- Да, я простой строитель. Окончил строительный факультет и возвожу сейчас здания. Не сам, конечно, - он вновь улыбнулся, - просто работаю в строительной компании. О цветах же я знаю из книг, ну, ещё и потому, что моя бабушка очень увлекалась разведением разнообразных цветов.
- Книги, - задумчиво протянула, Диана. - Это, пожалуй, сейчас редкость. Нынешнее поколение не очень–то увлекается книгами. Газеты, и те только мельком пролистывают. В журналах только иллюстрации рассматривают да интересуются лишь бульварными сплетнями.
- К сожалению, вы правы. Кино, телевизор, Интернет, орущие дискотеки - кому сейчас нужны книги, особенно серьёзные. А я вот, тем не менее, очень люблю читать. Я, наверное, не вписываюсь в современные каноны.
- Ну что вы! Это же замечательно, когда человек интересуется чем–либо кроме обыденностей сегодняшнего дня.
- Не может быть плохим человек, так увлечённо рассказывающий о цветах и много читающий книги, - думала Диана.
Они долго гуляли в этот вечер. Когда начали спускаться сумерки, они оказались на берегу городского пруда. Гладь пруда была покрыта небольшим туманом, из–под которого, словно из–под пухового одеяла доносилось многочисленное кваканье лягушек.
Филипп задумчиво глядел куда–то вдаль, а затем тихо и, слегка нараспев, произнёс:
Пьянящий запах мяты, ландышей, сирени.
В ночных прудах лягушек хор скрипучий.
Луна, от облаков причудливые тени,
И каждый вечер самый–самый лучший.
- Ой, что это? Это ваши стихи? Вы пишете стихи? - удивлялась Диана.
- Нет, стихи не мои. Эти строки когда–то давно написал мой друг, и они мне просто запомнились. Сейчас они, как мне показалось, очень кстати. Всё очень точно подмечено.
- Да, вы правы, какой чудесный майский вечер, - задумчиво протянула Диана.
Вот так в жизнь Дианы неожиданно вошёл Филипп. И она на некоторое время совершенно забыла о своём обучении русскому языку.
Теперь они стали встречаться каждый вечер. Диана ждала этих вечеров, словно манны небесной. Ей было так хорошо и легко с Филиппом. Тихо проплывали чудесные майские вечера. И во всём этом скромном, но великолепном в своей изысканной тонкости майском разнообразии, ненавязчиво чувствовался тёрпкий запах черёмухи. В один из вечеров Диана и Филипп даже услышали, как где–то в кустах самозабвенно поёт соловей. Поёт о любви, о весне, о богатстве и гармоничности мира, о завтрашнем дне, который, конечно же, будет лучше, чем сегодняшний.
На "ты" они перешли на третий вечер, после их первого поцелуя. Они встречались ещё пару недель, и в начале июня Филипп, наконец–то, признался Диане в любви. Диане тогда очень запомнилась пара фраз, которые он сказал ей после признания:
- Я всегда буду с тобой, словно море с берегом. Но если ты скажешь: "Уйди!" - я уйду тихо и бесшумно, как уходит море, оставив на твоём берегу журчащие раковины.
Диана после этих слов нежно прижалась к нему и тихо прошептала:
- Не нужно тебе никуда уходить. Я тоже люблю тебя и очень надеюсь, что мы всегда будем вместе.
Диане в первые дни знакомства с Филиппом никак не могла дозвониться её подруга. Первые пару вечеров Диана носила в своей сумочке мобильный телефон. Но Виолетта, как казалось Диане, звонила в самый неподходящий момент. На первых порах, взглянув на экран мобильника, Диана, вздохнув, просто не отвечала. Но, когда телефон начал беспрестанно разрываться назойливыми трелями, она просто стала оставлять его дома. Приходя поздно домой, Диана уже не хотела беспокоить подругу, которая к тому времени могла уже и спать. Тогда Виолетта избрала новую тактику - она начала звонить Диане на работу.
