- Почему тебе обязательно все надо обругать? - с неожиданной смелостью спросила Лоретта. - И вообще, что ты против меня имеешь?
- Откуда ты взяла, что я против тебя что-то имею, свистушка?
- Нет, правда! Ты слова не можешь мне сказать, чтобы не оскорбить меня. Что я тебе такого сделала? Сидела здесь одна, играла на рояле…
- Ты оскорбляла мой слух, - проворчал Фесс. - То, что ты тут изображала, слишком напоминает издевательства белых музыкантов над нашей музыкой. Пустое трыньканье, и ни капли души.
Его замечание уязвило Лоретту: оно было не так уж далеко от истины. Разве сама Лоретта не замечала, какими неуклюжими были ее попытки воспроизвести музыку Слепого Эдди. Но, как бы то ни было, сдаваться без боя она не собиралась:
- Я, между прочим, не белая.
- Почти белая, - раздраженно произнес Фесс. - Ты когда последний раз смотрела на себя в зеркало?
- Человек не виноват в цвете своей кожи, - ответила Лоретта и, не подумав, добавила: - Я же не ругаю тебя за то, что ты урод.
Фесс вздрогнул и съежился, словно захотел вдруг стать меньше и незаметнее, но Лоретте было не до его чувств.
- Поэтому ты такой злой и вредный, - продолжала она. - Если бы ты был добрее к людям, все бы забыли о том, что ты… несимпатичный. Странно, что такой умный парень не понимает таких простых вещей.
Одним длинным прыжком - он все больше напоминал ей лягушку - Фесс с корточек поднялся на ноги и неуклюже заковылял к двери, словно был ранен. Лоретта вновь пожалела о том, что вовремя не придержала язык. Но Фесс был слишком горд, чтобы имело смысл просить у него извинения. Заметив у него под мышкой свернутые в трубку листки бумаги, Лоретта решила попробовать с другого конца:
- А что это у тебя? Рассказы для газеты?
- Ну! - прохрипел в ответ Фесс.
Ощущая себя победительницей, Лоретта с радостью пошла на уступки.
- Ой, дай мне их почитать. Ну, пожалуйста! Мне безумно интересно!
- Все равно не поймешь, - сердито проквакал в ответ Фесс, однако остановился, боком повернувшись к Лоретте.
А я очень постараюсь, - усердно заискивала перед ним Лоретта. - Я, конечно, мало чего понимаю в расовой проблеме и подобных вещах. Но, если я чего-нибудь не пойму, может, ты будешь
добр и объяснишь мне.
Из-за толстых стекол очков на Лоретту смотрели удивленные, настороженные глаза.
- На, - сказал Фесс и неуклюже протянул ей листы бумаги.
"ДАДИМ ОТПОР РАСИСТСКИМ ПАУКАМ!!!!!" - прочла Лоретта на первом листе, крупными буквами и с пятью восклицательными знаками. И дальше, с абзаца:
"Вооруженное чудовище преследует наш народ. Большое, жирное, с красной шеей и в синей форме, оно избивает наших женщин и детей и убивает всех молодых мужчин, которые попадаются ему на пути. Хотя сам он большой, мозги у него маленькие: обычно он носит 2–го размера фуражку и 12–го размера сапоги. И однако этот полуидиот имеет АБСОЛЮТНУЮ ВЛАСТЬ над нами! Если мы не разделаемся с этим чудовищем, значит, мы заслуживаем те страдания, которые он нам причиняет…"
Лоретта перестала читать и робко заметила:
- Ты очень хорошо пишешь.
- Спасибо, - коротко ответил ей Фесс.
- Но, - продолжала Лоретта, - тебе не кажется, что ты немного преувеличиваешь?
- Каждое слово здесь - правда, - ответил Фесс, сердито уставившись в какую-то точку на стене, чуть справа от Лоретты. - Дальше я привожу примеры, подтверждающие мои слова. Примеры из жизни, из газет.
- Я знаю, что это правда, - возразила Лоретта. - То есть что полицейские злые. Некоторые из них. Но ведь не у всех же у них большие ножищи и маленькие головки. Некоторые бывают довольно… пропорциональные. - Лоретта едва не рассмеялась.
