20
Растерянность и отчаяние, охватившие Дебрева после телеграммы о морском бое в арктических водах, продолжались недолго. Едва Седюк вышел из кабинета, как Дебрев, набросал телеграмму Сильченко в Пустынное и распорядился, чтобы главный врач Никандров готовился к немедленному полету на океан - спасать раненых. Караматина, Назарова и Лесина он принял спокойно, внимательно прочитал проект приказа об опытном цехе, перечеркнул сроки, установленные строителями, и поставил свои, более жесткие. Лесин хотел было протестовать, но Дебрев холодно оборвал его:
- А вы, Семен Федорович, когда писали проект, учитывали, что я вас подрежу, и заложили там резерв на мою несговорчивость, я только этот ваш резерв и ликвидирую.
Затем он вызвал Киреева и Ахмуразова, вчера только назначенного начальником цементного цеха. Киреева нашли сразу, он раньше полуночи из цеха не уходил, а за Ахмуразовым пришлось посылать курьера - он прибежал заспанный, перепуганный неожиданным вызовом посреди ночи.
- Вот что, товарищи! - обратился к ним Дебрев. - С завтрашнего дня самая важная проблема в Ленинске - цемент! Рассказывать тут нечего, нужно делать. Прошу ежедневно представлять мне две сводки. Вы, - он кивнул Кирееву, - сводку анализов опытных партий цемента, а когда пойдет промышленный цемент - анализ промышленного. В девять утра и в семь вечера. А вы, - он повернулся к Ахмуразову, - сводку о том, что строители сделали за ночь и за день, только с этакой здоровой придирочкой, без тумана, по пять-шесть строк два раза в сутки. Понятно, товарищи?
И Киреев и Ахмуразов в один голос ответили, что им все понятно. Уже в коридоре, со страхом оглянувшись на кабинет Дебрева, Ахмуразов, молодой красивый казах, после института года три работавший на новороссийских цементных заводах, признался.
- Только сводка, а я думал - будет ругать за дело. Знаешь, шел - и сердце стучало.
Киреев лучше разбирался и в Дебреве и в общем положении вещей. Он озабоченно пояснил:
- И правильно стучало, Аббас Алифбаевич, сердце у вас вещее.
Ахмуразов, снова пугаясь, на всякий случай попросил, переходя на "вы" - Киреев ни с кем не любил "тыкаться":
- Сидор Карпович, я очень надеюсь, вы хорошие анализы будете давать на промышленный цемент, правда?
- Дадите цемент хороший - будут анализы хорошие, - пробормотал Киреев.
Утром Дебрев пришел на работу раньше всех. Седюк с Гагариным сунулись было к нему, но он чуть ли не выгнал их из кабинета.
- Не до тебя, Михаил Тарасович, потом, потом! Растерявшийся от такого неприветливого приема Газарин предложил прийти после обеда. Но Седюк настойчивостью не уступал самому Дебреву. Он тут же, за стеной кабинета, снял со стола секретаря телефонную трубку и соединился с Дебревым. Как и многие другие хозяйственники, Дебрев относился к телефону с уважением, видимо считая, что по пустякам к нему звонить никто не решится. Даже во время срочных заседаний он откликался на телефонные звонки и никогда не обрывал телефонное обращение к нему на первом слове, как частенько проделывал при встречах. План Седюка удался. Он едва успел объяснить суть дела, как Дебрев, прерывая его, уже говорил:
- Что же ты сразу не сказал? Заходи!
Дебрев тотчас выслушал Газарина и бегло просмотрел его расчеты.
- Ну что же, - проговорил он с удовлетворением, - кажется, это то самое, чего мы с тобой искали, Михаил Тарасович: полный перелом на строительстве медеплавильного! - Встав с кресла, как он всегда делал в важные минуты, и прохаживаясь по дорожке, он сказал с волнением: - Славный ответ тому, в Полярном море!
