Глава 25
Госпоже Шерит нельзя было терять времени. Ее муж еще раз свалял дурака, дав слишком поспешный ответ на запрос администрации. Когда он показал ей копию своего письма, она впала в неописуемый гнев. Перехватить гонца было уже невозможно… Шерит тотчас же отправила мужа в деревню к югу от Фив, надеясь что конфликт будет забыт, и дворец обратится в другие кладовые.
К несчастью, власти прореагировали совсем иначе. Несмотря на свой странный вид, учетчик оказался довольно решительным и несговорчивым. В первое мгновение Шерит подумала его подкупить, но это решение было слишком рискованным.
Ей больше ничего не оставалось, как обратиться к "запасному варианту", предусмотренному для подобных обстоятельств.
Когда наступило время закрывать кладовые, она задержала четырех заведующих хранением товаров. Она потеряет огромную прибыль от расхищенных складских товаров, но это было единственным средством избежать суда.
- В полночь, - приказала она своим служащим, - вы войдете в здание слева от центральной кладовой.
- Но оно всегда заперто, - возразил один из служащих.
- Я его открою. Вы перенесете все, что там находится, на главный склад. Быстро и тихо.
- А как с оплатой, хозяйка.
- Я заплачу вам недельное жалованье. И если все пройдет гладко, добавлю еще.
Широкая улыбка появилась на лицах четверых мужчин.
- Потом вы забудете эту ночь. Договорились?
В резком голосе Шерит звучала угроза.
- Договорились, хозяйка.
Квартал кладовых был пустынным. Время от времени появлялся только дозорный отряд, сопровождаемый гончими собаками.
Четверо мужчин спрятались в просторной постройке, где хранились деревянные сани для перевозки тяжелых грузов. Выпив пива и закусив свежим хлебом, они спали по очереди.
В полночь раздался повелительный голос Шерит.
- Идемте.
Она отодвинула деревянные засовы и сломала печати из высохшего ила, запрещавшего вход в здание, где ее муж хранил медные слитки, предназначенные для мастерских храмов. Не задавая вопросов, мужчины перенесли сотню кувшинов вина высшего качества, четыреста пятьдесят рулонов тонкого льна, шестьдесят пар кожаных сандалий, триста рулонов шерсти и сотню алебастровых чаш.
Когда мужчины ставили последние вазы, из глубины склада неожиданно возник Сетау, спрятавшийся там для того, чтобы засвидетельствовать кражу.
- Неплохо сработано, госпожа Шерит, - съязвил Сетау. - Значит, вы возвращаете то, что украли, чтобы прекратить мое расследование. Неплохо сработано, но слишком поздно.
Брюнетка сохраняла хладнокровие:
- Что вы требуете в обмен на молчание?
- Имена ваших сообщников. Кому вы продаете краденое?
- Не имеет значения!
- Говорите, госпожа Шерит.
- Вы отказываетесь от переговоров? Тем хуже для вас… Вам не следовало приходить одному!
- Успокойтесь, у меня есть помощница.
На пороге склада появилась Лотос. С обнаженной грудью, изящная и красивая нубийка была прикрыта только короткой набедренной повязкой из папируса и держала в руке ивовую корзинку, закрытую кожаной крышкой.
Шерит чуть не рассмеялась.
- Вот так стражник! - сыронизировала она.
- Пусть ваши служащие уберутся отсюда, - спокойно сказал Сетау.
- Хватайте этих двух, - сухо приказала Шерит служащим.
Лотос поставила корзинку на пол и открыла ее. Из нее выползли четыре свистящие змеи, очень возбужденные, их можно было узнать по трем голубым и зеленым кругам вокруг туловища. Они издали устрашающий щелкающий звук.
Перепрыгивая через рулоны тканей, четверо служащих поспешили унести ноги.
Змеи окружили Шерит, находившуюся на грани обморока.