- Что у тебя случилось? Где ты пропадаешь? Почему не отвечаешь на мои звонки?
Эти и ещё тысяча других вопросов, также как и негодования подруги не давали Диане спокойно работать. В конце концов, она пригласила подругу к себе домой в первой половине одного из субботних дней.
- Только, знаешь что, - попросила она Виолетту, - приходи лучше пока без Роберта.
- Ага! Всё понятно! - восторжествовала подруга. - Я обязательно приду.
Она, конечно, не замедлила явиться, даже ранее назначенного времени. Забравшись, как всегда, с ногами в кресло, она сразу же спросила:
- Так, рассказывай, кто он?
- О чём ты? - пыталась выглядеть не понимающей Диана.
- Всё о том же. Не строй из себя невинную. Что тут непонятного - ты влюбилась!
- С чего ты взяла?
- Да у тебя на лице всё написано. Ты же не можешь и слова сказать без радостной улыбки.
- Что и вправду? - заволновалась Диана. - Что я имею глупый вид?
- Да все влюблённые имеют глупый вид. Они счастливы, радостны, никого не замечают, им на всё наплевать. Они только и думают о предмете своего обожания. Им не до того, как они выглядят в глазах посторонних.
- Господи! Виолетта, ты такие ужасы говоришь. И что, я выгляжу полной дурой?
- Ну, на мой взгляд, ещё не совсем, - издевалась подруга, - но близка к этому. Ладно, успокойся и расскажи всё.
Конечно, после таких заявлений Виолетты, Диане пришлось выложить всё как на духу.
- Кла–а–а-с-с! - мечтательно протянула после её рассказа подруга. - Я тебе завидую.
- Чему тебе завидовать? У тебя же муж есть!
- В том–то и дело, что муж. Муж совсем другое дело. Разве мы можем с ним сейчас бродить вечерами и целоваться где–нибудь под тёмной кроной деревьев.
- А кто тебе мешает целоваться с ним дома?
- Дома? Да дома - совершенно не то. Вот на природе, - протянула Виолетта. - Это так романтично.
- Вот забирай своего Роберта и тащи его вечером в какую–нибудь гущу деревьев, - уже смеялась Диана.
- Придётся, наверное, для разнообразия. Только попробуй его вытащить. Ладно, и когда мне будет позволено взглянуть на твоего принца?
Диана про себя подумала, что всё равно им когда–нибудь придётся знакомиться, так что оттягивать их знакомство. Она решилась и сказала:
- А вот давай приходи завтра вечером. Уже вместе с Робертом. Я приглашу Филиппа, и вы познакомитесь.
- Договорились, непременно придём, - обрадовалась Виолетта.
Когда подруга убежала, Диана подумала, что нужно будет как–то познакомить Филиппа со своими родителями. Но одновремённо с Виолеттой она не хотела этого делать - слишком уж разные характеры тогда соберутся. И она решила, что познакомит родителей не позже следующей недели, пока ещё папа не ушёл в очередной рейс. Филипп уже несколько раз приглашал Диану к себе домой, но она тактично отказывалась, ссылаясь на разные пустячные причины. Она просто боялась знакомиться с его родителями - как ещё они её воспримут. Но, вздохнув, она решила, что и это необходимо сделать. Нельзя же постоянно отказывать в предложениях Филиппа - её постоянные отговорки уже становятся неприличными.
* * *
На следующий день, после импровизированных "смотрин" Диана и Виолетта с мужем немного проводили Филиппа, а затем направились к остановке автобуса, который должен был подвезти её подругу и Роберта к дому.
- Ну, что ты скажешь? - спросила Диана подругу, хотя, честно говоря, её мало интересовало мнение Виолетты. Для себя она давным–давно всё решила. Роберт, предвидя "женскую" беседу подруг, тактично немного приотстал.
