Входит Леденцов. Нюрка снова ударяет локтем в стену. С полки падает железное ведро, ударяет Леденцова и отлетает в сторону. Нюрка прыскает ит смеху за бочкой. Конюх и сапожник отступают к дверям.
Сапожник(кричит). Какое этому может быть научное объяснение?
Анисья. Ох, косточки мои! (Сердито.) Встать бы пособили, невежи! Стоят, как истуканы. Старуха в рассоле валяется, а им хоть бы что!
Конюх помогает Анисье встать. Леденцов приходит в себя, слышит смех Нюрки.
Леденцов(бросается к Нюрке). Понятно! Опять ты нашкодила!
Нюрка. Да не я это. Не я! Это оно. Колечко!
Леденцов(хватает Нюрку). Ох и будет тебе выволочка!
С улицы доносится яростный лай собак. Испуганно кудахчут куры. Где-то поблизости тревожно бьют в рельсу. Взвизгивает лошадь, потом слышен топот и грохот колес.
Конюх. Лошадь никак понесла! Анисья. Горит где, что ли?
Конюх бросается к двери. Навстречу ему врывается перепуганный Паня. "Идет!" – кричит он и мечется по лавке, ища, где бы спрятаться. Конюх отшатывается от двери и торопливо стаскивает шапку. Коза взвивается на дыбы, обрывает веревку и прыгает за пустые ящики Слышен тяжелый скрип ступенек на крылечке. В дверях появляется Страходер.
Страходер. Тихо! Без паники. Разговор будет короткий.
Анисья(низко кланяется медведю, взявшись за широкую юбку и стараясь закрыть юбкой козу). Ой, родимец! Сколько про тебя наслышана, а только нынче сподобилась повидать.
Сапожник. Медведь в лавке! Какое этому может быть научное объяснение?
Страходер. Объяснение сейчас воспоследует. Двери все замкните, чтобы девчонка эта не убегла.
Леденцов, явно боясь, но стараясь не торопиться, чтобы соблюсти достоинство, идет к двери в заднюю комнату и затворяет ее. Конюх затворяет тяжелую дверь на улицу, но от нее не отходит. В опасные минуты он приоткрывает дверь, как бы желая удрать, но каждый раз передумывает и остается в лавке.
Леденцов(Страходеру). Разрешите спросить, по какому делу пожаловали?
Нюрка. Я боюся! Он тогда в лесу за мной гнался, да спотыкнулся. А то бы задрал.
Страходер рычит на Нюрку.
Леденцов(Нюрке). Помолчи!
Страходер. Дело у меня простое. Вот эта девчонка, Нюрка, меня обманула, подружку свою, Варюшу, в неминучей опасности кинула, сама удрала да еще наклепала на меня, будто я ту Варюшу задрал. А намедни утром стальной перстенек, что Варюша в лесу обронила, она, эта самая Нюрка, бессовестная, спозаранку украла.
Леденцов. Это, гражданин, доказать надо. А то я могу вас за клевету притянуть.
Страходер. Я по ее следам сюда и пришел. А доказательство – вон оно! Перстенек-то у нее на руке!
Анисья(заискивает перед медведем). Исхулиганилась девка. Чего только отец родной смотрит!
Нюрка. Он на меня наговаривает! Провалиться мне на этом месте – наговаривает.
Леденцов. Отдай колечко!
Нюрка. Не отда-ам! Я его нашла. Чего он ко мне привязался, медведь этот проклятый.
Сапожник(Страходеру). Твое дело – в лесу хозяевать. А до людей ты не касайся.
Страходер. А я желаю касаться.
Сапожник. Нету такого закона, чтобы медведь мозги людям вправлял.
Страходер. А я вправлю!
Сапожник(подскакивает к Страходеру). Ты мне не доказывай. Я сам с усами!
Страходер. А ты не шуми. А то я та-ак махну!
Сапожник отступает.
(Подмигивает Леденцову.) Ну, Кузьма Леонтьич, человек ты хороший, а девчонка у тебя – никуда! Врет и врет бесперечь да еще не краснеет. Не надо ей, значит, и небо коптить. И потому такое мое решение: задрать ее без отсрочки. (Идет, переваливаясь, к Нюрке.)
Леденцов(заслоняет Нюрку). Это как понимать, гражданин?
Страходер. А вот так! (Хватает Нюрку, но она вырывается, вскакивает на прилавок.)
Конюх. В ведра колотите чем ни попало. В ведра! Он этого слышать не может.
Паня начинает колотить в ведро. Сапожник бросается на Страходера, но тот легонько его отталкивает, и сапожник с грохотом падает на пол.
Страходер. Ага! Вот вы как! (Снова бросается на Нюрку.)
