Несказанно обязан вам и благодарен за добрые советы, равно как и за сообщение столь интересных вещей. Но извините, пожалуйста... я сию минуту возвращусь. (Поспешно убегает.)
Силин
Куда это вы? куда? Не слышит. Убежал. Воспользуюсь его отсутствием и сбегаю за гармоникой.
(Уходит.)
Сцена остается некоторое время пуста. Общее молчание нарушается легким храпением Ослабеллы. Она впросонках дергает ногой и чмокает. Над нею проносится летучая мышь. Вдали появляется генеральша Кислозвездова с фонарем.
Силин
Прекрасно! Я дорогою сочинил песенку в честь моей гишпанки. Начнем.
При самом начале пения и звуков гармоники Ослабелла просыпается, встает и слушает Силина с нежной любовью. Он поет.
Глаза имеет и коза,
Но ей лишь для того, чтоб травку отыскать.
А ваши глазки - чтоб пленять.
Глаза найдут свою дорогу,
Ей-богу!
Ослабелла (нежно)
Благодарю тебя, русский! благодарю! спой другой куплет!
Силин
Сейчас. (Поет.)
За человечество
И за отечество...
Пение прерывается шумом за кулисами. Силин и Ослабелла смотрят по направлению шума. Через несколько времени Кислозвездова пробегает чрез сцену, держа на своем плече, как какое-нибудь бревно, Дона-Мерзавца. Он машет руками и ногами. Вскоре Кислозвездова показывается с ношею в горах.
Силин
Завтра же на выборах я предложу господам дворянам исключить из своей среды эту немую, но сладострастную генеральшу.
Занавес опускается
ДЕЙСТВИЕ III
Декорация все та же, с тою только небольшою разницею, что вместо ночи утро и роса и что розмарин, коего в первых двух действиях не было, распустился. Птицы стрекочут. С другой стороны пчела, восчувствовав туч нахождение и приближение бури, возвращается в свой улей с шумом.
Силин (входит в мундире)
Воображаю, как все на выборах удивятся, когда узнают, чтоя женюсь на Ослабелле! Французский язык я уж выучил хорошо, а с помощью будущей супруги моей буду знать и гишпанский. Я уверен, что опять меня и на это трехлетие выберут в предводители и вот почему. Говорят, будто иностранцы много что-то начали писать о нашем любезном отечестве; кто же другой в состоянии будет переводить дворянам все, что об них печатается? Разумеется, я, и никто более! Или опять случится заехать сюда какому-нибудь именитому иноплеменному путешественнику, кто будет показывать ему богоугодные заведения и другие примечательности города? (Самодовольно.) И тут я! Словом, нигде без меня не обойдутся. (После некоторого молчания.) Жаль только, что в эти выборы у меня одним шаром меньше. Впрочем, что за беда! Генеральша Кислозвездова пропала, да, кроме того, я уже предложил исключить ее из нашей среды.
Керстен (входит также в мундире)
Доброго утра!
Силин (удивленный)
Как? Это ты, Керстен? Откуда и давно ли? Ты молчишь? Ты, кажется, в волнении.
Керстен (желая скрыть свою радость, в сторону)
Погоди, голубчик, будешь и ты в волнении. (Притворно.) Силин! Евдоким Петрович! Мне поручено сообщить тебе, что ты более не предводитель!
Силин
Неправда, этого быть не может! Для чего же я выучился по-французски?
Керстен
Это уже твое дело, а предводителем избран...
Силин (в волнении)
Кто?
Голос из оврага
Не печалуйся! Сильва-Дон-Алонзо-Мерзавец, муж генеральши Кислозвездовой,- вот кто предводитель.
Сильный удар грома. Туча, о которой сказано выше, действительно приближается.
Силин (в испуге)
Ты слышал? Чей это голос?
Керстен
Не знаю; это, кажется, из оврага. Впрочем, вот тебе адрес от дворян, прочти его.
Еще удар грома и сильный дождь. Крестен распускает свой зонтик, под которым укрывается вместе с Силиным.
