного брата. Но отец был категорически против, потому что терпеть не мог своего родного брата – отца потенциального жениха дочери. Дочь ушла из дома в ночь. Мой муж побежал успокаивать несчастную сестру. В 3 часа ночи они вернулись. Но свекр с отступницей не разговаривал 2 месяца.
Глава 3
Мы – не рабы. Рабы – не мы.
О несчастной женской доле.
Здесь, на востоке все не так. Все не то. Еда, люди, погода, язык.
Хм, вскинет бровь удивленный читатель, такое везде встречается. Встречается, но даже Америка и Европа нам родные, уже по тому, что мы многое знаем о западной цивилизации. Хотя бы из книг и фильмов. Разлагающийся капитализм пришел–таки в страны бывшего Советского Союза. И люди открыли для себя Америку не только в образе джинсов и гамбургеров.
Восток абсолютно закрыт, "сам в себе". Да и откуда черпать информацию? Арабские фильмы посмотреть негде. Музыка представлена 2–3 сборниками старинных восточных мелодий. Книги… кто–нибудь назовет имена современных арабских писателей? Арабское телевидение подключают лишь студенты, учащиеся в России. Какой нормальный русский будет покупать спутниковое телевидение, чтобы смотреть "Аль–Джазиру"? Люди судят о востоке, по новостям–страшилкам.
Когда я одеваю платок и захожу в родной общественный транспорт, реакция у народа всегда одинаковая – все с любопытством оглядываются. Мужчины в поисках голого пупа, женщины сочувственно перешептываются:
- Это так мусульманки бедные ходят…
- Ей еще повезло, не в парандже.
- Бьет, наверное…
- Представь, попадется тебе такой черный, араб волосатый…
Как же поживают несчастные и угнетенные женщины востока? Этот животрепещущий вопрос волнует многих неугнетенных русских женщин (как, впрочем, и мужчин) .
По–разному.
В деревнях Сирии, Ливана, Иордании женское население ходит и в платке, и абайе, и хиджабе, закрытые наглухо. Рожают детей (вместо учебы) , днюют у плиты (в надежде, что когда–нибудь прожорливая родня все же лопнет) , забегают на чашку (или 2, 3, 4 чашки) кофе к своим родственницам (единственное развлечение, кроме шопинга) . Вобщем, деревня она и на востоке – деревня. Дыра…
Коротким платьем здесь будут хвастаться подружкам или сестрам. Единственный мужчина, кто увидит ноги, выглядывающие из–под этого платья – муж. Выход на улицу - длинное манто (пальто) или хиджаб.
…В автобус, следующий в Дамаск через маленькие сирийские города, поднимаются две молодые сирийки в одинаковых серых пальто до пола и черных платках, за ними – 8 детей.
Всю дорогу детвора переползают с одной женщины на другую, и на старших девочек, сидящих сзади, младенцы кормятся грудью, спят, просыпаются.
Орущее–бегающая куча–мала не мешает своим матерям смотреть телевизор и играться с сотовым телефоном. Где, чьи дети – не разберешься. Общие.
Сколько я их видела – молодых, уже с выводком сыновей–дочерей к 25–ти годам.
Утро начинается со сборов старших в школу, завтрак, стирка, уборка, готовка обеда. Каждый день похож на предыдущий. Приглашение на чью–то свадьбу – событие огромного масштаба. Они ничего не знают другого в своей жизни. В маленькой горной деревне приезд гостей – уже праздник, не смотря на то, что придется полдня (если не больше) провести на кухне. Женщины из бедных семей не красятся вообще. И действительно, выглядят угнетающе и угнетенными. Но это не значит, что все они несчастны.
Городские жительницы значительно от них отличаются. Разница особенно видна в Бейруте и Дамаске.
Здешние красавицы одеваются шикарно, по последней моде, водят машины наравне с мужчинами, учатся в университетах, "тусуются" в модных клубах.