- На вид он очень симпатичный. Неплохой, наверное, мужик. Только какой–то уж слишком интеллигентный.
- Вот те на! - удивилась Диана. - А с какой это поры интеллигентность считается плохим качеством?
- Ну, может быть, я не так высказалась. Он какой–то мягкий, тихий, спокойный.
- И что в этом плохого?
- Я лично считаю, что мужчина должен быть немного пожёстче, более властный что ли.
- Да, да, - в шутку поддержала её Диана. - Чтобы напивался до свинства и постоянно бил свою жену.
- Нет же! Я не то имела в виду.
- А что же ты имела в виду? - язвительно спросила подругу Диана.
- Мне кажется, что тебе нужен мужчина более строгий. Иначе он будет у тебя под каблуком. Я то тебя знаю. Ты сама властная, решительная и будешь постоянно им командовать.
- Не говори ерунды, - суждения Виолетты стали раздражать Диану. - Филипп замечательный парень и мы с ним хорошо ладим. И при этом никто из нас не командует. Мы прислушиваемся к мнению друг друга. Кстати, - вспомнила она, - как ты знаешь, Кевин тоже был мягким человеком, но мы с ним прекрасно жили.
- Да я и не возражаю, - оправдывалась уже Виолетта. - Филипп, вроде бы хороший человек. И если тебе с ним хорошо, если вы понимаете друг друга - прекрасно. Живите и радуйтесь.
- Вот именно, мы понимаем друг друга, - заметила Диана.
Разговор подруг прервал голос Роберта, который сообщил, что подходит их автобус. Подруги расцеловались и расстались.
В средине июня Филипп полностью перебрался в дом Дианы. Это было, конечно, вполне целесообразно: Диана жила одна в пустых стенах, а у Филиппа в доме жили родители, да ещё и Эйва с мужем. К тому времени Диана уже сама познакомилась с родителями Филиппа, а также познакомила его со своей мамой и отцом. В отличие от Виолетты, Филипп очень понравился им, особенно маме. У них, как потом выяснилось, были практически одинаковые характеры, и они очень хорошо ладили.
Диана, когда узнала Филиппа получше, даже улыбнулась при мысли об этом сходстве. Три века тому назад в такую родственность трудно было поверить. Да, сейчас Канада - многонациональная страна. А вот в средине 18‑го столетия это были противоборствующие стороны. Как выяснилось, прародители Филиппа были родом из Франции. Филипп, хотя и не досконально, но довольно неплохо изучил генеалогию своего рода, и хорошо знал из рассказов своих дедушек (а те в свою очередь от своих), что его предки по отцовской линии были одними из первых колонизаторов, которые ступили на канадские земли. Ведь именно французы первыми начали осваивать канадские земли и ещё в 1608 году основали Квебек - первую постоянную канадскую колонию. И Филипп этим очень гордился. Хотя ему и несвойственен был какой–то апломб, но он считал свой род истинно канадским, чуть ли не коренным.
В те времена французы постоянно участвовали в стычках с английскими войсками, которые претендовали на безраздельное господство канадскими землями. Английская армия при этом насчитывала в своём составе значительное количество храбрых ирландцев. В британской армии ещё с 80‑х годов 17‑го столетия существовали ирландские полки - уланские, драгунские, гусарские, в том числе и Королевские. Да и сейчас в современной британской армии состоят 4 ирландских полка - 2 в пехоте (включая Ирландскую гвардию, сформированную в 1900‑м году в знак уважения доблести ирландцев - участников Англо–бурской войны) и 2 в кавалерии. Дедушка же Дианы, мамин отец был ирландцем. Видимо именно от него Диана и унаследовала такой непокорный, свободолюбивый и самостоятельный характер. И вот сейчас ирландцы, можно сказать, породнились с французами. Конечно, в целом для страны такой факт давным–давно перестал быть чем–то необычным. Уже несколько поколений дружно живут в подобных (да и других) смешанных браках. Диане очень хорошо всё это знала. Но одно дело - страна в целом, а другое дело - твоя собственная семья. Поэтому сейчас Диана удивилась этому событию и обрадовалась одновремённо.
