На столе генерала, засидевшегося в генералах, господина Савраскина, вкрадчиво звякнул зеленый телефон, квакнул, так сказать. Генерал немедленно подхватил трубку, его синие глаза загорелись неподдельным служебным рвением-огнем, наконец-то это ожидание кончилось, он уже почти допил бутылку коньяка, а телефон все не звонил и не звонил, зараза… Впереди деятельность и работа! - Слушаю!
- Господин генерал…
- По существу.
- Слушаюсь! Ни чего…
- Как это ни чего…-
опешил генерал.
- Совершено ни чего по нашему с вами интересующему вопросу. Пусто. П-у-с-т-о!..
- Вы отдаете себе отчет, о чем говорите?
- Так точно, господин генерал. Показания показали все, что угодно, кроме интересующего нас момента.
- Что же делать, генерал Сухарев?
- Я не знаю, генерал Савраскин…
- Господин генерал…
- Так точно, господин генерал…
Голос в трубке стал вроде бы как ехидным и в мгновенно вспотевшую голову генерала Савраскина, нет, господина генерала Савраскина пришла страшная мысль - есть, есть все у Сухарева, ишь как заговорил, хоть и звания равные, но должности не сравнить, а тут такая дерзость, значит решил сам доложить, через голову, ну сукин сын, ну подлец, подписал себе приговор!..
- Ну что же, Сухарев, на нет и суда нет. Подготовьте рапорт.
- Слушаюсь…
И гудки. Ну сука, я тебе припомню!
Савраскин сорвался с места и забегал по кабинету. План в голове мгновенно сложился, секунду помедлив и покосившись на телефон с птичкой, Савраскин минуту, не больше, поколебался, и решившись, поднял трубку алого цвета аппарата.
- Савраскин. Срочно президента.
Мгновение, какие-то шорохи, подслушивают, не может быть, эта линия имеет защиту "А", наконец-то!..
- Я слушаю, что тебе надо, Савраскин, есть новости?
- Мне нужно срочно увидеть вас, господин президент!
- Что это так? Невтерпеж стало, что ли?
- Дело горит, господин президент. Насчет Космонавта…
- Выезжай. Жду.
Савраскин откинулся на спинку кресла, посмотрел на потолок и подмигнул неизвестно кому - так-то! Пальцы знакомо нашли кнопку, на пороге замер адъютант - слушаю?!
- Машину. И срочно!
Адъютант наклонил голову с пробором и так же бесшумно исчез, как появился. У себя в приемной поднял трубку серого телефона, не набирая номера и не называясь, коротко сообщил:
- Мой выезжает к Самому. Срочно.
И аккуратно положив трубку, потребовал по селектору:
- Машину генералу. Срочно.
Горничная оказалась чемпионкой. По Кама-Сутре… То, что она вытворяла в постели с Юрием, повергло его в шок. Вроде бы не совсем дикарь, не совсем отсталый туземец, вроде бы знакомый с новейшими изысканиями в данной области, имевший огромнейший успех во всех жизнях у женщин (когда доживал до зрелого возраста), но с таким умением, такой виртуозностью, с таким напором, с такой неутомимостью, он столкнулся впервые…
Ближе к обеду, лежа поперек кровати на спине и свесив ноги на пол, Юрий сквозь прострацию и шок пытался наблюдать за Катей, но это ему удавалось с трудом. Катя меняла позы и положения со скоростью кометы, Юрий чувствовал себя тренажером для тренировок по данному виду спорта, и только периодические извержения, напоминающие по обилию и продолжительности затухающий вулкан, смиряли его с такой ролью. Ему тоже доставалось немного удовольствия… Так сказать, остатки от барской роскоши…
Наконец чемпионка угомонилась. Частично тому виной был и Юрий…Сидя рядом с ним на кровати, Катя искоса разглядывала его лицо и тело, с какой-то затаенной улыбкой. Потом ее лицо стало бесстрастным, как у врача или тренера и она спросила:
- Слушай, тебе правда столько лет?
- Сколько, Катенька?..
- Ну, ты же с тысячи девятьсот сорок шестого года рождения?..
- Да…
- А сейчас две тысячи двенадцатый идет.
- Так это что значит, так это что получается, это значит мне шестьдесят шесть лет?..
- Да Юрочка, ты у меня старенький, а вот как ты сохранился, скажи мне- я ни кому не расскажу…
- Да я и сам не знаю… Надо же, шестьдесят шесть, два христовых возраста… Два христовых возраста…
- Ну все же Юрок, шепнул бы ты мне, как сохранился, я ведь тоже хочу вечно юной быть… А?
- Да я тебе правду говорю - не знаю! Не знаю! Летел, летел и прилетел, а лет мне, то есть на вид мне как будто мне всего лишь тридцать-тридцать три от силы…
Христовый возраст, надо же, два христовых возраста, два христовых возраста…
Катя легко вскочила, как будто и не было почти четырех часовой тренировки, явно готовится к чемпионату, сразу видно - упорная, всех победит… Набрасывая на себя легкий халатик, небрежно бросила:
- Распоряжусь насчет обеда. Ты должен питаться по графику, тебе нельзя есть как попало, ты же у нас святыня!..