Да! и короткие юбки тоже носят! Да! и волосы красят, очень любят мелировать свои смоляные кудри.
"Знаешь, что меня впечатлило в Бейруте, в первый день приезда – улица Моно, шикарный клуб, шестисотый мерс, и девица в мини, блюющая на капот.. ", - долгий спор с любителем Ливана, который ездит встречать туда Новый год ни к чему не приводит.
У каждого свой восток. Свои воспоминания и картинки.
Я вспоминаю неприметное (снаружи) кафе в Дамаске. Мы заходим внутрь - аутентичный восточный стиль и плазма на стене. Свободных столиков почти нет. В дальнем углу сидит большая компания молодежи – среди них несколько девушек в кофточках на тонких бретельках (!) , сидят в обнимку с парнями (!) . Час ночи.
С удивлением смотрю на Мхаммада – он, так называемый, "новый" сириец.
40–летний успешный адвокат по бракоразводным делам. Курит сигары, модно одевается, "гоняет" на джипе, и "Харлее", слушает не национальную восточную музыку, а западный рок и французский рэпп. Он много ездил по миру, был и в России.
- Да, - он кивает головой, - в Сирии есть такие девушки, которые хотят показать, что им наплевать на традиции. Днем они могут ходить в платке, а вечером идут в клуб.
- Тебе это не нравится?
- Не нравится, - сразу отвечает он, - я за традиции.
- А много разводов в Сирии?
- Сейчас стало много. Проблема в том, что женщина, выйдя замуж, перестает следить за собой, толстеет, не красится. Мужья не довольны.
- С кем остаются дети после развода?
- С отцом, в большинстве случаев, потому что мать не работает и не в состояние обеспечить ребенка.
В кафе заходят парень с девушкой (все моментально оглядывают их с ног до головы) и садятся в самый дальний угол.
Мхаммад хитро улыбается:
- Я хочу, чтобы ты нашла мне вторую жену. Мне очень нравятся русские девушки.
- А твоя жена, она согласна?
- Конечно, согласна.
- Почему она не поехала в кафе с нами?
- Она болеет, и старший сын заболел.
Мхаммад рассказывает, как приехал туристом в Москву в перестроечные времена, как в метро за ним бежали два мужика, умоляя продать свои джинсы "Левис" за любые деньги.
Но больше всего его поразила красота русских девушек.
- Твоя жена носит платок?
- Недавно одела.
Следующий вопрос я задаю всем арабским женатым мужчинам :
- Ты заставил ее одеть платок?
И все опрошенные мужчины дают один ответ:
- Нет. Это ее выбор. Она сама захотела.
На прощанье он жмет руку и говорит:
- Ты не забудешь?
- I promises, - отвечаю я.
(Обещание свое не сдержала. Знакомые девушки не видят себя в роли второй жены.
Их не соблазняет даже отдельный дом, обещанный Мхаммадом…) .
Многоженство разрешено на востоке. Но больно хлопотное это дело.
Вот что указано в Священном Коране: "Женитесь на женщинах, которые вам нравятся, - на двух, трёх, четырёх" (Сура "ан–Нисаа" (Женщины) , аят 3) . Но определение числа жён было ограничено очень строгим условием: установление справедливости между жёнами. Это значит, что отношение ко всем жёнам должно быть абсолютно одинаковым. У каждой должен быть дом, драгоценности, машина, одежда и т. д. И самое важное – любить своих жен правоверный мусульманин должен тоже одинаково.
"Кто имеет двух жён и отдаёт предпочтение одной из них перед другой, тот в День воскресения подвергнется суровой каре" (Ибн Маджа передал этот хадис в Бракосочетании", 1–ая часть, стр. 633) . Коран предостерегает, что установить такую справедливость очень трудно, и что человек, сколько бы он ни старался, не сможет выполнить это условие, поэтому, мужчине лучше ограничиться одной женой. "Вы никогда не сумеете относиться одинаково справедливо к жёнам, если бы даже очень стремились к этому" (Сура "ан–Нисаа" (Женщины) , аят 129) .
