Глава 26
Каппадокийцы
В управлении же, полным ходом кипела работа. В центре отслеживали все аномальные явления в мире и постоянно докладывали Боуду. В одном из перерывов между этими докладами, Боуд пригласил обоих профессоров, чтобы обсудить вопросы которые волновали всех троих. Речь зашла о продолжение поисков и как всегда в таких случаях, первое слово предоставлялось Александровой. И она не заставила себя ждать. Судя по уверенному тону, она прекрасно подготовилась к разговору.
- "Великие Каппадокийцы"! - негромко, но чётко выделяя слова начала разговор Александрова. - Сюда причисляют и некоторых других святых. Но по сути, это слово как бы утверждает так называемый "Собор Трёх святых", как ещё называют прославленных отцов церкви. Три человека, которым церковь обязана практическими всеми, ныне существующими догматами. Это - "Василий Великий", "Григорий Богослов" и "Иоанн Златоуст". С кого начнём?
- С первого, Ольга! - откликнулся внимательно слушавший Боуд. - Но, по сути, нет никакой разницы, с кого именно начинать. Нам понадобятся все трое.
Профессор Коэл придерживалась той же точки зрения что и Боуд. Увидев такое единодушие во мнениях, Александрова поступила согласно их желаниям.
- "Василий Великий"! Неординарная личность. Архиепископ Кесарии Каппадокийской. Создатель иконописи. Автор многочисленных проповедей и писем. Многие из них сохранились, по сей день. Практически вся семья Василия шла по стезе, которую впоследствии избрал и он сам. Его отец являлся богословом и законоведом. Наверное по этой причине он сумел дать сыну блестящее образование. "Василий Великий" начал учёбу в Кесарии и Константинополе. Закончил в Афинах. Именно там он познакомился а затем и близко сдружился с другим своим единомышленником - "Григорием Назианзином", впоследствии прозванным "Григорий богослов". Василий вёл очень строгий образ жизни, - продолжала рассказывать Александрова, - и здесь сказалось влияние его сестры - игуменьи Макрины. Он являлся главным противником арианства. И как следствие вступил в противостояние с императором Валентом, который поддерживал это учение. Оно продлилось несколько лет и закончилось со смертью императора. Валент погиб в сражение при Андрианополе. Ему удалось прожить всего лишь несколько лет после смерти императора. До последнего своего дня, Василий посвящал всю свою сущность служение Богу. Он умер первого января 379 года, в возрасте 49 лет. После смерти, он сразу был причислен к лику святых. Вот коротко и вся биография святого Василия, - этими словами Александрова закончила свой рассказ.
- На мой взгляд, слишком туманно, - медленно проговорил Боуд. Одновременно с разговором он размышлял, видимо отмечая про себя отдельные детали услышанного, - ну да ладно. Перейдём ко второму святому. Возможно там дела будут обстоять получше. Что скажут уважаемые профессора?
Профессор Коэл пожала плечами, словно говоря, что в данном случае не видит препятствий для подобного развития событий. После короткой паузы, Александрова выпила стакан воды и продолжила с увлечением рассказывать о Каппадокийцах.
- "Григорий Богослов". Был всего лишь на год старше своего близкого друга "Василия Великого". Его отец имел духовный ранг Епископа. Мать была впоследствии прозвана "Святой Ноной". "Григорий Богослов", часто отзывался с восхищением о своих родителях. Вот некоторые из его слов - "Матерь моя, наследовав от отцов богоугодную Веру, и на детей своих наложила золотую сию цепь. В женском образе нося мужественное сердце, она для того только касается земли и заботится о мире, чтобы все, и даже саму здешнюю жизнь, преселить в жизнь небесную… А родитель прежде, служа идолам, был дикой маслиной, но привился к стеблю маслины доброй и столько принял в себя соков благородного корня, что закрыл собой дерево, и многих напитал медоточными плодами, он сед волосами и вместе сед умом, приветлив, сладкоречив, это новый Моисей или Аарон, посредник между людьми и небесным Богом… От такого родителя и от такой матери произошел я.