- Я пишу о символическом полицейском! - закричал Фесс. - Я просто соединил вместе всех "пауков", которых знаю, понимаешь? - Он нетерпеливо взмахнул рукой, как бы показывая, что объяснять это Лоретте значит даром тратить время. - Ладно, все это мелочи. Главное - распространить призыв.
- Да, конечно. Но представь себе: в один прекрасный день какой-нибудь человек встречает полицейского-го, который выглядит как все нормальные люди. Или у того маленькие ноги и большая голова. И, может, шея у него будет совсем не красная, а белая или загорелая. А теперь представь, что в тот же день тот же самый человек читает твою статью. И думает: "Этот писатель наврал в мелочах, значит, и в главном он не прав".
- Я же говорил, что ты не поймешь! - Фесс протянул руку за статьей.
- Погоди, я тут еще кое - чего хотела посмотреть, - сказала Лоретта, быстро перелистывая бумаги.
- Ты это тоже не поймешь. Верни мне все назад!
- Фесс, ну подожди, пожалуйста, - попросила Лоретта. - Дай мне это прочесть. Я так много слышала о твоих стихах, но ни разу не читала ни одного твоего стихотворения.
- Хорошо, только побыстрее, - проворчал Фесс и, засунув руки глубоко в карманы брюк, повернулся спиной к Лоретте.
Подозревая, что к своим стихам он относится с еще большей щепетильностью, Лоретта решила не критиковать их, даже если они не понравятся ей, как его статья. Но в ее решимости нужды не возникло.
- Здорово, Фесс! - воскликнула Лоретта, кончив читать. - Я надеюсь, что твоя газета обязательно выйдет. И ты напечатаешь их на первой странице.
- Ты это серьезно? - вновь удивленно вытаращил на нее глаза Фесс.
- У меня, к сожалению, никогда так не выйдет. А жаль! - искренне призналась Лоретта.
Все еще не веря ей до конца, Фесс нервно взмахнул рукой и сказал:
- Послушай, я боюсь, ты не поняла. В этом стихотворении говорится не просто о коте. Оно - о человеке, который…
- Прекрасное стихотворение, - быстро перебила его Лоретта. - И все здесь понятно без всяких объяснений.
- Его надо еще доработать, - смущенно заметил Фесс.
- Зачем? В нем и так все замечательно. И не смей менять в нем ни одного слова.
Фесс неуклюже переминался с ноги на ногу; казалось, похвала смутила его больше, чем критика. Потом молча протянул руку за листками.
Лоретта отдала ему все, кроме стихотворения.
- У меня к тебе просьба, Фесс. Можно я оставлю у себя стихи? Всего на один вечер? Ну, пожалуйста!
- Зачем еще? - встревожено покосился на нее Фесс.
Лоретта хотела было признаться ему во всем, но передумала.
- Я хочу выучить их наизусть, - обманула она. - Все, что мне по-настоящему нравится, я стараюсь запомнить. - А так как Фесс все еще с недоверием смотрел на нее, Лоретта продолжала:
- Я беру пример со своей мамы. Она обычно учит наизусть стихи из Библии. Она говорит, что так никто их у нее не отнимет.
- Вот в чем беда нашего народа. Во всей этой религии, - сказал Фесс. - Если бы они хоть раз встали с колен, они могли бы жить с высоко поднятой головой.
- Ты прав, наверно, - смиренно согласилась Лоретта и тут же представила себе, что сказала бы по этому поводу мама: "Этот мальчишка - сущий дьявол. И ты хуже самого сатаны, если слушаешь его болтовню и не осуждаешь его". Однако, вместо того чтобы осудить Фесса, Лоретта лишь улыбнулась, представив себе мамину реакцию.
- Я люблю учить стихи, особенно теперь. Я бы с удовольствием выучила наизусть твое стихотворение.
- Ну что ж, валяй, - угрюмо буркнул ей Фесс. У двери он спохватился: - Только не вздумай показать его своей ненаглядной учительнице. Не хочу, чтобы она читала его в сыром виде.
- Не бойся, не покажу, - пообещала Лоретта, улыбнувшись про себя. Видно, Фесс не такой уж свирепый и независимый, каким представляется, если собирается показать свои творения мисс Ходжес, подумала Лоретта.
