– Слушай… – Тео говорила хрипло и тяжело. – Я пыталась. Пыталась поднять их. Прости. Ты не сможешь, конечно, не потому что не благороден, просто такая глупость непростительна, а это я тебя сюда затащила, и не повернула назад, когда можно было…
– Ты о чем? – стуча зубами, спросил бард.
– Мы умрем. Через несколько минут. Мне жаль. Прости.
"Нет. Не может быть. Только не так!" – захотелось заорать Рику в темноту, а потом захотелось врезать Тео в глаз, да пребольно, чтобы она прекратила нести чушь. Но он понимал – это слышалось в ее голосе, – что больше корить ее, чем она сама, вообще невозможно. И ярость схлынула. Он покрепче вцепился в Тео, боясь, как бы ее мокрая кожаная куртка не выскользнула из пальцев.
– Ну, не всем же умирать с мечом в руках на поле брани, героически отбивая принцессу у великана, – сказал он, сплевывая ледяную воду. – Если вдуматься, куча людей помирает вот так вот идиотски. Почему мы должны быть исключением?
– Рик… – с удивлением бард услышал в смешке Тео слезы. Наверное, раскаяния. Не страха же? Сам он страха не ощущал. Страх есть детище надежды. Неизбежность же сделала его спокойным. Вот только… сапоги, набрав воду, тянули вниз и бард, хоть и понимал, что это отсрочка на секунды, все же сбросил их.
– Рик…
Они висели в воде, обнявшись крепко, как лучшие друзья. В темноте слышался только плеск воды, и, похоже, напор только усилился.
– Да?
– Лучше, если ты… Когда накроет с головой, расслабься и вдохни глубоко.
– Что?
– Я говорю… Утонуть – это очень неприятно. Больно. Легкие раздирает, и… Лучше сразу. Трудно себя заставить, но надо сделать этот вдох. И потом – как будто уснешь. Ты слышишь меня? Понимаешь?
– Понимаю. Хорошо.
Бард чуть приподнял голову. Примерно сейчас он должен стукнуться макушкой о потолок.
– Хорошо, что я лютню оставил в лесу. А то бы промокла.
Тео снова то ли хмыкнула, то ли всхлипнула.
– Рик…
– М-м-м?
– Очень странно умирать с тобой в одной компании.
– О, я тебя понимаю.
– Нет… не совсем. Просто… Я ведь считала тебя врагом, а теперь вот… ты вдруг вызвался мне помогать. И сразу после этого… Судьба, наверное, смеется. И мне… было бы… нет, подыхать вообще горько, но горше мне было бы, если бы я знала, что ты меня обманул.
– Я не обманул.
– Объясни.
Бард прикинул, сколько времени у них осталось. Судя по прижатой к камню голове, совсем немного. И постарался объяснить очень коротко, хотя те события, что привели его сюда, помнил до мельчайших деталей и, если б выжил, написал бы целый трактат…
Рикардо Риомболь никогда не был фанатиком. И истово верующим в Близнецов тоже. Если уж совсем честно, до тех пор, пока его, испуганного маленького музыканта, подающего большие надежды, не привели в Храм Ордена, он вообще не задумывался о богах. Жрецы Древа в школе объясняли, что поклоняются силам природы, а само Древо – лишь ее олицетворение. Хотя некоторые говорили, что Древо в самом деле существует – оно растет на той стороне земли, и у корней его бьет Источник Мудрости.
В Храме Близнецов Рика познакомили с иной мудростью, – сначала ткнув лицом в пол перед фреской с изображением божественных Братьев, а потом оставив без обеда за невинный вопрос: "Создал ли Близнецов Создатель?".
Стал ли он после этого верить? Нет. Бояться – да.
Но потом страх прошел. Орден Близнецов, в отличие от Ордена Древа, не мог похвастаться таким количеством святых старцев, творящих чудеса, исцеляющих источников и мирных сподвижников. С самого начала Орден был нацелен на власть мирскую. И это не шло вразрез с религией – ведь Братья, как утверждали жрецы Близнецов, покровительствовали миру вещественному, и требовали от своих последователей не кротости, смирения и благодетели, а ума, хватки и хитрости. "Наши Боги", – вещали с возвышений в Храме Старшие, – "Хотят от вас, юных, чтобы вы всего добивались сами. Не делают за вас работу, посылая чудеса, а воспитывают в вас умение самостоятельно справляться с проблемами этого мира".
