Виталий Ильенко: Марина – это вообще отдельная история. Провинциальная актриса. Причем актриса средняя весьма, да и в нашем зачуханном театре карьеры не сделала, была на вторых ролях. Но, в отличие от большинства актрис, девушка умная. Типичная актриса – что у нас, что в Голливуде – это кто? Барышня с хорошими внешними данными, у которой есть несколько штампов, которые она поочередно разыгрывает: несчастная любовь, ревность, верность, опять же, и тому подобное. И при этом все они себя считают офигенно великими актрисами и хотят много денег и славы. А Маринка была умнее, она отдавала себе отчет, что больших способностей нет, внешние данные – да, но как актриса она ничего из себя не представляет. При этом она все равно была настроена свинтить в Москву и пробиваться там. И правильно. Чем она хуже? Я не думаю, что она с ним была только потому, что считала перспективным, думала, что он сможет помочь перебраться в столицу… На одном этом, однозначно, отношения пять лет не продержались бы. Ее скорей наоборот заломало, что когда Ждан стал, так сказать, знаменитостью, к ней тоже началось повышенное внимание – как к его подруге… Интервью всякие и тэ дэ… Опять же, она могла отказаться, но те, кто брал интервью, находили подход: не как к подруге Ждана, а как к актрисе, а тут уже редко кто устоит, актрисы все – плохие ли, хорошие – одинаково тщеславные… Плюс, наверно, случился какой-то конфликт между ними. В конце концов, она бросила все и свинтила в Москву – как давно собиралась. Хоть ей на тот момент уже больше тридцатника было…
Сотрудник администрации губернатора в 1996–1997 годах, попросивший не называть его фамилию:
Почему администрация прекратила сотрудничество со Ждановичем? Формальным поводом было то, что в конце девяносто седьмого он больше внимания уделял открытию своих новых центров, чем обязанностям в области. По сути, графика никакого и не было – он звонил в администрацию, назначал день, за ним приезжала машина и везла на объекты. Со второй половины года он все реже и реже объявлялся, а начиная с октября и вовсе ни разу.
Но главным было не это. Некоторые в администрации были уверены, что Жданович использовал на открытие своих центров в других регионах средства из областного бюджета. Это я вам точно могу сказать, потому что знаком с вопросом, абсолютная чепуха. У него просто не было доступа ни к каким финансовым потокам в регионе и быть не могло. Он получал лишь свое содержание – как советник губернатора. Содержание немалое, но, сами понимаете, не те суммы, чтобы на них открыть целую сеть центров. Были у него другие источники, это само собой разумеется.
Ну, и еще могу сказать – а это уже ни для кого не секрет, потому что слухи такие давно ходят, – что губернатор, возможно, подумывает об уходе на пенсию, и ему уже в какой-то момент стало не до Ждановича и прочих подобных личностей. Мавр сделал свое дело – мавр может уходить.
Виталий Ильенко: С точки зрения политики – Ждан однозначно прав. Его идеи – для всех и ни для кого конкретно. Так сказать, универсальные. Для всех разочаровавшихся – во всем, что происходило в России в последние 10 лет. Для разочаровавшихся распадом СССР, для разочаровавшихся Ельциным, для разочаровавшихся коммунистами, элдэпээровцами и прочими. Все, кто разочарован, – все сюда! Плюс, в отличие от того, что было, скажем, пять-шесть лет назад, у него нет дебильного, примитивного популизма, и это не отторгает от него нормальных людей. А с другой стороны, даже те, кто пять лет назад велись на этот самый примитивный популизм, уже в нем разочаровались и готовы принять вещи более здравые и реальные, потому что поняли, что водки по рублю за бутылку уже не будет никогда.
