В школе - свои, школьные лидеры, и Степан одни из них. Он председатель совета Осоавиахима, руководит сдачей норм на оборонные значки. Получить такие значки - большая честь для каждого, и Степана поэтому все хорошо знают в школе.
Василь даже мысли не допускал, что немецкий язык может так захватить. Оказывается, может. Раньше, бывало, и в руки брать не хотелось немецкий учебник, тем более тот, по которому пятиклассники только учились читать. Теперь же он просто глотает параграфы, которые они, трое друзей, взялись выучить, - все эти имена существительные, глаголы, прилагательные.
Ребята сейчас из школы возвращаются вместе, чтобы вслух повторить пройденное, проэкзаменовать друг друга. Задание конкретное - запомнить все слова из пройденного материала.
- Как будет лес? - спрашивает Бронька.
- Wald, - отвечает Иван. На артикли друзья пока не обращают внимания.
- Речка?
- Fluss.
- Поле?
- Feld.
- Можно сказать и "Flur", - замечает Василь. - Это значит - нива.
- Не лезь вперед батьки! - отсекает Степан. - В тексте такого слова нет.
Ребята засыпают друг друга вопросами, требуя перевести то или иное слово на немецкий или же, наоборот, определить смысл немецкого. Всем очень нравится такая форма занятий, тем более что об этом никто даже не догадывается.
Друзья выписали из Москвы наложенным платежом немецкие библиотечки и теперь с нетерпением ждут их. Но чтобы не терять зря времени, штудируют пока язык по учебнику пятого класса.
К Степану часто, особенно по воскресеньям, когда в школе нет занятий, приходят парни-десятиклассники. Рассказывают разные интересные истории, громко хохочут. В такие минуты невольно хочется думать, что весь смысл их жизни именно в том и состоит, чтобы собираться вместе, делиться новыми впечатлениями, беззаботно хохотать. Ученики десятого класса знают, что скоро многие из них, возможно, навсегда покинут местечко, и поэтому держатся такой дружной компанией. Даже на прогулки в лес ходят вместе. Приносят оттуда молодые деревца, кусты и сажают на память возле школьного здания.
Василь проявляет острый интерес к десятиклассникам. Их класс не только очень дружный, но он отличается еще и другим. В местечке немало приезжих людей, некоторые из них занимают довольно высокие должности. Их дети лучше одеваются, у них другое произношение, и вообще они заметно выделяются среди остальных школьников. Десятый класс как раз и состоит наполовину из таких ребят и девушек.
Когда Василь приходит к Степану и застает там компанию десятиклассников, то нередко замечает, что его товарищ немного смущается. Ему, видно, не по себе оттого, что его дружбу с восьмиклассником видят старшие товарищи. Василь, конечно, переживает, но ничего не поделаешь. Он не может не ходить к Броньке.
В школе тем временем новости, и большие. Весной и в начале сентября в армию забрали нескольких учителей. Теперь на их место прислали новых.
Василю особенно жаль учителя географии. Антон Антонович Грач был замечательным преподавателем, хотя внешностью особо не отличался - невысокого роста, чернявые волосы, узкое, как гороховый стручок, лицо. Голосом же своим словно оправдывал фамилию - говорил как-то странно, скрипуче, будто каркал.
Но этим своим каркающим голосом Антон Антонович творил чудеса. Казалось, весь земной шар он знает как собственную квартиру, настолько интересно, увлекательно рассказывал о любой стране, любом городе, горном массиве, реке.
Антон Антонович раза два-три появился на уроках без своей пышной черной чуприны и исчез - отсрочки военкомат не дал.
Экономическую географию в восьмом классе теперь ведет новый учитель - весь какой-то прилизанный, в отглаженном модном костюме, с ярким галстуком. Во время его уроков спать хочется, - бесстрастное перечисление городов, цифр, географических районов; фантазии - ни на грош.
Не хватает Василю и Георгия Константиновича Соколовича, который в пятом классе преподавал русский язык и литературу, а в седьмом - белорусский язык и литературу. Но он переехал в другое место.