Рикардо Риомболь стал Кано, и где-то по пути к этому превращению растерял свой страх перед богами. И… да, веру. Трудно было верить, глядя на то, что творилось в Храме по ночам. Иногда и днем – когда в подвалы волокли "гнилоустых богохульников", чтобы там запытать до смерти. Когда из-под полы передавались кошели, звенящие, туго набитые – чтобы Старшие решили вопрос в пользу просителя.
Он не осуждал жрецов, потому что вырос среди них. За маской отстраненного, равнодушного Кано он мог позволить себе лишь брезгливость к мздоимству и склонности вырывать людям глаза за неосторожно сказанное слово. И он мог позволить себе не верить в богов, потому что они, похоже, не верили в людей.
Когда Охотник, превратившись в зеленое, дрожащее по краям пятно, размытое в воздухе, ринулся к нему, Рик ощутил смертельный холод. Почувствовал что падает назад, сжался в ожидании удара – но его не последовало. Он погрузился в темноту, холодную, пустую – она и была, и ее одновременно не было. Он подумал, что умирает. Мысль эта длилась бесконечно, и когда огонек его сознания почти потух, Рик увидел свет.
Он ощутил, что лежит на чем-то мягком, лица его касаются легкие… пальцы? травинки? Бард открыл глаза.
Он действительно лежал на траве. Над ним растянулось небо – голубое, с перламутровыми облаками. И ветви деревьев – вишни или яблони, как он решил, в основном потому, что вниз, несмотря на то, что деревья стояли, одетые листвой, сыпались нежно-розовые лепестки. Это они, скользнув по лицу мягко, бархатно, пробудили его.
Бард сел и осмотрелся. Во всю ширь взгляда простирался сад. Было тихо – ни пения птиц, ни даже шума листвы под порывами ветра. Абсолютная тишина…
И в тот момент, когда Рик решил подняться на ноги и пойти по этому сказочному саду, нисколько не сомневаясь, что находится в загробном мире – он увидел движение сбоку. Повернул голову и увидел неясную тень, которая приближалась… Вернее, не тень. А будто бы… отражение в неспокойной воде. Рябь постепенно исчезала, и отражение становилось все понятнее. Это был кто-то, похожий на человека.
А вот за плечом у него была тень.
Рикардо сразу понял, что перед ним – бог. Ему не понадобилось для этого ни огненного явления, ни громов и молний – он просто знал это, так ясно, словно сам воздух, которым он дышал, был напоен этим знанием.
"Если это бог… То кто тогда тень?", – подумал Рик.
– Мой брат. – Ответил бог.
И Рикардо понял, что перед ним Близнецы.
– Да, – сказал тот бог, что был отражением. Внешность его Рик бы не смог описать и после десяти лет каторжного труда, несмотря на то, что был бардом, который умело, как утверждали некоторые, сплетал из слов вязь образов. Бог не был похож на фрески. И на собственные скульптуры тоже. В руках не держал ни лука, ни стрел – и Рик не смог понять, какой из Братьев перед ним.
– Вы называете меня Вигель, – ответил на мысль Рика бог. – А брата моего – Тель. Хотя, может, я путаю… Но не важно. Или тебе необходимо как-то меня называть?
Рик с трудом выдавил из себя:
– Все нормально. В смысле – не необходимо.
– Вот и хорошо. Ты сейчас думаешь, чем таким заслужил – или в чем провинился, – что предстал перед богами. И не уверен, жив или мертв.
Рик спорить не стал, тем более что бог был абсолютно прав. Кивнул.
– Вины твоей нет. Впрочем, и особых заслуг тоже. Просто ты оказался в нужное время в нужном месте. И ты определенно жив.
– Тогда… зачем?
– Хороший вопрос. От человека, который в нас даже не верил, вполне закономерен, думаю. Мы хотим тебя кое о чем попросить.
"Приказать", – подумал Рик, и прикусил бы язык… но мысль не прикусишь.