Из интервью губернатора:
Вопрос: Вы сказали, что с некоторых пор начали сомневаться в способностях Сергея Ждановича…
Ответ: Поначалу я верил тому, что он говорил насчет электростанций, но потом мне стали говорить совершенно разные люди, в их объективности я не мог сомневаться, что не очень-то все сходится, что это все, грубо говоря, "от балды". Вся эта его "диагностика". И я решил его проверить. Мы с ним стояли в коридоре здания администрации, потом зашли в лифт, и я говорю: а можешь ты вот сейчас взять и остановить лифт? Вот совершенно реальное тебе задание, я хочу посмотреть, какой ты экстрасенс. И он сразу замялся, что сегодня у него слабый уровень энергии и тому подобное. Я покивал головой, но для себя все решил. Я бы мог его сразу посадить за шарлатанство – потому что был в курсе всей его деятельности. Но я не стал. Потому что он для меня стал как будто бы талисман, а я человек все-таки суеверный. Я понимаю, что меня за это можно обвинить – попустительство шарлатану. Но и меня поймите – любой человек в моем положении имеет право на ошибку. Знали бы, сколько людей вокруг меня крутилось! И он среди них еще далеко не самый плохой…
Вопрос: То есть вы абсолютно уверены в том, что Жданович – шарлатан?
Ответ: Абсолютно уверенным ни в чем быть нельзя. Чем больше живешь, тем больше сомневаешься. Могу лишь сказать, что у меня возникли сомнения. И мы по обоюдному согласию, как говорится, прекратили сотрудничество. Тем более что у него уже тогда были другие планы, он расширял сеть своих центров, открывал их в других городах и, как выяснилось, собирался заняться политикой.
Вопрос: Не исключаете ли вы вариант, что, скажем, через какое-то время Жданович может выдвинуть свою кандидатуру на губернаторских выборах в области?
Ответ: Абсолютно не исключаю. Он очень расторопный человек.
Виталий Ильенко:
Ждан – вполне прагматичный и расчетливый человек. Жулик? Это смотря кого называть жуликом… Мне нравятся кое-какие его политические идеи, я их разделяю. Именно политические. Вся эта хрень про развитие личности и тому подобное – не для меня, я это никогда не воспринимал всерьез. Но то, что он сейчас решил идти в политику, и то, что он говорит, – это все правильно…
Однозначно, у него есть ресурсы, кто-то его финансирует… И в бизнесе, и в криминале… Но он – персонаж интересный. Многие просто уже всем надоели или себя дискредитировали на фиг. И, опять же, многие идеи себя дискредитировали или просто приелись, потеряли смысл. А у него есть своя харизма, своя привлекательность. Он – как сосед по лестничной клетке, вежливый такой итээровец, который, если что, и гвоздь забить поможет, и денег даст взаймы до зарплаты. У Ельцина тоже была поначалу похожая фишка, но постепенно от нее ничего не осталось. Теперь он – этакий гибрид забулдыги и барина. Многим ли приятно иметь соседа-забулдыгу, который то займет сто рублей и про это забудет, то, по пьяни, начнет учить тебя жизни?
Часть третья Политика
I
Я подхожу к окну. За пыльными стеклами светит солнце. Над соседним домом растворяется в небе "хвост" самолета.
ПСЛ переехал в этот офис в старом административном здании на "Тульской" пару дней назад. Сегодня я в первый раз вышел на работу.
Кроме моего кабинета, в офисе кабинеты Ждана, приходящей бухгалтерши Валентины Семеновны, еще один пустой и "приемная" секретарши Светы. Гена – охранник и водитель – сидит с газетой сканвордов на стуле в коридоре, рядом с приемной.
Я вытираю мокрой тряпкой свой стол – старый, ободранный, с двумя выдвижными ящиками и дырой вместо третьего, – выбрасываю тряпку в мусорку, прохожу по коридору в приемную.
Света курит, сидя на столе. Ноги в черных колготках и черных туфлях без каблуков закинуты на ободранный подоконник. Ей лет двадцать пять. Невысокая, светловолосая, с короткой стрижкой.