- Попахивает откровенным хвастовством, - не удержался от замечания Боуд и неприязненно продолжал, - судя по всему, он был о себе слишком высокого мнения.
- Ты говоришь об одном из величайших святых, Джеймс! - укорила его профессор Коэл.
- Энн - это ты забываешь, что они всего лишь люди. Со своими достоинствами и слабостями. Если церковь причислила их к лику святых - это ещё не значит, что мы все должны слепо поклоняться ему. Мы вправе вынести своё собственное суждение по каждому "человеку", - последнее слово Боуд подчеркнул отдельно, - тем более, если он претендует на место в истории человечества. Это моё личное мнение. В данном случае я не вдаюсь в подробности, а только констатирую факты.
- Мне рассказывать дальше или нет? - вмешалась в разговор Александрова.
- Думаю, не стоит, - немного подумав, ответил Боуд, - насколько я понял Феодорита, он бы не стал акцентировать своё внимание на этом святом.
- И какой же вывод, Джеймс?
- Пока никакого, Ольга. Будем думать. Размышлять. И делать выводы. В данный момент мы можем сделать лишь один - всё запутанно и туманно, - Боуд не успел закончить. В кабинете появилась Метсон.
Разговор на время прервался. Ни Александрова, ни профессор Коэл не слышали, о чём они разговаривали. Беседа между ними велась шёпотом. Прождав некоторое время, обе поняли простую истину - Боуд не скоро освободится от дел управления. Они незаметно вышли для того чтобы пообедать и уже потом продолжить прерванный разговор.
Глава 27
Иоанн Златоуст
Я предполагал, что мы столкнёмся с серьёзными препятствиями. Ну да ладно. Пока идём дальше. Что у нас с третьим, не помню его имени.
- "Иоанн Златоуст"! - подсказала Александрова.
- Именно. Наверное! - поправился Боуд. - Что у нас с ним?
Александрова заговорила по привычке деловито, пытаясь выделить те эпизоды, которые могли бы быть интересны с точки зрения поисков.
Иоанн Златоуст! Епископ Константинопольский! Жил в четвёртом веке. Прославился своей мудростью, благочестием и умением убеждать людей. Ко всему прочему, он тяжело переживал чужие несчастья и всегда старался помочь людям, которые испытывали лишения. Именно это качество его характера и сыграла роковую роль в его собственной судьбе. Святитель заступился за некую вдову с детьми, которая подверглась гонениям. Для этого ему пришлось пойти против воли Византийской императрицы. Пытаясь защитить несчастных, он сам становится объектом преследования. Это противостояние между святителем и императрицей приводит к суду, на котором Иоанна Златоуста приговаривают к смерти. Однако император отменяет казнь, заменив её изгнанием. После насильственного выдворения святителя из Константинополя начинают происходить удивительные события. Неожиданно сгорает сенат. Византия подвергается многочисленным набегам. Несчастья, непрерывной чередой обрушиваются на империю. Все вокруг, тайно, а иногда и открыто связывают эти события с опалой Константинопольского епископа. Напуганная императрица возвращает Иоанна Златоуста в Константинополь. Однако, это мера является всего лишь временной. Святитель остаётся верен себе. Раз за разом, он восстаёт против жестокой императрицы. В итоге, она отправляет его во второе изгнание. И во второй раз, после отъезда святителя начинают происходить непонятные события. Стихийные бедствия, война, смута…одновременно обрушиваются на Византию. Спустя четыре месяца после второго изгнания святителя, - продолжала рассказывать Александрова, - умирает императрица. Происходит ещё ряд событий, в результате которых святителя призывают обратно в Константинополь. К тому времени, Иоанн Златоуст находится в Армении. Его проповеди имеют небывалый успех. Страна к тому времени, уже приняла христианство, и этот факт лишь усиливал влияние святителя. Ещё при жизни его называли "Святым". Там же в Армении, он и заболел. Болезнь была тяжёлой и исключала всякое передвижение. Однако, услышав призыв из Константинополя, Иоанн Златоуст всё таки решает отправиться в путь. Это решение оказывается роковым. По пути в Константинополь он умирает. Его останки перевозят в Константинополь, где и как бы хранятся поныне.
