Глава 29
Тетраморф
- Так что это за слово такое? Опять какой - нибудь святой? Догма? Новая религия?
Голос Боуда прозвучал слегка хрипло. К моменту возвращения в гостиницу у него поднялась температура. Он часто кашлял. Немного улучшили состояние горячий душ и ароматный чай. В данный момент, он сидел в кресле, укутавшись в одеяло, и постоянно поёживался от озноба. Обе женщины успели переодеться и плотно поужинать. И сейчас сидели на широком диване с резными ножками напротив Боуда. По уже заведённой привычке началось обсуждение очередной, найдено надписи. И как всегда в таких случаях, слово перешло к Александровой. Она была лучше осведомлена о истории христианства.
- Это слово очень непростое, - начала немного задумчиво рассказывать Александрова. - И имеет несколько значений.
- Только этого нам не хватало, - пробормотал под нос Боуд, чем вызвал два скептических взгляда. Женщины не сомневались, что и на этот раз ему удастся найти правильное решение. Как он это делал всегда, непостижимым для них образом. Хотя ради справедливости они должны были признать, что после объяснений Боуда всё казалось совсем простым. Следовало всего лишь хорошенько подумать обо всём и решение напрашивалось самом собой. Тем временем, снова послышался голос Александровой:
- Да, Джеймс. Слово "Тетраморф" имеет несколько значений и в прямом, и в переносном смысле. Впервые оно было связано с видением пророка Иезекииля задолго до рождества Христово. Ему привиделось крылатое существо с четырьмя лицами - "человека", "льва", "тельца" и "орла". Именно это видение и обозначали словом "Тетраморф" - что с греческого переводится как "четырёхвидный".
- И это всё? - Боуд не скрывал своего разочарования.
- Нет, - ответила Александрова, - позднее это слово обрело ещё одно значение. И связано это было с откровениями апостола Иоанна. В них он описывает почти то же самое, что и пророк Иезекииль, но с одним существенным отличием. У него они представлены не как единое целое, а как четыре отдельных крылатых существа. Уже позднее, видению Иоанна, по моему глубокому убеждению, придали совершенно неправильное значение. Иными словами говоря, четыре священных животных как бы стали символизировать самих апостолов. "Матфей стал изображаться в образе ангела", "Марк в образе льва", "Лука в образе тельца" и "Иоанна в образе орла". Каждый из них крылат и держит Евангелие. Если говорить о фактах, так это всё, что мне известно о смысле этого слова, - закончила свой рассказ Александрова и сразу же устремила взгляд на Боуда, стараясь понять какие выводы он сделал из её слов. Тот несколько раз кашлянул в кулак а потом плотнее укутался в одеяло и задумался. Александрова перевела взгляд на профессора Коэл. Та порывалась что- то сказать. Так как молчание затягивалось, профессор Коэл всё же заговорила:
- Я считаю, что мы не должны принимать во внимание видение пророка Иезекииля, - заявила она, - ведь это произошло до рождества Христово и следовательно, не должно иметь отношения к нашим поискам.
В ответ на эти слова, Боуд одобрительно закивал головой.
- Ты права Энн. Мы и не будем учитывать его видение. Для нас гораздо важнее заострить внимание на других обстоятельствах.
- И на каких же?
- Да, о чём вы думаете, Джеймс? - поддержала подругу Александрова и с откровенным удивлением спросила у него. - И почему вы остановили своё внимание только на этом слове? А как же эти странные слова по поводу подземелья и всяких цифр? Я и в прошлый раз заметила, что вы пропустили это обстоятельство мимо ушей.
- Я ничего не пропускаю мимо ушей, - как мог выразительно ответил Боуд, - и я очень тщательно анализируя все слова.
- Ну что они значат? Вам известно?