Силин (читает)
"Евдоким Петрович! последние дни трехлетнего служения вашего омрачились поступками, препятствующими вам быть выбранным предводителем, несмотря на оказанные вами неимоверные успехи во французском языке. Генеральша Кислозвездова, которой, по воле неба, возвращен дар слова по случаю вступления в брак с Доном-Мерзавцем, принявшим русское подданство и признанным дворянином нашей губернии, обвиняет вас в следующих, не согласных с вашим званием, 4-х пунктах. 1-е: Вы оставались хладнокровным зрителем ее бедственного положения и не поняли, что слово пенсион означает пенсию, а не школу. 2-е: В похищении ею, генеральшею, Дона-Мерзавца вы видели увлечение страсти, тогда как положительно знали предсказание Керстена, что лишь любовь может исцелить ее от немоты. 3-е: Предложением об исключении из дворянского сословия сей генеральши вы явно показали пренебрежение к высокому чину, дарованному ее покойному мужу высочайшею властию, и 4-е: Оказанное вами предпочтение перед дворянками нашей губернии заезжей гишпанке Ослабелле и желание вступить с нею в брак не только оскорбляет все наше благородное сословие, но явно доказывает намерение ваше изменить отечеству посредством передачи ей плана нашего города".
При последних словах он роняет бумагу и остается в задумчивости. Дождь перестает. Керстен свертывает свой зонтик. Слышна приближающаяся музыка. Генеральша
Кислозвездова входит под руку с Доном-Мерзавцем; сзади Ослабелла, Ванюша, Любовь и Продавец детских игрушек.
Кислозвездова
Благодарю вас, господа, благодарю! Душа моя полна чувств; не знаю, кому их передать; наконец окончились мои страдания, и я снова говорю. От радости я не могу прийти в себя, ниже поверить этому счастию. Ущипните меня, ради бога, чтобы я видела, что все это не во сне. (Все поспешно к ней подбегают и щиплют ее; она громко кричит.) Ах! довольно! верю, верю! (Плачет.) Да, господа, вам трудно понять то, что я испытала! В течение пяти лет не быть в состоянии сказать слова, даже попросить тарелку супа. О, это ужасно! (Громко рыдает.)
Керстен
Итак, пророчество мое сбылось: она заговорила!
Силин
Сбылось, но не совсем. На пергаменте, найденном в вашем бритвенном ящике, было написано, что в день исцеления генеральши Кислозвездовой откроется, кому принадлежит Финик!
Все
Да, да! это правда!
Гром и по временам молния,
Керстен
(торжественно выступает вперед и поет под музыку соч.
К. А. Булгакова)
Под диктовку иностранки
Я в альбом стихи писал,
Но, услышав звук шарманки,
Вдруг к окошку подбежал.
Все (поют хором, обращаясь друг к другу с любопытством)
Он к окошку подбежал!
Керстен
Инструмент вертела немка,
Пела дочь.
Я дал пятак;
В благодарность иноземка
Проплясала вальс-казак.
Все (хором)
Проплясала вальс-казак!
Керстен
Опершися на коленку,
Я у форточки стоял
И молоденькую немку
Взором страсти пожирал.
Все (хором, лукаво)
Взором страсти пожирал!
Керстен
Между тем и в то же время
Весть по городу прошла,
Что от раны прямо в темя
Генерала смерть взяла.
Все
(хором, печально)
Генерала смерть взяла!
Керстен
Кислозвездов на дуэли
С Кологривым был убит,
Кислозвездова в постели
Онемелая лежит!
Все (хором, показывая на губы и печально качая головою)
Онемелая лежит!
Керстен
Докторам больниц и клиник
Не дается немота,-
Вдруг средь нас явился Финик,
Гимназист и сирота.
Все
(с любопытством)
Гимназист и сирота!
Керстен
Но клянусь, что это платье
Я не скину прежде, чем
Без малейшего изъятья
Тайну вам открою всем.
Все (настоятельно)
Тайну нам открой ты всем!
Керстен
Этот Финик есть обломок
Рода древнего дворян,
Губернатора потомок
Православных киевлян.
Все (бросая вверх шапки)
Православных киевлян.
Все
(пораженные)
Возможно ли? и мы ничего этого не знали!
Поочередно душат Финика в своих объятиях и покупают ему игрушки. Любовь отходит в сторону и почесывается. Дон-Мерзавец подходит к ней. Они шепчутся. Силин сначала указывает на них Ослабелле, а потом и другим. В то время когда Дон-Мерзавец трогает шею наперсницы, Кислозвездова неистово вскрикивает.
Кислозвездова
Ах, какие гадости!
Дон-Мерзавец (с испугом оборачивается)
Что случилось?
Кислозвездова (злобно на него указывая)
И он еще спрашивает? Мерзавец.
Дон-Мерзавец
Я ничего не понимаю, скажите, в чем дело?
Силин
Милостивый государь, как вы смели трогать за шею мою крепостную девку?
Дон-Мерзавец
Поверьте, что это было сделано не с дурным намерением.
Все (приступая к нему)
И вы это можете доказать?
Дон-Мерзавец
Всегда! Ее что-то беспокоило, я принял участие и предложил свои услуги.
Все
Продолжайте, продолжайте! это очень любопытно.