- Лучше бы вам заговорить, - посоветовал Сетау, - яд этих змей очень вреден. Вы, может быть, не умрете от него, но ущерб, нанесенный вашему организму будет непоправимым.
- Я все скажу, - пообещала женщина.
- Кому пришла в голову мысль красть имущество, предназначенное для храмов?
- Моему мужу.
- Вы в этом уверены?
- Моему мужу… и мне.
- Сколько времени длится ваша торговля?
- Более двух лет. Если бы не было этого праздника возрождения, у нас бы ничего не попросили, и все бы продолжалось…
- Вам нужно было подкупить писцов.
- Да нет же! Мой муж сам подделывал учетный лист, и мы сбывали товары небольшими партиями в зависимости от удобного случая. Заказы делал тот, кому я готовилась продавать.
- Кто покупатель?
- Капитан баржи.
- Его имя?
- Не знаю.
- Опишите его.
- Высокий, бородатый, с карими глазами и шрамом на левом предплечье.
- Он вам платил?
- Да, драгоценными камнями и немного золотом.
- Когда состоится ближайшая сделка?
- Послезавтра.
- Что ж, - сказал обрадованный Сетау, - мы будем иметь удовольствие встретиться с ним.
На заходе солнца баржа без происшествий причалила к пристани. Она перевозила большие кувшины из терракоты, которые благодаря секрету изготовления мастеров Среднего Египта сохраняли свежую питьевую воду в течение года. Но эти кувшины были пусты, так как служили для сокрытия товаров, купленных у госпожи Шерит.
Капитан всю жизнь провел в торговом флоте, достигнув высокого мастерства в своем деле. Ни одного серьезного несчастного случая, уважение подчиненных, минимум задержек в поставках… Но любовницы стоили дорого, и расходы росли гораздо быстрее, чем заработки. После некоторых колебаний он вынужден был согласиться на сделку, которую ему предложили: перевозка краденых товаров. Большое вознаграждение позволяло ему вести жизнь на широкую ногу.
Госпожа Шерит была такой же пунктуальной, как и он. Груз будет готов, как обычно, и понадобится немного времени, чтобы перенести его из склада на баржу. Рутинная работа, которая никого не удивит, тем более, что надписи на деревянных ящиках и корзинах указывают на продукты питания.
Но прежде капитан должен будет дать жестокое сражение.
С одной стороны, госпожа Шерит становилась все более и более жадной, с другой - хозяин платил все меньше и меньше. Спор будет длиться до тех пор, пока собеседники не найдут общего языка.
Капитан направился к служебному дому Шерит. Как было условлено, она с террасы подала ему знак рукой. Значит, все было в порядке.
Пройдя через садик, моряк оказался в приемном зале с двумя голубыми колоннами. Вдоль стен стояли скамейки.
Раздались легкие шаги спускавшейся по лестнице Шерит. За ней следовала великолепная нубийка.
- Но… кто эта женщина?
- Не оборачивайтесь, капитан, - сурово произнес Сетау, - за спиной у вас кобра.
- Это правда, - подтвердила госпожа Шерит.
- Кто вы? - спросил моряк.
- Посланец Фараона. Мне поручено положить конец вашим махинациям. Но я хочу также узнать имя твоего хозяина.
Капитану показалось, что он видит кошмарный сон. Мир обрушился на него.
- Имя твоего хозяина, - повторил Сетау.
Капитан знал, что приговор будет тяжелым, но не один он понесет наказание.
- Я его видел только один раз.
- Он назвал себя?
- Да… Его зовут Амени.
Ошеломленный Сетау сделал несколько шагов и остановился перед капитаном.
- Опиши его!
Наконец, капитан увидел того, кто хотел его арестовать. Вот она, кобра! Он был уверен, что Сетау выдумал змею, чтобы запугать его. Моряк повернулся и бросился бежать.
Змея выпрямилась и укусила его в шею. От боли и волнения моряк потерял сознание. Подумав, что путь свободен, Шерит побежала к садику.
