Напрасно! Придет кто-нибудь…
Никто не придет. Все боятся тигра.
Айя! Тигра? А ты знаешь, где они соберутся?
Какой же я был бы прорицатель, если б не знал!
Ты плохой прорицатель. Но запах свинины ты сразу узнаешь… Да, послушай, ты еще, чего доброго, проболтаешься кому-нибудь насчет свиньи… Так ты уж молчи, пожалуйста. Если Ван Ян не отдаст тебе свиньи добровольно, уж я его припугну. Но ты молчи, как рыба.
Можешь не беспокоиться, - заворчал Ван Лао, - я не первый год вожусь с богами.
Слышал? - прошептял Линь на ухо Ю. - Это про свинью твоего отца…
Замолчи! - продолжал Чжан Вэнь-чжи. - Мне не так уж важно, если они разнесут усадьбу Ван Чао-ли. Но скажи им, чтоб они не трогали закладной конторы. Скажи им, что небо рассердится, если они тронут мою контору.
Раньше ты говорил другое. Ты говорил, что не хочешь беспорядков.
Да, я хотел бы, чтобы обошлось без шума. Но уж если им хочется свести счеты, то пускай сводят их с "отцом" Ван Чао-ли. Он их придушил совсем, пусть он и отвечает. Кстати, он стал давать деньги взаймы и скоро выживет меня из этой деревни, благо у него брат окружной начальник. Мне это ни к чему. У меня здесь земля, хотя я и не из рода Ванов. Скажи им, чтобы они не трогали закладную контору. Может быть, я даже дам им отсрочку по долгам.
Я не знал, что ты такой добрый, - пробормотал прорицатель.
Тут дело не в моей доброте… Кстати, ты своими глазами видел этот яшик?
Своими собственными глазами, как я вижу эту свечу, - твердо сказал прорицатель. - Я стоял за занавеской, когда Ван Чао-ли вытащил этот ящичекиз-под шелкового покрывала и стал расплачиваться с купцом.
И там было серебро?
Серебро в мешочках.
- А больше никто этого не видел?
- За занавеской стоял мальчик, который подает чай и трубки (Линь толкнул Ю в бок), но он смотрел в сторону. Он не видел ни меня, ни яшика.
Это хорошо. Но, если они разнесут усадьбу, будет плохо. Ящичек попадет к ним в руки. Они разделят его между всеми семьями.
Если я буду там, я постараюсь прихватить этот ящик. Тогда по-честному, напополам?
Глупо делить то, чего не имеешь, - уклончиво ответил Чжан Вэнь-чжи. Он огляделся с подозрительным видом, - Мы очень много болтаем. Мне кажется, что здесь кто-то есть.
Он взял свечу, вынул нож из-за пояса и стал прохаживаться вдоль стен, заглядывая во все закоулки. Линь и Ю прижались друг к другу в нише. Чжан подходил все ближе. Его большая тень металась по стенам и заслоняла позолоченное лицо бога.
- Никого здесь нет! - досадливо сказал Ван Лао. - Лучше уйдем скорее. Спрячь нож!
Чжан остановился:
Я хочу, чтоб ты завтра пришел сюда в это же время. Мне надо знать все, что говорили "Малые Мечи".
Я приду, - ответил прорицатель.
Чжан поставил свечу обратно на столик перед изображением бога, сердито посмотрел на позолоченное лицо и пошел к выходу. Ван Лао побежал за ним. Мальчики одновременно глубоко вздохнули.
Клянусь, что я его не видел за занавеской… - горячо начал Ю.
Тише! Еще кто-то…
Из-за статуи бога неслышно появилась человеческая фигура.
Это Ван Мин, учитель, - прошептал Линь. - Он пришел раньше нас.
Он нас заметил?
Нет. Эта высушенная редька ничего не слышит. Он весь погрузился в свои дела. Он ходит по деревне и натыкается на стены. Это все от мудрости.