Сама Диана не так хорошо как Филипп, знала все ветви своего генеалогического древа. Да, её дед и прадед по маминой линии были ирландцами. Прадедушка же по отцу был родом из США, но вот кто по национальности его предки, когда и каким образом они оказались в Канаде, Диане было неизвестно. Она, к своему стыду, мало интересовалась корнями её рода, не говоря уже о роде своего погибшего мужа Кевина. Да и о своих близких она знала не так уж много. Да, один из прадедов и дед - ирландцы, но уверенности в том, что и сам род имеет чисто ирландские корни, у Дианы не было. Она так же не знала, когда нога её праотца впервые ступила на канадскую землю. Конечно, сами по себе подобные знания сейчас не так уж и важны. Но всё же плохо не знать историю своей родни. Она впервые подумала о том, сравнивая себя с Филиппом, что нужно бы более подробно узнать свою генеалогию. Но сделать это сейчас будет, наверное, не так–то и просто.
А сейчас Диана и Филипп были просто дружной новой семьёй. Семьёй пока что ещё небольшой, официально не зарегистрированной, но обещающей в дальнейшем стать очень хорошей, полноправной ячейкой общества. В один из тихих уютных июньских вечеров, когда они сидели, обнявшись на диване и смотрели телевизор, Филипп спросил:
- Диана, а когда мы с тобой обвенчаемся?
- Ты, что делаешь мне предложение руки и сердца? - удивилась Диана.
- Я думаю, - улыбнувшись, произнёс Филипп, - что моё сердце давно в твоей власти. А вот руку я тебе, действительно, предлагаю. Крепкую, но вместе с тем и нежную, мужскую руку. Я, действительно, очень хочу, чтобы ты вышла за меня замуж, и мы всегда были вместе.
Диана долго сидела молча, а затем произнесла:
- Филипп, мы ведь и так вместе. Мы любим друг друга. А разве так уж важно обвенчаны мы или нет. Нам хорошо вместе. Сколько людей живут в гражданском браке. Давай пока что не будем торопить события. Давай поговорим на эту тему немного позже. Время - очень хороший судья и советчик.
Филипп ещё пару раз, спустя месяцы, возвращался к этому вопросу, но Диана по–прежнему была неумолима. И это совсем не означало, что она не хотела принимать предложение Филиппа. Она, как и каждая женщина, мечтала о замужестве, о семье, о детях и о счастливой совместной жизни. Причина, которую она не называла Филиппу, была совсем в другом - она просто ужасно боялась спугнуть своё счастье. Она хорошо была наслышана о поспешных бракосочетаниях и затем о таких же бракоразводных процессах. И Диана для себя решила, что не от венчания зависит их личное счастье. Так она думала, по крайней мере, в настоящее время.
Они и без венчания очень хорошо проводили с Филиппом всё своё свободное время и были очень счастливы. Чего ещё им нужно. Через месяц, в конце июля они с Филиппом даже хорошо отдохнули на озёрах. Как предусмотрительно Диана не использовала всего отпуска после командировки, как предлагал Грегори. Места в кемпинге Филипп с трудом сумел раздобыть в самый разгар отпусков и туристического нашествия.
ГЛАВА 13
Беседы с Филиппом и Эйвой
Диана в один из долгих совместных вечеров детально рассказала Филиппу о своих снах, о реинкарнации, точнее о своих предположениях относительно возможности такого явления в её жизни. Они немного побеседовали о последней теме.