Паня повисает у него на одной лапе, а сапожник на другой и не дают ему двинуться.
Паня. Не надо, дедушка. Ты накажи ее, не задирай!
Страходер(кричит с наигранной яростью). Пу-ститя-я-я-я!! А то я за себя не отвечаю! Вам говорят, пуститя-я-я!
Коза вырывается из-за ящика и бьет медведя сзади рогами. Медведь, сапожник и Паня падают.
Конюх(с восхищением). Ну и яд коза!
Страходер(садится, трет ушибленное место, оборачивается к Анисье). Твоя коза?
Анисья(кланяется). Не гневайся, батюшка!
Страходер. Я той козе все равно рога обломаю. (Замечает, что Нюрка пробирается в заднюю комнату.), Куда-а? (Отшвыривает от себя сапожника и Паню и идет на Нюрку.)
В это время в дверь мимо конюха протискивается Варюша. Платок у нее сбился с русой головы. Варюша, видно, быстро бежала и запыхалась. Вслед за Варюшей в дверях появляется девушка.
Девушка(Страходеру). Брось! Ты это что?!
Страходер(отпускает Нюрку, садится на пол, вытирает лапой пот). Я, государыня, ее только пугнуть хотел. Да разве я всерьез? (Хихикает.) И-и-и, господи! И подумают же люди такое! А пугнуть ее давно следовало.
Леденцов. Пугнуть следовало. Только ты, друг, принялся слишком круто!
Страходер. У меня характер такой.
Девушка(Страходеру). Ступай в лес. И больше по деревням не шатайся.
Страходер. Сейчас, государыня. Взмок я, устал. Дай отдышаться.
Конюх. Нрав, конечно, вспыльчивый. А что с них взять – медведь и есть медведь.
Страходер(конюху). Поговори у меня!
Конюх. Да я ничего… Я к вам всегда с уважением.
Анисья. Девчонку эту давно бы надо привести в сознание. Чего только выкидывает! Колечко вот украла. Думала небось, дуреха, что оно волшебное, что как наденет его, так и пойдет ходить в шелках-бархатах.
Паня. И Варюшу обидела. Ни за что.
Конюх. И медведя обманула.
Нюрка стоит потупившись и плачет.
Леденцов. Отдай Варюше колечко. И не стыдно тебе перед людьми?
Варюша(тоже плачет). Может, к дедушке Никите пришел смертный час. А она колечко взяла. И не отдает.
Леденцов. У-у, бессовестная! Сейчас же отдай!
Нюрка(медленно подходит к Варюше, отдает ей колечко). Ты не серчай. Дай палец. Я сама тебе надену. (Надевает Варюше колечко на средний палец, прижимается головой к плечу Варюши, всхлипывает.)
Страходер. Пробрало! Я знаю, как действовать. Я, может, из нее человека сделал.
Нюрка. Я бы сама отдала. Без пугания. (Варюше.) Ты на меня не серчай.
Варюша. А я и не сержусь. Нисколько. Мне за дедушку страшно.
Страходер(Нюрке). Тебе, рыжая, не только надо прощения просить. Тебе Варюшу еще и благодарить надо. Она тебя, не глядя на твою дурость, в обиду не давала. За тебя вступилась. Она подружка настоящая. А ты, выходит, кто? Пустельга!
Нюрка(крепко держится за Варюшу). Я и сама знаю.
Леденцов. Все обошлось – и ладно! (Девушке.) Да вы садитесь, гражданочка! (Пододвигает табурет, смахивает с него пыль.) Видно, тоже устали.
Девушка. Мы по медвежьим следам опрометью бежали.
Леденцов. Слышал я про вас от людей, да не знаю, как вас величать?
Девушка. Я – Весна. Я каждый год тут бываю, Анисья (всплескивает руками). А я-то гляжу, будто что-то знакомое. Глаза у тебя синие-синие, будто наши небеса по весне. И косы золотые, как солнышко. И вся ты такая легкая, светлая, и голос у тебя, милая, звенит, как ключ весенний. (Подпершись, любуется девушкой.) Да-а… А я свою красоту давно растеряла. Я красивая была, врать не буду. Вот вроде тебя.
Леденцов(насыпает на блюдце конфеты, ставит перед девушкой). Угощайтесь! Такая гостья – дорогая. Сделайте уважение.
Девушка. Спасибо. Надо идти. Проведать деда Никиту. А потом по полям, по лесам, по лугам, У меня дела сейчас много.
Леденцов. Желаю удачи. Вы к нам заглядывайте почаще.
Девушка(улыбается). Да уж раз в год. Больше нельзя.
Варюша. Пойдем скорее. А то за деда мне боязно.
Девушка. Пойдем, милая.