Ван Мин, тощий, узкоплечий человек, стоял неподвижно, устремив глаза в одну точку. Это было странное, молчаливое существо, поседевшее над книгами. В деревне про него говорили, что он обладает чудодейственной силой и может оживлять камни.
Зачем он здесь?
Сейчас увидишь! - весело шепнул Линь. - Вот тот, кого я ждал!
В кумирню тихо вошел человек в просторной синей куртке, поднес оба сложенных кулака к лицу и отвесил низкий поклон. Учитель едва ответил.
Они собрались? - сказал он,
Собрались.
Идем!
Человек в синей куртке помедлил.
- Не угодно ли будет уважаемому наставнику обратить внимание на бумагу, которую мне передали на переправе в Цзэйцзинь?
Учитель оживился:
Ты исполнил мое поручение?
Исполнил. Вот бумага.
Человек в куртке порылся за пазухой и вытащил объемистый сверток. При тусклом свете ясно обозначился большой шрам у него на шеке.
Учитель трижды поднял над головой и потом развернул длинный рулон бумаги, испещренный красными и черными знаками.
- Великие слова! - воскликнул он. - Священные слова! Печать Небесного Государства Великого Благоденствия! Печать великого Небесного Царя!
Осмелюсь обратить внимание, - спокойно сказал человек с рассеченной щекой: - лучше не говорить так громко.
Идем! Идем! Туда!
Они быстро покинули кумирню.
- Бежим за ними! - шепнул Линь.
И мальчики кинулись в кусты.
4. "МАЛЫЕ МЕЧИ"
На лесной прогалине горели фонари. Выступали из темноты резко очерченные скулы и хмурые глаза. Здесь было не меньше пятидесяти человек. Передний ряд расположился на корточках прямо на земле. За ним поднимался второй ряд. Всюду виднелись одинаковые бритые лбы. Подальше в полумраке чуть-чуть поблескивали наконечники пик. Красные и желтые кисти свешивались с них.
Посреди полянки торчал воткнутый в землю широкий меч. Около него человек, закутанный в разноцветное тряпье до самых глаз, читал гнусавым - по-видимому измененным - голосом. В руках у него был большой рулон бумаги, весь густо покрытый черными и красными знаками.
- ".. Я раздумываю о нашей стране. Это Поднебесная страна - страна китайская, она не есть страна варваров. Одежда и пища ее китайские, а не варварские. Дети, женщины, народ ее - китайские дети, китайские женщины, китайский народ, а не дети, женщины и народ варваров. . На наше горе, варвары, воспользовавшись нашей ошибкой, наполнили смутой Китай, захватили Поднебесную страну, как разбойники, насильно отняли китайскую одежду и пищу и мучают детей, женщин и весь народ Китая…
Эти варвары заставляют блестящие таланты, замечательных своими дарованиями людей Китая, предаваться тяжелой скорби и умирать. Когда же находятся люди, встающие во имя справедливости, чтобы возродить Китай в его могуществе, они пускают в ход клевету, говоря, что такие люди думают о возобновлении великих смут и истребляют их род…
Державное небо внушает трепет своим гневом. Оно повелело мне. Небесному Царю, почтительно выполнить свою устрашающую волю: утвердить знамя справедливости, вымести и изгнать зло и несчастье, расширить и очистить это цветущее царство, почтительно привести в исполнение кару, посылаемую небом…
Вы, простой народ, скорее поверните свои головы и поклонитесь истинному духу и оставьте злого духа. Вернитесь к человеческому роду и освободитесь от рода чудовищ..
Всенародно объявляем это Поднебесной стране. Да будет так! Каждый да почтительно исполнит!
К сведению всех: дано за нашими печатями в седьмой день, пятого месяца, второго года Тайпин Тяньго". Внимание! - воскликнул чтец, взмахивая бумагой. - Здесь подлинные красные печати Небесного Царя Небесного Государства Великого Благоденствия! Внимание и повиновение!
Пики заколыхались. В толпе пробежал подавленный шепот.
- Кто хочет сказать?
