Остров, приютивший Чарли, по сравнению с другими островами был невелик - акра два трясины. Его окружали небольшие отнесенные ветром островки. Почти все они проплывали мимо, на другой конец озера, кроме тех, что зацепились за рифы или за другие подводные препятствия, словно ожидая, когда изменится направление ветра и им удастся отправиться в обратный путь.
Катера - он насчитал их пять штук - выплеснули людей сначала на один, а потом и на другой остров. Чарли видел, как мужчины стали прочесывать низкие заросли "кожаного листа".
Часам к четырем, обыскав более дюжины островов, преследователи направились к его острову. Чарли тут же отполз на животе в глубь острова, как можно дальше от того места, куда должны были причалить катера.
Рев моторов все усиливался, и вскоре он почувствовал, как остров задрожал, катера один за другим на полном ходу врезались в трясину, поднимая над водой свои алюминиевые и пластмассовые носы.
Когда заглох рев последнего мотора, он услышал голоса. Чарли дополз до противоположной кромки острова, распластался у самой воды и застыл в ожидании.
- Разойдись цепочкой, - услышал он приказ одного из мужчин. - Если он вооружен - стреляйте.
Люди молчали, но он чувствовал их приближение - колыхалась зелень, остров содрогался под тяжестью грубых сапог.
Наконец Чарли, не в силах вынести напряжение, поднял голову, но тут же опустил ее снова. Мужчины были совсем рядом. Один из них сказал:
- Снова промазали.
- Иди до самой кромки, - распорядился кто-то, - до самой воды.
Чарли перевернулся и бесшумно, как выдра, скользнул в воду, но не поплыл, что неминуемо вызвало бы залп выстрелов, а подтянулся к кромке острова так, что голова его находилась под листьями и камышами.
Один из мужчин остановился в нескольких шагах от него; глядя вверх сквозь листву, Чарли увидел отблеск солнца на стволе ружья и даже заметил, что глаза у мужчины голубые.
Ему показалось, что этот человек смотрит прямо на него. Чарли затаил дыхание. Мужчина прищурился, словно пытаясь получше разглядеть что-то. Чарли был уверен, что его заметили, но человек повернулся и направился в глубь острова. Чарли с трудом удержался от вздоха облегчения - тот мог услышать его и вернуться.
Судя по звукам, преследователи удалялись. Он перевел дух, чего нельзя было сделать раньше, и даже немного приподнял голову, чтобы вода вытекла из ушей, и тут раздался крик:
- Он был здесь! Он был здесь! Вот его сапоги в бумажном мешке.
Сапоги! Наверно, он обронил их, когда полз по острову. Все пропало. Они снова начнут прочесывать остров, перевернут каждый куст, заглянут под каждый стебель камыша, под каждое карликовое дерево.
Чарли погрузился еще глубже в воду и вытянул ноги так, что тело ушло под остров - теперь над водой были только его нос и глаза. Он лежал на спине, вцепившись пальцами в переплетенные корни трясины, скрываясь под водой, как жук под листом.
Хрупкий островок дрожал и сотрясался - люди сновали по нему взад и вперед. Несколько раз преследователи подходили к Чарли так близко, что он видел обтрепанные концы шнурков на их высоких ботинках, швы на отворотах брюк.
Когда наконец у него появилась надежда, что его все-таки не найдут, на кончик его носа по паутинке спустился паук. Чарли выпятил нижнюю губу и попытался сдуть насекомое. Он скосил глаза и посмотрел вниз на паука. Тот уставился на Чарли. Паук карабкался по его носу на восьми кривых волосатых ножках, глазки - как две неподвижные точки, вставленные прямо в круглое тельце; он был так близко, что казался огромным. Чарли глубоко вдохнул воздух и ушел под воду. Когда вода накрыла его, он оторвал руку от корней и потер ею место, на котором сидел паук.
Когда уже не было сил оставаться под водой, Чарли высунул голову и, словно осторожная черепаха, стал медленно подниматься вверх до тех пор, пока его ноздри не оказались на поверхности.