Света кивает на пачку сигарет и зажигалку. Я мотаю головой.
– Не куришь? – спрашивает она.
– Не-а. Жданович у себя?
– Поехал с Геной за телевизором. Сказал, что в офисе обязательно должен быть телевизор. Сейчас уже должны приехать… – Она затягивается, стряхивает пепел в стеклянную банку от кофе. – Как он тебя нашел?
– Я работал журналистом, пришел брать интервью… А тебя?
– Он наш дальний родственник. Позвонил родителям – сказать, что переехал в Москву… А я как раз без работы осталась. Фирма лопнула…
– Кем ты там работала?
– Тоже секретарем. Я вообще-то закончила филфак, но… Так получилось. Политика меня не сильно интересует, но все-таки работа. И зарплата больше, чем в той конторе…
– У меня тоже больше.
Света тушит сигарету о край банки.
Хлопает дверь. Входит Гена с коробкой, за ним – Ждан. Гена распаковывает телевизор, ставит на столик в углу.
– Смотри, какой-то кабель валяется в углу, – говорит Ждан. – Может, работает?
Гена кивает, сует штекер сзади в телевизор, вставляет вилку в сеть, нажимает на кнопку пульта, копается в меню, включает автонастройку каналов. Появляется картинка: диктор читает новости.
– …Указом президента Ельцина в отставку отправлен премьер-министр Виктор Чер…
Диктор исчезает с экрана, начинается настройка другого канала, на нем идет бразильский сериал.
– Вот так новость, – говорит Ждан. – Хотя неожиданностью я бы не назвал. Кто-то же должен отвечать за то, что происходит. А то складывается впечатление, что все хорошо и великолепно… Андрюша, пошли в мой кабинет – поговорим про ближайшие планы…
Кабинет Ждана чуть больше моего, с такой же старой "советской" мебелью, необжитый, безликий.
Ждан садится на стул у стены, напротив окна, я – рядом с ним. Он смотрит в окно.
– Погодка ничего сегодня, да? Наконец-то, может, весна начнется… В общем, первым делом надо организовать презентацию нас как политической партии. Понимаю, это сложно будет сделать – без опыта, связей, контактов… Да и вообще, ты в Москве человек новый… Но и я тоже, кстати… Так что будем дергаться, стараться, выкладываться – и будь что будет…
* * *
Презентация – в ДК пятидесятых годов, неподалеку от парка Царицыно. Я разослал пресс-релиз по всем газетам, номера факсов которых нашел, позвонил в отдел политики "Курьера". Завотделом Денисенко сказал, что, "возможно, кого-то пришлет". Влад пообещал поговорить со знакомыми журналюгами. "Но гарантировать ничего не могу – сам понимаешь, таких партий, не в обиду тебе будет сказано, ты всего лишь наемный работник – сейчас как собак нерезаных, никому это уже неинтересно, народ устал от политики". Еще я распечатал на принтере сотню афиш и сам расклеил их в районе офиса, у своего метро и у ДК.
Начало назначено в семь. Сейчас – половина седьмого. Подъезжаем на белой "Волге" с курскими номерами, код региона 46: Гена за рулем, Ждан, я и Света. На ступеньках у входа в ДК – никого. Мы заходим в полутемное фойе. Тетка-вахтерша поднимает глаза от газеты анекдотов.
Я говорю:
– У нас мероприятие сегодня. Презентация…
Она кивает и опять опускает глаза.
Дверь в зрительный зал открыта. Я нашариваю на стене выключатель, нажимаю на кнопку. В массивной люстре зажигается половина пыльных ламп.
Мы проходим к сцене. В первых рядах кресла разломаны, с остальных во многих местах содран дерматин, торчит фанера.
Я и Гена выносим из-за кулис стол и два стула. Света держит в руках графин и стаканы, говорит:
– Я схожу помою.
Ждан молча смотрит на пустой зрительный зал.