Выступил вперед сухой, жилистый крестьянин. Закрыв лицо рукой, он поклонился и учтиво произнес:
- Да будет мне позволено спросить; кто такой великий Небесный Царь, который приложил свои печати к этой бумаге? Мы хотим услышать о "Красных Повязках".
Истинно так! - загудели кругом.
"Красные Повязки" и есть люди Тайпин, - отвечал чтец. - Они восстали против чужеземного императора из племени маньчжур, который сидит в Пекине. "Тайпин" - значит "великое благоденствие". Приближается царство всеобщего великого благоденствия! Маньчжурским чертям и помещикам приходит конец! Девять областей Китая будут свободны! Слушайте! Повинуйтесь!
Чтец возвел руки к небу. Одна из его рук судорожно сжимала рулон бумаги.
Пусть Ван Чао-ли отпустит нам долги и вернет общинный амбар! - вдруг сказал чей-то гулкий голос из задних рядов.
Да, пусть простит долги!
И пусть вернет участки, которые он забрал за долги!
И водяные помпы пусть дает бесплатно! Воду! Воду!..
Внимание! - крикнул человек у фонаря. Глаза его блестели лихорадочным светом. - Что такое водяные помпы и долги вашей деревни перед величием единого бога, небесного отца и бога - старшего брата? Опрокиньте идолов, сожгите деревянных истуканов! Без бога великий Небесный Царь - ничто! Слушайте мои слова!
Это учитель Ван Мин, - шепнул Линь своему приятелю Ю. - Я узнал его по голосу.
Мальчики сидели в кустах. Они пробрались сюда через двойную цепь караулов, по тропинкам, которые знал только один Линь. Путешествие было опасное. Всякому непосвященному, найденному в кустах, грозила смерть. Мальчики продвигались, глядя на светлую точку в зарослях, и наконец нашли то: что искали.
Зачем они здесь? - спросил Ю.
Молчи. Это тайное общество. Это собрание "Малых Мечей"…
- Великому вождю тайпинов было восемнадцать весен, когда он пришел в Кантон на публичные экзамены, - начал рассказчик. - Он был учителем в деревне, где жила его семья. Предки его земледельцы, они пришли с севера.
Раз он встретил на улице старика, одетого в старинное платье, с широкими рукавами Волосы на его макушке торчали узлом. Старик плохо понимал наш язык, и при нем находился переводчик. Вокруг старика собралась толпа, и многим он предсказывал полное исполнение всех их тайных желаний. Великий вождь приблизился к старику, чтобы спросить об исходе экзаменов, но старик, увидев великого, пал на колени и воскликнул: "Ты достигнешь высших почестей, ибо в тебе дух божий! Небо избрало тебя. Ты будешь носить желтый шелк*. Поздравляю твоих уважаемых родителей!" Великий вождь отошел в смущении и продолжал готовиться к экзаменам. Но, когда он вернулся в свою деревню, странные видения повторились. Однажды к нему явился старец. Он опоясал вождя саблей, вручил печать и плод желтого цвета. "Этой саблей, - сказал он, - ты поразишь чертей, печатью ты их припечатаешь, а плод вкусишь в часы досуга". Все это происходило на небесах, старец был бог, и великий вождь, вернувшись, поднял саблю против дьяволов!
Рассказчик впал в экстаз. Руки его судорожно подергивались.
- Это Ван Мин, - пробормотал Линь. - Я ясно слышу его голос, хотя он гнусавит изо всех сил, чтобы его не узнали.
Рассказчик продолжал. Лица крестьян были хмуры. Они терпеливо ждали, чтобы учитель перешел к темам, которые интересовали их всю жизнь, - о долгах, налогах и поборах. Мальчики ясно видели их скуластые, угрюмые лица. С плечей свисали длинные косы с вплетенными шнурками. Жилистые руки сжимали рукоятки пик.