Соколовича Василь помнит еще с детства. Когда организовывали колхоз, он был председателем сельсовета, ездил на красавице кобыле Ласточке, огненно-карей, с белыми подпалинами на ногах и лбу. Знал по фамилия всех местечковцев, всех жителей соседнего села Олешки, совхоза и торфозавода, входивших в сельсовет.
Из сельсовета Георгий Константинович перешел в школу. Василя, да, пожалуй, весь пятый класс, за год научил грамотно писать по-русски. Соколовича в школе боялись, о его суровом характере ходили легенды. Правда, Василь каких-то проявлений суровости со стороны учителя не замечал. Высокий, подтянутый, со строгим выражением лица, Соколович входил в класс, и ученики, обычно застывали в немом молчании. Учитель никогда не наводил порядка, не призывал к тишине, она устанавливалась сама по себе.
Объяснял Георгий Константинович так, что самый, казалось бы, сложный вопрос, тема становились ясными и понятными решительно всем.
"Фольклор - это устное народное творчество" - начал учитель свой первый урок в пятом классе. - Вы, наверное, не раз слышали, как мать пела вам песни, как отец или дед рассказывали сказки, не так ли? Так вот это и есть фольклор. Все поняли?"
Не понять было нельзя.
Высокой грамотности Соколович добивался диктантами. Бессчетное множество, помнится, провел он их тогда в классе и достиг-таки своего.
Осень стоит ясная, золотая. Тепло, солнечно. Воздух необыкновенно прозрачный - с высоты второго этажа школы хорошо виден каждый кустик вокруг, кроны деревьев, далекие околицы местечка...
На душе у Василя тихо, покойно. Мысленно он уже представляет будущую осень, когда местечко покинут Иван со Степаном и он останется без старых своих друзей, будет ходить один на учебу, бродить по пустынному школьному двору среди молодых тополей и акаций. Думает, представляет, потом все как бы расплывается в тумане и впереди - белое пятно, пустота...
В армию берут новобранцев. В связи с этим даже последний урок отменили. Дело в том, что в школе объявились два добровольца. Оська Шнейдерман из девятого класса подал заявление о желании досрочно пройти воинскую службу, а Николай Сенчук из десятого решил податься в летное училище.
Провожают новобранцев со всей торжественностью. В районном Доме культуры - он стоит как раз напротив школы - устроили торжественное заседание. Выступают ораторы, художественная самодеятельность. А возле клуба заливаются гармошки. Как танцевал в тот день Оська Шнейдерман! Никто и не подозревал, что в нем таились такие таланты. Школьники образовали широкий круг, и Оська носился по нему чертом, пускался вприсядку, даже на руках ходил.
Николай Сенчук, наоборот, держался тихо, незаметно. Это был стройный парень с копной светло-русых волос, голубыми, как майское небо, красивыми глазами. Трудно было предположить, что он решится поступать в летное училище. И тем не менее - решился! Как-то летом - ни слова не сказав товарищам - поехал, успешно прошел по конкурсу и вот теперь получил вызов.
Василь крайне удивлен этим случаем. Николай довольно часто приходил к Степану, иногда рассказывал веселые истории, но больше молчал и никогда ни с кем не вступал в споры. Казалось, только и думает об уроках. Николаю тяжело давался русский язык, и потому он любил вслух повторять исключения из правил: "яблонька, кухонька, деревенька..." Вот вам и "деревенька"!..
В восьмом классе математику повторяют начиная с программы шестого класса. Теперь ее ведет Антонина Федосовна Белецкая, учительница толковая, властная, острая на язык. Она жена директора десятилетки - Николая Карловича, человека очень серьезного, сосредоточенного и в душе, кажется, мягче ее. Директор преподает биологию; с большой любовью рассказывает он о жизни туфелек, инфузорий, членистоногих, а теперь, на уроках анатомии и физиологии, - о роли внутренних органов.