- Как бы? - переспросил внимательно слушающий Боуд.
- Дело в том, что существует несколько версий по поводу останков святителя! - начала объяснять Александрова. - И одна из них, основанная на некоторых исторических документах, касается некого "обмана". Суть этой версии состоит в том, что отцы церкви на том момент солгали. Мол, останки, привезённые в Константинополь, принадлежат другому человеку. А делалось это, якобы ради спокойствия в империи. Народ волновался. Он хотел видеть тело Святителя. Хотя, оно так и не было показано. Останки поместили в мавзолей. Позже, построили храм. Его назвали именем святителя и туда же поместили его "останки". Вот и вся история.
- Слишком запутанная история, - задумчиво произнёс Боуд.
- Ты не спрашиваешь, в каком храме покоятся останки святителя? - удивилась профессор Коэл.
- Нет. Энн, мы должны думать иначе. Сам ход поисков с наглядностью показывает именно такую логику. Здесь нужно увидеть другие моменты.
- И какие же?
- Я думаю, Энн. Думаю!
Уловив в его голосе раздражение, профессор Коэл, молча поднялась, и направилась к двери. Боуд не стал её останавливать. Чуть помедлив, Александрова направилась вслед за ней.
- Спасибо вам Ольга. Огромное!
Голос Боуда нагнал её у самой двери. Александрова остановилась. Повернулась. Улыбнулась Боуду и только потом вышла. Оставшись один, Боуд предался размышлениям. В первую очередь следовало понять смысл, который придавал сам Феодорит этой троице. Все трое по сути олицетворяли церковь. Являлись создателями тех догм, некоторые из которых, так и не были приняты им. Следовательно, можно было предположить, что все трое, в некотором роде являлись его противниками. Именно в таком подходе, Боуд видел главное затруднение. До сей поры, он указывал либо на своих сподвижников, либо на врагов. В каждом конкретном случае, имелись и те и другие. Сейчас же, все принадлежали к одному лагерю. И это обстоятельство затрудняло поиски. Чрезвычайно. Боуд раз за разом анализировал все подробности жизни святых, услышанные от Александровой. И всякий раз приходил к выводу, что отгадка зарыта далеко. Где бы она ни находилась, её следовало найти. И очень быстро. Ведь времени оставалось всё меньше и меньше.
- И что же делать? - пробормотал вслух Боуд, по привычке завертев между пальцев, ручку. - Где искать? Который из троих святых указывает на дальнейший путь? Почему Феодорит выбрал именно них? А выбирая, чем, какими соображениями, мог руководствоваться, для того чтобы направить наши поиски? Много вопросов и ни одного ответа. Видимо придётся осмотреть места, где они захоронены. Другого выхода не остаётся. Возможно, рядом с телом мы увидим камень или указание на него. Именно так, - подвёл итог своим размышлениям Боуд, - осмотрим все места, и уж тогда будем делать конкретные выводы. Иными словами говоря, будем тыкать пальцем в небо, но что ещё остаётся? - Боуд невесело улыбнулся и потянулся к телефону. Спустя четверть часа после звонка, в кабинете снова появилась Александрова. Она была несколько удивлена просьбой Боуда и немного заинтригована.
- Простите, что снова вас беспокою, - начал, а вернее продолжил разговор Боуд, указывая рукой на кресло, напротив себя, - но мне необходимо знать, где именно находятся захоронения святых. Я должен получить разрешение и помощь в этом вопросе, иначе нас никто и близко не подпустит к их останкам.