Теперь она значительно меньше боялась его и все же обрадовалась, когда он ушел. Ей не терпелось, чтобы он ушел, с той минуты, как у нее родилась захватывающая идея.
"Блюз голодного кота"! Стихотворение с таким названием само просилось, чтобы к нему написали музыку!
Начала она очень осторожно и издалека, подбирая пока одни аккорды. Сочинять песню все равно что строить дом, говорил Слепой Эдди. Сначала ты подбираешь аккорды - это твои кирпичи, затем настилаешь поверх них мелодию, как доски… В конце концов Лоретта подобрала аккорды к первым трем строчкам:
Я - кот голодный
Бреду в тоске промозглой
Совсем один унылый.
Но на следующей строке дело застопорилось; стихи оказались сложнее тех трех-четырехстрочных блюзов, которые играл Слепой Эдди. Лоретта никак не могла продвинуться вперед, постоянно натыкаясь на фальшивые аккорды, чувствуя себя более слепой, чем старый слепой музыкант; он, по крайней мере, легко находил дорогу на клавиатуре. Что-то подсказывало Лоретте, что надо бы перейти в другую тональность. Но в какую? Лоретта не знала. После многих неудачных попыток она наконец подобрала трезвучия к двум следующим строчкам…
Сочинив музыку к первым пяти строкам, Лоретта испытала громадное облегчение. Она несколько раз подряд проиграла и пропела начало блюза, и с каждым разом оно нравилось ей все больше. Но в первом куплете оставались еще две строки, и что делать с ними - Лоретта понятия не имела. Она перепробовала множество аккордов, но ни один из них не подошел. Все они как бы повисали в воздухе вместо того, чтобы завершить мелодию. Испробовав десяток вариантов, Лоретта заиграла сначала и вдруг отыскала! Оказывается, ничего не надо было сочинять: надо было лишь вернуться в исходную тональность.
Проиграв первый куплет, Лоретта нашла его безукоризненным и, дрожа от волнения, принялась за припев. Припев был простым: его четыре строчки в точности совпадали с тремя основными трезвучиями, которым обучил ее Слепой Эдди:
(Первый аккорд) Белый котенок лакает жирные, сладкие сливки.
(Второй аккорд) Желтый котенок на шелковой дрыхнет подстилке.
(Первый аккорд) Даже метису лучше живется, чем мне.
(Третий аккорд) Черный я - вот и живу в нищете.
Вот и все - и песня на стихи Фесса была готова целиком! Причем никаких там "цветочков и мотыльков" - как плохо Фесс ее знал! Стихи были сердитыми, а песня получилась еще сердитее, но она была правдивой и потому нравилась Лоретте. Она пропела ее от начала до конца, часто нажимая на педаль и стараясь, чтобы голос ее звучал сильно и глубоко.
- Ну-ка, кто это у нас тут? - раздался голос сбоку от Лоретты. - Бесси Смит собственной персоной?
Лоретта вскочила и, задрав голову, посмотрела брату в лицо; в последние дни улыбки у него получались недостаточно широкими, чтобы стереть беспокойные морщинки возле глаз.
- Прости меня, братец Билл. Я не знала, что мешаю тебе.
- Ты не мне мешаешь, а соседям. Ты так вошла в раж, что тебя слышно на другом конце города… А где твои приятели?
- Наверно, ушли домой. - Лоретта потеряла счет времени. Должно быть, было уже поздно - действительно, почти одиннадцать часов!
- И тебе давно пора лежать в кровати или учить уроки. Понятия не имел, что ты до сих пор здесь торчишь.
Лоретта помогла брату прибрать маленькую комнату и закрыть мастерскую. Затем они вместе пошли по ярко освещенной, людной Авеню. Вокруг было так шумно, что Лоретта недоумевала, кому она могла помешать своим пением.
- Слушай, я и не знал, что у моей маленькой сестренки такой чудный, звучный голос, - сказал Вильям. - Может, ты еще станешь семейной знаменитостью.