Антонина Федосовна тоже человек серьезный. Во всем требует аккуратности, даже мелочей не упускает. Не выучил правила, не знаешь формулы - садись, двойка!.. Она тонкий психолог и хорошо знает каждого своего ученика, интересуется его домашней жизнью, часто беседует с родителями. Во всяком случае, восьмому классу теперь за алгебру и геометрию тревожиться не придется... Тут уж невольно вспоминаются шестой и седьмой классы. Комедия была, а не учеба!.. Эти предметы вел высокий, худой, с длинным крючковатым носом учитель Мелешко. Ученики с первой минуты поняли, что за преподаватель перед ними.
Вместо того чтобы проверить по списку, кто присутствует в классе и кто отсутствует, Мелешко с вдумчивым видом вытащил из кармана ключ, зажал его в зубах и долго молча ходил по классу. Потом неожиданно выкрикнул:
- Кто знает формулу суммы квадрата, пусть выйдет к доске.
Охотников не нашлось, и тогда учитель сам написал формулу на доске. Снова повернулся к классу, сказал:
- Перепишите в тетради и чтоб как репу грызли!
На первой парте сидит второгодник Мирон Мацко, он никогда толком ничего не знает.
- Иди к доске, напиши формулу.
Мирон, прихватив тетрадь, направляется к доске и не спеша выводит формулу. Мелешко ставит ему "отлично". Класс замер от удивления. Мирону даже четверки ни разу ни один учитель не ставил.
С того дня все и пошло. Любой, кто хотел получить хорошую отметку, заранее готовил шпаргалку, поднимал руку, выходил к доске, отвечал и после этого недели две, а то и месяц за алгебру не брался.
Если "материал попадается трудный, девчата втягивают Мелешко в какой-нибудь разговор, и он охотно вступает в него. Видно, с учителем случилась в жизни какая-то беда, - он на все смотрит насмешливо, скептически, мысли его где-то далеко. Ученики, алгебра его меньше всего заботят.
В конце концов получилось скверно: выпускной седьмой класс, за исключением двух или трех человек, контрольную по алгебре провалил...
V
Вечера стоят по-летнему теплые, тихие. Перед тем как разойтись после уроков по домам, друзья прогуливаются по улицам, наведываются в городок, на станцию.
Ребята никак не думали, что изучение немецкого языка пойдет так успешно. Уже прошли учебник пятого класса, а это более пятисот слов, которых они прежде не знали.
Теперь, когда значительно расширился словарный запас, освоение языка идет гораздо успешнее.
- Как по-немецки земля? - спрашивает Иван.
- Der Boden, - Степан уже и артикли запоминает.
- Можно сказать и "Land", - уточняет Василь.
- Land - страна, - возражает Степан.
- Загляни-ка в словарь! - Василь знает, что прав, потому что заранее посмотрел в словарь. - Только не для пятого класса. Land - значит страна, земля и даже село.
- Не очень-то хвались. Давай поначалу ликбез пройдем.
- Ну, а как будет вода? - продолжает спрашивать Иван.
- Wasser, - это мы еще в пятом классе запомнили.
- Небо?
- Himmel, - следует дружный ответ.
- Воздух?
Молчание. В текстах для пятого класса этого слова нет. Но не беда. Главное, чтоб желание было докопаться. Теперь уже хочется знать, как будет по-немецки рука, нога, голова, глаза, стол, да и многое другое, с чем ежедневно приходится сталкиваться.
Прогулки по вечернему местечку совершаются, конечно, не только ради изучения языка. Жизнь идет своим порядком: на скамеечках сидят влюбленные парочки; в раскрытое окно видно, как молодая стройная женщина перед зеркалом расчесывает волосы; в соседнем доме, очевидно, семейное торжество - звучит песня про храброго атамана Стеньку Разина и персидскую княжну, которую он бросил в речные волны.