- Он поднял саблю! К нему стекались толпы народа. Они срезали косы, надевали длинные платья, почитали седьмой день и отказывались от употребленияопиума и вина. Сказано у мудрецов старинного времени: "Все под небом, все одна семья". У них было обшее имущество, они принимали к себе и богатых и бедных, и все ели из общего котла, и веселились за общим очагом, и молились истинному богу - небесному отцу, потому что бог руководил ими и они называли себя бо-гопоклонниками.
Так они жили, пока об этом не услышали маньчжурские черти и не послали против братьев целую армию с пушками, копьями, ружьями и флажками. Армия вступила в Гуанси**, и братья бежали. И гогда вождь поднял саблю и бросился на чертей. И вот все деревни на юге примкнули к нему, со всем скарбом, с женами и детьми. Их стало десять тысяч, все дороги почернели от людей. И все они пели молитвенные гимны. И так они шли на север, и осадили крепость Юнъань, и потребовали от маньчжур, чтоб те слались. Начальник маньчжур ответил, что не боится крестьянского царя. Тогда братья бросились на штурм, влезли на стены и проникли в город. Всех маньчжурских черчей в городе постигла божья кара - они были вырезаны, а земля Юнъаня очистилась от дьяволов.
Братья взяли Цюань, Даочжоу, Цзянхуа. Они идут на Чанша и к озеру Дунтин, они выйдут на Янцзы, они идут к нам на помощь. Скоро они дойдут до Пекина и вытащат оттуда сына лисииы, одетого в желтый шелк, называющего себя императором! Поднебесная страна будет свободна! Трепещите! Присоединяйтесь!
Рассказчик запрокинул голову. Зрачки его закатились. Голос у него прерывался от волнения.
В этот момент вперед выбежал рослый человек, в котором мальчики узнали Ван Аня, кабального арендатора.
- Братья "Малые Мечи"! - воскликнул он. - Вы уже забыли те времена, когда быть крестьянином считалось почетным и всюду была справедливость. А теперь крестьянин - это раб. Все презирают и грабят его. Засуха! Говорят, в старые времена в годы засухи "отцы" открывали свои склады и вся деревня имела еду на зиму. А теперь? Все наши запасы мы отдали купцу в обмен на япянь. А купец в сговоре с "отцом". Он увозит наши запасы, весь наш шелк, и нечего стало ткать в деревне. Ван Чао-ли хочет, чтоб вся наша земля принадлежала ему. Земля его, урожай его, буйволы его, скоро и вода и воздух будут принадлежать ему. Он хитер, как чиновник, он столковался со своим братом, окружным начальником. Попробуй пожалуйся на него! Судьи до смерти забьют бамбуками! Разве я говорю неправду?
Толпа ответила глухим, одобрительным ропотом:
- Земля! Земля!
Но Ван Аню не удалось больше ничего сказать. Кто-то визгливо закричал. Зрители схватились за пики. Какая-то растрепанная тень легко пробежала через площадку.
Слушай! - вопила она.
Ага, это прорицатель, - тихо сказал Линь. - Он честно старается получить свинью твоего отца…
Я слушал голоса Нин и Ха* и голос Гуань-ин! Я созерцал Бэйхоу, созвездие Большой Медведицы, и услышал. Боги сошли в меня и велели сказать, что влага запрещена этой долине, пока люди замышляют недоброе! Спрячьте ваши мечи и копья! Боги не хотят, чтобы произошла смута, чтоб была уничтожена закладная контора. Боги говорят: если человеческая рука дотронется до ворот закладной конторы, то злые духи вылетят из ворот и сожгут всю деревню. Я слышал голоса! Воды не будет!
Тень бесновалась и подпрыгивала. Учитель повернулся к ней в негодовании.
Замолчи, Ван Лао! Я узнал тебя, - сказал он. - Не боги, а черти управляют твоим языком!
"Малые Мечи" сметут все дочиста! - закричал Ван Ань. - Не слушайте его!
Пики заколебались. Крестьяне ответили кличем, и он понесся по лесу вместе с низкими, длительными звуками гонга:
- "Малые Мечи" сметут все дочиста!
