Когда он, вернувшись в Одессу, зашел в свою квартиру, Наина его просто не узнала. Он сильно похудел, его лицо покрыла густая седая щетина. Наина была в шоке. Перед ней стоял совершенно чужой ей человек. Куда пропал тот молодой симпатичный, всегда улыбающийся и активный Артур.
А потом снова суматоха отъезда. Общим транспортом Наина уже ехать не могла, и пришлось Артуру специально для этих двух женщин нанимать автобус. Это стоило почти столько, сколько стоил новый автомобиль "Запорожец". Когда они, наконец, упаковали все и загрузились, его мать вышла прощаться. Как она плакала, как причитала. Она проклинала эту жизнь, эту систему, эту ужасную страну. Она все причитала:
– Ой сыночек, чует мое сердце, что мы больше не увидимся. Приедешь туда, сходи в синагогу. Пусть бог отпустит тебе грехи.
Артур долго объяснял ей, кто из друзей и родственников взял его деньги и как она должна у них эти деньги забирать, чтобы жить безбедно. Она, видимо, ничего не слышала, потому что все время плакала. И они уехали.
Попали они в очень далекий провинциальный городок на Западе Германии. Общежитие представляло собой давно не ремонтированное здание. Практически, без удобств, без душевых и кухни. Туалет на этаже – один на 10 семей. Пока устроились, обжились. Пока рядом поселили тещу. И как результат накопленных переживаний – Артур начал болеть.
То давление, то отсутствие аппетита, то голова закружится. А потом и ребенок родился. Девочка, как кукла. Но Артуру было уже не до нее. Тот ребенок, которого он так долго ждал, перестал совершенно его интересовать. У него появилась сильная слабость и депрессия. Он мог часами лежать на диване, повернувшись ко всем спиной, и тогда Наина, забрав ребенка, уходила к маме. Это его тоже раздражало. "Почему она не рядом? – думал он, – она что, не понимает, как мне плохо?"
Но к врачу идти он боялся. Вначале у него просто не было больничной страховки. Когда же она, наконец, появилась, он стал страшиться языкового непонимания и всячески избегал разговоров о враче.
Однажды он проснулся утром и понял, что ничего не видит. Тут ему деваться было некуда, и он пошел с Наиной к глазному. Теперь он здесь, в больнице. Видимо, завтра объявят его диагноз. Нужно ждать. Он посмотрел на настенные часы. Было 13 часов. Сейчас, наверное, придет Наина с ребенком. "Как они там без меня? – промелькнуло в голове". В его глазах померк свет, и сердце остановилось. Он умер, а в окно светило яркое солнце.
Наина, как всегда, опоздала. Она явилась в больницу к вечеру. В красивом облегающем платье с открытой грудью. Аккуратно зачесанные черные, как смоль, волосы и много колец на пальцах. От нее исходил обвораживающий запах дорогих духов.
С тех пор, как Артур попал в больницу, он как-то совсем перестал ее интересовать. В последнее время он ее сильно раздражал. После родов ее больше всего интересовала собственная внешность. Как изменилась фигура, грудь, волосы. Она ведь такая красивая, но, однако, уступила ему и согласилась стать его женой.
Любви там никогда не было. Просто на тот момент он был подходящей партией.
Когда она вошла в палату, постель была аккуратно застелена.
– А где больной? – удивленно спросила она у медсестры.
– Больной умер сегодня в 13 часов, – спокойно ответила та.
Выписку и документы получите завтра у главврача.
Артура не хоронили. Его просто негде было хоронить. Ведь никто не знал, где все они будут жить завтра, и тогда Наина решила дать согласие на кремацию, а урну с прахом отвезти в Одессу. Там и похоронить.
Это оказалось делом очень хлопотным.
Чтобы вывезти урну с территории Германии и ввезти ее на территорию Украины, необходимо разрешение посольства. Трижды немецкий представитель городских властей приглашал в этот провинциальный городок представителя посольства для опломбирования урны. Однако трижды никто не приезжал.
