- Сегодня днем четырех девиц из почтамта отправили в лазарет. Нельзя сажать их впереди. Наших девчонок я посадил в задних радах, за веревками.
Икетани усмехнулся и развел руками:
- У меня пять девушек, но… их не уговоришь уйти.
А ты прикажи, - буркнул Матао. - Здесь не гулянка. Я поговорю с Сугино.
Командуй у себя, - 'проворчала Мацуко.
Сугино–сан не согласится, - тонким голосом протянула Тамико, сидевшая рядом с парнем в комбинезоне, - потому что он умный.
Ириэ уткнулся носом в плечо Икетани и захихикал. Матао наклонился и, разглядев Сумико, что–то промычал. Потом порылся в свертке и бросил ей на колени несколько вяленых рыбешек.
- Спасибо за угощение, - поблагодарила Сумико.
Вспыхнул прожектор, установленный на полицейском грузовике. Луч скользнул по первым рядам правого фланга. На стороне врага послышалась команда, заурчали машины, захлопали дверцы.
- Идут! - крикнул Икетани, закрывая глаза от света.
Черные фигуры с дубинками появились у первого ряда сидящих, и сразу же послышались приглушенные крики, удары по чему–то мягкому, треск разламываемого дерева, кто–то охнул, вскрикнул. Мацуко, вскочив, взмахнула рукой и тут же упала на колени. Парень, сидевший впереди Сумико, молча упал, откинувшись на спину, и не выпускал ноги полицейского. На колени Сумико упала дубинка; от сильного толчка в плечо она упала на бок, закрыв глаза от ослепляющего света прожектора. Около нее очутился Матао, он отбивался от полицейского, схватившего его за ворот; Мацуко бросилась на полицейского и повисла на его портупее, а Сумико обхватила обеими руками его ногу, и все вместе рухнули на землю. Мацуко сорвала шлем с полицейского и ударила его с размаху ребром ладони. Матао сцепился с другим полицейским. Сзади пели "Вздымай красный флаг… под сенью его…", протяжно выли раковины, и вдруг хлопнул выстрел, еще один и еще несколько. Стоявшие впереди рыбаки, сбившись в кучу, раз!мах1и1вали веслами и баграми. Луч прожектора погас, раздались частые, отрывистые свистки, - враг начал отступать.
Матао и еще двое рыбаков подняли распростертого на земле полицейского и потащили в сторону кустов.
- Ногу… ой, ногу… - стонал полицейский.
Мацуко, сидя на земле, поправляла волосы.
- Удобно, что у них портупеи, - шепнула она, с трудом переводя дыхание. - Можно притянуть к себе и ударить коленом или ножным зацепом…
Сумико вытирала рукой кровь с лица. Мацуко послюнила утиральник и приложила к щеке Сумико.
- Это железками на подошве. Надо прикрывать лицо.
Ириэ прошел мимо них и, дойдя до конца ряда, повернул обратно.
- Потерь нет, - доложил Икетани. - Стреляли в воздух.
Но в первых двух рядах были пострадавшие от дубинок. Их увели санитарки, студентки медицинских курсов, держа под руки. С ними вместе ушла, прихрамывая, Тамико. Мацуко проводила ее взглядом.
- Да, это тебе не спевка…
Матао протянул Сумико полицейский шлем:
- Надевай эту штуку во время атаки. У меня есть запасной.
Сумико вытерла соломой шлем снаружи и изнутри. Дождь прекратился. Икетани и парень в комбинезоне чинили поломанные транспаранты. Затишье продолжалось не больше часа. Снова зажегся прожектор, и началась атака - на этот раз на левом фланге. Опять раздались выстрелы. Двинулись полицейские грузовики.
Прожектор осветил флаги и транспаранты, быстро передвигавшиеся в задних рядах. Захлопали выстрелы. Икетани вскочил.
- Отходят! - крикнул КТО–ТО.
Прожектор скользнул по центральному участку и правому флангу и погас. Наступила полная темнота. Вскоре в задних рядах зажгли факелы. Оттуда шли двое, пробираюсь между сидящими.
- Эй, кто там в третьем ряду? - пробасил шедший впереди широкоплечий, в каскетке. - "Слива"?