– Можно и так сказать, – засмеялся бог. Словно сотни неземных колокольчиков рассыпались по бесконечной долине цветущих вишен. – Слушай внимательно.
Бог придвинулся еще на шаг и стал ярче. Тень за его спиной тоже изменилась, но наоборот, стала глубже и чернее.
– На тебя мы возлагаем важную миссию. Ты будешь путешествовать вместе с магичкой. И во всем ей помогать. Расскажешь все, что попросит – или не попросит, но ты поймешь, что ей нужно. Будешь защищать ее. Сопровождать… Помогать… Поймешь…
Рику показалось, что каждое слово Бога-Отражения повторяет Бог-Тень. Во рту стало сухо. Он не понимал и половины того, что происходит, но изо всех сил пытался запомнить все, о чем говорят Боги.
Надо ли говорить, что теперь он в них верил?…
– Когда меня ударил Охотник, я оказался… в долине, мне явились Близнецы и приказали сопровождать тебя всюду и помогать всем, чем смогу. Даже пожертвовать жизнью, если надо будет.
Рик постарался объяснить очень коротко. У него получилось. Правда, звучало, как бред сумасшедшего. И бард не удивился, когда Тео дернулась чуть в сторону, едва не выскользнув из его рук, и потрясенно переспросила:
– Что?!
– Я… – бард хлебнул воды и снова задрал подбородок. – Близнецы… велели. Не веришь и ладно, все равно подыхать, а твое предсмертное желание я выполнил.
– Я… – Тео, судя по голосу, едва справлялась с изумлением. – Рик, я…
– Ну что?
– Я тебе верю.
Тут уже настала очередь Рика удивляться. Настолько сильно, что он даже на миг забыл, что его ждет свидание со смертью – а потом и с Близнецами, которые, он не сомневался, накажут его за то, что так позорно провалил миссию.
– Веришь? – тупо повторил он.
– Верю. – Вздохнула Тео. – Держись.
И вцепилась в барда мертвой хваткой.
В ту же секунду Рик почувствовал, как его дернуло в сторону. Вода поднялась выше, заливая нос, рот, глаза – он закашлялся, и его потянуло куда-то назад. Но Тео крепко держала его одной рукой под мышку; другой, видимо, ухватилась за что-то. "Наверное, штырь, держатель для факела", – подумал бард. – "Хотя нет, держатель ниже".
И тут он понял, что вода убывает, причем так стремительно, что, если б Тео не держала его, он бы, погрузившись с головой, унесся по коридору, несомненно стукнувшись пару раз о стену и сломав что-нибудь важное.
Вода спадала с ревом. Барду казалось, что руки сейчас оторвутся, так он вцепился в куртку магички… Вода дошла до колен… спустилась ниже…
– Отпускай. Да отпускай же.
Рик послушно разжал пальцы и плюхнулся в воду. Его все еще тянуло назад по коридору, но уже не так сильно – он устоял. Шатаясь, он оперся рукой о стену и помотал головой, вытряхивая воду из ушей. Рик услышал, как Тео стукнула подошвами сапог о пол, и опять подумал – а за что она держалась?
– Это было… это было… – начал Рик, но осекся. – Слышишь? Шаги…
– Слышу. – Ровным голосом ответила Тео.
– "Капюшон"?
– Нет.
Шаги приближались, хлюпая неспешно и размеренно. И с ними приближался источник света – тот, кто шел осмотреть их тела, естественно, захватил с собой факел. Рик нагнулся было, чтобы вынуть кинжал из сапога, но вспомнил, что скинул обувь, когда поплыл; однако, у него был еще один, узкий, острый – в потайном кармане куртки. Рик дернул подкладку – мокрая ткань поддалась легко, и вынул оружие. Света прибавилось – он оглянулся на Тео и увидел, что она смотрит на него с сомнением.
"Она думает, что оружие бесполезно", – понял Рик. Но он знал: если тот, кто приближается, смертен, ему достаточно будет, чтобы магичка отвлекла врага на пару секунд: ровно столько, чтобы добраться до его горла и перерезать. В Храме шпионов обучали не только собирать информацию, но и убивать. Причем делать это на высшем уровне.
Некто замер у поворота. А потом – хлюп, хлюп, появился из-за угла.