Тогда Наина заказала такси и, взяв с собой немецкого представителя, поехала с ним в посольство.
– Да, – думала Наина, садясь в самолет, – как сложна жизнь. Пока он был жив, здоров, я в нем не нуждалась. Я смотрела на него свысока. В моих глазах он был "наперсточником". А сейчас как жить без него? Нужно собрать по знакомым все его деньги. Ведь ребенок остался без отца.
Жили-были Почти сказка
Жизнь очень часто похожа на сказку, а сказка, на жизнь.
Жили до Второй мировой войны в России этнические немцы. Там жили их родители и родители их родителей. А переселила их сюда русская императрица Екатерина II, бывшая немецкая графиня ещё 200 лет тому назад.
Жили они кланами, сохраняя привезенный их родителями свои древний немецкий язык, привычки, законы католицизма. Жили зажиточно, помогали друг другу в тяжелых ситуациях, Немцы, как и евреи, свято чтили правила семьи, семейные обычаи и категорически возражали от смешения национальностей. Не мог немецкий юноша взять в жены русскую или молдаванку.
И вдруг – Вторая мировая война.
Правительство во главе со Сталиным в ужасе. Как быть, если на территорию Украины войдут немцы? Что делать с немецкими переселенцами? Это не важно, что живут они на территории СССР уже более 200 лет, а вдруг…
И в течение очень короткого времени началось переселение народа..Все немецкие семьи насильно перевезли поодаль – от границы. При этом немцы теряют все нажитое годами, мужей и детей, родственников. У них отбирают безвозмездно скот, имущество. Их погрузили в товарные вагоны и под покровом ночи отвезли в холодный Казахстан, Алтайский край.
В немецких семьях все потеряно, быть немцем в СССР становилось опасно и многие, чтобы не депортировали, за очень большие деньги меняют паспорта, фамилии, отрекаются от родных. Все потеряно, не осталось у них ни кола, ни двора..
В дружной семье Бауэров было четверо детей. три дочки и сын. Отец, которого звали Иван, родился на Украине, и чтобы хоть как – то сохранить немецкие законы в доме его звали Иоганн.
Жизнь на новой земле была трудной. Маленькие дети без конца болели, они долго строили свои дом, Жена Линда пошла работать на ферму. Дети подросли и пошли в школу. Старший Владимир (Вальдемар) все больше техникой интересовался и поступил в училище.
Дора и Фрида еще в школе начали учиться на портних, а вот Хильда – мамина радость, самая маленькая была всегда рядом и помогала по хозяйству. И для родителей было полной неожиданностей, когда она вдруг решила замуж и за кого за русского Николая. Он хоть и был парень видный, однако, для семьи чужой.
И вдруг Вальдемар женится без маминого благословения и тоже на русской. Хотя девка была ладная и сразу наладила свою семью, но Линда сразу невзлюбила невестку, а потом и внуков, которые воспитаны были отчужденно, не знали религии и правил немецкой семьи.
Все знают, что никто не зовет старость, она приходит без приглашения. Все труднее стало, им самим возится по хозяйству. Но дочки помогали, не оставляли стариков одних. А потом Германия стала приглашать немцев, переселятся по программе возврата на Родину.
Они всю свою жизнь прожили в СССР и не представляли себе другой жизни, но сын настойчиво уговаривал. И они поехали. Поздно поехали. Иоганну уже за 85,а Линде – 80.
Сын сразу помог им с квартирой, восстановили пенсию, получили подъемные на мебель и всякое имущество, но тяжело оказалось жить, без скотины, без огородика, без друзей и знакомых. А язык, он ведь совершенно другой. Ведь за 200 лет он тоже сильно изменился. Но больше всего нахватает им дочек, которых почему то не очень привлекает Германия. Они так и остались жить там, где родились.
