- Иоанн, что ты намерен предпринять, дабы не позволить варварам захватить Лаврополь? - спросил он. Ведь те две таксиархии русов и викингов, что ныне занимаются грабежами и пьянством во взятых городах, со дня на день соединятся со своими товарищами у Лаврополя, и он не устоит перед их общим натиском.
- Я не допущу соединения варваров у Лаврополя! - выкрикнул Иоанн. - Я разобью их поодиночке и начну это сегодняшней ночью с варваров, бесчинствующих в захваченных городах!
- Надеешься, что, погруженные в пьяный сон, они не окажут должного сопротивления? Но варвары наверняка выставили вокруг городов круглосуточные дозоры и не позволят напасть на себя внезапно. Согласен, что уставшие от штурма и грабежей, лишившиеся разума и сил от непомерного употребления вина, они не смогут по-настоящему сражаться. Но кто помешает им, почувствовав опасность, попросту сесть в свои судёнышки и уплыть к тому же Лаврополю? Ведь ладьи, на которых они прибыли для захвата городов, по-прежнему стоят у пристаней.
- Патрикий, варвары допились до того, что не могут владеть ни оружием, ни вёслами, они позабыли, что находятся на неприятельской земле. Минувшей ночью в ближайшем к нам городе они даже не охраняли стен и разрушенных при штурме крепостных ворот, целиком положившись на дозоры и ночные секреты, которые - надо отдать им должное! - всегда трезвы и несут службу на совесть. Такое положение в каждом взятом ими городе.
Дорвавшиеся до вина варвары превратились из грозных воинов в беспомощных детей!
- Но если дозоры варваров исправно несут службу, как ты собираешься захватить их врасплох?
- Варвары успели полностью разграбить города, отобрали для продажи в рабство здоровых мужчин и подростков, а на остальных жителей перестали обращать внимание. Они даже не препятствуют им в поисках пищи выходить за городские стены и выгонять на пастбища уцелевший скот. Под видом горожан, ходивших в окрестные селения за едой и возвратившихся обратно, во всех городах побывали мои лазутчики и узнали всё, что меня интересовало. Я расспросил также многих убежавших от варваров жителей и только после этого составил окончательный план разгрома врагов в двух городах. Осуществлю его сегодня же ночью, ибо запасы вина в городских подвалах не безграничны, и уже завтра русы и викинги могут покинуть их и отправиться к Лаврополю.
- Ты упомянул о двух городах, где намерен разгромить варваров. Наверное, ты отказался от нападения на город, который они захватили последним?
- Да. Он ближе всех расположен к Лаврополю, и оттуда к противнику может быстро прийти помощь. Варвары у Лаврополя чересчур осторожны и держат под присмотром подходы к нему не только с суши, но и с реки. Их патрульные суда подплывают ночью почти к городской пристани, и в случае боя в городе это не останется незамеченным, а варвары никогда не оставляют товарищей в беде. К тому же мои лазутчики ещё не успели определить, каким образом можно попасть в этот город, не прибегая к штурму ворот или крепостных стен. Ведь залог успеха моих атак на два других города основан на скрытном проникновении в них и внезапности нападения на противника.
- Скрытность и внезапность - хорошие союзники полководца. Как думаешь этого достичь?
- В один из городов мы пройдём через каменоломни, где когда-то добывали камень для его строительства. Город со временем разросся, первые выработки постепенно оказались в его черте, а новые появились за его стенами. Однако старые и новые катакомбы связаны под землёй в единое целое, и по ним сравнительно легко можно попасть из города в степь или к реке, и наоборот. Мои лазутчики отыскали горожанина-старожила, которому известен один из таких подземных ходов, и он согласился провести по нему легионеров в город. В другой город мы проникнем сквозь брешь, пробитую таранами варваров в крепостной стене у городской пристани. У неё бросили якоря суда русов, они круглосуточно охраняются часовыми, поэтому выставлять стражу в бреши варвары сочли излишним. Зная, что наш флот остановлен у островной крепости-монастыря перед Лаврополем, и не опасаясь нападения с реки, часовые ночью уходят с пристани в ладьи и предаются там пьянству и разврату наравне с товарищами. К бреши от реки почти вплотную подступает густой кустарник, по которому в темноте можно без труда к ней приблизиться. Даже если в бреши окажется стража и нам придётся врываться в неё с боем, варвары всё равно будут застигнуты врасплох и не готовы к сопротивлению, а это половина победы. Для нападения на каждый город я отправляю по полторы таксиархии, поэтому не сомневаюсь в полном успехе.