Василя в такие вечера захватывает какое-то особое чувство благодарности по отношению к друзьям, которые шагают с ним нога в ногу, делятся сокровенными тайнами, не брезгуют им, восьмиклассником. Грусть и радость живут в душе одновременно. Невольно хочется совершить что-нибудь необычное, что надолго запомнится, чем-нибудь удивить ребят, рассказать им что-то из ряда вон выходящее, куда-то пойти.
В переулке, выходящем на Железнодорожную улицу, снимает квартиру новая биологичка, которой Белецкий - директору тяжело вести все классы - уступил ботанику и зоологию.
Однажды биологичка пошла домой вместе с парнями. Немецких слов при ней, конечно же, не повторяли.
- До чего хорошо сейчас в Минске... - доверительно произнесла учительница. - В парках музыка, песни. Вспомню - плакать хочется.
Василя поразили ее слова. Учительница - и так открыто, искренне делится с ними, своими учениками, задушевными мыслями. Да, собственно говоря, биологичка и на учительницу мало похожа - маленькая, щупленькая, - даже в восьмом классе есть девчата покрупнее ее.
На перекрестке высокий столб с подвешенным электрическим фонарем. Под фонарем друзья остановились.
- А вы на Есенина похожи, - вдруг заявила молодая учительница Василю, слегка коснувшись его руки.: - Слышали, конечно, о таком поэте?..
Затем обратилась ко всем троим:
- Заходите, ребята, ко мне. Я новые пластинки привезла... И Есенина почитаем...
- Вертихвостка! - недовольно проворчал Степан, как только за биологичкой закрылась калитка.
А Василя словно электротоком ударило. Девушка, которая училась в столичном университете, обратила внимание не на десятиклассников - Степана, Ивана, а на него, восьмиклассника. Про Есенина Василь, разумеется, слышал, но ничего не читал из его произведений и портрета не видел. Надо будет непременно почитать... Но почему она так сказала?
Василь всегда любил прогуливаться по Железнодорожной улице - домики все аккуратные, как на подбор, со вкусом выстроенные. Вдоль тротуаров - липы. В каждом дворе - фруктовый сад. Теперь же, когда на этой тихой улочке поселилась молодая учительница, увлекающаяся стихами Есенина, улочка стала тянуть к себе еще больше, вызывать в душе какие-то особые чувства...
В школе тем временем готовятся проводить большие военные игры. Степан по нескольку раз в день бегает в районный совет Осоавиахима - это рядом со школой, в двухэтажном здании райисполкома, даже отдельные уроки пропускает. В пионерской комнате лежит, наверное, не меньше ста противогазов, несколько санитарных сумок с индивидуальными пакетами, а также деревянные трещотки - они заменяют пулеметы.
Наступление и оборона - скорее для вида. Просто осоавиахимовское руководство - сам начальник на играх будет присутствовать - хочет проверить, умеют ли школьники пользоваться противогазами, индивидуальными пакетами. После игр будут выданы значки.
Игры ночные. Вечером колонна, состоящая из парней и девчат восьмых - десятых классов, выстроилась на школьном дворе.
Василь очень любил ходить в колоннах, - еще когда бегал в младшие классы, первомайские и октябрьские митинги обычно всегда заканчивались демонстрацией на улицах местечка. Гулко били барабаны, заливались гармони, трепетали на ветру знамена, полотнища лозунгов; люди несли транспаранты, портреты вождей; на праздничных одеждах развевались красные банты. Все это необычайно бодрило, поднимало настроение; казалось, конца не будет радости и веселью.
Тем временем колонна двинулась со школьного двора. Во главе ее осоавиахимовский руководитель - еще моложавый, военной выправки мужчина, а также несколько преподавателей.
Большая половина ребят с противогазами через плечо, у отдельных девчат - санитарные сумки. Барабаны десятиклассникам не подходят, да и духового оркестра в школе нет, только струнный, но под балалайку и мандолину колонны не маршируют.
Правда, настроение и без музыки приподнятое. Ночь в лесу, ярко пылающие костры - без них не обойдешься, - такого еще не было. Со всех сторон доносятся шутки, смех...