И как будто все кругом замечательно, живут здесь люди по – другому, обособленно. С тех пор как они приехали, прошло уже 5 лет. Сын иногда навещает их, а вот невестка, внуки так ни разу и не были.
И сидят на балконе высотного дома, старик со старухой, совершенно никому здесь не нужные. Она в пуховом платке, прикрывая голову в самую жару, а он в битых валенках. Говорит, что ноги мерзнут, хотя на дворе плюс тридцать.
Русский они помнят плохо, все же склероз, и поговорить нет с кем, а немецкий у них особенный, не всем понятный. И все вокруг ухожено, и машин много, и люди вроде приветливые, а все чужое. И вспоминают они свой маленький огородик и корову. Баян, на котором играл дед и своих соседей, и так хочется им хоть одним глазком поглядеть на все это, а сил уже ни на что нет. И живут они без часов и без календаря – а зачем он, когда глаза не видят.
Мы все когда-то стремились к лучшей жизни, и казалось, что она именно там за границей. А оказалось, что не для всех.
Грустная получилась сказка, зато правдивая.
Тамара
Тамара в последнее время часами сидела у окна и не знала, куда себя деть.
Меблированная квартира, в которой она жила последние два года, представляла собой маленькую комнату, встроенную в углу прихожей кухню и туалет с душем.
Ей все чаще приходила мысль, что ее жизнь складывается как-то не так, как ей хотелось бы. Она всегда заранее планировала свою жизнь, а здесь полный хаос в голове.
Город, в котором она жила последнее время, был курортной зоной.
По улицам вальяжно гуляли толпы людей, получающих удовольствие от жизни. Она же чувствовала себя зверем, загнанным в угол.
Она родилась в России, недалеко от Ростова в очень бедной семье. Окончив 8 классов, она отправилась в большой город, там поступила в кулинарный техникум. Это было не сложно. Практику после окончания училища она проходила на круизном пароходе, идущем по Дону. Все складывалось хорошо. Она была стройной, чернобровой и очень веселой. Она сразу понравилась капитану парохода, и он оставил ее работать на пароходе и после окончания практики. Проплавала она в должности повара пять лет. Но прошло время, и однажды совершенно случайно она познакомилась на пароходе с военным, проходившим службу в войсках ограниченного контингента советских войск в Германии.
Шел 1983 год. Экономику раскачивало. После смерти Л.Брежнева в бывшем СССР стало голодно. Деньги обесценивались, повышалась инфляция.
Жить в стране становилось сложно. Тамара к этому времени семьей еще не обзавелась, детей не родила, была очень привлекательна и свободна. Она не раздумывая бросила пароход, в короткое время оформила все необходимые документы и отправилась в Германию. Все продолжало складываться очень удачно. У нее видимо был ангел-хранитель. В воинской части ее прекрасно приняли. Очень помог ее новый знакомый. Она получила комнату в общежитии. Зарплату платили частично валютой. Она смогла на эти деньги посещать косметолога, парикмахера, ходить в сауну, покупать новые модные вещи. От кавалеров не было отбоя. Жизнь была на взлете.
Все стало меняться к 1988году. В воинской части начались разговоры о возврате войск домой. А ей этого совсем не хотелось. Нужно было срочно найти какой-нибудь выход. Единственное, что приходило ей на ум – это выйти замуж за местного немца и не возвращаться в Россию.
Часто к ним в воинскую часть приезжал высокий симпатичный немец по имени Карл. Самое привлекательное в нем было то, что он говорил по-русски. По его рассказам, он был бургомайстром своей деревни.
Каждую неделю он привозил в часть свежие овощи, мясо, и прочую еду. Тамара целенаправленно начала строить ему глазки и открыто флиртовать.
Так прошло несколько месяцев. Карл тоже оказывал ей знаки внимания, цветы, конфеты. Она была очень довольна собой.