- Приблизительно. Точно можно будет сказать на месте. Эти слова трудно объяснить, - добавил Боуд, заметив недоумённый взгляд Александровой, - сейчас я могу лишь сказать одно - в своё время мы обязательно с ними столкнёмся. Сейчас же мы должны перейти к "Первому Вселенскому Собору". Думаю, с его помощью мы сможем определить направление поисков. Вернее уточнить.
- Что ты хочешь сказать этим "уточнить"? - вмешалась в разговор внимательно слушавшая профессор Коэл.
- У меня уже есть предположение по поводу пятой части тайны!
- Ты знаешь, где искать пятую надпись? - недоверчиво спросила профессор Коэл. Александрова направила откровенно удивлённый взгляд в сторону Боуда. Тот закашлялся. Прошло некоторое время, прежде чем он смог ответить на вопрос.
- Приблизительно так, Энн. Но с одной поправкой. Скорее всего, в последнем случае мы найдём вовсе не надпись.
- А что?
- Я думаю, это будет предмет. Какой именно, пока затрудняюсь сказать.
- Откуда ты берёшь свои выводы? - спросила поражённая его словами, Коэл. - С чего ты взял, что это будет предмет а не надпись?
- У меня есть причины предполагать подобное развитие событий. К тому же, я уже говорил о том, что смогу ответить на все ваши вопросы не раньше, чем уточню некоторые детали. Придётся вам пока удовлетвориться такими объяснениями.
- Хорошо! - профессор Коэл устремила взгляд на Александрову. - Расскажи ему всё, Ольга. А потом, мы вместе послушаем его "предположения". - Последнее слово прозвучало с изрядной долей иронии. От Боуда она не укрылась. Он втихомолку усмехнулся. Александрова в это мгновение спросила у него - о чём именно рассказывать:
- Начнём с Собора, а там видно будет, - неопределённо ответил Боуд.
- С Собора так с Собора! - согласилась Александрова. - "Первый Вселенский Собор" состоялся в июне 325 года. И созван был "Константином великим". На Соборе присутствовали более трёхсот представителей церквей. Многие из них вернулись после изгнания. На их телах всё ещё оставались следы пыток, но они восседали рядом с императором. Событие подобного масштаба случилось впервые в истории христианства. Чтобы не вдаваться в подробности, - продолжала рассказывать Александрова, - обозначу сразу самую важную часть Собора. Именно тогда появился на свет "Апостольский символ веры". Или иными словами говоря, свод законов которыми должен был отныне руководствоваться весь христианский мир. Многие из создателей этих догм, впоследствии были причислены к лику святых. В частности это касается и Спиридона Тримифунсткого. Да и не только его одного. Всех имён и не вспомнишь.
- Следовательно, этот Собор был созван чтобы создать церковные законы? - спросил внимательно слушающий Боуд.
- Нет. Причина созыва была заключена в разных взглядах на рождение Иисуса Христа! - ответила Александрова! - Ссора на эту тему разгорелась между Епископом Александром и известным Богословом- Арием. Первый утверждал, что Иисус - является, сыном Божьим, Арий же утверждал иное. По его словам "Иисус являлся не сыном Божьим, а первым и совершеннейшим из его творений". Судя по историческим документам, очень долго никто не мог логически опровергнуть слова Ария, что даже привело к рукоприкладству. Разгневанный святитель Николай ударил Ария по лицу, за что был сразу изгнан с Собора.
- Ну и чем всё закончилось? Судя по тому что мы сейчас видим, победил всё таки Епископ Александр. Или я ошибаюсь?
- Нет, Джеймс, вы правы, - подтвердила Александрова, - а точку в этом споре поставил святитель Спиридон. Он перед всем Собором взял в руки глиняный кувшин и произнёс. "Бог как и этот глиняный черепок, есть Бог Отец, Бог Сын и Бог Дух Святой". После этих слов из кувшина вырвалось пламя, затем потекла вода и в конце показалась глина. Это чудо и предопределило исход спора. Арий был изгнан. Его высказывания признаны неправильными. В дальнейшем началось преследование всего того. что впоследствии получило название "арианство".
Боуд легко засмеялся в конце рассказа Александровой. И в то время, когда на него уставились две пары удивлённых глаз, он весело произнёс:
- Получается, что именно благодаря глиняному кувшину мы сегодня почитаем Иисуса как Бога. Страшно представить, что произошло бы в случае, если этот самый Спиридон разбил кувшин прежде чем из него вырвалось пламя.
- Вы не находите, что эта не тема для шуток? - довольно холодно осведомилась у него Александрова.
- А вы Ольга, не находите, что всё это отдаёт язычеством? - парировал Боуд.
- А у меня появилось подозрение, что ты всё знаешь, - вмешалась в разговор профессор Коэл, - иначе с чего такое веселье? Ты ведь никогда не шутишь. Всегда серьёзен. Одет с иголочки. И вообще у тебя масса привычек. И все они "серьёзные".
- Ты снова права Энн, - Боуд улыбнулся, - как мне видится, поиски подходят к своему логическому завершению. Однако для того, чтобы выстроить полную картину происходящего, мне не хватает нескольких деталей. Я надеюсь получить их с помощью Ольги. Если она конечно не обиделась на меня.
- У меня нет времени на обиды! - излишне резковато ответила Александрова. Услышав её слова, Боуд мгновенно стал серьёзным.
- Тут вы правы Ольга. У нас действительно осталось мало времени. Немногим больше десяти дней. Поэтому я сразу перейду к делу. Вот что нужно сделать, - Боуд на мгновение отвлёкся. Он встал с кресла отложив одеяло в сторону. Затем позвонил в ресторан гостиницы и попросил принести чай с бутербродами. После этого он вернулся в кресло и укутавшись одеялом продолжил им же прерванный разговор. - Возвращаемся к слову Тат…чёрт бы побрал это слово…
- Тетраморф, - с некоторым злорадством подсказала Александрова.
- Вот именно, - Боуд был поглощён собственными мыслями и не видел лица Александровой. Но его видела профессор Коэл. Она не удержалась от улыбки, однако убрала её как только послышался голос Боуда. - Итак, как мне помнится, вы упоминали о четырёх животных. Каждый олицетворял апостола. Так?
- Так! - подтвердила Александрова.
- Мы обойдём трёх других апостолов и остановимся на…Иоанне. Ведь именно с ним связано предсказание по поводу судного дня. Так? - снова спросил Боуд.
- Так! - вновь подтвердила Александрова. - Апостол Иоанн предсказал Аппокалепсис!
- Как это происходило?
- Он находился в пещере вместе со своим учеником. Иоанн говорил о своих видениях. А ученик всё записывал.
- Пещера? Что за пещера?
- Пещера Аппокалепсиса. Она так и называется.
- Так и называется? Следовательно, она сохранилась до наших дней?
- Да! Пещера находится в Греции! Рядом с ней построен храм!
- Как всегда в таких случаях, - задумчиво произнёс Боуд, - и последний вопрос Ольга. Что стало с тем кувшином, который решил спор?
- С кувшином? - Александрова не сразу поняла о каком именно кувшине идёт речь. Боуд повторил свой вопрос.
- Вы имеете в виду "кувшин святого Спиридона"? - уточнила Александрова.
- В нашей истории только один кувшин, - ответил Боуд, - можете его называть как желаете. Мне же хотелось бы узнать что с ним стало.
- Это никому не известно. С того самого собора он больше нигде не упоминается.
- Я ожидал услышать нечто подобное. В общем и целом картина ясна. Переночуем в гостинице, а поутру вылетим.
- И куда мы едем? - поинтересовалась у него Александрова.
- В Грецию! - вместо Боуда ответила профессор Коэл, - он хочет посмотреть эту самую "пещеру Аппокалепсиса".
- Ты снова права Энн! - Боуд улыбнулся профессору Коэл и тут же услышал её вопрос:
- Мне любопытно,…что ты там надеешься найти?
Глава 30
Пещера Аппокалепсиса
Этот вопрос звучал десятки раз во время перелёта в Афины. Он выражался в молчаливых взглядах по пути из аэропорта Афин в пещеру Иоанна или как её ещё называли "пещера Аппокалепсиса". Но Боуд твёрдо хранил молчание. Из чего оба профессора сделали вывод, что он не совсем уверен в своих предположениях. Ненадолго, они оставили его в покое. Но вопрос снова прозвучал, когда они добрались до пещеры. Боуд и на этот раз ничего не ответил. Он с некоторым разочарованием оглядывал небольшое белое строение, которое по всей видимости и являлось той самой пещерой. На крыше строения возвышался простенький крест. Обыкновенная входная дверь. Слева от двери стоял мраморный обелиск, с какой- то надписью. Боуд лишь мельком посмотрел на него. Прямо над дверью в форме полукруга- фрески, изображающие апостола Иоанна стоящим с поднятой рукой. Рядом сидит молодой человек и что- то записывает. Видимо ученик апостола. Боуд лишь мгновение задержался на пороге. Он, а за ним и обе женщины вошли внутрь "пещеры Аппокалепсиса". В то время, как два профессора с восторгом озирались по сторонам, Боуд целенаправленно что- то искал. Но они этого не замечали. Оказавшись впервые в этом священном месте, женщины хотели запечатлеть каждую деталь, каждый штрих. Два священнослужителя внимательно следили за всеми передвижениями Боуда. На их лицах появлялось беспокойство, когда он дотрагивался до той или иной реликвии. Наконец, к их великому облегчению, он перестал щупать всё подряд и обернувшись к ним, довольно громко спросил, привлекая своими словами внимание женщин:
- Здесь должен находиться кувшин! Я не вижу его!
- Есть, есть, - закивал головой один из священнослужителей.
- Я так и думал. Могу я на него взглянуть?
- Конечно! - последовал ответ.
Вслед за священнослужителями, Боуд направился к дальней стене. Обе профессора вначале проводили его уход настороженными взглядами. А затем переглянувшись между собой, последовали за ним следом.
- Вот он! - раздался голос одного из священнослужителей. В нижней части стены была сооружена ниша. В ней и стоял кувшин. По этой причине, Боуд и не заметил его. Хватило одного взгляда, чтобы понять старинное происхождение этого кувшина. Он был почти белого цвета. Половина ручки была отломана. Несколько оскомин имелись на горлышке. Все эти детали вслух отметила профессор Коэл. Услышав её слова, Боуд отошёл в сторону и жестом руки приглашая её к кувшину, негромко произнёс:
- Что скажешь Энн?
- Можно? - профессор Коэл посмотрела на священнослужителей, задавая этот вопрос.
- Только не дотрагивайся до него руками, - предостерегли её священнослужители, - не забывайте, из этого кувшина пил апостол Иоанн. Это одна из священных реликвий христианства.
- Конечно, конечно, - профессор Коэл встала на четвереньки и следующие четверть часа очень внимательно изучала кувшин. Закончив осмотр, она поднялась и обернулась лицом к Боуду.
- Даже не знаю, Джеймс, - голос профессора прозвучал не совсем уверенно, - похоже он действительно очень старый. Очень может быть, что этот кувшин действительно принадлежал апостолу. Но меня смущают формы кувшина.
- И что в них не так? - поинтересовался Боуд.
- Очень напоминают работу Византийских мастеров. Точно смогу сказать только после тщательного лабораторного анализа.
Услышав эти слова, оба священнослужителя побледнели. Но Коэл тут же успокоила их сказав. Что на самом деле ничего такого и не собирается делать. В это мгновение раздался уверенный голос Боуда:
- Энн, хочешь я без лабораторного анализа, с точностью расскажу историю этого кувшина?
- Ты? - профессор Коэл было расхохоталась, но тут же захлопнула рот и испуганно оглянулась на священнослужителей. Те смотрели на неё с отчётливым укором. - Ты? - повторила она усмехаясь прямо в лицо Боуду. - Да ты и близко не знаешь что это такое!
- Думаю, я смогу доказать обратное, - уверенно возразил Боуд.
- Интересно послушать! - профессор Коэл скрестила руки на груди и демонстративно уставилась на Боуда. Рядом с ней показалось настороженное лицо Александровой. Теперь уже она с подозрением смотрела на Боуда. Здравый смысл подсказывал ей, что подруга права в этом споре, но Джеймс…обладал таким незаурядным умом, что мог по большому счёту любого поставить впросак. И очень скоро Боуд действительно доказал свои удивительные качества.
- Этот кувшин, - для пущей наглядности Боуд указал на него рукой. Четыре взгляда проследили это движение и, снова уставились на него, ожидая продолжения, - не имеет ничего общего с Апостолом Иоанном. Он появился во второй половине шестого века и скорее всего, действительно был вылеплен византийскими гончарами. И не просто вылеплен, а по особому заказу.
- Это же смешно Джеймс, - профессор Коэл произнесла эти слова с твёрдой уверенностью в собственные знания, - ты не можешь назвать точную дату появления этого кувшина. Никто не может. На худой конец, он мог появиться гораздо раньше и просто сохранится. С чего ты взял, что он был "вылеплен" в шестом веке?
- Да, Джеймс. С чего вы сделали такие странные выводы? - полюбопытствовала Александрова.
Священнослужители же в один голос заявили, что подобные речи не уместны. Они добавили, что если Боуд хочет оставаться в этом месте, то должен с уважением относиться к реликвиям относящимся к Апостолу Иоанну.
- Реликвиям, относящимся к Апостолу Иоанну? - повторил Боуд и неожиданно для всех, быстро присел и схватил кувшин за сломанную ручку. Уже с кувшином в руках он поднялся. Пока он внимательно осматривал его со всех сторон, священнослужители буквально забегали вокруг него, требуя, чтобы он поставил его на место. Боуд бросил на священнослужителей жёсткий взгляд и пригрозил:
- Если вы не перестанете бегать и вопить, я попросту разобью кувшин!
Услышав эту страшную угрозу, оба замерли на месте и не мигая уставились на Боуда.
- Поставь кувшин на место, - в один голос потребовали обе женщины. Вместо ответа, Боуд переложил кувшин в левую руку, затем приподнял за горлышко и начал обстукивать его, внимательно прислушиваясь к доносившимся звукам. Все четверо терялись в догадках, не понимая его действий. Но сам Боуд, вскоре перестал стучать по кувшину и коротко изрёк:
- Как я и предполагал, кувшин вылеплен во второй половине шестого века.
- Джеймс, ты не можешь этого знать, - теряя терпение воскликнула профессор Коэл.
- Но я знаю Энн. А теперь плохая новость для вас, - Боуд повернулся лицом к священнослужителям, - кувшин всё же придётся разбить. Другого выхода я не вижу.
- Ты не сделаешь этого, - начала было профессор Коэл, но тут же с ужасом на лице всплеснула руками и закричала. Вслед за ней закричала Александрова и оба священнослужителя. А кричали они по причине того. что Боуд от слов перешёл к действиям. Взявшись за сломанную ручку, он размахнулся и ударил кувшин об стену. Осколки священной реликвии посыпались на пол. Все четверо сразу после этого из ряда вон выходящего происшествия, потеряли дар речи. Боуд же, преспокойно наклонился и покопавшись в осколках, поднял один из них. Этим он не ограничился. Поднятый осколок несколько раз ударился об стену. И не без помощи Боуда. У него остался в руке лишь небольшой кусок. И этот кусок он начал очень тщательно очищать. Вскоре у всех четверых вырвался изумлённый вздох. В руках у Боуда лежал…ключ.