Ему хотелось жадно ловить ртом воздух, но он заставил себя дышать медленно; прошло не менее минуты, пока кровь его снова не обогатилась кислородом и к нему вернулась способность мыслить.
И тогда он снова увидел паука, сидящего на восковом зеленом листе и разглядывающего странный плавающий предмет, который не мог поддержать его легкое как перышко тельце. У паука, видно, отшибло память - он снова начал спускаться по паутинке на нос Чарли.
Тот с ужасом наблюдал за тонкой паутинкой, которая выскальзывала из брюшка насекомого, и в ту секунду, когда паук должен был спуститься ему на нос, он снова ушел под воду.
Он сосчитал до пятидесяти и снова медленно поднял лицо над водой. Паук исчез, но в нескольких сантиметрах от своего носа Чарли увидел каблук кожаного сапога.
Он задыхался от недостатка воздуха. В ушах звенело, сердце отчаянно колотилось в груди. Но он заставил себя осторожно, сквозь сжатые ноздри вдыхать жизнетворный кислород. Словно капли жизни, проникающие сквозь капельницу в тело больного, Чарли медленно и бесшумно втягивал в себя воздух, пока его затуманенное зрение не прояснилось, в голове перестало звенеть, сердце забилось ровнее.
Каблук приподнялся над ним, потом снова опустился, приподнялся еще раз и исчез. Чарли глубоко и тревожно вдохнул и выдохнул воздух. Потом, как бы стремясь запастись кислородом, он снова и снова заглатывал ртом воздух, и с каждым вдохом тело его то погружалось в воду, то приподнималось над ее поверхностью на самую малость так, что по воде расходились небольшие круги, как от ондатры, когда та стремительно перегрызает плавающие на воде водоросли.
Вскоре он услышал рев моторов и понял - катера удаляются. Когда он уже решил, что опасность миновала, катера стали огибать остров; они шли друг за другом так близко, что выхлопные газы ударяли ему в нос, так близко, что волны, поднимаемые ими, били его по лицу, и он стал захлебываться.
Когда последний катер наконец скрылся из виду, Чарли выполз на остров и его вырвало. Изо рта и носа выливалась вода, и если бы в тот момент кто-нибудь на катере обернулся, то увидел бы его, полуживого, обессиленного, беспомощно распростертого на жестких, мясистых листьях.
Он лежал неподвижно до тех пор, пока не затих звук моторов; он понимал, что преследователи перебрались на другой остров. Наконец комар, впившийся в нежную мочку уха, заставил его отползти назад к прижавшимся друг к другу лиственницам.
Там, под их сенью, он сел на землю и немного успокоился. Дважды вдалеке снова проревели моторы - катера переходили от острова к острову. Но теперь он был в безопасности.
Глава 12
В ту ночь он не стал дожидаться сигнала Бетти, а попытался сам прокричать гагарой. Ответа не было. Он подождал немного. На западе сверкнула молния, она пронзила вершины несущихся на него черных туч.
Если Бетти не пришла до начала грозы, она его вообще не найдет. Только теперь он понял, как трудно даже в тихую погоду разыскать какой-то определенный остров - так много плавучих островов было вокруг.
Чарли снова подал сигнал и, не дождавшись ответа, подумал: может, стоит доплыть до берега? А дальше что? Большинство домов в резервации стояли на дальнем берегу озера. В темноте ему вряд ли удастся выбраться из леса, но даже если он и найдет дорогу, по какой тропе идти, чтобы разыскать Бетти?
Воздух становился все более тяжелым. Чарли почти ощущал эту тяжесть - она давила на тело и мозг; мысли путались, он провел рукой по лбу, как бы пытаясь сбросить ее с себя.
Тучи уже наполовину затянули небо. Другая его половина все еще была усеяна звездами, но они гасли одна за другой под наплывавшим на них черным покрывалом.
Он снова прокричал гагарой, подождал немного и прокричал еще раз. Наконец-то! Ему показалось, что он услышал ответ. Он подался вперед, чтобы было лучше слышно, и тут ветер, предвестник грозы, стал вдруг поднимать волны, гнуть камыши, трепать маленькие лиственницы, закручивать грубые листья кустарника.