Дон-Мерзавец
Я вытащил у нее из-за шеи божию коровку.
Силин (в сторону)
Два дня тому назад я положил ее туда.
Все
Покажите ее! покажите!
Дон-Мерзавец
Я даже считаю это священною обязанностию, чтобы вывести вас из заблуждения. Подойдите поближе.
Все обступают и внимательно смотрят на его кулак. Дон-Мерзавец мало-помалу его открывает. Божия коровка расправляет свои крылышки и... улетает. Все следят за ней глазами и от удивления довольно долго остаются в этом положении. Вдруг слышен звон колокола и голос из оврага: "На колени!" Все падают на колени, кроме Продавца детских игрушек, который позади всей группы остается неподвижен на ногах, с достоинством держа на голове лоток с игрушками.
Занавес опускается
КОНЕЦ
ТОРЖЕСТВО ДОБРОДЕТЕЛИ
Драма в четырех действиях из французской современной жизни
Соч. Антона и Агапия Прутковых
От потомков Козьмы Петровича Пруткова в Редакцию "Современника"
Редакция "Современника" всегда пользовалась благорасположением незабвенного родителя нашего, Козьмы Петровича Пруткова. Еще в 1850-х годах он избрал, с свойственною ему проницательностию, именно сию редакцию для оглашения свету славного своего имени и неподражаемых своих произведений. Скажем более: редакция "Современника" содействовала прославлению не только папеньки нашего, но и более отдаленных предков наших, как-то: деда - Петра Федотыча Пруткова, автора комедии "Черепослов, сиречь Френолог", и прадеда - отставного премьер-майора и кавалера Федота Кузьмича Пруткова, автора "Гисторических материалов". Ободренные таковым вниманием к семейству Прутковых, мы - дети покойного Козьмы Петровича Пруткова,- подражая во всем незабвенному родителю нашему, стремимся и по смерти его доказать свету, что талант творчества и глубокомыслие суть преемственные и наследственные дары в знаменитом роде Прутковых. Посему вследствие долгого и основательного суждения в семейном нашем совете мы порешили обратиться к " современнику" с просьбой: не отказать публике в удовольствии познакомиться и с собственными нашими, детей Козьмы Пруткова, произведениями. Большая часть наших творений оставалась до сего времени семейною нашею тайною; только одно из них, комедия "Любовь и Силин", напечатано в журнале "Развлечение", и одно - именно комедия "Фантазия" - было сыграно раз в Александрийском театре в 185 * году в бенефис г. Максимова. Теперь мы препровождаем для напечатания сию последнюю комедию ("Фантазию") и драму в 4-х действиях "Торжество добродетели".- Само собою разумеется, что мы не все вместе писали эти драматические произведения, тем более что нас, ближайших потомков Козьмы Петровича Пруткова, весьма много,- брак Козьмы Петровича был благословлен многочадием! Один из нас, соименник Кузьмы Петровича, Кузьма Кузьмич Прутков, пока еще остается неизвестным публике; но мы предупреждаем, что в нем воскреснет талант нашего знаменитого родителя. До того времени пусть публика наслаждается произведениями его братьев, из коих Андроник есть творец комедии "Любовь и Силин", Антон и Агапий суть творцы комедии "Фантазия" и драмы "Торжество добродетели".- Обещаем и впредь откровенно и правильно, с родственною добросовестностью обозначать имя каждого из нас под принадлежащим ему произведением.
К сему считаем нужным присовокупить, собственно для гг. Геннади, Лонгинова, Галахова и других почтенных библиографов: хотя отец наш, Козьма Петрович Прутков, давно уже переселился в горния, но мы как люди современные и искренние дети - продолжаем пользоваться его советами, подвергать его рассмотрению все наши произведения и почтительно принимать все его замечания; для этого мы употребляем средства, указанные спиритами, т. е. сносимся с покойным нашим родителем посредством столов и тарелок. Таким способом, напр., получено нами примечание Козьмы Петровича к 4-му действию драмы "Торжество добродетели". Мы считаем обязанностью своею предупредить об этом гг. Геннади, Галахова и Лонгинова, предвидя, что - без такого объяснения - они, по обыкновению, пришли бы к ложным догадкам и заключениям, которые неизбежно подали бы повод к весьма важным недоразумениям и даже - чего не дай бог! - к серьезной ссоре как между ними, так и между законными их потомками.
Примите и проч.
Подлинное подписано - шестью дочерями и семью сыновьями Кузьмы Петровича Пруткова. Скрепили - секретари семейного совета Прутковых, племянники Козьмы Петровича - Воскобойников и Шерстобитов.