Без пяти минут семь. Я и Ждан сидим за столом на сцене, Гена и Света – с краю в первом ряду. Пришло десятка три человек – в основном пенсионеры. Мужик итээровского вида достает из дипломата портрет Лукашенко в позолоченной раме, прилаживает к нему складное древко. Он копается в дипломате, вытаскивает большой крест и красную рясу, натягивает поверх куртки и встает в проходе: в одной руке – портрет Луки, в другой – крест с фигурой Иисуса.
Я киваю головой в его сторону. Ждан еле заметно пожимает плечами. В зал входит пожилая пара, садится в крайние кресла одного из средних рядов.
– Уважаемые господа, – говорю я. – Просьба садиться поближе. Аншлага не ожидается, так что…
Пара остается на месте. Несколько человек пересаживаются поближе, среди них – мужик с лысиной, в заношенном свитере под горло, с блокнотом – единственный, кто похож на журналиста.
– Давай начинать, – шепчет Ждан.
Я встаю, беру пустой стакан, стучу им о горлышко графина.
– Добрый вечер! Цель нашего сегодняшнего мероприятия – презентация новой политической партии, Партии саморазвития личности. Представляю вам председателя партии Сергея Александровича Ждановича.
Ждан поднимается, я сажусь. Он начинает говорить, глядя в зал:
– Здравствуйте! Спасибо всем, кто сегодня пришел. Мы представляем сегодня новую политическую силу – Партию саморазвития личности. Она выросла из сети Центров саморазвития личности, которые не имели никакого отношения к политике и были направлены – в соответствии с названием – лишь на гармоничное развитие отдельной личности. Но постепенно я осознал, что развитие отдельной личности невозможно само по себе, без более глобальных изменений, изменений на уровне всей страны.
Он делает паузу, берет стакан с водой, отпивает. Люди молча пялятся на него. Фанат Лукашенко слегка раскачивается из стороны в сторону.
– Надо честно признаться себе. Мы живем в плохой стране. У нас – плохая страна и плохое государство. Те, кто говорят другое, – гнусные обманщики и манипуляторы. Проще сказать "у нас особый путь" или "мы – богоизбранный народ" или нести какую-то там чушь про патриотизм, чем реально что-то сделать. Мы живем в плохой стране. И не надо обманывать себя. Но не надо слушать и тех, кто говорит: мы ничего лучшего не заслужили. Заслужили. А если не заслужили еще, то заслужим. Сделаем все, что для этого нужно. Нужно действовать, а не болтать. Уже давно понятно, какими все были наивными, когда рухнул коммунизм. Думали, что все образуется само по себе и станет хорошо. Но стало еще хуже, потому что появилось много дерьма, много негатива, который никто не предвидел, бардак, коррупция и криминал…
Народ расходится. Ждан говорил минут двадцать. Когда он закончил, ему жиденько похлопали и задали с десяток нелепых вопросов на тему "Что делать?".
К сцене подходит лысый с блокнотом – действительно журналист второсортной газеты "Трибуна простого человека" – и два мужика в мятых плащах.
– Мы представляем "Новую патриотическую партию", – говорит один. – Были бы вы заинтересованы в коалиции?
– А что у вас за идеология? – Ждан глядит на мужиков.
– Идеология простая: любовь к родине и защита ее от инородцев. Мы считаем, что патриотизм…
– Любовь к родине, патриотизм… – перебивает Ждан. – Это выхолощенные, пустые формулы. Любовь к родине – она как любовь к женщине. Только дурак будет орать про это на каждом углу. И весь патриотизм в кавычках – это чаще всего лишь наглая, бессовестная спекуляция.
Мужики кладут на стол свои безликие визитки и уходят. Лысый начинает задавать вопросы.
* * *
С самого утра – тепло. На деревьях набухают почки. Я иду к офису от метро, расстегнув куртку. В кармане лежит экземпляр "Трибуны" со статьей лысого. В киосках газета не продается, и я ездил за ней в редакцию – на Каширку.
