Раскатисто хлопнула наружная дверь, и в зал вошел Илья. В живом Илье не было ничего иконописного, только по шапке и можно было признать в нем парня, увековеченного на портрете. Попыхивая папиросой, Илья прошествовал через весь зал, на ходу пожимая руки танцующим парням и небрежно кивая девчатам. Он остановился в трех шагах от Тоси. При мысли, что ее сейчас наконец-то пригласят танцевать, у Тоси перехватило дыхание, и она, потеряв всякий стыд, чуть было не шагнула первая навстречу Илье.
- А это что за птица? - спросил Илья, скользнув глазами по своему портрету.
Нетанцующие девчата сбежались со всего зала, подобострастно захихикали:
- Себя не узнал!
Илья придвинулся к портрету и искренне удивился:
- Да разве это я?
- А шапка?
- Шапка моя… - признался он и покрутил головой. - Искусство!
Не отрывая глаз от портрета, Илья с ленивой уверенностью первого в поселке парня протянул руку в сторону девчат. Рука его повисла в воздухе между Тосей и девицей с серьгами. Тося невольно подалась вперед. Она тут же сама ужаснулась тому, что натворила, но было уже поздно. Слепая рука Ильи нашла ее и увлекла в танце. Чтобы не опозориться перед знатным лесорубом, Тося старательно семенила ногами, а лицо у нее стало таким напряженным, будто она решала трудную алгебраическую задачу с буквенными коэффициентами. И только Тося приноровилась к широкому свободному шагу Ильи, как радиола замолкла.
- Не везет тебе, Дуся! - посочувствовал Илья.
Тося растерялась, не зная, обижаться ей или можно стерпеть и такое.
- Меня Тосей зовут… - тихо сказала она.
- Это все равно! - уверил Илья и отошел к парням.
Тося немножко надеялась, что и на следующий танец Илья пригласит ее, но он куда-то запропал, а потом вынырнул из толпы уже вместе с Анфисой. Они промчались в танце мимо Тоси, обдав ее теплым ветром, - высокие, красивые, под стать друг другу. Рядом с ними Тося самой себе показалась вдруг невзрачным заморышем. Даже не верилось, что минуту назад Илья танцевал с ней. И чего она, такая замухрышка, ерепенится? Только чужие портреты ей и сторожить! Красотой обделили - так хотя бы росту набавили, все, глядишь, на человека была бы похожа, - так нет, и тут Тосе не повезло. Видно, в первый год ее жизни мать недодала ей каких-то витаминов, решила Тося, припомнив брошюру, которую читала она у доцента с аспиранткой, чтобы подковаться теоретически и по-научному воспитывать их девочку. Оно и понятно: война тогда кругом бушевала, не до витаминов тут было…
Мальчишки-безбилетники под руководством коменданта устанавливали скамейки перед экраном. Хоть бы поскорей начинали картину крутить, и чего расплясались!
- Станцуем? - вкрадчиво спросил чей-то голос над ухом Тоси.
Она живо обернулась и увидела перед собой Филю, одергивающего пиджак. Что ж, на безрыбье и рак - рыба… Тося придвинулась к Филе, доверчиво положила руку ему на плечо - и тут же отпрянула, брезгливо скривив лицо.
- Чего ты? - не понял Филя.
- Постыдился бы приглашать: водкой от тебя несет.
- Да не водка это! - оправдался Филя. - Самогон…
- Какая разница? - удивилась Тося.
- Ну, разница-то есть! - просвещая Тосю, снисходительно сказал Филя и пообещал: - Слышь, я отворачиваться буду…
- Тут уж как ни отворачивайся!
- Да что ты корчишь из себя! Получка у нас была, опять же премия… Я всего вот столько и хватанул.
Филя чуток расклеил пальцы, показывая придирчивой Тосе, как мало он выпил.
- Иди-иди, не буду я с тобой танцевать.
- Пожалеешь, девушка… - ласковым голосом сказал Филя, грозно посмотрел на Тосю и двинулся к своей ватаге.
- А ты отчаянная! - удивилась девица с серьгами. - Видать, не учили еще тебя.
Тося презрительно махнула рукой:
- Все вы тут какие-то чокнутые!
