- Да, брат, с двадцатью тремя копейками в Питере немного напляшешь. С чего ж вы это из деревни-то с женой потянулись?
- С голодухи, друг любезный, с голодухи. Очень уж туго нам пришлось. Матушку старушку к дьячку из хлебов в пестуньи к детям поместил, а старик в земской больнице лежать остался. Не знаю уж, и выживет ли… Нутро у него попорчено. Уезжал я, так заходил к нему… Лежит и ничего не понимает.
- Что ж у вас, хлеба не хватило, что ли?
- Где хватит! У нас хлеба и до Покрова не хватило. Работали тут на кабатчика, на Митрия Николаича, а перед Филипповками лошадь пала. Что тут станешь делать! Продали корову, начали на коровьи деньги питаться, что было - проели, а работы никакой… Бились, бились… Эх!
- Дмитрий-то Николаев здоров ли? - спросил дворник.
- Это кабатчик-то? Что ему делается? В гору лезет, разбогател страсть! Нониче старостой церковным у Рождества. Вот озимь ему продали и приехали сюда, - рассказывал мужик.
- Дети-то у тебя где?
- Дети-то? Да старшенького брат взял из жалости, дочку помещица Марья Кузьминишна у себя из жалости приютила…
- Ну, а еще-то? Ведь еще были дети?
- А двух младшеньких тут около Крещеньева дня бог прибрал… померли. По всей округе ребятишки-то мерли, и наши померли. Захватило, это, горло у них, понесли к фельдшеру… Одного-то донесли, а другой так на дороге и помер. Мальчика вот жалко… Уж такой был мальчик хороший да занятный… Принесли, это, его к фельдшеру, а фельдшер и говорит: "Несите, говорит, его обратно домой и кладите под образа, все равно, говорит, умрет".
- Похоронили, стало быть?
- Похоронили… Да что! Ангельские души… прямо в рай… Хорошо, что хоть матери-то руки развязали, а то куда бы она с ними? Вон кума Марья Тимофеевна Кузнечиха с ребенком на груди, так как мается - страсть. Пошла бы тоже куда-нибудь на заработки, а с ребенком не берут, - ну, ходит кругом да окрест да Христовым именем кусочки собирает.
- Кузнечиха… Да ведь у ней муж есть?
- Есть. Да где его сыщешь? Ушел, непутевый, на заработки в Москву, писем не отписывает, денег не присылает. Билась-билась баба, сначала у учителя стряпушенчала, потом Василий Герасимов, лавочник, из хлебов ее держал, а потом взял да и согнал от себя, так эдак около Спиридона Поворота… Что тут делать? Ну, и пошла побираться.
- Василий Герасимов-то как живет?
- Живет отлично. Он теперича первостатейному купцу не уступит. Дом новый под себя выстроил, шарманку завел.
- И все у крестьян лен скупает?
- Все скупает. И лен скупает, и шкуры скупает, и хлеб скупает. Все у него теперь в кабале. Помещики, которые остались, так и тех закабалил. Вот после поста дочь в город замуж выдавать хочет. Поп ему наш жениха высватал.
- Старик Петр Михайлов у вас жив ли?
- Это кривой-то, что пчелами хвастал?
- Ну, вот, вот…
- По осени в реке утонул. Разбило тут у нас барку с лесом. Начал он лес ловить, да и утонул.
- Царство ему небесное! Тетка Аграфена жива ли?
- Жива-то жива, да что - лучше и не жить! На Михайлов день дотла погорела, три скотины у ней сгорели, а теперь по миру за кусочками пошла.
- Эки дела-то у вас в деревне! - вздохнул дворник.
- Ох, уж и не говори! Кажись, к весне полдеревни сюда в Питер придет. Все сбираются, всем нутро подвело… Приюти ты меня, желанный, пока до заработки-то у себя.
- Да уж что делать! Делать нечего, оставайся покуда. Надо вот только будет старшему сказать! Паспорт у тебя с собой ли?
- С собой, с собой… Как возможно без паспорта.