"Если же вы опасаетесь, что не сможете быть одинаково справедливыми (с жёнами) , то женитесь на одной" (Там же, аят 3) ."
Бывают случаи тайного многоженства.
Бывают случаи, когда мужчина не может дождаться наследника, или жена рожает 6 девочек и ни одного мальчика. Вот тогда и появляются вторые жены.
На востоке не разводятся просто так, сплошь и рядом.
Если мужчина увлекся, он не бросит жену и детей. Потому что его осудит общество. Он или приведет в дом вторую жену. Или… не приведет. Общество вмешивается в жизнь индивидуума. Семейственность и клановость давлеют на Востоке. "А что скажут соседи, знакомые, просто люди?"- вот главный аргумент в любом действии арабского человека.
Главная проблема восточных женщин – свобода выбора. Вернее, ее отсутствие. Мусульманка не сможет выйти замуж за иноверца. На востоке запрещены аборты.
Многие публичные профессии не доступны для женщин. Даже на эстраде (количественно) преобладают певцы, а не певицы. Женщина–бизнесмен или политик – исключение из правил. Потому что серьезный бизнесмен не будет заключать договора о поставках с женщиной, если она пришла на переговоры одна. За женщиной должна стоять семья, муж, клан. Нет на них Марии Арбатовой!
И все хотят замуж. И современные арабские тусовщицы, и традиционные мусульманки. Если в семье - 8 дочек, большая вероятность, что половина из них останется в старых девах.
Рассчитывает, например, их мама хоть одну выдать за своего же племянника родного, который учится где–то за границей, и очень перспективный вариант во всех отношениях. А тот, отучившись, возвращается на родину… с женой из России или Украины.
Многие арабки поступают в университет и идут работать с одной целью – найти выгодного жениха. А как же любовь?
Я сижу в большом зале, с трудом проглатываю кофе под пристальным взглядом 2–х кузин мужа.
Старшая 35–летняя сестра (в шикарном брючном костюме, курит как сапожник) , работает в престижной фирме, водит машину.
Младшая – 25–летняя (модные джинсы обтягивают довольно–таки пышную фигуру) преподаватель в институте. Обе не замужем. Они с интересом разглядывают меня с ног до головы: настоящий ли цвет волос, сижу ли я на диете, кем работаю.
"Почему старшая не вышла за муж?"– спрашиваю у свекрови. "Она сделала карьеру, хорошо зарабатывает, лишь бы за кого – не хочет. Ищет мужчину себе под стать", - отвечает свекровь.
Традиционно семья арабской девушки (и деревенской и городской) рассматривает ее будущего мужа с позиции "как и где он состоялся в этой жизни". Поэтому, мужчины женятся на востоке поздно (по российским меркам) – в 35–40 лет, встав на ноги и хотя бы что–то имея за душой и в банке…
Будущую невесту разглядывают буквально "через микроскоп". Если девушка опозорила семью (целовалась с мужчиной или того хуже) , навряд ли она выйдет замуж, а в деревне ее могут убить собственные родственники. Загубленная девичья репутация коснется всех ее сестер. В эту семью больше не придут свататься.
Гражданских браков здесь нет. Это позор. Харам (грех) .
Восток парадоксален до нельзя. Пропитанный чувственностью, разгоряченный и страстный, он в то же время ханжеский, стыдливый. Каждая песня здесь о любви.
Но в жизни само это понятие воспринимается арабами как–то отстраненно.
Есть культ семьи. В котором преобладают традиции. Поиск женихов и невест происходит при помощи родственников. Помолвка может длиться годами, а свадьба проходит всегда пышно и тоже традиционно. Как среди этих вековых устоев рождается светлое чувство - не ясно. Главное - выйти замуж. Ведь если родители выбрали жениха для любимой дочери, они знают ее вкусы, и плохого не посоветуют. Родителям можно доверять. А любовь… Она приложится.