Ириэ осветил подошедших фонариком. Сугино зажмурился и поднес забинтованную руку к лицу, а стоявший сзади парень погрозил полицейской дубинкой.
- "Кипарис", - ответил Ириэ. - Ты что, ранен?
Сугино присел на корточки:
- Слегка царапнули.
Где? На линии? - Икетани неодобрительно покачал головой. - Тебе нельзя лезть вперед.
Это не здесь. Вчера ночью мы с Комао пробирались около леса за горой Югэ. Вдруг на дорогу выскочили какие–то… морды у них были повязаны шарфами. И сразу же набросились на нас, мы стали отбиваться, но их было больше… Меня схватили и потащили к машине, но Комао успел поднять шум, подбежали наши дозорные и выручили. Чуть–чуть не утащили…
Это, наверно, молодчики из "Содружества чистого сердца", - заметил Ириэ.
Я сперва тоже так думал, но Комао уверяет, что узнал среди нападавших шофера с базы, японца.
Нисей? - спросил Ириэ.
Нет. Комао знает его, видел на собрании клуба "Четыре Эйч". Этот шофер - бывший жандармский фельдфебель, во время воины служил в муроранском лагере и зверски обращался с пленными американцами и англичанами, но отделался только годом тюрьмы и недавно устроился в гараже строительного отдела базы. Ему, наверно, помогли друзья, работающие на базе. Цумото говорит, что–вполне возможно, что японцы, работающие на базе, сформировали шайку для всяких темных дел.
Икетани усмехнулся.
- Нисеи и другие японцы на базе больше всего боятся, как бы не ликвидировали базу. Останутся без работы.
Опасайтесь провокации, будьте настороже. - Сугино 'поправил повязку на руке. - Значит, "Сливы" здесь нет?
"Сливу" еще днем отправили к Цумото прикрывать Восточный поселок, - произнес Матао. - Хэйскэ разве не докладывал тебе? Твой начальник штаба, видно, совсем замотался.
Хэйскэ сказал мне, что к Цумото послал "Фиалку".
"Фиалка" - это кто? Из трамвайного парка? - спросил Икетани.
Грузчики с речной пристани, - ответил Сугино.
А как на левом фланге? - поинтересовался Ириэ.
Дошли до седьмого ряда, - Сугино покрутил головой. - Там неладно получилось. Противник осветил прожектором и увидел, что там много женщин, и сраг зу же ударил. Там раньше сидели "Персик" и два резервных отряда, мы сменили их, потому что всем надо было ехать в город на работу, а прислать замену не успели… - Сугино сдвинул каскетку и почесал голову. - Я думал передвинуть отсюда "Сливу".
Давай я пойду, - предложил Матао. - Я говорил, что баб нельзя держать впереди. Пусть сидят сзади.
Сугино посмотрел в сторону Сумико и Мацуко и кивнул головой.
- Женщин надо убрать отсюда. Скоро будет атака.
Прикажи сам, - сказал Икетани, - тебя послушаются как главнокомандующего.
Мацуко уселась поудобнее, скрестив ноги, а Сумико надела шлем и села, обняв руками колени.
- Вношу предложение, - Ириэ поднял руку, - в целях поддержания престижа командования применить реальную силу.
Сугино усмехнулся и махнул рукой:
- Пусть остаются. На левом фланге девчата хорошо держались. Ну, ладно. Держитесь, - Сугино встал. - Утром постараемся сменить вас. Кандзи сообщил, что приедет с тремя отрядами рабочих из Осака, а Рюкити уже выехал из Кобэ с докерами. Подкрепления идут. - Он повернулся к Матао. - А ты иди туда, займи первый ряд.
Проходя мимо Сумико, он щелкнул ее по шлему.
- Чуть не забыл! - крикнул вдогонку Икетани. - Прислали аккордеон для нашего ансамбля?
Прислали не только аккордеон, но и гитары, - ответил Сугино.
После их ухода Матао направился со своим отрядом на левый фланг. Отряд Икетани передвинулся во второй ряд. Ириэ дал Сумико и Мацуко бамбуковые палки.
Уже светало. На линии и в лагере врага было тихо. Где–то кричали первые петухи. Икетани разрешил своим подчиненным вздремнуть. На левый фланг прошли новые отряды и заняли места в передних рядах.