Колонна направляется к лесу окраинными улицами, которые недавно появились в местечке после сселения окрестных хуторов. Небо затянуто сплошными облаками - раньше времени стало темнеть.
Позади остается паровая мельница, высокая с проволочными оттяжками труба, заросшее кудрявыми соснами кладбище. Те, кто сдает нормы на "Ворошиловского стрелка", обычно ходят на кладбище стрелять из малокалиберной винтовки.
Люди копают картошку, с поля доносится запах подсохшей ботвы, дымят на огородах костры. По проселкам неторопливо ползут подводы, туда-сюда снуют полуторки с полными кузовами клубней. Колхозники с нескрываемым удивлением смотрят на шумную колонну школьников, направляющуюся в лес в такой поздний час.
В этом конце местечка садов меньше, чем там, где живет Василь. Во дворах и на огородах растут высокие, с широкими кронами груши-дички. Дички вот-вот дозреют, их острый терпкий запах смешивается с запахом картофеля, вскопанной земли, желтой пожухлой травы.
Василь шагает рядом с Давидом Лемешенком и Андреем Зубком, своими одноклассниками, все время напряженно прислушиваясь к голосу Нади Меделки, - она идет в группе девушек-санитарок из девятого класса, перекинув через руку легкое пальтишко. С того времени, как начались занятия в школе, ничего нового в отношениях между Василем и Надей не произошло. Ему по-прежнему хотелось видеть ее на переменах, перекинуться с ней двумя-тремя словами.
В своем классе Василь на хорошем счету. Он успешно учится, его вот уже который раз избирают старостой, кроме того, он еще и председатель совета отряда. Правда, все это скорее форма - ни на одной из этих должностей особенно он не перетрудится: если надо вымыть тряпку, вытереть доску - дежурные все сами сделают.
Что же касается стенной газеты - а Василь еще и редактор, и это его третья почетная должность, - то выпускает он ее со своими помощниками, Давидом и Андреем, очень охотно. Работой в стенгазете они загорелись еще в седьмом классе и всегда выполняли ее с энтузиазмом. Ученики - и не только восьмиклассники - читают газету с большим интересом, чем общешкольную.
Как староста и как редактор Василь никого особенно не обижает. Просто они с Давидом и Андреем - больше в газету никто, конечно, не пишет - обычные, повседневные факты стараются подать наиболее остро и смешно. Если кто-то, например, без уважительной причины пропустил урок, в стенгазете сразу же находит отражение забавная, порой фантастическая история, приключившаяся с парнем или девушкой во время прогула. Иногда даже в стихотворной форме.
Давид хорошо рисует, поэтому в газете всегда много карикатур. В прошлом году газету вывешивали в коридоре, и возле нее постоянно толпились школьники. Теперь же девчата запротестовали: если газета классная, то пусть в классе и висит. Василю пришлось согласиться. В самом деле, зачем выносить сор из избы?
Давид и Андрей - великие насмешники! Минуты без подковырки не проживут. А ведь разные и по характеру и внешне. Давид высокий, худой, медлительный в движениях и в разговоре, болезненный от природы, шпильки подпускает как-то незаметно, сохраняя на бледном лице полную серьезность. Андрей - резкая противоположность Давиду: коренастый, непоседливый, весь кипит от возбуждения, слова не произнесет спокойно. Голова его всегда полна фантастическими планами и идеями.
У обоих отцы - железнодорожники. Отцу Андрея недавно паровозом отрезало ногу, и он сейчас на пенсии, хотя еще и не стар.
Впереди поле. Справа пологий склон, на нем когда-то стоял высокий деревянный маяк; слева - поросшая кустарником лощина с сохранившимися кое-где болотцами. Дорога вьется лощиной. В конце поля железнодорожный переезд через ветку-однопутку на городок Хвойное; за переездом - лес, поросшие березняком вырубки, молодые сосновые посадки, дубовые рощи.
Вечерние сумерки все гуще укрывают землю.