Близился 1989 год. Руководство воинской части начало увольнять вольнонаемных сотрудников. Под увольнение попала и Тамара. Ей давали месяц на сборы, отгулы, закупки, упаковку вещей.
Как раз к этому времени она была вполне уверена, что свадьба с Карлом не за горами. Через месяц они расписались. Ни деревни, ни жилья Карла Тамара прежде не видела. Она решила, что бургомайстер – это обязательно олигарх. И, конечно, ошиблась.
После загса, попрощавшись с однополчанами, Тамара поехала в дом к новому мужу. И ужас. На окраине поселка стоял покосившийся маленький домишко, за которым начинался лес. В домике она нашла троих детей, от 10 до 13лет. Оказалось, что Карл боялся сразу ее этим испугать. Дети ему достались от прежних жен. А женат до нее он был четыре раза. Каждую из предыдущих он честно любил, но они почему-то уходили, оставляя ему детей. На стенах центральной комнаты висели портреты его предыдущих женщин.
В доме не было отопления, а только камин, который топился углем и дровами. Кроме этого камина готовить было не на чем. Полы во всех комнатах были из деревянных, давно не мытых досок.
Как только они внесли в квартиру, чемодан Тамары, Карл сразу сказал, что давно не встречался с друзьями. Он мгновенно собрался и ушел. А Тамару сразу окружили дети, которые рассматривали ее с большим любопытством. Спустя пару минут они закричали: – Кушать, кушать, – и она поняла, что вляпалась.
Карл появился в доме, только после часу ночи, и сразу завалился спать.
И так пошло-поехало. С утра, часов в 6, Карл собирался по селам закупать продукты, потом отправлялся в город на рынок. Там он проводил целый день, после чего встречался с друзьями в кнайпе, обмыть удачную торговлю. Все заработанные деньги он оставлял там же. Приходил домой за полночь, заваливался спать. А с утра все по новой. Тамару он практически не видел, встречались они только один раз в неделю, когда рынок был закрыт.
Дети, хозяйство, все по дому легло на ее плечи.
Так прошло шесть месяцев. Тамара целый день крутилась, как белка в колесе. Но без особого опыта ухода за детьми с ней происходили всякие казусы. Дети все время хотели есть, они пачкали вещи, падали, дрались между собой, прогуливали школу.
За последние месяцы пребывания в этом доме Тамара похудела, руки огрубели от постоянных стирок. Исчез маникюр, уже даже модной стрижки не было. Она осунулась и превратилась в пожилую женщину.
В голове постоянно сидела мысль: – Бежать, как быть? Кто поможет? Языка ведь нет.
Совершенно случайно, забирая детей из школы, она познакомилась с молодой семейной парой, которые собирались переехать из ГДР на юг страны. Она сразу решила ехать с ними. Куда? Ей было совершенно все равно. Лишь бы подальше от этого ада.
Итак, время шло, окончилась учеба в школе и знакомая семья на своей машине собралась покинуть ГДР. Это было время, когда сняли стену между странами и части Германии объединились.
В один из дней, когда муж преспокойно храпел на своем диване, она приготовила завтрак, забрала свои нехитрые пожитки и тихо вышла из дома. Сев в автомобиль с чужими людьми, она перекрестилась и тихо сама себе сказа: "С богом".
Машина спокойно выехала за пределы поселка, она сидела на заднем сидении, укрывшись с головой одеялом, чтобы любопытные соседи не могли ее заметить.
Проселочная дорога была свободной, и автомобиль, набрав скорость, выскочил на автобан.
Ехать до юга Германии пришлось долго. Страна оказалась довольно большой. И самое странное, что за ней не было погони. Она, правда, ничего из дома не взяла. Их поездка проходила спокойно, и спустя два часа она наконец-то вылезла из-под одеяла. Когда день начал клонится к вечеру, машина приближалась к конечному пункту.
– Приехали, сказал водитель.