- Скоро начнется смена, - Мацуко кивнула в сторону сидящих впереди рабочих завода химических удобрений. - Им надо будет ехать на работу.
Сумико потянулась, поправила шлем на голове и, прислонившись к плечу Мацуко, закрыла глаза.
Вдруг оглушительно завыли автомобильные сирены. Послышались отрывистая команда и свистки.
- Идут! - крикнул Икетани и встал, надвинув фуражку на лоб.
Цепи полицейских начали атаку - на этот раз на правый фланг. За ними шли два броневика, а между ними "джип" с желтой полосой на кузове. Сидящие впереди вскочили и стали отбиваться палками, мимо головы Сумико пролетели обломки древка; полицейский, сделав прыжок, схватился за ее палку, на ее шлем посыпались удары. Защищаясь, она уткнулась в пахнущий потом и кожей китель, портупея царапнула ее щеку. Дальше все спуталось. Она мельком видела, как полицейский молотил дубинкой Мацуко, она принимала удары на руку и вдруг, сделав быстрое движение вбок, ткнула его пятерней в лицо; полицейский пошатнулся, к нему подскочил Икетани и повис на его шее.
Сумико лежала на животе, гремели выстрелы совсем близко, потом дальше, и прозвучал протяжный свисток. Через Сумико перепрыгнул парень с повязкой на голове, за ним другой - пришла подмога, полицейские отхлынули.
Сумико села, подобрав под себя ноги, и наклонилась. На солому падали капли крови. Она пошарила за пазухой, - утиральника не было. Свистки и крики стали приглушенными, в ушах у нее звенело, кружилась голова. Она закинула голову назад. Высоко–высоко в небе клубились облака какого–то странного цвета. А потом эти облака заслонило лицо Мацуко с длинной царапиной на щеке.
- Сумитян надо в лазарет. - Голос Мацуко'звучал глухо, как будто она говорила сквозь вату.
Кто–то провел мокрой тряпкой по ее лицу и стал бинтовать ей голову.
- Дышите глубже, - шепнул ей в ухо женский голос.
Спустя некоторое время она открыла глаза. Голова уже не кружилась, только тупая боль в висках. Около нее сидела молоденькая санитарка в темносером халате, с сумкой на плече.
- Можете встать? - спросила санитарка.
Сумико кивнула головой. Санитарка помогла ей
встать. Сумико повернула голову. Мацуко, Ириэ и другие молча стояли вокруг лежащего на подстилке. Парень в комбинезоне, сгорбившись, сел на землю, опираясь на древко, и низко опустил голову. Ириэ и Мацуко тоже сели. Мацуко сложила ладони у груди и наклонила голову.
- Идемте, обопритесь на меня, - сказала санитарка и всхлипнула.
По ее щекам текли слезы. Она пошатывалась. Сумико обняла санитарку за талию, и они медленно пошли между рядами сидящих.
8
По дороге в лазарет Сумико отослала плачущую санитарку обратно на "передовую" и дошла сама. Раненые сидели и лежали под деревьями около палаток. Здесь им оказывали помощь. В палатки вносили только тяжело раненных.
Рана на голове Сумико оказалась легкой. Ей наложили новую повязку и смазали иодом ссадины на шее и плече. Из крайней палатки, перед которой стояла ручная тележка, выкрашенная в красный цвет, вышел Таками в белом халате, испачканном кровью и землей.
- А больше ничего не болит? - спросил студент, исполнявший обязанности врача. - Давайте посмотрим.
Сумико провела рукой по бедру и поморщилась.
- Я покажу Накая–сан, - сказала она.
Таками вошел в крайнюю палатку и, выглянув оттуда, позвал Сумико. Она вошла в палатку. На матрацах, застланных белой клеенкой, лежали раненые. Одному из них - с забинтованным лицом - Накая впрыскивала что–то в руку; он стонал сквозь зубы. В углу у маленького стеклянного шкафа лежал еще
один, накрытый с головой простыней. Около него сидели Хэйскэ и Инэко. Хэйскэ, опустив голову, тихо плакал, вытирая глаза кулаком, а Инэко, закусив рукав халата, неподвижно смотрела вниз. Она не сводила глаз с длинной пряди, выбившейся из–под простыни.