Бывают и грустные истории, когда найдя для дочери замечательного жениха, после свадьбы, он оказывается не таким уж замечательным, не очень богатым, и патологически ревнивым. Девушка зарабатывает болезнь на нервной почве, мучается, рожает ребенка. Но о разводе и не думает. Мало кто из женщин о нем думает (даже если муж бьет) .
"Твои старшие сестры дружат с мальчиками?", - я разговариваю со своей 12–летней племянницей.
"Что ты! – она машет руками – харам! Неприлично. Сначала мы должны закончить школу. Потом будем учиться в колледже. А лет в 25 родители найдут нам женихов".
"А если ты полюбишь кого–нибудь, когда будешь учиться в колледже?"
"Я скажу своим родителям, они поговорят с парнем и его родителями, у нас будет помолвка".
"Вот представь, ты его любишь, а он тебя - нет".
"Я забуду его, и выйду замуж за другого человека".
"Неужели ты думаешь, что так легко управлять своими чувствами?"
Девочка улыбается на мои восклицания. Ее будущее уже распланировано на многие годы вперед.
Арабская женщина загадочная, закрытая. Душа "нараспашку" – это не про нее. Она не будет откровенничать о своих проблемах, и плакаться в жилетку. Высокомерная, хитрая скандальная, взрывная и сдержанная. Разная. Счастливая и несчастная…
Им нравится носить хиджаб и закрывать лицо, потому что они так привыкли одеваться. Потому что так одевались их бабушки и матери. Существуют религиозные каноны и предписания, касаемые одежды правоверной мусульманки. Это их жизнь. Они не знают другой. Расслабляются и "отрываются" арабские дамы (мусульманки) в женских спортивных клубах и бассейнах. Купальники, боевой раскрас, килограммы золота – завидуйте подруги и родственницы. И на свадьбах – вот где зажигательные танцы, вечерние наряды и охота за женихами.
И какая бы лояльная семья не была у девушки, если она поедет в деревню навестить бабушку и любимых тетушек, то оденется скромно. Потому что репутация, прежде всего!
Вера и традиции в крови даже у тех, кто борется за свободу своего выбора и равноправие с мужчинами.
У арабских женщин свое понятие о счастье. Иное представление о мире. Они другие. Потому что их мир другой.
Глава 4
Завтра в полдень…
Первые 3 месяца жизни в Ливане я постоянно плакала. Мне не нравилась еда. Раздражала жара. Пугали обычаи. И сводило с ума одиночество.
Однажды муж подошел ко мне с виноватым видом: "Прошу тебя… сними крестик. Отец так сказал". Я сняла.
…На рассвете ребенок начал плакать, вырвал. Температуры не было, но он плакал и плакал. "Вызываем скорую!"- единственное, что приходило на ум. Ответ мужа меня поразил. "Больницы закрыты, надо ждать до утра".
Когда меня уже трясло от ужаса и возмущения, на кухню, где мы общались с мужем и успокаивали сына, вышла младшая сестра. И стала учить, как надо себя вести в ЧУЖОМ ДОМЕ.
Что неприлично так громко разговаривать, вдруг соседи услышат… И что мне не следует забывать, кто я здесь такая… Уходя, она презрительно бросила: "Ажнабия".
Мы ехали в машине по улицам Бейрута. За рулем – свекровь, рядом ее сын (мой муж) , ребенок и я - сзади. Осенняя жара спала. Мы ехали в русское посольство оформлять документы на гражданство. В посольстве было шумно и, о Боже! был телевизор с русскими каналами.
Как передать ощущение человека, который три месяца не слышал русской речи? Это похоже на счастье голодающего, нашедшего мешок еды.
Нет, это было сродни находки Робинзоном своего друга–Пятницы! Я чуть не разрыдалась над ненавистной, но такой родной рекламой майонеза…