- Нет! - закричала застигнутая врасплох Лотос. Вторая кобра, самка, укусила женщину за поясницу, когда та переступила порог своего дома. Прерывисто дыша, Шерит ползла, царапая ногтями землю, потом затихла. В это время змея медленно возвращалась к своему самцу.
- Мы не можем спасти их, - с сожалением сказала Лотос.
- Они обкрадывали страну, - напомнил Сетау, - и суд богов не будет к ним снисходителен.
Потрясенный Сетау сел:
- Амени… Амени, вор и взяточник.
Глава 26
Последнее письмо императора Хаттусили было шедевром дипломатии. Рамзес внимательно прочел его несколько раз и тем не менее ему не удалось прийти к определенному выводу. Император хотел мира или войны? Желал ли он еще выдать замуж за Рамзеса свою дочь или просто скрывал свое оскорбленное достоинство?
- Что ты об этом думаешь, Амени?
Носитель сандалий и личный писец царя выглядел осунувшимся и похудевшим, несмотря на большое количество поедаемой им в течение дня пищи. После тщательного обследования лекарь Неферет сказала ему, что не обнаружила у него серьезной болезни, но он должен меньше переутомляться.
- Нам не хватает Аша, он бы смог правильно понять это письмо.
- А твое мнение?
- Я думаю, что Хаттусили открывает тебе дверь. Твой праздник возрождения начинается завтра. Магия даст тебе ответ.
- Я счастлив пойти на встречу с богами и богинями.
- Ка великолепно все устроил, - заметил Амени, - всего будет вдоволь. Что касается Сетау, он положил конец организованному грабежу. Найденные предметы уже в Пи-Рамзесе.
- А виновные?
- Они погибли в результате несчастного случая. Их дело будет рассмотрено судом визиря, который выскажется за возможное уничтожение их имен в официальных документах.
- Я удаляюсь до зари.
- Пусть ка озарит тебя, чтобы ты порадовал Египет.
Летняя ночь, теплая и светлая, подходила к концу. Как большинство египтян, Рамзес решил спать под открытым небом на террасе дворца. Лежа на простой циновке, он смотрел на небо, где сверкали души фараонов, ставшие светом. Ось Вселенной проходила через Полярную звезду, вокруг которой располагались вне пространства и времени бессмертные звезды. Начиная с эпохи пирамид, мысли мудрецов записывались на небе.
В пятьдесят пять лет после тридцати трех лет царствования Рамзес, останавливая течение времени, спрашивал самого себя о своих деяниях. Он продолжал идти вперед, преодолевая препятствия и отодвигая пределы невозможного. Хотя Рамзес был полон энергии и желания действовать, он больше не смотрел на мир, подобно барану, бросающемуся вперед, выставив рога, не заботясь о тех, кто следовал за ним. Царствовать над Египтом не означало навязывать ему законы человека, но дать ему почувствовать дыхание Маат, и сделать это призван Фараон. Когда Рамзес был молодым царем, он надеялся изменить умонастроения, увлечь за собой все общество, навсегда освободить его от мелочности и низости, расширить душу людей. С приходом опыта мечта растаяла, как утренний туман. Люди останутся всего лишь людьми, склонными к лжи и злу. Ни наука, ни религия, ни политика не изменят их природы. Только правосудие и Закон Маат способны устранить хаос.
Рамзес старался править так, как учил его отец, Фараон Сети. Его желание быть великим фараоном, отмечающим своей печатью судьбу Двух Земель, больше ничего не значило. Познав счастье, оказавшись на вершине власти, у него была только одна цель: служить.
Сетау был уже пьян, но продолжал пить вино оазисов. Ноги его не слушались, шатаясь и падая, он метался по комнате и кричал:
- Не спи, Лотос! Сейчас не время отдыхать… Нужно все обдумать и что-то решить.
- Ты часами повторяешь одну и ту же фразу!