Нюрка. А меня возьмете?
Паня. И меня!
Девушка. Идемте.
Нюрка. Я озоровать больше не буду. Я деду сахару понесу. И чаю. Он любит.
Леденцов(отсыпает в кулек сахар). Вот так бы давно!
Страходер(девушке). Я тебя провожу. Разрешишь, государыня?
Девушка. Хорошо.
Страходер(Леденцову). Нюрка мое ведерко берестяное унесла. А я без него как без рук.
Нюрка. Я его на дороге кинула. Я его вам найду, дедушка.
Страходер. Пока найдешь, что я буду делать?
Леденцов. Да бери любое. Ведер много.
Страходер. Они жестяные. Гремят. Я их терпеть не могу, эти ведра. Мне бы берестяное.
Леденцов. Такого товара не держим.
Страходер. Ну ладно, давай. Покамест берестяное найдется.
Леденцов(насыпает в ведро жамок и орехов, подает Страходеру). От меня. В благодарность. За то, что Нюрку мою проучил.
Страходер(кланяется). А мы вас обратно благодарим, Кузьма Леонтьич.
Леденцов(кланяется). Не стоит вашей благодарности. Я для вас всей душой.
Страходер(кланяется). И мы к вам с полным расположением.
Леденцов(кланяется). Захаживайте, не забывайте, мы вам завсегда рады будем.
Страходер(кланяется). Беспременно как-нибудь забегу. На огонек. Покурить.
Леденцов(кланяется). Чайку попить с баранками. Я для хорошего человека ничего не жалею.
Страходер(кланяется). И я остатнюю шкуру доброму человеку отдать готов. Премного вами доволен.
Девушка. Да будет вам кланяться. Идти пора, Михайло Власьевич.
Все низко кланяются девушке. Девушка, Варюша, Нюрка и Паня уходят. Страходер пятится к двери, кланяется, мотает головой.
Страходер. Нижайшее вам почтение. Не взыщите за беспокойство.
Все(кланяются). И вам также! Чем богаты, тем и рады!
Картина шестая
Изба Никиты. Оконца завешены. Полумрак. Только слабо светятся распустившиеся в жестяных банках цветы. Никита, укрытый тулупом, лежит на лавке. Кутыркин топит печку.
Кутыркин. Окончательно помирает старик. Все ему холодно. Окна велел завесить. И печь затопить. А она дымит, в лесу ветер сырой, теплый. Весна!
Никита(вполголоса). Варь? А Варь?
Кутыркин. Нету ее. Еще не воротилась. Это я, дед, виноват. Придумал про колечко.
Никита(едва слышно). Известно, ребенок.
Кутыркин. Девчоночка доверчивая. Побежала в лес, чтобы перстенек найти и принесть. Снег-то сошел. (Замолкает.) Что-то долго они его ищут.
Никита. Будь другом… Там вот… на стенке, за портретом генерала Кутузова… ключик висит. От сундука. Возьми его, отомкни сундук…
Кутыркин(осторожно снимает портрет Кутузова). Хоро-ош полководец! Фельдмаршал! (Снимает со стены ключ, вешает портрет на место.) Смекалистый, видать, был старик, даром что с виду простой. (Открывает со звоном сундук.) Чего доставать?
Никита. Там егорьевский крест лежит. Мне был ладен за Порт-Артур. Самим генералом Кондратенко. И свечечка еще там восковая. Достань.
Кутыркин(бережно достает георгиевский крест). Солдатский Георгий. Да ты, видать, был герой.
Никита. Был, да сплыл. Крест этот ты мне на грудь приколи. Пущай со мной в могилу пойдет.
Кутыркин. А свечка зачем?
Никита. В ногах у меня засвети.
Кутыркин. Да ты что! Вправду помирать приготовился? Георгиевский кавалер, а перед смертью сдаешься.
Никита. Силы у меня нет сейчас с тобой спорить. Раз есть у человека последнее желание, ты, сапер, должен его исполнять. По воинской дисциплине.
Кутыркин. Это, конечно, так. Каждый умирает по своему усмотрению. (Прикалывает георгиевский крест к груди Никиты, прилепляет у него в ногах на скамье свечку и зажигает ее.)
Никита(тихо зовет). Варь?.. А Варь? Что ж это ты, бедовая какая! Деда кинула в последний час.
Кутыркин. Ты не тревожься. Варюшу я к себе возьму, выведу в люди. Это дело решенное. Так что ты помирай совершенно спокойно.
Никита. Спасибо, сапер.
Кутыркин. Не стоит благодарности.
Никита складывает на груди руки, закрывает глаза, затихает.
Эх, дела! Весна обещалась его вылечить, да, знать, забыла. Не идет. (Замолкает. Трещит огонек свечи.) Дед!.. А дед!