Отблески бумажных фонарей колыхались на лосня-шихся, бритых лбах. Блики падали на резко очерченные лица, нахмуренные брови, на кричащие рты. Ряды волновались. Прорицатель лежал на земле обессиленный. Тут голос Ван Яна заглушил всех:
- Разделитесь на десятки! Возьмите мечи по десять от моей левой руки, по кругу! В начале времени лицю** в двадцатый день шестой луны, мы пойдем к "отцу" Ван Чао-ли и потребуем отсрочки долгов, как у нас когда-то делалось в роду…
В круг вышел человек в синей куртке, с рассеченным лицом.
Если он откажет вам, - сказал этот человек, - берите родителей, жен, детей, скот и орудия, луки, стрелы и мечи и идите к братьям, на юг.
Кто поведет нас? - кричали в темноте.
Я поведу. Я знаю дорогу к тайпинам.
Хорошо! Отсрочку!
Землю! Сожжем грамоты! Пусть откроет амбар!
- Ему нужна земля наших предков!..
Учитель подал голос:
- Великий бог-отеи говорит: уничтожьте власть чертей! Поклонитесь богу-спасителю, старшему брату!
Голос его потерялся в вихре яростных криков:
Землю! Землю!
Овец, свиней, буйволов!
Долги!
Землю!
Амбар!
Берите колья! Сожжем старые бумаги! Будет дождь!
Будет вода!
"Малые Мечи" сметут все дочиста!
Эти возгласы носились по лесу и по черным уступам над Янцзы. Они долетели до слуха дремавших у костра грузчиков.
Один из них поднял голову.
Что-то неспокойно в лесу, - сказал он. - Ты слышал?
Слышал. Скоро все они будут воинами, - ответил другой задумчиво.
5. ФУ УЕЗЖАЕТ ВОВРЕМЯ
В один из августовских дней, после первой жатвы, в усадьбу Ван Чао-ли пришли почти все односельчане.
- Я рад, что вижу здесь всех своих сыновей, - подозрительно промолвил великий Ван, поглаживая себе бороду.
Это было уже после того, как старики поговорили с "отцом" о погоде и о долголетии.
- Я получил бумагу от моего брата, окружного начальника, - продолжал "отец". - В округе тревожно. Опять появились разбойники. Какие-то личности приплывают по реке и призывают к убийствам и грабежу. Мой брат, окружной начальник, приказал спешно собрать поземельный налог - дидин. Так как мне известно, что на полях засуха и платить нечем, то я откупил у моего брата-начальника этот налог. Я внес всю сумму рисом и серебром. Год плохой, все страдают, а больше всех страдаю я, так как я всем отец и глава рода…
Ван Чао-ли так растрогался, что запустил обе руки в бороду и стал ее дергать - это был знак величайшего волнения.
- Жалость поразила мое сердце, и я решил, что те, кто не может платить налог, получат отсрочку до следующего урожая. Но те, кто может, должны все же заплатить. Не все одинаковы.
Ван Чао-ли строго оглядел собравшихся.
- Вот, например, Ван Ян. Он даст мне свинью в счет долгов и налога. Кроме того, у него есть еще новый котел. Его также можно отдать за долги. Но все-таки этого не хватит, чтоб покрыть всю сумму…
"Отец" сделал знак мальчику Ю, который стоял за его спиной с зонтиком:
- Подойди поближе, нерадивый! Солнце светит мне в глаза из-за твоей лени и неловкости… Так вот, Ван Ян вручит мне свой участок земли и возьмет его варенду…
Ван Ян охнул. Вся толпа подалась назад.
- Здесь есть богатые, - еще строже сказал Ван Чао-ли. - Вот, например, Ван Ся, который тоже должен стать моим арендатором. Есть еще Ван Шуи, который отдаст буйвола. Этот буйвол нужен не мне, у меня хватит буйволов. Его требует начальник округа, для того чтобы тащить военные повозки. А вот Ван И, который..
Ван Ян сделал шаг вперед:
Если я отдам свинью и котел, у меня больше ничего не останется. А если я отдам землю своих предков, то где меня похоронят?