Дебрев вызвал строителей и энергетиков. На совещании разгорелся жестокий спор. Строители никогда не применяли высокого напряжения и побаивались его. После нажима Дебрева Лесин согласился испытать новый метод на времянке. Против этого запротестовал Синий. Он веско указал:
- Времянки, дорогие товарищи, могут быть при монтаже осветительной линии, шесть тысяч вольт не признают времянок. Речь идет о том, что предлагаемый новый метод прогрева опасен для рабочих.
- Я вас сюда собрал не для того, чтобы спорить о применении высоковольтного прогрева, ¦- оборвал его Дебрев грубо. ¦- Не тратьте времени на это. Глубинный электропрогрев будет испытан, хотя он нов и опасен. И дело не в неудобствах и трудностях, мы с вами не в доме отдыха. Что это за возражение - нельзя делать на скорую руку, требуется солидный монтаж! Ну и монтируйте по-солидному, кто вам мешает, - только оперативно монтируйте, не тяните кота за хвост. Речь идет сейчас вот о чем - как применить новый метод с максимальным эффектом и минимальной затратой средств. Только на эту тему и прошу говорить.
Спорить оставалось только по техническим вопросам. Но от этого спор не стал менее жарким. Дебрев, вопреки ожиданиям Седюка, не всегда становился на его сторону, он отверг многое, что Седюк сгоряча пообещал Гагарину. Он наотрез отказался дать бурильные станки и распорядился рыть ямы под электроды вручную при помощи ломов и лопат.
- У вас рабочих много, все равно бездельничают, - сурово сказал он Лесину.
Лесин промолчал, а Седюк возмутился.
- Но это же нелепо, Валентин Павлович? - доказывал он. - Это же бесхозяйственность! Нам нужны отверстия диаметром в пять сантиметров и глубиной свыше двух метров. Человек же будет рыть целую могилу длиной метра полтора и шириной больше полуметра. Меньше нельзя - ведь ему нужно место, чтобы перебросить лопатой грунт наверх. Потом всю эту землю он будет сбрасывать назад. Где же здесь логика? Зачем нам эта бездна напрасного труда?
- С точки зрения строительства на площадке медеплавильного, логики действительно нет, - спокойно согласился Дебрев. - А с точки зрения всего строительства в Ленинске есть логика. У него, - он кивнул в сторону Лесина, - десятки рабочих простаивают. Он может их загрузить этим, пусть и малопроизводительным трудом. А бурильные станки заняты важным делом, этого дела никто, кроме них, не сделает.
После того как Дебрев отвел первые возражения Синего, главный энергетик, человек решительный в обращении со своими механизмами, но осторожный и дипломатичный в отношениях с людьми и особенно с начальством, перестал чинить препятствия новому методу. Подготовка к прогреву началась в тот же день, - Дебрев, приняв решение, действовал быстро, и все знавшие его крутой нрав приноравливались к нему. После обеда специальная бригада рабочих уже ставила деревянные мачты и тянула на площадку высоковольтную линию. К вечеру рабочие копали ямы, отогревая грунт кострами, а через два дня были установлены все электроды на первом, самом трудоемком участке прогрева. Сложнее всего была установка трансформатора, весившего около десяти тонн. Его волокли двумя тракторами на железном листе, установили на специальном помосте и подвели тремя кабелями питание. От трансформатора тянулись три высоковольтных провода к электродам. В специально поставленном на площадке деревянном сарайчике размещался щит управления с показывающими приборами и аппаратурой включения и защиты.
- Собственно, защита здесь не нужна, - заметил с иронической улыбкой Синий, посетивший участок прогрева. - Люди намереваются в течение многих часов поддерживать специально устроенную аварию - мощность целой электростанции загоняется в землю. От чего вы собираетесь защищаться, уважаемый Владимир Леонардович?