Никита молчит.
Ты бы откликнулся. Неужто уже успокоился? (Подходит к Никите, медленно снимает фуражку.) Так и есть! Помер герой Порт-Артура. Помер старик, да будет ему вечная трудовая слава. И память.
За стеной голоса, но Кутыркин, очевидно, их не слышит. Голоса приближаются. В избу вбегает Варюша. Останавливается, смотрит на Никиту, вскрикивает, бросается к нему, обнимает его голову, плачет.
За Варюшей быстро входит девушка, а за ней, стараясь не шуметь, – Нюрка, Паня и Страходер. Страходер взмахивает лапами, валится на колени и кланяется до полу Никите. Все молчат.
Варюша подымается, судорожно вертит колечко на среднем пальце, с надеждой смотрит на Никиту, но он лежит все так же неподвижно. Варюша бросается к девушке, прижимается к ней. Та ласково гладит ее по волосам.
Нюрка(шепотом). Отказало колечко. Испортилось. Не берет.
Паня(тихо). Замолчи, дуреха!
Варюша. Опоздали мы! Опоздали! (Срывает колечко и бросает его на пол.)
Нюрка быстро подхватывает колечко и прячет за пазуху.
Девушка. Погоди! (Подходит к Никите, прижимается щекой к его губам, слушает.)
Все смотрят на нее. Неожиданно девушка улыбается, оборачивается и гасит свечу в ногах у Никиты.
Кутыркин. Неужто живой? Девушка. Чуть дышит. Отворите все окна. И дверь. Поскорей!
Все бросаются к окнам, отодвигают занавески, распахивают окна, открывают дверь наружу. Только Страходер все лежит, уткнувшись головой в пол.
Нюрка(толкает его). Вставай! Ишь разлегся! Дед еще живой, не помер.
Страходер медленно подымается.
Девушка. Надо бы воздухом весенним и теплом всю избу продуть. Насквозь.
Страходер. Может, стенку выломать, государыня? А то оконца тут совсем ничтожные, воздуху не пропускают.
Девушка. Хорошо! Только потом поставишь на место.
Страходер. Обязательно. Это мы мигом! (Кутыркину.) Ты, сержант, валяй наружу, поддерживай. Чтобы стенку легко спустить. А я навалюсь.
Кутыркин с Паней и Нюркой выходят из избы. Страходер примеривается, нажимает спиной на стенку.
Кутыркин. Ты всей силой не жми! Аккуратнее! – Страходер. Нам это, брат, не впервой – избы разваливать. Нашелся учитель.
Стенка с треском отходит и валится наружу. Кутыркин, Паня и Нюрка поддерживают ее и осторожно опускают на траву.
(Вздыхает.) Ну, благодать!
В избу врывается утренний свет и веселый шум леса. Лес еще без листвы – сырой, апрельский. Никита лежит все так же неподвижно.
Одного весеннего воздуха, видать, маловато. Болезнь его еще крепко держит. Тут бы надо, чтобы цветами повеяло, медовыми травами.
Девушка. Хорошо! (Выходит наружу, прикладывает ладони к губам, кричит: "Ау!")
Тотчас из леса выходят два очень низеньких и добродушных пожилых мужичка-лесовика.
Они снимают шапки и кланяются всем в пояс.
Мужички. Мы – здешние жители, берлог хранители, дятлов служители, лесных пожаров гасители, всяких птах и зверей покровители. Что прикажешь, государыня, то и сделаем, потому мы от работы не бегаем.
Девушка. Ступайте в лес. По оврагам, по норам звериным, по чащобам, по всем полянам лесным. Кланяйтесь на все стороны и говорите – я приказала: пусть тотчас прорастает трава и зацветают все, какие есть, цветы – и черемуха, и ландыш, и прилеска, и петров крест. Пусть птицы лесные подымутся к небу, разгонят все тучи, чтобы солнце жарко пригрело весь этот край.
Мужички исчезают. Тотчас из-под земли начинает прорастать трава, подымаются цветы, и уже качаются и звенят вокруг избы сотни белых колокольчиков-ландышей. Деревья одеваются на глазах свежей пушистой зеленью, расцветает черемуха, распрямляются свернутые спиралью листья папоротника.
Тучи расходятся. Огромное жаркое солнце горит над расцветающим лесом. Поют сотни птиц.
Страходер(хлопает себя по бокам, лапами) Ах, волк те заешь!
Порыв ветра. Черемуховые лепестки густо летят в избу. Сквозь них почти ничего не видно.
Кутыркин. Черемухой метет. Будто снегом. А запах какой! От него от одного жизнь воротится.
Нюрка. Панька-а-а!