- Я тоже. Жду тебя, доместик, утром с радостными известиями. Да хранит тебя Господь...
Однако Иоанн явился гораздо раньше, и, судя по его внешнему виду и полубезумным глазам, вести вряд ли могли быть приятными. Понимая, что они наверняка связаны с событиями сегодняшней ночи, и отдавая себе отчёт, что случившееся не сулит ничего хорошего и ему, Варда тем не менее не мог отказать себе в удовольствии куснуть Иоанна.
- Доместик, ты разбудил меня так рано для того, чтобы порадовать одержанной над варварами блистательной победой? Я рад за тебя! Ты настоящий полководец!
- Патрикий, ты несколько поторопился с поздравлениями, - ухмыльнулся Иоанн, и Варда только теперь заметил, что подчинённый изрядно пьян.
Не спрашивая разрешения хозяина, доместик подошёл к столу, взял обеими руками кувшин с вином, прямо из горлышка сделал несколько крупных глотков. Смахнув ладонью с бороды капли вина, он тяжело рухнул в заскрипевшее под его тяжестью кресло. Откинулся всем телом на спинку, хрипло рассмеялся:
- Дело в том, что сегодняшней ночью твоих похвал заслужил не я, а варвары. Нам нечего лицемерить друг перед другом, и я скажу честно: русы и викинги только что разгромили мои таксиархии в обоих городах, причём так успешно, что из них спаслась едва ли четверть. После такого поражения мы утратили превосходство над варварами в провинции и отныне можем действовать, в лучшем случае на равных с ними. А если учесть, что после поражения наши войска неминуемо падут духом, теперь нам суждено только защищаться от русов, не помышляя о решительном сражении с ними и разгроме.
- Объясни, что всё-таки произошло, - потребовал Варда, подходя к столу и ставя на его середину второй кувшин с вином.
- Произошло то, что я и замышлял, - пьяно улыбнулся Иоанн. Было заметно, что вино ударило ему в голову. - Но произошло не с варварами, а с нами! Это я по русам и викингам собирался нанести неожиданный удар, а получил его сам! Это им готовил я западню, а угодил в неё сам! Патрикий, варвары обхитрили меня и, заманив в ловушку, в течение получаса выиграли решающее сражение за провинцию и добрую треть Малоазиатского побережья империи! Почти выиграли, - уточнил он, - потому что у нас остался флот и мы в состоянии не выпустить суда варваров из реки в открытое море.
- Но как они могли обхитрить тебя? - спросил Варда, наливая себе полный кубок вина и на едином дыхании выпив его. - Тебе не посчастливилось скрытно проникнуть в города? Не удалось нанести внезапные удары?
- О-о-о, скрытность мне удалась на славу - ведь её мне обеспечили сами варвары, - с сарказмом произнёс Иоанн, снова протягивая руку к кувшину с вином. - И с внезапностью всё произошло наилучшим образом - только эти внезапные удары пришлись не по русам и викингам, а по моим легионерам.
Доместик припал губами к горлышку кувшина, опустошил его до дна и с грохотом поставил на стол. Подавшись вперёд, навалился на него грудью и наклонился к Варде.