Поскольку жить ей поначалу было негде, и ее знакомые поселили ее у себя. Через неделю они нашли ей эту очень дешевую маленькую квартирку, куда она и переехала.
Сразу оказалось, что деньги, накопленные ею за время жизни в воинской части резко закончились, и она отправилась искать работу. Ну, на что она могла рассчитывать, только на должность уборщицы. Деньги не большие, но при четкой экономии, вполне достаточные.
Первые полгода она с опаской ходила по улицам, постоянно оглядываясь. Ей казалось, что бывший муж обязательно приедет и силой увезет ее назад. Но никто не приезжал, и совершенно ничего не происходило. Ее нормальный ритм жизни – это дом работа – магазин – дом. Так прошел год, потом знакомые ей посоветовали подать на развод и алименты. Она так и сделала. Прошел еще год.
После долгой волокиты с бумагами, адвокат сообщил ей, что развод получен, а вот алиментов ждать не надо, потому что ее бывший муж прислал бумагу, что его доход в месяц 900 Евро. Однако все деньги у него уходят на жилье, детей и трех предыдущих жен.
Теперь перед Тамарой встал вопрос: Как жить дальше?
Холостяк
Вальтер приятно потянулся в кровати. За окном громко пел деревенский петух. Начинался жаркий летний день. Вставать пора, – подумал он, – работа не ждет. В его 40 лет он чувствовал себя еще юношей. Его крепкая коренастая фигура требовала движений. Хотелось жить. Проходя по коридору он взглянул в зеркало. Хорош. Непослушная копна рыжих волос очень нуждалась в уходе. Но времени уже не было, и он помчался на работу. В большом богатом доме его престарелой мамы, последние годы он жил один. Но это его совершенно не волновало. Все в жизни за него решали родственники: сначала бабушка, потом мама и сестра.
Они убирали и стирали его вещи, покупали ему рубашки и носки, думали чем вкусненьким покормить его в выходные.
Он, конечно, много работал, но мало зарабатывал. Однако в деньгах он совсем не нуждался. От бабушки он получил в наследство двухэтажный дом и гараж. Мама на его 30-тилетие купила в подарок автомобиль. А о продуктах и вещах он не думал никогда. Единственное, чего не могли сделать родственники – это помочь ему создать семью.
Вальтер всю жизнь прожил в деревне на западе Германии. Деревня находилась в лесной зоне. После войны, даже тогда, когда ему было 7 лет, вокруг еще долго стояли разрушенные бомбежкой дома. Сколько он себя помнит, родители всегда что-то строили. Бесконечно работали на поле или в лесном массиве. Тогда всем желающим жителям совершенно бесплатно давали участки полей и наделы лесов. Много жителей в этих районах погибли от английских бомбардировок, мало осталось мужчин. Никто не хотел обрабатывать землю.
Родился Вальтер в 1950году. Страшная разрушительная война и в немецких семьях постоянно напоминала о себе. В его родной деревне никогда не проходила линия фронта. Его родственники воевали на фронтах с Францией, Финляндией. В детстве его часто водили на большое деревенское кладбище, где стояли поминальные плиты погибших или пропавших без вести родственников во время войны. Их было такое количество, что образовался большой фамильный склеп. Плит с каждым годом становилось все больше. Многие умирали после войны от перенесенных увечий.
При его рождении, бабушка обратилась к его матери с такой просьбой: – Гертруда, ты знаешь, что твой родной брат погиб на северном фронте. Отдай мне на воспитание твоего сына. Я назову его именем твоего погибшего брата, усыновлю его и буду о нем заботиться. Когда я стану старой, кто-то будет жить в моем доме. После моей смерти ему останется все мое состояние.
– Хорошо, – сказала Гертруда, – я рожу себе еще одного ребенка. Через год у Гертруды появилась девочка.
Так они и жили всю жизнь родные брат и сестра – погодки, в разных семьях.