Га зарин, ценивший Синего за энергию и сообразительность и прощавший ему его робость с начальством, объяснил, что защита ставится для того, чтобы не превзойти предела мощности, приемлемой для станции. Защита автоматически выключает весь участок прогрева или отдельные его секции, если размер потребляемой мощности станет угрожающе большим.
- Таким образом, уважаемый Самуил Львович, мы будем защищаться не вообще от аварийного режима, а только от аварийного режима, опасного для вашей станции, - заключил Газарин.
Синий продолжал иронически улыбаться.
- Конечно, конечно, Владимир Леонардович, разве я спорю?
В день пуска в сарайчике собралось все начальство комбината. Пуском прогрева управлял сам Газарин. Два телефона и репродуктор соединяли его с Янсоном и дежурным инженером станции. Ровно в шесть часов вечера Газарин включил трансформатор. Стрелки на приборах прыгнули. Вольтметры показали на стороне питания трансформатора напряжение две тысячи девятьсот, на рабочей стороне - пять тысяч шестьсот восемьдесят вольт. Стрелка амперметра еле качнулась и проползла меньше половины первого деления, добравшись примерно до тридцати ампер. Все разочарованно переглянулись. Хотя было известно, что не будет ни эффектных взрывов, ни молний, ни раскаленных проводов, все же обыденность происшедшего казалась неправдоподобной. Целая станция в два генератора работала на землю в искусственно созданном аварийном режиме, а стрелки приборов вели себя по-будничному.
- Включаю землю, - негромко сказал Газарин в телефон.
- Рост мощности незначителен, покрываю за счет резервов, потребителей не отключаю, - ответил в репродукторе спокойный, глуховатый голос дежурного инженера.
Газарин напряженно следил за слегка колеблющимися стрелками приборов.
- Какова сейчас скорость прогрева? - поинтересовался Дебрев.
- Примерно шесть-семь кубометров в час мерзлого грунта, - ответил Газарин. - Земля пока принимает незначительную мощность, около двухсот киловатт, грунт возле самых электродов еще не отогрелся. По мере отогревания будут увеличиваться ток и скорость прогрева. Кстати, эта мощность, хотя и незначительная, уже сейчас в два раза превышает максимальную мощность старого прогрева. Следите за амперметром.
Седюк смотрел на амперметр не отрываясь. Стрелка его дрожала и медленно поднималась вверх, - прошло двадцать минут, пока она добралась до пятидесяти ампер. Зеленский, которому наскучило ожидание, толкнул Синего локтем и громким шепотом спросил:
- Самуил Львович, как вы думаете, обещанное затемнение поселка к утреннему рассвету состоится?
Кто-то, не выдержав, прыснул. Газарин сердито посмотрел на улыбающегося Зеленского. Дипломат Синий, всегда старавшийся по возможности примирять страсти и бывший на хорошем счету у всех враждующих сторон, выразительно пожал плечами, но вслух ничего не сказал.
Движение стрелки явственно убыстрялось - теперь она ползла к ста амперам.
- Потребление мощности увеличивается на пятьсот киловатт, - сказал глуховатый голос дежурного инженера станции. - Резервом покрывать не могу. Согласно графику, первым отключаю ремонтно-механический завод.
Дебрев, навалившись на спинку стула Газарина, не отрываясь, следил глазами за приборами.
- Отключаю железнодорожное депо, - бесстрастно сообщил репродуктор. - Потребление дополнительной мощности замыкания на землю - восемьсот киловатт.
Газарин пояснил:
- Сейчас скорость прогрева примерно тридцать кубометров вечной мерзлоты в час.
Шутки оборвались. Возбуждение, овладевшее Дебревым, передалось остальным. Зеленский, поднимаясь на носки, всматривался в плохо видимую издали стрелку. Лесин поглядывал то на амперметр, то на сосредоточенного, спокойного Газарина и нервно сжимал руки. Синий снял кепку и вытер внезапно вспотевший лоб. Стрелка амперметра переходила за двести ампер.