- Патрикий, я трижды участвовал в совместных походах с русами, которые по договору с князем Олегом являлись на помощь империи. Я знал их как стойких, неустрашимых воинов, но даже не предполагал, что они столь искусны в военных хитростях! За время своего пребывания в Византии их воеводы изучили нас, как собственные пять пальцев и сейчас легко могут предугадывать мысли и поступки бывших союзников, полководцев Нового Рима. Зная, что мы стремимся нападать на противника врасплох, они специально создали условия, которые прямо-таки подталкивали нас к принятию такого решения. Часть варваров открыто пьянствовала на глазах у горожан, другие кое-как несли службу на крепостных стенах и у пристаней, а чтобы это стало известно нам, они позволили горожанам покидать города и проникать в них нашим лазутчикам.
Иоанн потряс пустой кувшин, ударил кулаком по столу. Его лицо исказила злоба.
- Когда мы клюнули на эту приманку и решили уничтожить варваров внезапным нападением, они не тронули нас в подземном ходе, позволили беспрепятственно воспользоваться брешью в крепостной стене. А когда легионеры полностью втянулись в тёмные узкие городские улочки, ведущие к центральным площадям, откуда доносились шум и крики якобы пирующих варваров, они накрепко захлопнули подготовленные западни и внезапно обрушились на нас со всех сторон: трезвые, готовые к бою, занявшие выгодные позиции. Они вмиг воздвигли позади наших атакующих колонн завалы, отрезая им путь к отступлению, обрушили легионерам на головы камни с крыш домов, засыпали их стрелами и дротиками, поражали копьями и боевыми топорами из-за каменных заборов. Варвары разгромили мои таксиархии в течение получаса, и только один из четырёх пришедших в города легионеров смог вырваться оттуда. Каждый второй из спасшихся ранен, а все они объяты страхом перед варварами. Этой ночью я лишился почти половины своего войска, патрикий!
- Но за победы нужно платить, доместик. Тем более за такую важную, какую мы с тобой одержали этой ночью, - спокойным тоном ответствовал Варда на взволнованную речь собеседника.
- Мы одержали важную победу? Ты о чём говоришь, патрикий? - опешил Иоанн. - Или не понял моего рассказа? Тогда повторю ещё раз. Варвары этой ночью нанесли тяжелейшее поражение нашим войскам, а завтра-послезавтра, не опасаясь их остатков, соберут под Лаврополем все свои силы и возьмут его штурмом. С сегодняшнего дня они могут творить в провинции всё, что заблагорассудится, и мы не в состоянии им помешать!
- Мешать? - с подчёркнутым удивлением переспросил Варда. - Зачем? Я не собираюсь заниматься подобными глупостями.
- Не понимаю тебя, патрикий! Мы посланы сюда протовестиарием Феофаном для уничтожения варваров, а ты не собираешься мешать им грабить города империи и убивать её подданных.
- Не понимаешь меня, доместик? Очень плохо, тем более что ты, как мне известно, давно мечтаешь о высоком звании спафария. Хорошо, скажу тебе, почему не собираюсь сам и не позволю никому другому из подчинённых мне полководцев мешать варварам заниматься всем, что им взбредёт в голову. Тогда ты поймёшь, как я, бывший доместик, затем спафарий и протоспафарий армии Нового Рима, стал патрикием императорского двора. Скажи, что, по-твоему, предпримут варвары после своей сегодняшней побе... после произошедшего сегодня ночью решительного, успешного для нас сражения?
- Я уже говорил: они без всяких помех с нашей стороны стянут все свои силы к Лаврополю и овладеют им, - буркнул Иоанн. - То есть добьются того, к чему стремились с момента прибытия в Вифинию и в чём мы старались им помешать.