В палатку внесли на носилках еще одного раненого. Таками наклонился к Сумико и шепнул:
- Накая–сан сейчас осмотрит вас.
Один из раненых скрипнул зубами и заохал. Инэко сидела, опустив одно плечо, совсем не двигаясь и уставившись в одну точку, только иногда судорожно покусывая рукав. Хэйскэ продолжал плакать. Сумико сложила ладони у груди и застыла в поклоне.
- Что у вас? - спросила усталым голосом Накая и погладила голову Сумико.
У меня ничего…
Она закрыла лицо руками и заплакала. Таками помог ей подняться, и они вышли из палатки.
- Ясаку убилй из револьвера, - сказал Таками. - Привезли сюда уже мертвым.
Он отодвинул красную тележку от палатки и закурил сигарету. Пальцы у него дрожали.
- И еще двух женщин убили… дубинками. А Цумото ранили в шею.
Из–за деревьев до"несся хриплый голос громкоговорителя:
- Все, кто получил медицинскую помощь и в состоянии вернуться на линию, идите! Будем бороться до победы! Подкрепления беспрерывно прибывают…
Сумико встала.
- Отдохните еще немножко, - Таками вынул платок из кармана и стал счищать грязь с шаровар Сумико. - Малышей на сегодня сдал старушкам. Меня скоро сменят здесь, и я тоже… пойду туда…
На передовую?
Она посмотрела на него, подняв брови. Он опустил глаза.
- Вам кажется странным… Я много думал перед тем, как сделать выбор. Я понял, что жители Хиросимы и Нагасаки умирают до сих пор не потому, что на них печать пикадона, а потому, что их толком не лечат, потому, что многим не на что жить. Правительство не дает достаточно средств на лечение пострадавших от бомбы и на изучение мер борьбы против последствий радиации. Деньги идут на другое… на то, чтобы опять была война и пикадоны. Хиросимцы и нагасакцы умирают не столько от атомной горячки, сколько от военной горячки. А эту военную горячку раздувают аме, которые строят "Инолы" во всех частях света. Я буду сидеть на линии Мира во имя того, чтобы люди больше не умирали от пикадонов…
Таками–сан - хороший человек, - сказала Сумико и поклонилась.
Затем она поклонилась в сторону крайней палатки и пошла по дороге, слегка волоча ногу. Навстречу ей двигалась группа дружинников, держа в руках поломанные транспаранты и изодранные рогожные знамена. Она прошла мимо шалаша Ясаку. На ящиках перед шалашом лежали кипы газет и книжек, связанные веревками, их так и не успели распаковать.
У поворота дороги она присела у сосны поправить тесемки на лаптях. Из ложбинки поднимался отряд с красными нарукавными повязками. Они тоже несли поломанные транспаранты. Впереди шла Марико в кожаной курточке и синих штанах. За ней, прихрамывая, шел мужчина с фотоаппаратом на плече. Марико 'подбежала к Сумико и крепко обняла ее.
- Ранили в голову? Пулей?
Не пулей… не знаю чем.
Марико сняла роговые очки, и, прижав платок к глазам, произнесла дрожащим голосом:
- Икетани тяжело ранили. Вряд ли выживет. Стреляли с "джипов" какие–то в штатском, неизвестно
КТО.
- Наверно, кто–нибудь с базы.
Вряд ли. Командование базы сейчас не заинтересовано в раздувании дела. Может быть, это переодетые полицейские… но это тоже странно. Полиция знает, что после таких выстрелов сопротивление может только усилиться, потому что привлечет сочувствие всей страны. - Марико обернулась и кивнула в сторону девушки в свитере и штанах. - Вот эту репортершу газеты тоже чуть–чуть не убили. Она скоро выступит с разоблачением деятельности одной организации международных провокаторов. Она теперь будет заниматься здесь расследованием, кто стрелял с "джипов"…
Мужчина с фотоаппаратом окликнул Марико и постучал пальцем по своим ручным часам. Марико вытерла слезы и надела очки.
- Нас вызвали позавчера ночью из города, - сказала она. - Все время сидели на левом фланге. Сейчас идем отдыхать, потом вернемся.
Цумото–сан тоже ранили…
Его отряд дрался около Куротани. И Сугино тоже ранили… на него вчера вечером около школы напали фашисты и ранили ножом в руку.
Надо, чтобы Кантян… и другие были здесь, - сказала Сумико. - Они там разъезжают, а здесь так опасно…
У них тоже опасная работа. Могут схватить в любой момент. Старшего брата Ириэ уже арестовали в Ниигата, его так избили, что кровью харкает. - Марико встала. - Нас, наверно, пошлют на правый фланг. Увидимся там.
Марико и ее спутники пошли к питательному пункту, а Сумико поплелась к спуску. Ее нагнала восьмилетняя дочурка инвалида Кихати. Она несла глиняную чашку, накрытую деревянной крышкой, и бутылку с водой. Посмотрев на забинтованную голову Сумико, девочка нахмурилась и сказала:
- Я тоже иду туда… брату несу.
На той стороне ложбинки шли в сторону линии дружинники. Шагавший впереди обернулся и нетерпеливо замахал рукой, все пошли быстрее. Сзади ковылял щупленький дружинник, опираясь на длинную палку, с шляпой–зонтом на спине. Он был похож на паломника. Остановившись, он стал вытирать голову утиральником, висевшим на шее. Сумико остановилась, вглядываясь в дружинника.
- Это дядя Сумитян, - сказала девочка, - вчера сидел около моего брата.
Дя–ядя! Дя–ядя! - закричала Сумико, поднеся руки ко рту.
Но он не услышал: ветер дул в другую сторону. Надев шляпу–зонт на голову, дядя пошел дальше и исчез за темнолиловыми кустами диких азалий.
Больше атак не было. В ту ночь полицейские штурмовали не только линию Мира, но и пытались прорваться около стекольною завода и у подножия Монастырской горы. Полицейским помогали группы молод–чиков–громил. Враг хотел одним решительным ударом добиться победы. Но защитники линии отбили удар, нанесенный одновременно с трех сторон.
Выстрелы на линии Мира так же, как и залпы на дворцовой площади 1 мая 1952 года, прогрохотали на всю страну.
Ясаку похоронили на кладбище около Нового поселка, углежога - на кладбище за поселком Куга, а Икетани и других раненых увезли в город. Через несколько дней Икетани умер. Демократический союз молодежи и другие прогрессивные организации превратили его похороны в большую демонстрацию.
На линию Мира прибывали все новые и новые подкрепления со всех концов страны - те отряды рабочих и студентов, которым удалось пробиться через полицейские кордоны на железных и шоссейных дорогах. Отряд действий из трех юношей и двух девушек прибыл даже с далекого южного островка Амами–Осима. Из всех районов Японии приходили деньги, медикаменты и разные вещи, включая игрушки для детей дружинников, и лился поток приветственных телеграмм и писем.
Из этих телеграмм и писем, из газет и передач радиостанции "Дзию Нихон" защитники линии узнавали обо всем, что происходило в стране.
Коммунистическая партия опубликовала воззвание ко всему народу об усилении борьбы против превращения родины в иностранный военный плацдарм. "Поддержим линию Мира!" - так решили ряд крупнейших профсоюзов, Демократический союз молодежи, Федерация студенческих организаций, Демократическая ассоциация женщин и другие организации.
В Токио, Осака, Нагоя, Фукуока и других городах, а также на хоккайдских шахтах начались стачки в знак
солидарности с сидящими на линии Мира. Эти стачки проводились волнообразно: как только кончались в одном районе, начинались в другом, затем перекидывались в третий.
Эта "стачечная эстафета" распространилась и на американские военные базы. Начались стачки японских рабочих и служащих на военных базах Финкам, Иокота, Сёва, Сасебо и Йокосука. У пикетчиков на груди висели листы картона с надписью: "Hand off from Peace line!" - "Руки прочь от линии Мира!"
В адрес правительства поступали петиции с требованием пересмотреть решение о предоставлении американской стороне дополнительных участков для базы "Инола". Такие петиции уже подали Японский комитет защиты мира, большая группа видных ученых, писателей, публицистов, актеров кино и театра и адвокатов, Ассоциация японских врачей, Союз учителей и Лига буддистов–пацифистов.