Филипп ранее тоже интересовался этим явлением и рассказал Диане о некоторых любопытных вещах, которых она не знала. Он поведал ей, что процесс перевоплощения хорошо описан в Тибетской Книге мёртвых. Согласно этой книге подавляющее большинство душ следуют ему. Но есть и такие люди, чьё перевоплощение происходит по–другому. Таковыми являются, например, тибетские монахи, достигшие уровня бодисаттвы, такие как Панчен–лама, Далай–лама или Калу Римпоче. Они превзошли непостоянство, и в этом состоянии души могут перерождаться по своему желанию. Осознавая бренность окружающего их мира, они перерождаются в нём из сострадания.
- Ты знаешь, - говорил ей Филипп, - существует даже, на первый взгляд, несоответствие количества душ и тел, особенно в наше время - ведь численность человечества на Земле ежегодно возрастает. Однако учёные придерживаются мнения - и сие частично доказано, что в юные тела на Земле могут перемещаться души из Космоса, с других планет. Во многих случаях эти живущие на Земле люди чувствуют себя довольно неуютно, некомфортно - и скорее не столько физически, сколько морально (на Земле много зла).
Когда эта тема была исчерпана, они вернулись к Дианиным снам. Филипп уже был уже к тому времени в курсе всех Дианиных проблем. Они поговорили о двухлетней давности предположениях Франсуа и Луизы. Филипп, после недолгого обсуждения этого вопроса, в общем–то, согласился с мнением коллег Дианы по этому поводу. Но вот только почему в снах Диане приходят одни мальчики?
О таком непонятном для неё явлении его сейчас и спросила Диана:
- Я не понимаю, почему мне снятся всё время только мальчики? Почему не снятся девочки? Ты знаешь, мне уже очень давно не снилась моя погибшая дочь.
- Возможно, именно потому, что погибшая. А эти мальчики, если мы предполагаем их родство в твоей прошлой жизни, были живы и дороги тебе, то есть они умерли позже тебя - ты не могла видеть их мёртвыми. Поэтому снятся именно они. Почему они тебе сняться - я не могу объяснить. Возможно даже, чтобы принести тебе какие–то положительные эмоции.
- Какие же положительные эмоции, если они пугают меня?
- Не совсем так. Если судить по твоим рассказам, то тебя пугали только первые сны, потому что они были неожиданны для тебя. А в дальнейшем ты их воспринимаешь абсолютно спокойно. Вспомни, ты мне рассказывала о паре таких снов в очень хорошем настроении. Мне показалось, что тебе даже нравилось их вспоминать. Разве не так?
- Да, пожалуй, ты прав, Филипп. Мне, действительно, уже нравилось вспоминать эти сны. И часто, ложась спать, я с замиранием сердца думала - приснятся они мне в эту ночь или нет. И если ко мне во сне не приходил один из этих мальчиков, то я была даже несколько разочарована.
- Вот видишь. Они не хотят тебя пугать. И, судя тоже по твоим рассказам, они общаются с тобой радостно. В этих снах нет негативных моментов, и положительным есть хотя бы тот факт, что они не приносят тебе неприятностей в этой жизни.
- Да, но всё же почему они мне являются? Твоё предположение, что они хотят принести мне положительные эмоции, мне кажется не совсем верным или не совсем точным. Есть что–то ещё.
- Правильно, я и не настаиваю на своём предположении. У нас пока что, к сожалению, очень мало информации. Нужно подождать. Появится ещё что–то. Мне кажется, что второй мальчик появился потому, что ты не смогла, или же вы все вместе не смогли, правильно определить намерения первого. Сейчас мы пока что тоже не можем ничего объяснить. Значит, позже появится, так сказать следующая "картинка". Можно предположить, что образы в твоих снах как бы напоминают какое–то тестирование. Нужно просто ждать развития следующих событий.
- И сколько же ждать?
- На такой вопрос, к сожалению, никто не сможет дать тебе ответа. Но он будет, этот ответ - я абсолютно уверен.
Так, в общем–то, безрезультатно, хотя и обнадёживающе, завершился их короткий разговор на очень важную для Дианы тему.