- Ну, пойдем в трактир. Надо тебя с дороги чаем попоить. Там и потолкуем, - сказал дворник и повел земляка в трактир.
КОММЕНТАРИИ
При отборе произведений для настоящего издания в него прежде всего были включены произведения, в той или иной степени одобренные А. П. Чеховым. Публикуются также рассказы, небольшие повести, сатирические миниатюры, которые хотя и не получили чеховских отзывов, но являются вещами характерными для творчества автора, запечатлевшими быт и нравы эпохи. Из-за ограниченного объема сборника пришлось отказаться от включения многих вполне заслуживающих того произведений, как, например, от талантливых романов М. И. Альбова "Ряса", И. Н. Потапенко "Не герой" и др.
Отбор произведений потребовал просмотра множества отдельных изданий, собраний сочинений, комплектов газет и журналов. Неизученность творчества большинства включенных в двухтомник писателей составила особую сложность для установления первой публикации отдельных произведений. В связи с этим в комментариях указываются в основном только те источники, по которым печатаются тексты. Тексты печатаются по последнему прижизненному изданию.
Краткие справки о писателях содержат сведения об их жизненном и творческом пути, оценки современной им критики, а также информацию относительно их связей с А. П. Чеховым.
Н. А. ЛЕЙКИН
Писатель и журналист Николай Александрович Лейкин родился в 1841 году в Петербурге в образованной купеческой семье. Стремление к литературным занятиям проявилось у Лейкина в ранней юности: во время учебы в Петербургском немецком реформатском училище он сочинял сценки, которые разыгрывались на ученических спектаклях. Окончив училище (1859 г.), помогал отцу в торговле, был приказчиком, пять лет прослужил в петербургском страховом обществе, после чего целиком отдался литературной деятельности.
Печататься Лейкин начал в 1860 году, опубликовав в журнале "Русский мир" стихотворение "Кольцо". В 1861 году в журнале "Петербургский вестник" появился его первый рассказ - "Гробовщик". С этого времени Лейкин выступает в периодике как автор бытовых очерков, повестей, коротких юмористических рассказов-сценок, "моментальных" зарисовок с натуры. Значительным было влияние на его творчество В. С. и Н. С. Курочкиных, в сатирическом журнале которых "Искра" он начал сотрудничать с 1863 года. Вскоре вышла его первая книга "Апраксинцы" (СПб., 1864), включавшая сцены и очерки из жизни мелкого купечества, торговавшего на Апраксином дворе в Петербурге. В 1864 году Лейкина пригласили к участию в журнале "Современник". Редакторы журнала, Салтыков-Щедрин и Некрасов, ценили в произведениях Лейкина правдивое отражение быта и нравов торгового люда, городских низов. В рецензии на двухтомное издание "Повестей, рассказов и драматических сочинений Н. А. Лейкина" (СПб., 1871) Салтыков-Щедрин писал, что его произведения дают "правильное понятие о бытовой стороне русской жизни", и рассматривал их как почти документальные свидетельства о темном "языческом мире", "нравственной и умственной Патагонии", являвшейся опорой режима. Салтыков-Щедрин отметил, что среда, о которой пишет Лейкин, "схвачена очень живо и ясно" .
Лейкин был одним из самых плодовитых российских беллетристов, пытавшимся обнять в своем творчестве самые разнообразные стороны русского быта. Он, по подсчетам его биографа, написал 36 романов и повестей, 11 пьес, выпустил 70 книг . Но основное место в творчестве Лейкина занимают короткие рассказы-сценки, которых он написал около семи тысяч (эта цифра, по свидетельству Н. К. Михайловского, фигурировала в печати в дни тридцатилетнего литературного юбилея Лейкина). Именно этот жанр создал ему громадную читательскую аудиторию в простонародной, мещанской, торгово-ремесленной среде. Эта связь писателя с "определенным кругом читателей" была отмечена и в критике . С начала 80-х годов рассказы Лейкина все более отчетливо приобретают черты бытовой сатиры, добродушного юмора, комического изображения разных сторон купеческой и мещанской жизни. Манера эта, в сущности, и определила облик петербургского юмористического журнала "Осколки", редактором-издателем которого Лейкин был в 1882–1905 годах. В то же время следует сказать, что "Осколки" были наиболее либеральным из юмористических журналов 80-х годов. В некоторых его публикациях и карикатурах звучали острые критические ноты, в особенности в материалах, авторами которых являлись бывшие сотрудники "Искры" Л. И. Пальмин и Л. Н. Трефолев. Журнал немало терпел от цензуры.