Лоретта не отвечала. Она пела - не вслух, а про себя. Песня в ее голове звучала все громче, заглушая мысли. Руки у нее тоже были заняты: в глубине карманов они брали аккорды на воображаемой клавиатуре. Мысленно допев песню до конца, Лоретта начинала ее с начала. С каждым разом блюз звучал все лучше. Дожить бы до завтра, подумала Лоретта, чтобы сыграть его всей компании и увидеть реакцию Фесса. Понравится ли ему? Лоретта надеялась, что понравится. Такой удобный случай. В конце концов, он же сам написал слова!
Глава 7
- Сегодня я дам вам несколько необычное задание, - объявила ученикам мисс Ходжес. - Вместо того чтобы писать изложение или сочинение на заданную тему, я хочу, чтобы каждый из вас сам выбрал себе тему и написал небольшую статью, рассказ или стихотворение. О том, что ему кажется важным. Если вы не можете написать статью или рассказ, напишите письмо другу. Если у вас нет друзей, адресуйте письмо мне.
Последнее ее замечание вызвало всеобщий смех: очевидно, друзья были у всех, за исключением Лоретты.
- Ну так о чем же мы с вами будем писать? Как ты думаешь, Флоренс?
- Например, о самом замечательном человеке, которого я знаю, - ответила та.
- Хорошо, Флоренс. Возьми себе эту тему. А ты о чем собираешься писать, Лоретта?
Лоретта слушала краем уха, думая о своем.
- Я? Гм… О моей маме. Она довольно замечательный человек.
Учительница была разочарована.
- Я надеялась, что ты придумаешь что-нибудь свое. Я не хочу, чтобы все вы писали на одну и туже тему. И поймите, ребята, вы абсолютно свободны в выборе темы. Пишите обо всем, что счи - таете важным.
Джетро вскинул руку и замахал ею у себя над головой.
- А как насчет секса, мисс Ходжес?
Мисс Ходжес ответила на его попытку смутить ее тем, что сама его смутила:
- Ради бога, Джетро, если ты уверен в том, что эта тема тебе достаточно знакома.
Просмеявшись минуты три, ребята принялись шушукаться и ерзать от нетерпения. Даже Джоэлла тянула руку.
- Я видела на нашей улице убийство, мисс Ходжес, в прошлом месяце. Один мальчишка… Он просто шел мимо, и вдруг из переулка выскочил другой мальчишка и - бац, застрелил его. Кровищи было - повсюду! А мать этого мальчишки грохнулась в обморок, и ее отвезли в больницу…. Можно я напишу об этом?
- Конечно, Джоэлла. Постарайся, чтобы мы увидели это твоими глазами… Да, Генри?
- А можно написать рассказ о человеке, которому два раза в неделю приходится ходить в церковь, а он не верит в бога?
- Напиши, Генри, - ответила мисс Ходжес. - Это как раз то, что я от вас хочу. А когда вы все выполните задание, я, возможно, преподнесу вам сюрприз. Не исключена вероятность, что лучшие работы будут опубликованы.
Ребята, которые обычно не любили писать, тут же схватились за карандаши, точно их жизнь была поставлена на карту. Но самая усердная из них - Лоретта - почему-то не спешила. В верхней части страницы она написала:
Самый замечательный человек, которого я знаю
Моя мать
К концу урока она ни слова к этому не прибавила, зато страница покрылась на первый взгляд бессмысленными рисунками: на ней появились кошка, пара круглых очков в толстой оправе, несколько четвертных нот, фортепьянная клавиатура с черными и белыми клавишами - через всю страницу.
К невзрачному домишке на Авеню Лоретта пришла раньше других ребят, раньше учителей и даже раньше Вильяма. Ей пришлось дожидаться брата, так как у него были ключи от мастерской.
- Так не годится, милая сестрица, - приветствовал ее Вильям. - Первой приходишь и последней уходишь. Как, кстати, у тебя идут дела в школе?
- Прекрасно, - соврала Лоретта.
- Да?.. Сегодня после обеда не смей сюда появляться. Сиди дома и учи уроки, - приказал Вильям.