- Лучше бы ты меня послушала, я говорю серьезно… Ты и я, мы знаем. Мы знаем, что Амени вор и взяточник. Я ненавижу этого тщедушного писаришку, я его проклинаю, я хотел бы увидеть, как боги обрекут его на муки… Но он мой друг и друг Рамзеса. И пока мы будем хранить молчание, его не осудят за кражу.
- Не связана ли эта кража с заговором против Рамзеса?
- Нужно все обдумать и решить… Если я пойду к царю… Нет, это невозможно. Он готовится к празднику возрождения. Я не могу испортить ему настроение. Если я пойду к визирю… Он арестует Амени! Ну скажи же что-нибудь!
- Поспи немного, сон хороший советчик, потом будет легче думаться!
- Думать недостаточно, необходимо что-то предпринять! А для этого не нужно спать. Амени… Что ты сделал, Амени!
- Наконец, хороший вопрос, - заметила Лотос.
Неподвижный, словно статуя, несмотря на дрожащие руки, Сетау вопрошающе посмотрел на нубийку.
- Что ты хочешь этим сказать?
- Прежде чем терзать свою душу, спроси себя, о чем действительно думал Амени.
- Но это же ясно, потому что капитан баржи признался. Налицо торговля краденым, и придумывал все это Амени. Мой друг Амени.
Серраманна спал один. На исходе утомительного дня, в течение которого он тщательно проверял, как обеспечена безопасность вокруг храма возрождения, он свалился в постель словно подкошенный, даже не думая воспользоваться восхитительным телом своей последней любовницы, молодой сирийки, гибкой как тростник.
Его разбудили крики.
С большим трудом освободившись от сна, гигант сард, брызнув в лицо водой, потянулся и устремился в коридор, где его управляющий сражался с пьяным Сетау.
- Нужно немедленно провести расследование!
Серраманна оттолкнул управляющего, схватил Сетау за шиворот, затащил в комнату и вылил ему на голову холодную воду.
- Что это такое?
- Вода. Ты, должно быть, на какое-то время забыл о ее существовании.
Сетау упал на кровать:
- Ты мне нужен.
- Кто новая жертва твоих чертовых змей?
- Необходимо расследование.
- Расследование, в связи с чем?
Сетау мгновение колебался, потом выпалил:
- Амени - подпольный богач.
- Не понял.
- Он владеет скрытно огромным состоянием.
- Ты что выпил, Сетау? Должно быть, это похуже змеиного яда!
- Амени владеет незаконным состоянием… И это может быть даже серьезнее! Представь, что Рамзес подвергается опасности…
- Объясни.
Сбиваясь и путаясь, но не пропуская ни одной детали, Сетау рассказал, как они с Лотос положили конец торговле Шерит.
- Что стоят признания такого бандита, как этот капитан? Он назвал первое попавшееся имя!
- Он казался искренним, - возразил Сетау.
Серраманна был ошеломлен.
- Амени… Он последний, кого я заподозрил бы в измене царю и стране.
- А меня бы ты заподозрил, да?
- Не надоедай мне своей обидчивостью! Сейчас речь идет об Амени.
- Необходимо расследование, Серраманна.
- Расследование, расследование! Легко сказать. Во время праздника возрождения я должен заниматься безопасностью Рамзеса. И потом Амени все держит под замком! Если он совершил бесчестный поступок, era нельзя спугнуть и позволить уничтожить доказательства. Ты представляешь, что будет, если мы его напрасно обвиним.
Сетау схватился за голову:
- Мы с Лотос свидетели. Капитан обвинил Амени.
Сард почувствовал приступ тошноты. Его воротило при мысли о том, что такой человек, как Амени, верный из верных, думал только об обогащении. Но самым худшим было возможное участие Амени в заговоре. Может, его тайное богатство служило для вооружения противников Рамзеса?
- Я пьян, - признался Сетау, - но я тебе все рассказал. Об этом знаем только мы трое.
- Я бы предпочел этого не знать.
- Как ты намерен поступить?