- Отключаю подсобные предприятия, карьеры и опытный цех, - говорил голос дежурного инженера. - Мощность замыкания на землю свыше тысячи киловатт.
- Янсон, ты меня слышишь? - крикнул Дебрев в трубку. - Происшествия какие-нибудь есть? Ты меня слышишь, Ян?
- Никаких происшествий, - сказал в репродуктор неторопливый, как всегда, насмешливый голос Янсона. - Предприятия хором ругаются по поводу отключения. Я их всех заранее предупредил, но это на них не действует. Прохоров сам запрашивал, скоро ли в Ленинске прекратятся безобразия с авариями на станции. Судя по всему, у вас дела идут хорошо?
Дебрев крикнул:
- Отлично идут, Ян! А на руготню не обращай внимания.
Напряжение, в каком стояли люди вокруг приборов, словно разрядилось этими словами Дебрева, послышались шум, смех, веселые восклицания. Все заговорили разом, плохо слушая один другого и торопясь высказать свое мнение. Стрелка амперметра подходила к тремстам ампер.
- Потребление мощности на землю - тысяча восемьсот киловатт, - сказал дежурный инженер. - Вынужден отключить освещение поселка, в том числе и управление комбината.
Эти слова были приняты с таким восторгом, будто самое большое достижение заключалось в том, что поселок погрузился во тьму.
- Сам себя отключил! - кричал Назаров, громко хохоча. - Электрический диспетчер при свечке работает.
Синий торжественно обратился к Зеленскому, протягивая руку к приборам:
- Вот вам обещанное затемнение, Александр Аполлонович.
- Нет, это замечательно! Это потрясающе! - восклицал Зеленский, не слушая Синего. - Вы понимаете, что это такое, Самуил Львович? Это революция в разработке вечной мерзлоты. Вы сами не понимаете, что делаете!
- За нас не беспокойтесь, мы понимаем! - возразил Синий и добавил с такой гордостью, словно это было его открытием: - Крупнейшее изобретение, поверьте слову старого электрика!
Дебрев осведомился:
- Какова сейчас скорость прогрева?
- Примерно восемьдесят кубометров в час, - ответил Газарин, наблюдая за показаниями приборов.
- Отключены освещение и механизмы промплощадок медного завода и горного района, - сообщил дежурный инженер. - Потребление мощности замыкания на землю - две тысячи пятьсот киловатт. Посылаю горнякам предупреждение об отключении подземных подстанций. Синий запротестовал.
- Валентин Павлович, это замечательная штука, этот обогрев! - сказал он. - Но в нашем графике подземные подстанции отключаются в последнюю очередь. Там остановятся все электровозы, вентиляция, освещение штреков. Подземные подстанции отключают только в случае крупной аварии. Владимир Леонардович, - обратился он к Газарину, - разве вам мало этого? У вас в землю льется почти пятьсот ампер, это же целый водопад, это Ниагара электроэнергии! Зачем вам еще?
- Янсон, - крикнул Дебрев, не отвечая Синему, - ты послал предупреждения на шахты и подземные выработки рудников?
- Послал и получил ответ, - донесся голос Янсона. - Люди вышли из шахт. У входа в шахты и другие подземные выработки поставлена охрана.
- Как у вас?
- Ничего особенного. В окне полыхает полярное сияние, заменяет выключенное вами электричество. Не так уж светло, но работать можно, особенно, когда рядом две свечки.
- Как телефонка и радиостанция?
- Переходят на аварийное питание от аккумуляторов. Можете тоже выключать.
- Продолжайте прогрев дальше, - приказал Дебрев вопросительно посмотревшему на него Газарину. - Будем отключать все, кроме площадки ТЭЦ.