Внезапно резко похолодало. Когда он поднялся с земли, ветер облепил его тело под мокрой одеждой - кожа покрылась мурашками. Он понял, что оставаться на острове небезопасно. Он знал - резкое похолодание в октябре может принести с собой мороз и даже снег. А соорудить небольшое укрытие здесь было не из чего. Ясно, что в мокрой одежде заморозков ему не выдержать.
Чтобы не коченели руки и ноги, он стал ходить взад и вперед. Жесткие стебли "кожаного листа" кололи ноги сквозь носки, острые края осоки врезались в кожу и оставляли на щиколотках ссадины. Он дошел до другого края острова, куда приплыл утром, и, вглядываясь в ветреную ночь, прислушался. Волны все нарастали - теперь они уже захлестывали зыбкий берег, вскоре ноги его оказались в воде.
В отчаянии он еще раз попытался прокричать гагарой, во весь голос, так что напряглись шея и челюсти.
Потом он опустился на одно колено и впился глазами в темноту, словно одним лишь усилием воли можно было заставить Бетти появиться на берегу.
Он не мог долго оставаться в таком положении - волны все нарастали. Вода уже покрывала остров сантиметров на тридцать. Внезапно он почувствовал рывок, потом его подбросило вверх
- он понял: остров снова движется. Потом - еще рывок и внезапная остановка, от которой под ногами задрожали переплетения корней. Остров наткнулся на какое-то препятствие.
У Чарли мелькнула мысль: а что, если буря разнесет остров, и тогда ему не останется ничего иного, как опять пуститься вплавь. Потом пошел косой, гонимый ветром дождь. Чарли опустил голову и закрыл глаза. И стоя так, лицом к ветру, он почувствовал, что волны уже ему по грудь.
Дикий страх сковал его. Он закинул голову и, как пойманный зверь, завопил что было сил - крик его заглушил рев ветра. И тут же он услышал ответ.
- Чарли, Чарли, я здесь!
Из темноты шагах в десяти от него вынырнул нос каноэ. Волна приподняла лодку, и ветер прибил ее к острову рядом с дрожащим беглецом.
Девушка не вышла из каноэ. Она протянула ему весло. Он ухватился за него, подтянулся к борту и перевалился на дно. Несколько секунд лежал неподвижно, стараясь отдышаться. Бетти склонилась над ним.
- Ты должен помочь мне, - сказала она и сунула ему в руки весло. - Прибавился твой вес. Мы сели на мель.
Он приподнялся на колени, посмотрел, стараясь понять, что делает она, потом уперся острием весла в трясину острова и оттолкнулся. Каноэ продвинулось сантиметров на десять. Полетели брызги. Они оттолкнулись еще раз - каноэ снова продвинулось еще немного, и волна приподняла его. Девушка тут же вонзила весло в воду и развернула лодку.
- Греби! - крикнула она, перекрывая вой ветра.
Он налег на весло, лодка приподнялась и врезалась в волны. Он снова налег на весло. Бетти сделала то же самое, и так совместными усилиями они съехали с мели.
- Греби! - снова крикнула она.
Он наклонился вперед и стал грести что было сил, чувствуя, как прогибается деревянное весло. Он резко вытаскивал его из воды и с такой же силой вонзал обратно. Лодка пошла навстречу ветру.
- Хватит! - крикнула Бетти. Он резко опустил весло на борт и навалился на него, с трудом переводя дух.
Сидя на корме, девушка развернула лодку, и та словно полетела над волнами.
- Сиди спокойно! - крикнула девушка, и в это время разразился ливень. На дне лодки заплескалась вода. Каноэ отяжелело; оно не скользило больше по гребням волн, а с трудом пробивалось сквозь них.
Чарли почувствовал на своем плече руку Бетти.
- Сними рубашку, - приказала она, - и собирай воду со дна, иначе утонем.
Он приподнялся на колено, стянул с себя мокрую рубашку, отжал ее за бортом и стал собирать воду со дна лодки.