– Привет, Дерек. – Спокойно сказала магичка. – А вот и мы.
– Вижу. – Ответил маг, окидывая взглядом мокрую, дрожащую парочку. Остановил его на кинжале Рика и снова взглянул на Тео. – А вот и я.
Рик нервно и радостно хохотнул и выронил кинжал. Тот звякнул о плиты пола.
– Дерек, – проникновенно сказал бард. – Так не бывает. Ты появился как в сказке, вот уж не думал, что в жизни… – он покачал головой, заулыбался, но, увидев, что Дерек в ответ хмурится, почувствовал, как засосало под ложечкой.
Тео подошла к Рику, положила руку ему на плечо.
– Пойдем.
– Куда?
– Подберем вещи, обсохнем и поговорим.
– Я не понимаю… – Рик остался стоять, не поддавшись мягко тянущей его к Дереку магичке.
– Я… объясню. – Тео избегала смотреть ему в глаза. – И попрошу прощения, обещаю. Хотя вряд ли ты сможешь его дать. Учитывая, что я его уже просила совсем за другое.
Дерек поднял факел повыше и сказал:
– Как я понимаю, удачно? Ты знаешь?
– Знаю. – Ответила Тео, не смотря на Рика. – Он сказал. И я поверила, хотя это было трудно. Но это правда.
И в этот момент Рик все понял.
Глава 12
– Нет, ну я идиот… – сказал Рик, отхлебнув из кружки горячего чая. Напиток ошпарил язык, но бард этому был даже рад. – Эти висящие на самом виду портки…
Он сидел в глубоком кресле, закутавшись в пару одеял поверх сухих нижних штанов, любезно выданных Дереком. Его одежда – и та, что была на нем, и та, что он нес с собой в мешке, сушилась у огромного камина в парадной зале замка, где они все расположились. Напротив, так же завернувшись в одеяла, в кресле грелась Тео. Рядом с ней сидел Дерек, и отсветы от огня камина золотили левую часть его лица. Он жмурился, как кот, явно наслаждаясь теплом, но при этом умудрялся выглядеть недовольным. Парнишка, смутно знакомый Рику, мешал деревянной ложечкой какие-то травы в котелке над огнем. При встрече он представился Гринером, почему-то заулыбался, потом смутившись, покраснел, и смылся готовить "укрепляющее и согревающее питье". Хотя нет, поправил себя бард, он сначала долго мялся около Тео, как девица на выданье, а потом бросился ее обнимать, опять покраснев до ушей. Забавная компания подобралась.
– Штаны повесил Гринер, – пояснил Дерек. – Я ему сказал, чтобы он "наметил чье-то присутствие". Ну, он как понял, так и наметил.
– И это не самое веселое, – отозвался бард, хихикнув. – Вообще вся эта идея, если вдуматься, отдавала безумием. Соваться в логово врага… неподготовленными. Не зная, что там… да и зачем? И потом…
– Рик. – Тео подняла руку, прерывая поток слов. – Послушай. Я должна объяснить.
– Да что тут объяснять. – Несмотря на пару одеял и горячий чай, Рик почувствовал озноб, пробежавший по позвоночнику. – Я бы тоже не стал доверять, если б кто-то пришел и стал выдавать свои секреты. И тоже постарался бы выяснить правду. Хотя, должен признать, способ у тебя просто… невероятный. Блестяще. Преклоняюсь перед твоим…
– Рик.
Бард замолчал. Он мало в чем был уверен сейчас, за исключением одного – в его голосе горечи не слышится. Просто не должно слышаться. Ведь он – Кано. Лучший шпион Ордена, отточивший свое умение скрывать себя и свои чувства за безразличием и холодностью.
– Я соврала тебе. Магия никуда от меня не делась, и в… нужный момент я убрала одну из плит. И позвала Дерека. И еще я тебе кое-чего не говорила. У нас, у магов… есть способность. Ею нельзя пользоваться слишком часто, и зависит она от многого, но… Мы можем понять, правду говорит человек или нет. И я… Я могла сто раз спросить у тебя причины, из-за которых ты вдруг ринулся мне помогать. И сто раз услышать ложь. А мне нужна была правда. Которую ты сказал только на пороге смерти.