Своеобразной школой короткого рассказа стали "Осколки" для молодого Чехова, которого Лейкин пригласил сотрудничать в журнале в конце 1882 года. 12 января 1883 года Чехов писал Лейкину: "Направление Вашего журнала, его внешность и уменье, с которым он ведется, привлекут к Вам, как уж и привлекли, не одного меня. За мелкие вещицы стою горой и я…" В журнале в течение пяти лет было напечатано более двухсот рассказов Чехова. Кроме того, в 1883–1885 годах он вел в "Осколках" (под псевдонимами Рувер и Улисс) обозрение "Осколки московской жизни". На этот период работы Чехова в "Осколках" приходится и особенно активная переписка его с Лейкиным. Издатель журнала считал его самым талантливым своим сотрудником. Чехов не всегда соглашался с правками и сокращениями, вносившимися Лейкиным в его рукописи. Тем не менее он писал издателю 27 декабря 1887 года: "Осколки" - моя купель, а Вы - мой крестный батька. Впоследствии сам Лейкин не без гордости вспоминал: "Антон Чехов… называл себя моим литературным крестником" . В издании журнала "Осколки" вышел второй сборник Чехова - "Пестрые рассказы" (1886).
Чехов был внимательным читателем произведений Лейкина. Из его романов наиболее высокую оценку у Чехова получили "Стукин и Хрустальников": "Это самая лучшая из всех Ваших книг" (27 мая 1886 г.), "Стукин" имеет значение серьезное и стоит многого… Вместе с тем Чехов отмечал растянутость и громоздкость романа Лейкина "Сатир и нимфа, или Похождения Трифона Ивановича и Акулины Степановны" (1887), в котором "нет ничего нового". О присланном Лейкиным сборнике рассказов "Пух и перья" (1888) он писал автору: "Именно такие рассказы мне наиболее симпатичны у Вас. В них простота, юмор, правда и мера…" (5 октября 1888 г.).
В сохранившихся дневниках Лейкина за 1892–1809 годы зафиксированы встречи и беседы с Чеховым (извлечения из дневников опубликованы: "Литературное наследство. Чехов", т. 68. М., Изд-во АН СССР, 1960).
Н. А. Лейкин умер в 1906 году в Петербурге. После Октябрьской революции его книги выходили в серии "Библиотека сатиры и юмора", выпускавшейся издательством "Земля и фабрика" (ЗиФ): "Медные лбы. Рассказы" (М.-Л., 1926), "Ради потехи. Рассказы" (М.-Л., 1927), "Шуты гороховые" (М.-Л., 1927) и др.
Примечания
1
Петипа Мариус Иванович (1819–1910) - известный танцовщик и балетмейстер.
2
Печатается по изданию: Н. А. Лейкин. Саврасы без узды, Юмористические рассказы. СПб., 1880.
Вспоминая "признаки желаемой книжки" (сборник "Саврасы без узды"), Чехов в письме к Лейкину так говорит о рассказе "Птица": "В этой же книжке, кстати сказать, есть фраза, которая врезалась в мою память: "Тургеневы разные бывают", - фраза, сказанная продавцом фотографий" (март 1883 г.)
3
удовольствие (от фр. plaisir).
4
Печатается по изданию: Н. А. Лейкин. Саврасы без узды. Юмористические рассказы. СПб., 1880.