Стрелка амперметра теперь ползла значительно медленнее, чем прежде, но так же безостановочно. Дежурный инженер доложил:
- Мощность замыкания на землю достигает трех тысяч пятисот киловатт. Отключаю всех потребителей, кроме подземных подстанций и площадки ТЭЦ.
Через полчаса стрелка амперметра доползла до семисот пятидесяти ампер. Подземные подстанции были отключены. Станция обслуживала только прогрев, площадку ТЭЦ и собственные нужды.
Дебрев сказал, отворачиваясь от приборов:
- Результаты блестящие! Уже сейчас видно, что одна ночь такого прогрева даст фронт работы для двух экскаваторов на целые сутки. Это вполне решает наши затруднения в планировке площадки. Конечно, будут неудобства с потребителями электроэнергии, но на это придется пойти.
Через некоторое время стало ясно, что стрелка амперметра дошла до предела. Дежурный инженер сообщил, что на шинах станции имеется еще небольшой резерв - киловатт четыреста, он использует его на подключение некоторых остро нуждающихся в энергии мелких потребителей. Газарин обратился к Синему:
- Вот видите, Самуил Львович, станция сохранила резерв. Но если бы мы превзошли этот последний резерв, защита автоматически отключила бы несколько секций прогрева и восстановила равновесие.
- Разве я спорю? - возразил Синий. - Я всегда уважал вашу голову. - И, потрясенный всем, что он сегодня увидел, Синий восхищенно пробормотал: - Пять тысяч киловатт! Пять тысяч киловатт загоняется в землю! - Он должен был излить наполнявшее его до краев возбуждение. Поймав взгляд Назарова, он сказал ему: - Вы знаете, что такое пять тысяч, киловатт? Это по механической мощности больше, чем семьдесят тысяч человек, это четыре полные дивизии, если хотите знать!
Назаров, улыбаясь, смотрел на него. Синий нахмурился.
- Когда я был юношей, станция в пять тысяч киловатт считалась вполне достаточной для губернского города, если там не было крупных заводов, - вот что такое пять тысяч киловатт!
Дебрев вышел наружу. Кроме района обогрева, вся площадка была погружена в темноту. Близко к прогреваемому месту подойти было нельзя, но издали было видно, что на нем не произошло никаких внешних изменений - на склонах холма лежал иней, не было видно пара над землей.
- Продолжайте прогрев до утра, - приказал Дебрев Газарину. - Утром снимайте напряжение и приступайте к выемке грунта. У вас все подготовлено, Семен Федорович? - спросил он Лесина. Тот ответил, всматриваясь в темноту:
- Все, Валентин Павлович.
Вслед за Дебревым уехали другие начальники. Последними уходили Седюк и Назаров. Газарин остался продолжать прогрев, хотя дежурный электрик клялся, что отлично справится сам.
Газарин снял напряжение в восемь часов утра. Он точно рассчитал время окончания прогрева, восходящий поток тепла уже размягчал верхние слои вечной мерзлоты. Некоторое время заняла проверка, не осталось ли на земле опасных высоких потенциалов. Потом на участке начали работать экскаваторы. Первые же движения ковша, легко вгрызавшегося в грунт, развернули массы теплой, мягкой земли, вполне доступной и для экскавации и для ручной разработки. В полдень на площадку приехал Дебрев.
- Вот, смотрите, - сказал он Лесину. - Вы нас уверяли, что мировая техника не знает быстрых темпов электропрогрева. Отстала эта ваша мировая техника от нашего заполярного Ленинска! Просто голову не хотели поломать - другим пришлось за вас.
Лесину было не до споров и оправданий. Он уже видел, что бесперебойную работу двух экскаваторов наладить не удастся. Он проговорил озабоченно:
- Составов не хватает, Валентин Павлович. Поймите, это же абсурд - два состава на экскаватор!
Дебрев отрезал, прохаживаясь по площадке:
- Составов нет. Не вы одни в Ленинске. Я не могу приостановить все остальное строительство ради вас.