- А что они станут делать после взятия Лаврополя? Понёсшие потери при штурме городов и в сегодняшних ночных боях с нашими таксиархиями, ослабленные при овладении Лаврополем, обременённые огромной добычей? Сейчас они отрезаны нашими кораблями от моря и опасаются, что к устью реки вслед за нами приплывёт весь флот Византии или в Вифинию прибудут новые многочисленные войска из других провинций империи. Ты сказал, что воеводы русов научились предугадывать ход мыслей и поступки полководцев Нового Рима, постарайся сейчас сделать то же самое. Как поступил бы на месте варваров ты?
- Я постарался бы после взятия Лаврополя как можно скорее прорваться в море, чтобы отправиться с добычей домой.
- Я тоже. Не сомневаюсь, что точно так поступят и варвары, которым после захвата Лаврополя в Вифинии попросту нечего делать. Выход в море преграждён нашими кораблями, и в устье реки произойдёт ожесточённый бой между нами и русами. Не знаю, удастся ли нам уничтожить все суда противника, но большинство их наверняка будет потоплено или сожжено. Именно это событие станет конечным итогом нашего с тобой пребывания в провинции! Именно по нему будут судить в столице о результатах нашей борьбы с варварами в Вифинии! А результаты свидетельствуют только в нашу пользу. Суди сам: мы отыскали в море след спасшихся от разгрома варваров, настигли их, вступили в кровопролитные бои и разгромили, заставив жалкие остатки спасаться бегством. Разве не исполнили мы приказ протовестиария Феофана? Причём блестяще и со славой для империи?!
- Но недоброжелатели не преминут вспомнить о захваченных и разграбленных городах, сожжённых храмах и огромных потерях, которыми была оплачена... наша блестящая победа над варварами. А недоброжелателей у нас с тобой, патрикий, немало.
Варда презрительно фыркнул:
- Недоброжелатели поливали бы нас грязью даже в случае, если бы враги не захватили в провинции ни одного самого нищего селения, не тронули бы пальцем ни единого подданного империи, а мы, уничтожив их до последнего человека, сохранили бы при этом всех своих солдат. На то они и недоброжелатели, и каждый умный правитель обязательно требует подтверждения их наветам и обвинениям. В чём нас можно упрекнуть на самом деле? В том, что варвары взяли все города на реке? Но крепость на острове, являющаяся ключом к реке, и два города оказались захвачены до нашей высадки на побережье, третий город и Лаврополь уже были окружены. Причина же падения городов - бездарность комендантов и трусость защитников, хотя для их спасения мы с тобой делали всё, что было в наших силах, и шли на любые жертвы. Разве не для спасения столицы провинции и других её городов предприняли мы сегодня ночью героический штурм, не позволив им расползтись, как тараканам, по всей Вифинии? В ходе этого сражения противник был обескровлен, в результате чего оказался способным только овладеть Лаврополем и тут же покинуть провинцию. Да, в произошедшем сражении мы понесли немалые потери, однако у варваров они были вдвое больше! И ни один наш недоброжелатель не докажет обратного. Да и кого в императорском окружении и среди столичной знати всерьёз интересует судьба каких-то провинциальных городишек и жизни простых легионеров? Вот если будет причинен ущерб дворцам и виллам на побережье, нам не избежать крупных неприятностей, даже пой недоброжелатели нам во весь голос "осанну".
- Пожалуй, ты прав, - сказал Иоанн. - Лаврополь нам не спасти никак, а после его захвата неприятелю не останется ничего другого, как оставить провинцию. Поэтому вряд ли разумно раздражать его бессмысленными нападениями, ибо в отместку враги могут перенести боевые действия к столице провинции либо в другие нежелательные для нас места. Одобряешь план моих дальнейших действий, патрикий?
- Вполне. Главный оплот варваров в провинции - островной монастырь, именно там они соберутся вместе после захвата Лаврополя со всей добычей, оттуда двинутся на прорыв в море. Поэтому раздели остатки войска на два отряда, которые прикроют оба берега реки у острова. И немедленно пресеки со всей строгостью нежелательные для нас разговоры среди легионеров о событиях сегодняшней ночи. Они должны знать, что участвовали в трудном, кровопролитном, но крайне нужном для нашей победы сражении, ставшем началом изгнания варваров из провинции.