Константин Трубников "Партия саморазвития, или саморазвитие партии".
На прошлой неделе в столице состоялась презентация новой, если не сказать очередной, политической партии – Партии саморазвития личности. Бывший экстрасенс, уроженец города Курска и известный в своем городе политический и общественный деятель, сделал то, что сделали многие до него: отправился покорять Москву. На прошлой неделе ПСЛ подала документы для регистрации в качестве политической партии и рассчитывает на некую роль в политической жизни России уже в ближайшее время.
Понятно, что большинство людей крайне скептически настроены в отношении любых политических партий, и их разочарование вполне объяснимо. За последние десять лет мы прошли путь от однопартийной диктатуры КПСС до изобилия политических партий и группировок, разобраться в которых обычному человеку нет никакой возможности, тогда как жизнь простого человека от этого изобилия не становится лучше.
И все же те, кто смотрят в будущее с оптимизмом, не должны сбрасывать со счетов никого, особенно политическую силу, появившуюся не в столице, а в провинции и стремящуюся к переменам, необходимость которых назрела давным-давно.
Стучу в приоткрытую дверь кабинета Ждана. Вхожу, вытаскиваю из кармана газету – она слегка помялась.
– Здравствуйте.
– Здравствуй, Андрюша.
Ждан жмет мне руку. Я разворачиваю газету, кладу на стол, тыкаю пальцем в заметку.
– Вот, публикация…
– Ну, поздравляю.
Ждан пробегает глазами статью, смотрит на меня, улыбается.
– Главное, ни слова про нашу платформу… Хотелось бы, конечно, не таких публикаций, но с чего-то же надо начинать, правильно?
Я киваю. Ждан продолжает:
– Сегодня в два часа должны прийти какие-то люди, толком не понял, чего хотят… Говорили про какие-то "проекты". Хочу, чтобы ты поприсутствовал. Вообще, хочу, чтобы ты взял на себя общение с некоторыми категориями… Видишь, команда у нас маленькая…
Я выхожу из кабинета.
В приемной Света, стоя на подоконнике, открывает верхний шпингалет на раме.
Спрашиваю:
– Помочь?
– Спасибо, уже открылся.
Я подаю Свете руку. Она, взявшись за нее, спрыгивает на пол, дергает ручку окна. Рама, взвизгнув, открывается. На перекрашенный много раз подоконник со щелью посередине сыплются дохлые мухи, мусор. Света открывает вторую раму. Шум улицы становится громче. Я поворачиваюсь к телевизору. Идут новости. Я беру пульт, увеличиваю звук.
– …ей Кириенко утвержден в должности председателя Правительства Российской Федерации.
Ждан выглядывает из кабинета.
– Хотел бы я знать, сколько денег выдали фракциям за его прохождение.
* * *
Визитеры выглядят как типичные итээровцы – в костюмах советского производства, застиранных светлых рубашках, со старомодными широкими галстуками. Один – в очках в пластмассовой оправе, второй с бородой.
– … Разрабатываем ряд проектов в различных сферах, – бормочет очкастый. – В коммерции, политическом консультировании на основе математического моделирования политических процессов…
– У нас достаточно обширная научная база, – перебивает бородатый. – Мы в НИИ довольно долго занимались этим вопросом – я имею в виду математическое моделирование и различные прикладные сферы… Даже сейчас, при практически полном отсутствии финансирования, мы продолжили наши разработки…
– То есть вы предлагаете нам консультации? – спрашивает Ждан.
– Ну, что-то вроде того, – отвечает бородатый. – В принципе…
– Спасибо, нам это неинтересно.
– Жаль, но, я думаю, можно найти какие-то точки пересечения, разработать общие проекты, – бормочет очкастый. – Например, в той же области экстрасенсорной диагностики…