Тео впервые после того, как они оказались по колено в воде, посмотрела ему в глаза:
– Прости… но и пойми тоже.
Рик перестал улыбаться. В конце концов, он невероятно устал, кружку с трудом держит, а еще и улыбку растягивать, от которой никому не горячо, ни холодно… Кивнул.
– Я понимаю. Если бы я знал, что у тебя есть такая магия… то, наверное, сказал бы сам. Но я был убежден, что поверить в такое невозможно в принципе, и молчал. Раз уж так сложилось… – Он пожал плечами. – И… да, прощаю. Это было необходимо.
– А вот еще одна порция, – Гринер подошел с черпачком и пополнил кружку барда дымящейся жидкостью. – От нее хорошо спят.
Тео, не отрываясь, смотрела на барда… потом, видимо, что-то решив для себя, кивнула и обратилась к Дереку:
– Кстати, насчет спанья. Есть нормальные комнаты?
– Я бы не рисковал, – ответил маг. – Там, где перекрытия деревянные, все прогнило, да и сами кровати разваливаются. Лучше тут – мы с Гринером протопили зал порядочно. Расстелить одеяла… и можно спать.
– Хорошо. – Магичка одним махом выпила кружку. – Тогда по койкам. А завтра обсудим дальнейшие действия.
– Сначала я схожу за лютней, – подал голос бард.
Гринер, который, отставив черпачок, сидел у камина, скрестив ноги, ответил:
– Я ее принес. Тео… В общем, Дерек мне передал, я ее нашел и принес.
– Спасибо.
Рик встал из кресла и, шлепая босыми ногами по полу (он и впрямь был теплым) подошел к стопке одеял, лежащей неподалеку. Расстелил пару на чистых плитах. Подумал, что, похоже, Дерек с парнем еще и вымыли тут все до блеска, и почти упал на одеяла. Положил голову на локоть и заснул почти мгновенно.
А вот Тео заснуть не могла долго. Она ворочалась, ложилась так и эдак, но сон не шел. Тогда она налила себе остывшего чая, подогрела его магией и, натянув высохшие сапоги (они немного жали), отошла к окну. Только показавшаяся из-за горизонта луна светила ярко, выбеливая размазанные по черному небу редкие облака.
К магичке подошел Дерек.
– Голова кругом, – призналась та. – Знаю, что он правду сказал, но поверить трудно. Боги… да еще Близнецы – и помогать. Мне.
– Это не морок? Он-то сам, может, и уверен в том, что видел…
– Нет. Я бы почувствовала, что он верит, что говорит правду, но само видение не истинно. Но я смотрела глубоко, Дер. Это действительно были они и сказали ровно то, что он передал. Завтра попрошу рассказать его подробнее. А ты подошел конкретное что-то сказать?
– Ужасно выглядишь.
– Ну, спасибо. – Отозвалась Тео.
– Я про то, что ты себя изводишь. Кусаешь и кусаешь. Грызешь, до дыр.
– Да ладно.
– Он же сказал, что понимает. И прощает. Да и не было это ни предательством, ни подлостью. Обман… вынужденный.
– Я понимаю – Тео вздохнула. – Просто… ты же меня знаешь, у меня совесть наглая и зубастая. Пусть уж покуражится одну ночь, зато потом я буду спать сном младенца.
– Раньше тебя такие вещи не смущали. – Дерек присел на подоконник лицом к подруге. – Дело в нем?
– Ты о чем?
– Ты к нему по-особому относишься. Потому и мучаешься.
Тео фыркнула.
– Бред, Дер, и ты это знаешь. Я немного выбита из колеи, это да. И устала, как тысяча демонов. А еще Охотник…
Дерек покосился на магичку, и Тео почудилась хитринка в его глазах. Или это был лунный отсвет?
– Как знаешь. Расскажешь завтра об Охотнике? Или, может, сейчас, раз уж не спится?
– На самом деле глаза слипаются. – Честно призналась Тео, которая и впрямь после разговора с Дереком почувствовала, что ее неудержимо клонит в сон. – Завтра.
– Спокойной ночи, страшное голо-сапого-ногое чудовище о двух одеялах. На завтрак что желаешь?