11 октября 1864 г. СПб.
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
Министр плодородия.
Де Лагероньер, журналист и сановник.
Гюгель, его секретарь.
Биенинтенсионне, полковник.
Пино, владелец москательных и благовонных товаров.
Покупатели и приказчики.
Действие в Париже на квартире действующих лиц.
ДЕЙСТВИЕ I
сцена первая
Кабинет де Лагероньера. Де Лагероньер сидит за письменным столом. Г ю г е л ь перед ним в вицмундире, с портфелем под мышкой.
Де Лагероньер
Итак, любезный, кажется, дело мое идет хорошо... Министр плодородия получил обо мне - посредством полковника Биенинтенсионне - самое выгодное мнение... Недаром я задобрил полковника!.. Но теперь-то и пора мне действовать, чтобы получить место товарища министра плодородия! Необходимо, мой любезный, узнать все его вкусы; надобно знать, что ему более всего нравится в человеке? И даже самую наружность свою должно сообразить с его взглядами на природу!.. Так слышишь ли, Гюгель, собери мне об этом надлежащие сведения.
Гюгель
Ваше превосходительство можете быть спокойны,- мнения министра плодородия и по сему предмету мне основательно известны. Вам, ваше превосходительство, легко будет им понравиться. В товарище своем они прежде всего желают видеть здоровый цвет лица. "Человек, от которого пышет здоровьем,- так изволили выразиться министр,- не может иметь вредного образа мыслей; он здоров - значит, он доволен"; "желтизна лица,- говорят они,- напротив, означает человека беспокойного, непокорного, на коего нельзя положиться; малейший прыщик на лбу,- так сказали его высокопревосходительство,- малейший прыщик на лбу,- говорят они,- вселяет в меня подозрение".
Де Лагероньер
Кажется, то же самое говорил Каюс-Юлиус Цезарь?
Гюгель
Статься может, ваше превосходительство.
Де Лагероньер
Однако подай сюда зеркало... (Глядится в оное.) Кажется, у меня немного лупится кожа?..
Гюгель
От усиленных трудов, ваше превосходительство.
Де Лагероньер
Разумеется! Но министр не примет и этого в уважение; он подумает, пожалуй, что я езжу на Среднюю рогатку! Надо этому помочь. Гюгель, съезди, братец, к Пино за косметикой; я сяду сегодня в ванну с отрубями, слышишь? Но это после, а теперь бери перо и пиши под диктовку. (Встает и выходит на авансцену.) Я напишу министру письмо, в котором затрону слабую его сторону! (Ходит взад и вперед, погруженный в соображения. Гюгель сидит с пером и следит за ним глазами и головой.) Пиши: "Ваше высокопревосходительство! Что есть лучшего? Бесспорно - здоровье человека. Здоровый цвет лица есть признак довольства. Напротив, желтый цвет означает человека, не покорного начальству, беспокойного и вредного образа мыслей. Малейший прыщик на лбу вселяет в меня омерзение". Ведь так сказал министр!
Гюгель
Они сказали: подозрение.
Де Лагероньер
Ну, а я что говорю? Я и говорю: подозрение! Так и пиши.
Гюгель (пишет)
Подозрение...
Де Лагероньер
"Подозрение!.. Цели, к которым стремится ваше высокопревосходительство, обнимая собою всю будущность, страны, так многосложны и обширны, что непростительно было бы малейшему сыну отечества не пещись, хотя слабыми силами своими, содействовать к осуществлению оных". Написал?
Гюгель
Оных...
Де Лагероньер
"Оных..." Точка, в другую строчку: "Примите, ваше высокопревосходительство, благосклонно сие краткое изложение образа мыслей, как усердное выражение благоговейного сочувствия к мудрым предначертаниям вашего высокопревосходительства. С совершенным почтением и пр.".
Гюгель
(пишет)
"Покорнейший слуга" изволите написать своеручно?
Де Лагероньер
Разумеется, братец,- какой ты несообразительный!.. (Подписывает.) Вложи в пакет и отправь. Да не забудь к Пино, а потом ванну с отрубями. Я еду развлекаться.
Гюгель
Сердце радуется, ваше превосходительство, когда изволите так говорить.
Де Лагероньер уходит.
сцена вторая
Гюгель (подходит к авансцене)
Честолюбивец ушел, но (оглядывается) не бывать ему товарищем! Это место принадлежит мне! Клянусь своим рангом, я сыграю ему такую <штуку>, что министр плодородия будет смотреть на него - с омерзением!.. (Забирает бумаги и уходит.)
ДЕЙСТВИЕ II
<сцена первая>
Кабинет министра плодородия.
Министр плодородия (один)