- Понимаю, - Александрова только сейчас воспользовалась приглашением Боуда. Усевшись в кресло, она продолжила прерванный разговор, - думаю, лучше всего начать с Константинополя. Хотя решать вам, Джеймс. Вы только скажите, с какого из четырёх мест вы хотите начать?
- А почему четырёх? - удивился Боуд. - Как мне видится, мы должны осмотреть три места.
- Четыре! - поправила его Александрова. - Вы наверное не очень внимательно меня слушали. Иоанн Златоуст умер в одном месте, а похоронен в другом. Разве вы не хотите осмотреть оба места?
- Ах, да, - хмуро понурив брови, произнёс Боуд. - Место смерти. Вероятно, и его стоит осмотреть, хотя не вижу в этом особой необходимости. Однако, займёмся этим в самом конце. Если только, оно не находится недалеко от останков.
- Тогда оставим это. Тем более, что вы уже там были! - Александрова махнула рукой, когда Боуд услышав её слова, мгновенно напрягся.
- Что вы сказали? - тихо спросил Боуд. - Я был на месте, где скончался Иоанн Златоуст?
- Если быть точнее, рядом, - поправилась Александрова. - Он умер в Абхазии. Недалеко от Ананкопийской крепости, в деревне Комона.
- Ольга, почему вы сразу мне не сказали? - вскричал Боуд, вскакивая с места.
- А что тут такого? - Александрова с недоумением смотрела на Боуда. Тот выглядел донельзя взбудораженным.
- Что тут такого? Это не простое совпадение. Я уверен в этом. Мы немедленно выезжаем
Глава 28
Комона
Радость гида Шалвы, не имела границ, когда он вновь встретился с Боудом. Шалва ещё не забыл щедрого туриста. Правда на этот раз он вообще не касался истории. Большую часть пути он только и делал, что жаловался на бесконечный дождь, перечисляя при этом все неудобства которые они испытывали. Боуд, вообще его не слушал. Он всё время возвращался к своим мыслям и раз за разом задавал себе один и тот же вопрос: "Насколько правильно он выбрал направление?"
Снова и снова, он перебирал историю жизни трёх святых. Причина была одна. В случае если он ошибается, следовало определить направление нового пути. Хотя чутьё подсказывало Боуду, что он идёт по правильному следу. После долгих размышлений, он пришёл к выводу, что Феодорит бывал в этих краях сам, или же посылал сюда гонца с тем, чтобы он поместил здесь ещё одну, четвёртую часть тайны. Вполне возможно, что здесь они встретились с другими своими единомышленниками. Если так, то наверняка Коломбину было сказано куда именно и кому точно, передать рукопись и Розарий. Это объясняло сразу две вещи. Появление этих вещей в крепости и, на что очень надеялся Боуд - продолжение цепочки событий, выстроенной хитрым умом Феодорита. Что касается самого Иоанна Златоуста, - здесь Боуд не пришёл к единому мнению. Возможно, Феодорит снова поменял направление поисков. Хотя этот выбор можно понять и иначе. Возможно, Феодорит хотел показать, что есть противники, которых он уважает. Ответ на этот вопрос становился ненужным в случае удачи. И приобретал важное значение в случае неудачи.
- "Приехали! Вот и храм Василия. Именно здесь как вы наверное слышали, провёл свою последнюю проповедь святой Иоанн Златоуст"
Голос гида прервал размышления Боуда. Он бросил мимолётный взгляд на Александрову. Та выглядела несколько возбуждённо. Он перевёл взгляд на Коэл. Та сидела с хмурым лицом. Весь путь она проделала молча. По всей видимости она дулась на Боуда за последний разговор. Зная её характер. Боуд даже не пытался заговорить с ней. Он не без основания полагал, что уважаемый профессор не выдержит и сама нарушит молчание.
- Храм, слишком сильно сказано, - подумал Боуд, увидев деревянное строение с крестом на крыше. Но самом место Боуду очень понравилось. Храм был сооружён у самой вершины небольшой горы и стоял, окружённый многовековыми, зелёными деревьями. Недалеко от храма была видна вспаханная земля. А рядом какие- то маленькие строения. Пока Боуд оглядывался по сторонам, гид услужливо прикрыл его от дождя своим зонтом. Боуд поблагодарил его лёгким кивком. Он дождался, пока из машины выйдут Коэл и Александрова, и только после этого направился к деревянному строению. Храм встретил Боуда запахом дуста. Боуд не любил этот запах. Он мельком оглядел внутренне убранство, иконы, статую Христа. Ни одного из священнослужителей не было заметно. Видимо, они ещё не знали о приезде гостей. Обе женщины зорко следили за Боудом и в особенности за тем, на что он смотрел. А Боуд размышлял. Он почти сразу понял, что в самом храме нет смысла искать. Скорее - "это" могло находиться снаружи. Но где именно? Внезапно Боуда осенило. Он обернулся к гиду и негромко спросил:
- Где находится место с которого святой Иоанн Златоуст проповедовал последний раз?
- Снаружи! - откликнулся Шалва. - Хотите посмотреть?
- Ещё бы, - пробормотал Боуд достаточно громко, чтобы быть услышанным. Его предположение получило подтверждение. И это не могло не обнадёживать.
Они снова вышли из храма. Шалва повёл их по широкой тропинке на Запад. Идти было довольно затруднительно. Обувь постоянно застревала в грязи. Едва ли не каждый шаг давался с трудом. Женщинам то и дело приходилось цепляться за гида или за Боуда. Благо, это место находилось недалеко. Тем не менее, они успели основательно перепачкать одежду. Об обуви вообще речь не шла. Она стало серого цвета. Гид привёл их на маленькую, ровную площадку. Повсюду были разбросаны камни. Большая часть из них заросла зеленёй травой. Над одним из таких камней возвышался крест. К нему гид и подвёл Боуда.
- Здесь! - коротко произнёс он.
Боуд наклонился вперёд рассматривая камень. То и дело, ему приходилось ладонью убирать стекающие ручейки воды. А гид в это время услужливо поддерживал над его головой зонт. В верхней части камня ничего не оказалось. Тогда Боуд присел на корточки и начал раздвигать руками мокрую траву. Почти сразу же после начала этих действий у него вырвалось короткое восклицание. А вслед за ним, Боуд обернулся и выразительно посмотрел в сторону профессора Коэл. Увидев его взгляд, она вначале напряглась, а затем подошла и присела на корточки рядом с Боудом. Ей сразу бросилась в глаза надпись выбитая на камне. Несколько кустов травы мешали рассмотреть её полностью. Коэл убрала их в сторону и углубилась в изучение надписи. Чуть позже раздался её голос. В нём слышалось волнение:
- Есть Джеймс. Это вне всякого сомнения то что нам нужно.
Боуд облегченно вздохнул. На самом деле, он до последнего мгновения сомневался в успехе этой затеи. Тем временем снова послышался голос профессора. Она начала переводить надпись:
- "В четвёртом подземелье… "первая", "седьмая" и "десятая"… дальнейший путь покажет… "Тетраморф". Всё.
Прочитав надпись на камне, профессор Коэл посмотрела на Боуда. Тот выглядел донельзя удивлённым. По всей видимости, он даже близко не представлял значение этих слов. Но что именно его удивило стало ясно, когда он поднялся и произнёс:
- Что ещё за "Тера…" чёрт, да это слово даже выговорить нельзя!
Гид развёл руками в сторону, показывая этим жестом, что не может помочь. Одна Александрова улыбалась. И эта улыбка подсказала Боуду, что дела у них не так плохи, как он думает. Бросив ещё один вопросительный взгляд в сторону Александровой, и увидев утвердительный кивок, Боуд попросил гида отвести их в гостиницу. Ко всему прочему, им необходимо было принять душ, переодеться и подкрепиться.