Лоретта не стала с ним препираться: два часа посидеть за пианино - это все, что ей было нужно. Счастье ее стало полным, когда первым посетителем оказался Слепой Эдди. Целый день старику было нечего делать, и после обеда он всегда прибредал к мастерской, поджидая ее обитателей. Лоретта тут же усадила его к пианино.
- Послушайте, Эдди, и скажите, что вы думаете об этой песне. - Она спела и сыграла первый куплет с припевом, а старик слушал и улыбался.
- Вам нравится? - спросила Лоретта.
- Еще бы, - ответил Эдди. - Ей - богу, очень милая вещица. И со смыслом. Где ты ее откопала?
- Я сама написала ее, - с гордостью призналась Лоретта. - То есть слова написал один парень - Фесс. Вы знаете Фесса? - Эдди кивнул. - А я сочинила к ним музыку.
- Ну, девонька, я, честное слово, горжусь тобой. Для того, кто всего неделю назад разучил первые аккорды, прямо-таки здорово! А если ты теперь позволишь старому Эдди дать тебе несколько маленьких советов…
Хотя он всего один раз прослушал песню, Слепой Эдди тут же заиграл блюз, попутно объясняя Лоретте:
- В левой руке, барышня, играй вот так, чтобы певцу было легче держать ритм… В этом до мажорном трезвучии во втором колене быстренько захвати пятым пальцем си - бемоль; так получится настоящий блюз… А перед каждым куплетом можешь проводить пальчиком по верхам… Вот так… Чувствуешь?.. Как будто кошка мяучит… Нет, погоди, лучше это сделать на гитаре.
Бережно взяв в руки единственное сокровище старика, Лоретта помогла Эдди извлечь из футляра гитару, перекинуть лямку через плечо. Когда первые мальчишки вошли в мастерскую, Лоретта и Слепой Эдди играли в четыре руки и самозабвенно распевали:
Вы знаете, голодный кот
Не тратит время попусту -
Он ищет, чем набить живот.
Нет, не для дружеской беседы
Он к вам пришел перед обедом.
По вашей улице он рыщет
Все потому, что мяса ищет!
Текст стихов был выставлен на всеобщее обозрение на пианино, а Улисс с Фрэнком не нуждались в специальном приглашении и тут же вступили:
А ну-ка, рыбки вынесите мне.
Филейной части, будьте так любезны.
И сливок не жалейте, право,
Коль ночью спать хотите без кошмаров.
Скоро к хору присоединился еще один голос - Кэлвина. Этот мечтательный молодой художник соблаговолил оставить ответственный печатный бизнес ровно настолько, чтобы пропеть последний куплет:
А то ведь я проворен,
Вдруг - шасть из темноты
И тут же с ходу - ноги!
Не стоит котю обижать,
Ведь котик - недотрога.
Богатым быть мне не дано,
Но злым - да ради бога!
- Годится! - раздался одобрительный возглас сбоку от пианино, где столпились вновь прибывшие.
- Вот эта песня уже со смыслом, - похвалил Улисс.
- Нормальная песня, я считаю, - вставил Дэвид. - Сначала - вроде о коте, а на самом деле - о человеке.
- Ведь "котами" иногда называют и мужчин, - высказался кто-то из девочек.
- Она об обоих, кретины! - заорал на ребят Джетро. - О коте и о человеке. Об обоих, понятно?
- Она о жизни. В ней нет никакой лжи, и поэтому она - настоящая, - заключил дискуссию Слепой Эдди.
Снова открылась входная дверь. Лоретта радостно обернулась, надеясь, что пришел Фесс и он сейчас услышит, как поют песню на его стихи. Но она ничего не увидела, кроме синей глыбы, загородившей дверной проем.
У него действительно красная шея, отметила про себя Лоретта, уставившись на полицейского лейтенанта Лэфферти; тот в это время повернулся к ней спиной, отдавая приказания своему напарнику, сидевшему в машине. И ножищи у него громадные. Все в нем ужасно громадное!
- Та-ак, ладно! Ну и что мы тут делаем, детишки?
- Мы просто пели, - ответила Лоретта.
- Немедленно прекратите шум, - приказал Громила. - У меня в районе и без вашего мычания хватает беспорядков.
- А что, существует закон против пения или… - с вызовом начала Шарон, но полицейский перебил ее: