Маршал вновь встретил старого товарища уже в Париже, где тот основал фашистского толка организацию бывших фронтовиков. Имя Петэна немало способствовало укреплению авторитета "Боевых крестов". Он стал их кумиром. После неудачного февральского путча 1934 года Думерг предложил ему пост военного министра в своем кабинете. Вкус власти оказался весьма притягательным. Пламенный католик, чье мышление ограничивалось рамками служебного устава, сделался на старости лет заядлым политиком. Лидеры правых партий частенько предпочитали дом маршала кабинету премьера в особняке Матиньон и палате депутатов в Бурбонском дворце. Вот почему для поддержки договора столь важен был хотя бы нейтралитет "теневого президента".
Петэн начал почти с ультиматума, чего, надо признаться, вряд ли кто ожидал.
Тухачевский вновь бросил выразительный взгляд на Иеронима Петровича. Уборевич терпеливо разъяснил позицию Советского правительства. Ссылаясь на краеугольные положения марксизма и высказывания товарища Сталина, попытался внести некоторое успокоение. Но его доводы явно не достигали цели. Пришлось рубануть сплеча:
- Скажу вам так же прямо, господин маршал, по-солдатски. Если вы сами крепко сидите в седле, вам нечего опасаться. Мы не собираемся экспортировать революцию.
- Смею уверить, что будь у нас желание разложить чью-либо армию, то в первую очередь мы бы обратили внимание на германскую,- добавил Тухачевский.
Петэн сердито засопел, но не стал возражать и поинтересовался состоянием Красной Армии: резервы, авиация, строительство аэродромов и укреплений.
- Я удовлетворен полученными ответами, господа,- сказал он, записав приведенные цифры.- Генерал Луазо, посетивший прошлой осенью ваши маневры, докладывал, что вы первые в мире по танковым войскам. Видимо, он был недалек от истины. Мне близка ваша точка зрения, маршал Тухачевский. Появление нового, вооружения может придать войне совершенно иной оборот. В настоящее время необходимо считаться с внезапной атакой на первый эшелон военных сил противника. Массированные удары дезорганизуют мобилизацию и парализуют жизненные центры обороны.
- Я читал вашу статью в "Revue de deux Mondes", господин маршал.- Тухачевский поспешил закрепить наметившееся взаимопонимание, если не в политике, то хотя бы в стратегии.- У нас нет расхождений по поводу характера грядущей войны.
- Орудия такой войны уже существуют, и мы не можем позволить, чтобы нас застали врасплох.
- Совершенно согласен, ваше превосходительство. Германия формирует громадные вооруженные силы, и в первую очередь армию вторжения. Я имел честь беседовать с господином Мореном, и мы, сопоставив данные, пришли к выводу, что немецкие авиационные заводы производят пятнадцать машин в день. В Германии много говорят о планах Геринга довести авиацию до шестнадцати тысяч самолетов. При современных темпах этого можно достичь уже к тридцать девятому году.
- Отнюдь не значит, что война не начнется раньше,- подсказал Уборевич.
- Безусловно. К лету прошлого года общее число германских вооруженных сил превысило девятьсот тысяч человек. На сорок процентов больше, чем у Франции, и примерно так же, как у нас.
- Какова точная численность ваших войск? - живо отреагировал старый маршал.
- Девятьсот сорок тысяч, считая все рода войск,- спокойно назвал Тухачевский.
- Вместе с НКВД?
- Включая пограничные войска НКВД, господин маршал. Но вернемся к рейхсверу. Помимо регулярной армии Германия располагает вооруженными частями, могущими служить делу мобилизации и новых формирований. Сюда входят штурмовые и охранные отряды, трудовая повинность, пограничные войска и полиция - всего около миллиона. Завершения организационной военной программы следует ожидать уже в текущем году. Нам действительно нельзя терять времени. Вы один из немногих, кто умеет смотреть далеко вперед. Как вы считаете, обеспечивает ли принятая у вас военная система должный ответ агрессору?
- Не обеспечивает,- брюзгливо поморщился Петэн.- Она целиком основывалась на гипотезе, что наш возможный противник неспособен в короткий срок выставить мощную армию. Едва ли это соответствует нынешним обстоятельствам.
Тухачевский помнил все печатные выступления Петэна и не ждал иного ответа. В его задачу входило максимально расширить поле согласия.
- Действительно, большие сроки мобилизационного развертывания надолго сковывают активные действия.
- Только сроки?.. А бомбовые удары противника? Саботаж?.. У вас на Дальнем Востоке недавно была обезврежена группа диверсантов, пускавших под откос поезда с войсками. В условиях войны опасность диверсий возрастает многократно. Они могут совершенно парализовать пути подвоза... Но Вы, кажется, спрашивали о нашей системе мобилизации? Разве у вас не те же болезни? - Петэн продемонстрировал завидную осведомленность и цепкую, не по годам, память. Бил наотмашь.- Читая последнюю речь маршала Ворошилова, я поражался его оптимизму. Колоссальная, протяженность и скверное состояние коммуникаций едва ли позволят вам организовать скорый отпор.
Тухачевский неопределенно пожал плечами. Положение не позволяло оспаривать очевидные вещи. Но если отставной маршал мог честить почем зря и военного министра, и самого премьера, то для него, замнаркома, публичная критика Ворошилова исключалась напрочь. Одно дело - спорить в Военном совете, другое - здесь, на виду у всей Европы, да еще со стенографистами за спиной.
Выручил Уборевич.
- Пока мы, солдаты, не договоримся между собой, порядка не будет,- пошутил он, поправляя пенсне.- Авиация в будущей войне предстанет настолько грозной силой, что в военном отношении такой город, как Минск и даже Смоленск, защитить не удастся. Следует отдать себе полный отчет. Где взять такое количество истребителей или зенитных орудий, чтобы на всем горизонте не пробился отряд быстроходов, бомбометчиков? Поэтому оборонять большие города и пункты сосредоточения будет неимоверно трудно. Наша задача - как можно скорее создать могучий воздушный флот. В этом году мы постараемся удвоить количество летчиков в спортивных аэроклубах.
- Удвоить от какого числа?
- К сожалению, я не располагаю точными цифрами, но у нас в стране летчики окружены всеобщей любовью.
- Как вам нравятся наши пилоты?
- Они выше всяких похвал,- твердо сказал Уборевич.- И самолеты хорошие. Нам есть чему поучиться друг у друга.
- А вам не кажется, что, подписав договор, наши министры невольно подтолкнули Германию на путь безудержных вооружений? Немцы - не сумасшедшие. Они не могут хотеть войны. Господин Гитлер не раз заявлял, что Германия не имеет никаких агрессивных притязаний к Франции и западным соседям.
- Из Берлина долетают разные голоса,- осторожно возразил Тухачевский.- Но любому здравомыслящему человеку должно быть ясно, что военные планы Германии направлены не только против СССР. В этом вопросе у нас не было разногласий с вашими коллегами, господин маршал. Насколько я понял, и господин Фланден серьезно озабочен безопасностью многих европейских границ. Антисоветское острие является удобной ширмой для прикрытия реваншистских намерений и на западе, и на юге. Я имею в виду Польшу, Чехословакию, Австрию. Помимо всего прочего, нельзя отрицать, что Германии нужна французская руда. Ей необходимо и расширение морской базы. Опыт прошлой войны со всей очевидностью показал, что без прочного обладания бельгийскими портами и северными портами Франции невозможно построить морское могущество Германии.
- В бельгийском генштабе придерживаются сходной позиции,- как бы вскользь уронил Уборевич.
- Вопрос в том, насколько достижимы в современных условиях цели возможного противника. В прошлую войну ни одна из стран не располагала такой системой долговременных укреплений, как "Линия Мажино"... Однако мы рискуем увязнуть в политических спорах. Армии должны стоять вне политики. Мы могли бы сотрудничать ради европейского мира лишь при условии, что агенты Коминтерна перестанут разлагать нашу армию. Пусть перенесут свою деятельность в соседнюю страну, как остроумно предложил маршал Тухачевский.
Прояснив интересующие его вопросы, Петэн вновь вернулся к навязчивой и, по сути, тупиковой идее. Но если в начале встречи она выставлялась в качестве предварительного условия, то под занавес акценты явно сместились.
- Все-таки вы сдвинули его! - оценил переговоры Потемкин.- Героический ореол, окружающий этого матерого и тупого реакционера, превратился в серьезный политический фактор. Стыд и позор.
- Вспомните Гришку Распутина,- улыбнулся Михаил Николаевич.
- Пожалуй, вы правы, есть определенное сходство. В общей, так сказать, атмосфере. Ничтожества у государственного руля, раскол общества, ощущение надвигающегося апокалипсиса...
Вечером радио сообщило о победе депутатов от Народного фронта в Испании.
На другой день, во время официального завтрака, Тухачевский уловил некоторые перемены в поведении французских гостей. Внутренняя зажатость ощущалась не столько в речах, по обыкновению любезных и гладких, сколько в коротких репликах, которыми обменивались соседи по столу. Испанские новости практически не обсуждались.
Когда Уборевич спросил начальника кабинета военного министра генерала Менара о возможных последствиях выборов, тот отделался старинной пословицей: "Мир дрожит, когда шевелится Испания".
Ответом было настороженное молчание.
- Можно не сомневаться в лояльности армии конституционному правительству,- авторитетным тоном заявил полковник Гоше, помощник начальника Второго бюро. Он уже знал, что лидер тайной хунты генерал Санхурхо вновь вылетел на военном самолете в Берлин.
А вообще, как отметила светская хроника, завтрак прошел в атмосфере сердечности.
Поблагодарив за прием, Морис Гюстав Гамелен выразил надежду на скорейшее разрешение парламентских прений.
Полковник Кирилов постарался дословно перевести краткое высказывание начальника генерального штаба, замещавшего по традиции председателя Верховного совета обороны Французской республики.
18
Приказ по СС А № 65
Рейхсфюрер СС
1. СС - это избранный с определенной точки зрения союз нордически запрограммированных мужчин.
2. Согласно национал-социалистическому мировоззрению и в сознании того, что будущее нашего народа зависит от отбора и от сохранения расово- и наследственно-здоровой чистой крови, я ввожу... для всех неженатых членов СС разрешение на брак.
3. Цель, к которой мы все стремимся,- это создание наследственно-здоровых, ценных родов немецки запрограммированного типа.
4. Разрешение на брак будет или не будет даваться, только исходя из принципа наследственного здоровья.
5. Каждый эсэсовец, намеревающийся жениться, должен отныне получить разрешение на брак от рейхсфюрера СС.
6. Эсэсовцы, которые, несмотря на неполучение разрешения на брак, все же женятся, вычеркиваются из списков СС, они могут и сами выйти из рядов СС.
7. Соответствующая обработка заявлений с просьбами разрешения на брак является прерогативой ведомств по расовым вопросам СС.
8. Ведомство по расовым вопросам СС ведет "родословную книгу СС", в которую вносятся семьи родственников эсэсовцев после выдачи разрешения на брак или положительного ответа на заявление с просьбой жениться.
9. Рейхсфюрер СС, руководитель расового ведомства и референты этого ведомства клятвенно обещают не разглашать секретов, связанных с вышеизложенным.
10. СС ясно, что благодаря этому приказу они сделали шаг, имеющий огромное значение. Всякие насмешки, издевки и превратные толкования нас не трогают, будущее принадлежит нам.
Рейхсфюрер СС Г. Гиммлер
Аппарат "черного ордена" трясло в лихорадке чисток. Приказ, подписанный "Кайзером Генрихом" на закате "Веймарской плутократии", обрастал добавлениями, ужесточавшими отбор. К концу минувшего года из охранных отрядов было исключено шестьдесят тысяч членов.
Отныне каждый эсэсман обязывался представить справку об арийской принадлежности предков, начиная с 1800 года. Для командиров степень чистоты повышалась на два поколения - с 1750 года. Новая элита ни в чем не желала уступать титулованному дворянству.
Фюреры с офицерскими "квадратиками" и генеральскими "листиками" уподобились прилежным архивариусам. Вздымая вековую пыль, часами листали пергаметные страницы древних актов, рылись в церковноприходских книгах, мусолили гербовые свитки. Каждому понадобилось генеалогическое древо. Поиски корней нередко приводили на кладбище. Запись о похоронном обряде позволяла сделать кое-какие выводы, невзирая на несовместность понятий раса и религия. Дух, свобода воли и прочие неуловимые вещи принадлежали скорее к области метафизики. И только кровь была священной и одновременно вещностно-осязаемой субстанцией. Мистическая кровь предков! Сквозь поваленные доски она давно ушла в землю, соединилась с почвенной стихией. Для справки годились разве что пожелтевшие кости. Форма черепа считалась надежнейшим расовым признаком. Головы вымеряли по всей стране. Песня, которую тонким дискантом затягивали под барабанный бой умытые мальчики с кинжалом "гитлерюгенда" на бедре, наполнилась обновленным содержанием.
Дрожат одряхлевшие кости
Земли перед боем святым...
Мраморный Гамлет, склоненный над черепом бедного Йорика, нередко украшал немецкие склепы, но не всякий решался на шутки с потусторонним миром. Могилы разрывали только в случае крайней нужды. Тем более что расовое ведомство принимало к рассмотрению нотариально заверенные снимки кладбищенских плит в порядке косвенных доказательств. Изнурительная, а зачастую и вовсе бесплодная процедура исторических изысканий не обошла стороной даже ветеранов уличных потасовок и пивных путчей. Старые борцы, яичные друзья самого Гиммлера были поставлены перед беспощадным выбором: либо найти арийских прабабушек, либо распроститься с черным мундиром и его гробовыми эмблемами.
Никто не возмущался, не протестовал и тем более не допускал "издевок" и "насмешек", как о том специально предупреждалось. Приказ есть приказ. Да и родился он не на заброшенном пустыре, подобно чертополоху.
Когда роковым образом сцеплявшиеся события неудержимо влекли Европу к августу четырнадцатого, ее помраченный разум взрастил и другие сорные травы - белену и дурман. В Германии и в Австрии, в Англии и в России - повсюду, игнорируя противостояние коалиций, расползалась оккультная экзоплазма. Окончательно оформились теософские общества, в двенадцатом году немец Теодор Рейсе и англичанин Алистер Кроули основали "Орден восточного храма". Усвоив основные идеи и по-своему истолковав принцип элитарного "внутреннего круга", Теодор Фрич и Герман Поль сформировали секретный "Германский орден". Скорее политическую партию, чем тихое братство миетиков-духовидцев. В основу доктрины легли зажигательные идеи Гвидо фон Листа (магическое истолкова ние северных рун) и Йорга Ланца фон Либенфельса (сакрализация немецкой крови). Герои "хельдинги" белокурой расы господ противостояли "аффлингам" - обезьяноподобным недочеловекам. Пуще всякой скверны Либенфельс заклинал героев от кровосмешения. Связь белокурой женщины с недочеловеком была объявлена преступлением, "расовым позором".
Идеолог партии Альфред Розенберг придал отрывочным наметкам обличье системы. Его "Миф XX века" стал самой популярной книгой в Германии, своего рода кратким курсом нацистской философии.
"Моя борьба", разумеется, оставалась на недосягаемой высоте, вне всякой конкуренции. Она вмещала в себя все: прошлое, настоящее, будущее: откровение свыше и квинтэссенцию всех наук. Фюрер дал новую библию, а его идеолог - комментарии к ней.