- Скорее! - закричала она. - Скорее!
Но дождь заливал лодку быстрее, чем он успевал выгребать из нее воду. Каноэ едва поднималось над волнами, потом оно резко накренилось и провалилось в глубокую подошву волны.
- Пустая затея! - крикнула она. - Греби.
Чарли бросил рубашку, схватил весло и опустил его в воду. Но лодка была уже затоплена и над ней разбивались волны.
- Надо вылезать! - громко крикнула Бетти, стоя рядом с ним. - Вылезай! Держись! Пусть каноэ до краев наполнится водой. Поплывем рядом. Держись за борт!
Он стал перелезать через борт, лодка накренилась. Он почувствовал, как Бетти налегает на лодку, удерживая ее с другой стороны. Он опустился в воду, ухватился рукой за лодку и прижался к борту. Когда он поднял голову, Бетти была уже на другой стороне лодки; правой рукой она держалась за борт, а левой гребла, вода наполнила каноэ до самых краев.
Они продвигались вперед медленно. Лодка была уже не на воде, и ветер не подталкивал ее. Но помогали волны. Чарли тоже начал грести свободной рукой.
Внезапно каноэ резко остановилось. Чарли решил, что они доплыли до берега, и стал подтягиваться по борту к носу лодки, Но тут раздался голос Бетти:
- Это остров! - крикнула она. - Мы снова сели на мель!
Он посмотрел на Бетти. Она продвигалась вперед. Он двинулся следом за ней, пока ноги его не коснулись острова. Чарли распрямился. Вода доходила ему до коленей. Если бы лодка не была залита водой, она могла бы свободно проплыть над островом.
- Попробуем протолкнуть ее1 - крикнула Бетти,
Они ухватились за края борта возле носа каноэ и, упираясь ногами в пружинящий покров "кожаного листа", потянули лодку на себя. Остались позади торчащие из воды верхушки карликовых лиственниц, плотные коричневые свечи камышей, клонившихся на ветру; и вдруг Чарли провалился с головой. Он наглотался воды, погружаясь на дно, потом вынырнул и, отплевываясь, ухватился за нос лодки.
И снова волны проталкивали их сквозь мглу, и ветер обрушивал на них потоки воды.
Когда наконец они достигли берега, Чарли не поверил собственным глазам. Он пробуравил ногами песок, чтобы убедиться, что под ним суша, потом посмотрел на Бетти.
- Порядок! - крикнула она. - Теперь надо вытаскивать лодку.
Волны помогли им. Когда лодка оказалась на берегу, они накренили ее и вылили почти всю воду.
- А теперь оттащим ее подальше, - сказала Бетти.
Они оттащили лодку туда, где волны не могли достать ее.
- Давай перевернем ее.
Без особого труда они перевернули лодку. И тогда Бетти взяла его за руку и втащила под перевернутое каноэ - здесь можно было укрыться от ветра и леденящего дождя.
И тут, под каноэ, она прижалась к нему; они согревались теплом друг друга. Дождь хлестал по алюминиевому каркасу лодки, завывал ветер, а волны все набегали и набегали, словно продолжали преследовать их.
Но пока что им никто не угрожал.
Глава 13
Солнце окрасило прибрежный песок в золотистого меда цвет. Тонкий луч света проник под перевернутое каноэ и упал на лицо Чарли. Он медленно поднял голову, не совсем еще понимая, где находится. Потом он увидел лицо девушки, такое безмятежное во сне, ее голова лежала на его плече.
Лучи солнца падали на алюминиевое дно лодки, согревая их убежище, и Чарли снова опустил голову. Он не помнил, когда у него было так спокойно на душе. Все эти годы он пытался бороться за свое "я", ощущал себя чужеродным существом, брошенным в мир белых, - теперь все это отошло от него.
Девушка зашевелилась. Она медленно открыла глаза, посмотрела ему в лицо, немного придвинулась. Потом снова закрыла глаза и вздохнула. Неожиданно она подняла голову и сказала:
- Лодка. Ее могут заметить. Днем ее видно как на ладони.