В перерыве между танцами она видела, как Филя подошел к Илье, шепнул ему что-то на ухо и повел головой в ее сторону. Илья усмехнулся и с любопытством глянул на Тосю. И хотя до них было шагов двадцать, Тосе показалось, что смеялся Илья не над ней, а над Филей.
Катя пришла проведать свою неудачливую подругу. У нее был такой откровенно счастливый вид, что Тосе даже как-то неловко стало, будто Катя начала вдруг раздеваться на людях. Судя по всему, Сашка не только наступал ей на ноги, но и успел шепнуть какое-то заветное словцо. Дальновидная Тося тут же дала себе клятву: какое бы счастье в грядущие дни ни свалилось ей на голову, у нее никогда не будет такого вот глупого, обидного для подруг, нестерпимо счастливого вида.
- Ты что ж не танцуешь? - спросила Катя.
- Пол у вас… сучковатый, - нашла Тося причину.
- А я что-то не заметила… Хочешь, Сашка с тобой потанцует?
Вот-вот, Тосе только и осталось разбивать чужие пары! И до чего же любят удачливые девчата выручать своих несчастных подруг! Прямо медом их не корми, а дай сотворить без спросу доброе дело! И Тося не удержалась, чтобы не преподнести Кате пилюлю:
- Спасибочко, а только ноги мне еще пригодятся. Не всем же быть инвалидами, хватит и тебя одной!
- Как знаешь… - обиделась Катя за своего косолапого Сашку и отошла прихрамывая.
Одну полечку Тося все-таки оттопала с девчонкой-школьницей из тех бойких девчонок, которые вечно крутятся возле взрослых и больше всего на свете любят смотреть запретные кинокартины. Девчонка и еще набивалась танцевать, но Тосе не понравилось, что та держится с ней как с равной, и она ее прогнала.
Тося стояла и скучала, дожидаясь начала сеанса. Мимо нее опять промчался в танце Илья - на этот раз уже не с Анфисой, а с другой девушкой, работающей калькулятором в поселковой столовой.
"Когда много - значит, нет ни одной!.." - подумал вдруг в Тосе кто-то незнакомый ей, дремавший до поры до времени, а теперь вдруг проснувшийся. С непривычки к таким мыслям Тося сначала даже не поверила, что она сама, без чужой подсказки все это подумала, - прямо как мудрая заочница Вера! Но как следует порадоваться неожиданному своему таланту она не успела: мимо нее снова промчался Илья с хихикающей калькуляторшей.
На миг Тося встретилась глазами с Ильей, и ей почудилось, что он, как в открытой книге, прочитал все ее тайные мысли - прочитал и понял: не от хорошей жизни занялась она не своим делом и ударилась вдруг в умственность. Кажется, Илья даже пожалел ее - маленькую, некрасивую, никому здесь не нужную. Только жалости его Тосе и не хватало! Она закусила губу и выбежала из клуба.
На крыльце шла совсем другая жизнь: безбилетные мальчишки и девчонки уговаривали старичка контролера пустить их в клуб на свободные места. Парнишка лет четырнадцати курил в рукав, осторожно озираясь по сторонам. Тося сразу будто вывалилась из взрослой жизни, к которой начала было приобщаться, в недалекое, но уже позабытое ею детство.
- Ага, вот ты где! - хищно сказал Филя, выходя из клуба вслед за ней.
Тося шаром скатилась с крыльца и отодрала от земли примерзший горбыль.
- Только подойди!
- Кислицына, брось палку! - строго сказал Филя и шагнул с крыльца.
- Милок, да разве так за девкой ухаживают? - прошамкал вдогонку ему контрольный старичок.
Тося занесла горбыль над головой и пригрозила:
- Ка-ак стукну!
- Ты что, шуток не понимаешь? - удивился Филя, плюнул под ноги и вернулся в клуб.
Волоча за собой горбыль-спаситель, Тося прогуливалась по ночному поселку. Первый морозец сковал землю, молоденький ломкий ледок со стеклянным хрустом трещал в лужицах под ногами. Циркульная пила на шпалорезке угомонилась на ночь, и в поселке было непривычно тихо. Лишь на нижнем складе глухо рокотали скатываемые с платформ бревна. Тося взобралась на высокий дощатый тротуар. Настил не хлюпал больше под ногами, как в недавнюю слякоть, а сухо гремел под Тосиными каблуками. Вот бы где танцевать!
В небе один-одинешенек гулял молодой тонкий месяц. Тосе вроде даже легче на душе стало, когда увидела, что не одна она коротает в мире свое одиночество.
Месяц стоял боком к земле, чтобы трудней было попасть в него космической ракетой. Тосе вдруг сильно захотелось, чтобы именно сейчас, сию вот минуту, когда она смотрит на месяц, в него ударила бы ракета и высекла искру и чтоб на всем белом свете это видела одна лишь она. Ну… пусть еще ученые, которые дежурят у своих зорких труб и получают за это ордена и высокую зарплату. Против ученых Тося ничего не имела.
Она стояла целую минуту, задрав голову к небу и надеясь, что заказанное ею чудо сбудется. Может быть, Тося и дождалась бы своей ракеты, но тут в клубе погас свет.
- Начинают! Начинают! - загалдели безбилетники на крыльце.
Тося отшвырнула горбыль и припустила к клубу.
Жили-были…
За окном общежития завывал студеный ветер, и время от времени с нижнего склада доносились приглушенные стенами гудки паровозика, лязг буферов и дробный стук сгружаемых бревен.
Вера оторвалась от книги и оглядела комнату. Все девчата были в сборе, одна лишь Тося куда-то запропастилась. Надя жарила картошку для Ксан Ксаныча. Анфиса причесывалась перед зеркалом, собираясь на ночное дежурство. Принаряженная Катя, готовясь к решительному свиданию с Сашкой, смотрелась в зеркало из-за плеча Анфисы и, послюнив палец, расправляла белесые брови.
Со дня Тосиного приезда прошло уже две недели. Вера и не заметила, как привязалась к непоседливой, взбалмошной девчонке и стала близко к сердцу принимать все ее радости и беды.
Любимые Тосины киноактрисы, прикатившие в поселок в бауле, успели уже перекочевать на стенку. Вперемежку с ними висели пестрые картинки, которые Тося выдирала из иллюстрированных журналов. Даже и тут она была верна поварской своей профессии и всем самым красивым пейзажам предпочитала вкусные натюрморты. Любила Тося краски ярчайшие. Стена над ее койкой стала самым экзотическим уголком во всей комнате. У Веры при одном лишь взгляде на пеструю Тосину экзотику сразу же рябило в глазах…
Дверь со стуком распахнулась, и в комнату ступила радостная Тося с великим множеством разнокалиберных кульков и пакетов в руках. Не оборачиваясь, она закрыла дверь ногой - с ловкостью инвалида, давно уже привыкшего обходиться без помощи рук, и высыпала покупки на стол.
- Налетай!
Тося разворошила кульки, отыскала любимые свои конфеты. С раскрытым кульком обошла девчат.
- Красные берите, вкуснее!
Себе Тося взяла желтую, чтобы подругам досталось побольше красных. И Анфису-злюку не миновала Тося, высыпала на тумбочку перед зеркалом горсть конфет. Анфиса удивленно покосилась на Тосю и машинально сунула конфету в рот.
- Весь аванс угробила? - полюбопытствовала Вера, на правах старшей подруги осуждая юное Тосино расточительство.
Тося беспечно махнула рукой:
- А чего там! Я так считаю: деньги для того и зарабатывают, чтобы тратить. Ведь правда, мама-Вера?
- Открыла Америку! - фыркнула Анфиса.
Тося обернулась было к ней, чтобы дать отпор, но тут в поле ее зрения попала прихорашивающаяся Катя, и мысли Тоси сразу же настроились на другой лад.
- Это платье тебе не к лицу! - решительно объявила Она. - Надень лучше Верину блузку и Анфискину черную юбку. - Недолго думая, Тося вытащила из шкафа чужие одежины и примерила издали к Кате. - Девчонки, правда, лучше?
Анфиса пожала плечами. Надя на миг оторвалась от плиты, безучастно посмотрела на Катю и снова занялась своей картошкой. А Вера даже головы не повернула.
- Единоличники вы несчастные! - пристыдила Тося девчат. - Подруга на первое свидание идет, а вам хоть бы хны!
- Одни женихи у вас на уме, - отозвалась уязвленная Вера. - Занялись бы чем посерьезней.
- Эх, мама-Вера! Как тридцать стукнет, обещаю только про международное положение думать. С утра до вечера, без перерыва на обед!.. - Тося кинула юбку с блузкой Кате. - Переодевайся!
Катя многозначительно повела глазами в сторону Анфисы.
- Мам-Вера, Анфиска, можно? - запоздало спросила Тося.
Вера разрешающе кивнула головой, а Анфиса снова неопределенно пожала плечами, удивляясь детдомовской Тосиной бесцеремонности.
Катя поспешно стала переодеваться, боясь, что Анфиса передумает и отнимет у нее лучшую свою юбку.
- Глянет Сашка - и наповал! - убежденно говорила Тося, тормоша Катю и изо всех сил стараясь сделать подругу покрасивей.
Болтая ногой в тонком чулке, Анфиса сидела на койке и насмешливо-снисходительно следила за Катей и без толку суетящейся возле нее Тосей: так ветераны смотрят на сборы новобранца. И Надя у плиты украдкой поглядывала на Катю. В коротких Надиных взглядах было жадное любопытство человека, обделенного в жизни многими радостями, выпавшими на долю ее более счастливых подруг, в том числе и этой вот молодой трепетной радостью первого свидания, какой полна была сейчас Катя.
- Он как тебе сказал? Приходи, мол, буду ждать? - выпытывала у Кати малолетка Тося, которой еще никто в жизни не назначал свидания.
- Да что-то вроде этого… - неуверенно ответила Катя, смущенная всеобщим вниманьем.
- Счастливая ты, Катька! - позавидовала Тося. - Слушай, возьми мою брошку.
- Да ее под пальто и не видно будет.
- Все равно возьми. Пусть хоть брошка моя на свидании побывает!
Тося живо нырнула под койку, достала из баула крупную брошку - единственное свое украшение - и нацепила ее на грудь смирно стоящей Кате. Тосина бескорыстная забота о подруге неожиданно заразила и Анфису, она тоже внесла свою посильную лепту в Катины сборы.
- Целоваться без спросу полезет - ты вот так руку держи, - посоветовала опытная Анфиса и выставила руку локтем вперед.
Тося запоминающе повторила полезный Анфисин жест: на всякий случай - может, когда и пригодится.
- А совсем обнаглеет - бей прямо по мордасам, это их успокаивает! - Критически осмотрев Катю, Анфиса решила: - Да куда тебе!.. Ты хоть не бросайся ему сразу на шею, поманежь хорошенько, крепче привяжешь.
- А зачем Кате притворяться, раз она и сама Сашку любит? - удивилась Тося.
- Лю-убит? - насмешливо переспросила Анфиса, рассматривая флакон с одеколоном на свет. - Никакой любви нету.
- Нету любви? - опешила Тося. - А куда ж она подевалась?
- А ее никогда и не было! - сказала Анфиса, наслаждаясь Тосиным изумлением. - Врут люди, сочинили себе сказочку, чтоб веселей жить было… Поверь мне: всем мужикам лишь одно нужно!
Тося растерянно огляделась вокруг, ища подмоги.
- И… Пушкин, по-твоему, врет?.. "Я вас любил, любовь еще, быть может…"
- "Быть может"! - передразнила Анфиса.
- Хватит тебе девчонку пугать, - остановила ее Вера. - Не слушай ты ее, Тось.
- У меня своя голова на плечах есть, - обиделась вдруг Тося и пристально посмотрела на Анфису. - Жалко мне тебя, Анфиска, если ты всерьез так думаешь… - Она придвинулась к Кате и тихонько, как говорят о тайном и стыдном, спросила: - Ты и на Камчатку с ним пойдешь, если позовет?
За две недели Тося узнала уже все местные обычаи. У Камчатки были свои неписаные, но всем в поселке известные законы. Для девушки пойти с парнем на Камчатку - значило на весь поселок объявить о своей любви, все равно что обручиться. Вместо старомодных "жених и невеста" здесь говорили: "Они на Камчатке сидят". Почти все молодые семьи в поселке прошли через Камчатку, и многие пожилые ныне дяди и тети частенько поминали ее добрым словом.
- Там видно будет… - уклончиво ответила Катя.
Тося с молодым ужасом посмотрела на нее и с решительным видом повернулась к Анфисе:
- Дай одеколонцу для Катерины, будь человеком!
Анфиса молча протянула Кате флакон с одеколоном.
Тося бесцеремонно перехватила флакон, понюхала.
- Дай другой, у тебя лучше есть, я знаю.
- Ага! - торжествующе выпалила Анфиса. - Наконец-то я тебя поймала, вечно по чужим тумбочкам лазишь!
Тося воинственно подступила к Анфисе:
- А ты видела?!
Анфиса нырнула рукой в тумбочку, достала из дальнего угла маленький заветный флакончик, глянула на свет.
- Так и есть! Я как знала, царапину вчера сделала, а теперь царапина на весу… Поймаю на месте - руки поотрываю!
- Попробуй… - без прежнего пыла молвила Тося, отодвигаясь от Анфисы.
Хитрая Анфисина царапина, кажется, не на шутку озадачила Тосю. Пряча смущение, она подошла к своей койке и срочно занялась покосившимся натюрмортом.
Катя взглянула на ходики, испуганно ойкнула:
- Ой, опаздываю! - и выбежала из комнаты.
У Нади на плите громко зашипела на сковородке картошка. Анфиса брезгливо поморщилась:
- И охота тебе каждый вечер с ужином возиться? Ведь столовая есть.
- Охота… - хмуро ответила Надя.
- Да не слушай ты ее, Надежда! - вступила в разговор оправившаяся Тося. - Ей только волю дай - на всех станет кидаться. Тигра лютая, а не человек! - Вызывая Анфису на бой, Тося храбро шагнула к ней и сказала с запоздалой яростью: - Если кто и брал твой паршивый одеколон, так почему я? Что я, крайняя?
- Больше некому! - убежденно ответила Анфиса.
- Нужен мне твой одеколон, - не сдавалась Тося. - Захочу - целое ведро куплю!
- Вот и купи, а чужой не бери.
- И куплю!
- Купи, купи… Не забудь и пудру заодно, вечно в мою пудреницу заглядываешь!
- В твою пудреницу? - возмутилась Тося. - Ну, знаешь… Когда у меня пудры нету, я могу и зубным порошком попудриться. Цацу из себя не корчу, как некоторые!
- Кончайте базар, - строго сказала Вера. - Слушать противно. А ты, Тось, просто удивляешь меня…
Тося топнула ногой и пропела:
Она всех вечно удивляла.
Такая… уж она была!
- Поэтесса! - фыркнула Анфиса. - Пушкин в томате!
- Как умею!.. - обиделась Тося и злопамятно посмотрела на ехидную Анфису.
- Тось, ты уроки сделала? - поспешно спросила Вера, чтобы помешать новой стычке.
- А нам, мама-Вера, кажется, не задавали… - схитрила Тося и стойко выдержала сомневающийся Верин взгляд.
- То-ося!
- Ох и надоели вы мне все! Зря я в вечернюю школу поступила… - не в первый раз пожалела Тося, но послушно достала из тумбочки учебники и тетрадки и села за стол.
Она зло полистала учебник, нашла нужную задачку, по школярской привычке сразу же заглянула в ответ и скорчила кислую мину, не зная, как ей этот ответ заполучить. Тишина - редкая гостья общежития - ненадолго установилась в комнате. Анфиса вернулась к зеркалу, а Вера снова легла на свою койку-гамак и уткнулась в пухлый роман.
- Как там они, еще не поженились? - вкрадчивым голоском спросила Тося.
- Ты решай задачу, решай… - посоветовала Вера.
- Ох и вредные вы все! - возмутилась Тося. - Все воспитывают, воспитывают… И как вам не надоест? - Обхватив голову руками, Тося с лютой ненавистью уставилась в задачник и забормотала: - Поезд отошел от станции…
В дверь тихонько постучали.
- Входи, кто там такой вежливый? - крикнула Тося, радуясь, что есть предлог оторваться от ненавистной задачки.
Дверь самую малость приоткрылась, и в комнату бочком проскользнул Надин жених Ксан Ксаныч.