Кажется, мы обсудили всё, и теперь я хотел бы продолжить прерванный сон. Тебе тоже есть чем заняться, доместик.
- Я исполню всё, что мы решили, патрикий. Желаю приятного отдыха после одержанной нами обоими победы.
Многолетний опыт военачальника не подвёл Василия и на этот раз: он не опоздал днём ни с одним из распоряжений. Едва солнце начало спускаться за вершины гор и с моря подул прохладный, освежающий тело ветерок, к нему в шатёр ввели первого из поджидаемых гонцов.
- Спафарий, - начал тот, часто моргая глазами, ещё не успевшими привыкнуть к успокаивающей зрение полутьме шатра, - я к тебе с вестью от друнгария. Ты приказал ему...
- Знаю и без тебя, что приказывал друнгарию, - резко оборвал его Василий. - Говори сразу, с чем прибыл.
- В полдень флот русов разделился на три части. Отряд в пятнадцать ладей атаковал наши хеландии и отогнал их под защиту дромона. Пользуясь этим, остальные русские суда оторвались от нас и ушли из-под наблюдения. Друнгарий пока не знает, куда направились скрывшиеся от наших глаз русские ладьи, однако он уверяет тебя, спафарий, что...
- Мне не нужны его уверения, - бросил Василий, соскакивая с кресла и подходя к гонцу вплотную. - Лучше скажи, по скольку ладей в ушедших от вас русских отрядах?
- В каждом примерно по полтора десятка. Они почти одинаковы по числу судов.
- Немедленно отправляйся обратно к друнгарию и передай, чтобы он в кратчайший срок отыскал оба эти отряда. И горе ему, если в ближайшие же часы не исправит свою ошибку, - сказал Василий, поворачиваясь к гонцу спиной и снова направляясь к креслу.
Не успел гонец от друнгария покинуть шатёр, а Василий опуститься на сиденье кресла, как дежурный центурион ввёл к нему нового посланца. Это был один из тех трёх болгарских лазутчиков воеводы Бориса, что остались следить за русско-болгарским отрядом, ускакавшим вчера вечером из замка кмета Младана и проведшим ночь в лесном урочище. Оставляя огромными сапогами следы грязи на пушистом сарацинском ковре, которым был покрыт пол шатра, гонец приблизился к креслу его хозяина. Жадно, с присвистом втянул в грудь воздух, выдохнул его вместе со словами чуть ли не в лицо подавшегося назад Василия:
- Спафарий, русы и болгары покинули в полдень место ночлега и направились к побережью. Сейчас они затаились рядом с морем и даже не рассёдлывают коней. Видимо, чего-то ждут...
Жестом Василий остановил лазутчика.
- Говоришь, укрылись недалеко от берега? Нет ли рядом с ними длинной узкой бухточки, почти неприметной с моря? Той, в которую впадает ручей, берущий начало у седловидной горы?
Гонец с удивлением посмотрел на Василия.
- Да, спафарий, эта бухточка прямо под ними, стоит им лишь спуститься к побережью. Откуда тебе известно это? Неужто кто-то из твоих людей смог опередить меня?
Василий довольно усмехнулся.
- Я знаю не только это, - многозначительно произнёс он. - Ответь, могут ли русы и твои соплеменники спуститься в бухту так, чтобы охватить её одновременно с обеих сторон, отрезав от остального побережья? Если да, то каким образом они могут совершить подобный манёвр?
- Для них это не составит труда. Нужно разбиться на два отряда и начать движение к морю вдоль противоположных склонов седловидной горы. Затем путь проляжет по имеющимся в ущелье с ручьём пастушьим тропам, которые выведут их к любому концу бухты. Именно так спускаются на побережье здешние горцы.
- Сколько требуется для того времени?
- Конному полчаса, пешему вдвое больше.