Она выскользнула из-под каноэ и принялась переворачивать его. Чарли поднялся с земли и стал отряхиваться от песка.
- Это потом, - нетерпеливо сказала она. - Надо спрятать лодку. Заходи с другой стороны. Оттащим ее за деревья.
Они поволокли каноэ по песчаному склону, сквозь пожухлые папоротники, туда, где стояла раскидистая ель. Там Бетти остановилась и сказала:
- Оставим здесь, под елью.
Они укрыли лодку под нижними ветками; Бетти отломила ветку с какого-то дерева, вернулась на берег и замела оставшиеся на песке следы.
- Надо уходить, - сказала она. - Они догадаются, что ты мог выйти из воды здесь, буря могла прибить тебя только сюда.
- Думаешь, они знают, что ты вместе со мной? - спросил он.
- Вряд ли. Они считают, что ты один, и поэтому надеются без особого труда выследить тебя.
Чарли смутился.
- Наверно, они правы, - сказал он.
- Не совсем, - откликнулась она и улыбнулась. - Мы еще поводим их за нос.
Плавными скользящими шагами, проносящими ее над поваленными деревьями, сквозь колючки, которые никогда не царапали ее, она направилась вперед. Чарли неуклюже шагал следом и с удивлением думал, как просто у нее все получается, как бесшумно скользит она по земле, быстрая и легкая как тень.
С берега почти отвесно поднимался поросший лесом холм. Взбираясь наверх, Чарли с трудом переводил дух, а девушка от подъема только разрумянилась. Они добрались до вершины холма и очутились в густых зарослях высоких сахарных кленов. Бетти пошла вперед по ровному плато; там, где кончались клены и начинались заросли болиголова, она замедлила шаг, словно пытаясь отыскать что-то.
- Вот, - наконец сказала она, останавливаясь у искореженной сосны, чьи узловатые ветки неуклюже торчали в просвете между кустами болиголова.
- Давай заберемся на эту сосну, - сказала она и подпрыгнула, чтобы ухватиться за нижнюю ветку. Чарли медленно карабкался следом за ней. Добравшись до середины дерева, Бетти села на ветку и подвинулась к стволу, освобождая для него место. Он сел рядом, и она поддержала его.
- Смотри! - сказала она.
Чарли повернул голову - в просвете между деревьями на солнце сверкало озеро.
- Видишь катера? - спросила она.
- Где?
Она показала пальцем.
И тогда он увидел их, похожих на маленьких букашек с длинными хвостами белой пены за кормами - катеров было восемь, и они направлялись к тому берегу, который только что покинули Бетти и Чарли.
- Они найдут там каноэ, - сказала Бетти, - не сразу, но найдут. Надо уходить.
Он стал спускаться по стволу и впервые заметил, что ноги его кровоточат: на ветках оставались красные пятна. Бетти тоже увидела кровь, и когда они спустились на землю, она спросила:
- А где же твои сапоги?
- Я потерял их на острове. Полицейские нашли их и унесли с собой.
- Попробуем помочь твоему горю, - сказала Бетти. Она вытащила из джинсов край блузки и оторвала от нее большой лоскут - девичье тело обнажилось у талии.
- Вытащи рубашку, - сказала она. Он послушно выдернул из брюк рубашку; Бетти оторвала и от нее большой лоскут. Его тело также обнажилось у пояса.
- Садись, - сказала она.
Он опустился на землю, и девушка быстро и ловко, словно всю жизнь мастерила из лоскутьев рубашек и блузок самодельные мокасины, обернула материей его ноги, а края завязала вокруг щиколоток.
- С ума сойти! Посмотрели бы на меня ребята с Бредди-стрит. На другой же день это стало бы последним криком моды.
- Только иди осторожно, - предупредила она, - а то снова окажешься босиком; с твоей нежной кожей придется тебе удирать на карачках.
Она повела его за собой, а когда они дошли до звериной тропы, Бетти обернулась и спросила:
- Видишь эту тропу?
- Нет, не вижу.
Она опустилась на колени, он присел рядом.