В марте 1883 г., обратясь к Лейкину с просьбой прислать ему эту книгу, Чехов вспомнил о впечатлении, произведенном на него рассказом "После светлой заутрени": "Особенно врезался в мою память один рассказ, где купцы с пасхальной заутрени приходят. Я захлебывался, читая его. Мне так знакомы эти ребята, опаздывающие с куличом, и хозяйская дочка, и праздничный "сам", в сама заутреня…"
5
Печатается по публикации в журнале "Осколки" (1884, № 4). В первых числах февраля 1884 г. Чехов писал Лейкину об этом рассказе: "Ваши письма в предпоследнем нумере - очень хорошенькая вещь. Вообще замечу, Вам чрезвычайно удаются рассказы, в которых Вы не поскупитесь на драматический элемент".
6
Печатается по публикации в журнале "Осколки" (1884, № 6).
Об этом рассказе Чехов так отозвался в письме к автору: "Кустодиевский" превосходен. Горбуновский рассказ, несмотря на незатейливую, давно уже заезженную тему, хорош - форма! Форма много значит… (12–13 февраля 1884 г.).
7
Синица, синенькая - пятирублевая ассигнация.
8
Печатается по изданию: Н. А. Лейкин. Цветы лазоревые. Юмористические рассказы. СПб., 1885.
Чехов писал Лейкину 28 апреля 1885 г.: "За "Цветы лазоревые" я уже благодарил Вас и еще раз благодарю. Прочел… В особенности поправились мне "Именины у старшего дворника".
9
Поярец - здесь: пьяный приставала.
10
Печатается по публикации в журнале "Осколки" (1886, № 42).
23 октября 1886 г. Чехов писал Лейкину: "Я послал Вам рассказ "Бука", но, кажется, неудачный, по крайней мере гораздо худший Вашего "Праздничного", который Вам чертовски удался. Очень хороший рассказ. Одна есть в нем фраза, портящая общий тон, это - слова городового: "в соблазн вводишь казенного человека"; чувствуется натяжка и выдуманность. Мужичонка картинен, и я себе рисую его".
11
Кобургский, Фердинанд I Кобургский (1861–1948) - князь Болгарский с 1887 по 1908 г. Способствовал усилению германского влияния в Болгарии.
12
Бисмарк Шенгаузен фон Отто (1815–1898) - рейхсканцлер Германской империи в 1871–1890 гг.
13
Кальноки Густав (1832–1898) - министр иностранных дел Австро-Венгрии в 1881–1895 гг. Был сторонником союза с Германией.
14
Шамиль (1797–1871) - руководитель освободительного движения горцев Дагестана и Чечни против царских колонизаторов, а также местных феодалов. После сдачи в плен в 1859 г. был с семьей поселен в Калуге.
15
Баттенберг Александр (1857–1893) - князь Болгарский в 1879–1886 гг., ставленник великих держав, глава созданного по решению Берлинского конгресса (1878) Болгарского княжества.
16
Печатается по публикации в "Петербургской газете" (1887, 24 сентября, № 262).
Чехов писал Лейкину 7 октября 1887 г.: "Ваш "Айвазовский" мне так понравился, что я послал его своему домохозяину, а сей последний - любитель веселого чтения - снес его в Клиники, где и читал вслух".
17
Печатается по изданию: Н. А. Лейкин. Пух и перья. Рассказы. СПб., 1888.
В письме от 5 октября 1888 г. Чехов благодарил Лейкина за присылку книги "Пух и перья", в которой выделил как особенно удачный рассказ "В гостях у хозяина": "Особенно мне поправился рассказ, где два приказчика приезжают к хозяину в гости на дачу и хозяин говорит им: "Дышите! Что ж вы не дышите?" Отличный рассказ".
18
Печатается по изданию: Н. А. Лейкин. Голубчики. Рассказы. СПб., 1889.
19
М. Е. Салтыков-Щедрин. Собр. соч. в 20-ти томах, т. 9. М., "Художественная литература", 1970, с. 421–422.
20
"Николай Александрович Лейкин в его воспоминаниях и переписке". СПб., 1907, с. 229–230.
21
Н. К. Михайловский. Литературно-критические статьи. М., Гослитиздат, 1957, с. 599.
22
"Николай Александрович Лейкин в его воспоминаниях и переписке", с. 243.