Каждому полагалось знать, к какой расовой группе он принадлежит: чисто нордической, преобладающе нордической или смешанной с добавкой альпинской, динарской и средиземноморской крови. Восточным гибридам и метисам неевропейского происхождения путь в СС был заказан. Досадная пестрота в трех первых группах тоже рассматривалась как явление временное. В будущем путем направленной селекции предполагалось довести чисто нордический показатель до абсолюта. Программа была рассчитана лет на сто, если не дальше, пока же приходилось довольствоваться тем, что есть.
Среди вождей народа и партии один Бальдур фон Ширах отвечал арийскому идеалу: светлые волосы, голубые глаза, соответствующее строение тела. Фигура - для эсэсовца особенно важен был высокий рост - оценивалась по девятибалльной шкале. В зачет опять- таки шли первых три балла.
Гиммлер не слишком доверял представленным справкам. Фальшивые свидетельства и подкуп ответственных лиц сделались широко распространенным явлением. Вооружившись лупой, рейхсфюрер сам изучал стати своих паладинов и их невест. Для пущей объективности фотографироваться надлежало в купальных костюмах.
Заочный экзамен подозрительно напоминал разглядывание фривольных открыток, хотя намерения рейхсфюрера не имели ничего общего с вульгарным любопытством. Работая с циркулем и линейкой, он замерял пропорции, справлялся с таблицей и уж потом, на ос нове холодных чисел, выносил окончательный вердикт. Вынув очередную фотографию из личного дела, попут но знакомился с агентурными данными. В жестких рамках тотальной системы любые интимные тайны превращались в смешной пережиток.
Массовый принцип предполагал полную обезличку, не оставляя места эмоциям и прочим нюансам вырожденчества. "Я заглянул в глаза человеку будущего,- предрек Ницше,- и увидел в них смерть".
И он пришел, одержимый волей власти человек будущего.
- В моих орденских замках подрастает молодежь, которая ужаснет мир,- сказал фюрер.- Мне нужна молодежь, жаждущая насилия, власти, никого не боящаяся, страшная... Свободный, прекрасный хищный зверь должен сверкать из ее глаз... Мне не нужен интеллект. Знания погубили бы мою молодежь.
Молодые сверхчеловеки проходили подготовку в "орденсбургах" Фогельзанг, Зонтхофен и Кресинзее. В приютах "Лебенсборна" выкармливали младенцев, начатых от расово безупречных производителей. Принятие нюрнбергских законов, в свою очередь, отразилось на всех сферах государственной деятельности. В проект структуры тайной полиции были заложены такие новинки, как "церковь, секты, эмигранты, масоны, евреи" (Второй отдел) и "гомосексуалисты" (Одиннадцатый).
Идея преображала действительность. Оживали фантомы. Молодые люди в черных мундирах называли себя романтиками и идеалистами. Они готовились взять в свои руки весь мир.
Мы идем, чеканя шаг.
Пыль Европы у нас под ногами.
Ветер битвы свистит в ушах:
Кровь и ненависть, кровь и пламя.
Учил Заратустра: "Я - предвестник грозы и тяжелая капля из тучи; а имя той молнии - сверхчеловек".
И еще говорил он: "Я учу вас о сверхчеловеке. Человек есть нечто, что должно превозмочь".
Они поверили, они сумели превозмочь. Впереди ждала их невиданная работа.
"Но некогда спросил я и едва не подавился своим вопросом: как? жизни нужна и сволочь людская?" - так говорил Заратустра.
В извечном противоборстве огня и льда источник существования Вселенной.
Выстроить новый мир чистоты, безжалостно испепелив старый,- сверхчеловеческое предназначение государства СС.
Головы, руки, ноги - сколько прошло их под увеличительным стеклом "Черного герцога"! Носы, глаза, подбородки...