- У Амени есть во дворце служебные апартаменты, но он всегда спит в своем кабинете. Нужно будет произвести тайный обыск, перед этим, конечно, выманить его оттуда… Если он спрятал там золото или драгоценные камни, мы их найдем. За ним будет установлено постоянное наблюдение и проверка всех лиц, которых он принимает. Он должен иметь связь с заговорщиками. Будем надеяться, что мои люди не совершат оплошности. Если стража визиря прослышит об этом расследовании, у меня будут крупные неприятности.
- Нужно думать о Рамзесе, Серраманна.
- А о ком же, по-твоему, я думаю?
Глава 27
В это утро весь Египет молился за Рамзеса. После такого длительного царствования как он впитает огромную энергию, исходящую от богов и богинь? Если его физическое тело больше не в состоянии служить вместилищем ка, оно будет уничтожено, как ненужная хрупкая оболочка. Огонь царствования Рамзеса вернется в небесный огонь, а его мумия - в землю. Но если царь возродится, новая кровь потечет в жилах страны.
Привезенные из провинций севера и юга изображения богов были собраны в храме возрождения Пи-Рамзеса, где их встретил Ка. Во время праздника Рамзес станет их гостем и будет пребывать внутри сверхъестественного, в священном пространстве вдали от мирской суеты.
Одеваясь на заре, Рамзес подумал об Амени. Какими бесконечными покажутся эти дни его личному писцу! Во время церемоний он не сможет спросить у царя совета и будет вынужден отложить большое количество дел, которые затем он представит как срочные. По мнению Амени, Египтом никогда хорошо не управляли и ни один чиновник не воспринимал свою роль всерьез.
С двойной короной на голове, одетый в льняное плиссированное платье и позолоченную набедренную повязку, обутый в золотые сандалии Рамзес предстал на пороге дворца.
Два "царских сына" склонились перед Фараоном. Одетые в рубашки с широкими рукавами и в длинные набедренные повязки они держали знамена, верхний конец древка которых был вырезан в форме барана, одного из воплощений Амона, скрытого бога.
Знаменосцы медленно шествовали впереди Фараона до гранитных ступеней храма возрождения, перед ними стояли обелиски и колоссы, символизирующие поле в Абу-Симбеле, царское ка. С самого начала строительства своей столицы Рамзес предусмотрел место для этого храма, так как верил, что будет царствовать больше тридцати лет.
Два жреца в масках шакалов встретили Фараона: один был привратником дорог севера, другой юга. Они повели царя по дороге, пересекающей зал с десятиметровыми колоннами, к залу тканей. Там царь разделся и надел льняную тунику выше колен, похожую на саван. В левую руку он взял пастуший посох, в правую - скипетр с тремя ремешками, воскрешающий в памяти три рождения Фараона, в подземном царстве, на земле и на небе.
Рамзес пережил уже много испытаний, шла ли речь о битве с диким быком или о сражении у Кадеша, где он один в рукопашной схватке противостоял тысячам хеттских воинов, но праздник возрождения звал его к другой битве, где вступали в бой невидимые силы. Умирая в самом себе, возвращаясь в небытие, откуда он вышел, Рамзес должен возродиться от любви богов и богинь и наследовать себе самому. Этим магическим действом он ткал нерушимые узы между своей символической личностью и своим народом, между своим народом и созидательными силами.
Два жреца в масках шакалов повели царя в большой двор под открытым небом, очень похожий на двор фараона Джесера в Саккаре. Творение Ка, восхищенного древней архитектурой; он осуществил эту постройку внутри ограды храма возрождения Рамзеса.
Она шла ему навстречу.
Она, Меритамон, дочь Нефертари, сама Нефертари, воскресшая, чтобы воскресить Рамзеса. Длинное белое платье, скромное золотое ожерелье, головной убор с двумя длинными перьями, которые символизировали жизнь и Закон: ослепительная Великая Супруга Фараона стала позади царя. Во время обряда она будет охранять его магией слова и пения.