И вышла. Сразу за дверью, в двух метрах, на тумбочке стоял цветок в горшке какой-то, с мясистыми листьями. Приблизив лицо к цветку, Катя отчетливо, хорошо поставленным голосом произнесла:
- Говорит Чемпионка. Космонавт не признается. Утверждает, что не знает. Из гущи цветка еле слышно донеслось:
- Продолжайте разработку объекта. На связь выходить постоянно. Как поняли?
- Продолжать разработку объекта, на связь выходить постоянно.
- Отбой.
Катя усмехнулась и отправилась по коридору распоряжаться насчет обеда для космонавта Юрия Леонидова, национального героя России.
Автомобиль, "Волга-Супер", с ревом пожирала пространство отличного правительственного шоссе, соединяющее объект "Х" с Москвой. Объект "X" представлял из себя комплекс зданий, огороженных высоченным забором с сигнализацией по верху, телевизионным наблюдением и рвом со стеклянными стенами, наполненным кислотой… В автомобиле мчался генерал Савраскин, мчался навстречу новым званиям, наградам и должностям. Шофер был роботообразен и беспристрастен, это считалось высшим шиком среди шоферов ГОНа, гаража особого назначения. Маленькая, совершенно незаметная среди других зеленая лампочка, призывно замигала, шофер так же беспристрастно направил машину на обочину и затормозил. Генерал клюнул носом воздух и возмутился: - Черт! Лейтенант, в чем дело?!
Дверцы автомобиля автоматически распахнулись и какие-то совершенно неизвестные генералу люди в черных комбинезонах и масках на лицах выволокли его наружу. Подкатил другой автомобиль, близнец первого, генерал был ловко заброшен на заднее сиденье близнеца, хлопнула дверь, взревели два мотора, и на пустынной дороге сиротливо осталась лежать лишь блестящая пуговица от кителя генерала, оторвавшаяся в момент пересадки… Куда делись люди в черном, не заметил никто, даже если бы и наблюдал произошедшее. Но увы, свидетелей в таких случаях не бывает.
На заднем сиденье нового для себя автомобиля генерал Савраскин, так лихо мчавшийся к новым званиям и наградам, увидел такое страшное, что заорал изо всех сил. Рядом с ним сидел непосредственный начальник, Шеф Коллегии Генеральной безопасности маршал России господин Ерохин.
Пообедав, Юрий стал размышлять, глядя на ленивое пламя в камине. Чем же ему заняться… Сразу после обеда эта неутомимая чемпионка пыталась вновь использовать его в качестве тренажера, но он мужественно избег этого… Хорошего помаленьку, а то так и надорваться можно… С непривычки… Хотелось бы прогуляться по какому-нибудь хорошему городу, наверно после победы демократии в России города похорошели, когда проезжали по Москве, он обратил внимание, какие вокруг красивые и нарядные дома, какая разноцветная реклама, сколько всего много нового и необычного для него… Но почему-то не выпускают, говорят, мол режим надо соблюдать, отдыхать, а какой тут может быть отдых, когда эта эротоманка его преследует неутомимо, ну точно Чингачук Большой Змей на охоте… - Тебе чего ни будь хочется, Юрий? -
обвила шею своими длинными и лживыми руками, ну горничная, самой хочется, а у него спрашивает…
- Нет, Катенька, давай устроим тайм-аут, перерыв то есть, до завтра хотя бы, а то я себя чувствую просто, нет, не просто выжатым или пропущенным сквозь мясорубку или бетономешалку, а просто изнасилованным…
- Ха-ха-ха-ха, ну ты скажешь, Юрок, изнасилованным, да в твои шестьдесят шесть ты еще ого-го-го какой отчаянный… Слушай, может все же шепнешь мне на ушко, как ты сохранился?
- Да я тебе уже тысячу раз за сегодня говорил - не знаю! Сам не знаю! Ну не знаю как. Ну что я могу поделать, если не знаю!..
- Ну не сердись, не сердись, нам с тобою еще долго здесь жить вместе…
- Как это долго?! Как это долго?! Я что, в тюрьме, я что - арестант?! - Ну не кричи, я тебе сейчас принесу чай из ромашки, он успокаивает… Не кричи.
И выйдя из гостиной, Катя направилась к ближайшему цветку.
- Господин президент, к вам на прием просится генерал Сухарев.
- Генерал Сухарев? Н его не знаю…Что за херня, что это значит - просится, я что - американский президент, ко мне что, кто попало может просится?!..
- Он просил передать вам одно лишь слово - космонавт.
- Так какого же хрена ты здесь торчишь, болван! Проси его быстрей! Помощник адъютанта выскользнул тенью за дверь. Генерал Сухарев, генерал Сухарев, нет, черт побери, я такой фамилии не знаю и не помню, какая-нибудь пешка из Коллегии, собирающаяся обскакать свое начальство и Савраскина… Что-то Савраскин долго не едет, уже давно должен был примчатся, недаром он Савраскин…
- Генерал Сухарев, господин президент!
Ишь, скотина, глазами ест, служака что ли… Главное старику понравится, а там…
- Должность, генерал!
- Начальник дознавательного отдела КГБ, господин президент!
- Ну что там у тебя по космонавту?..
- Господин президент, космонавт признался, что его в космос послал некий Командор, с целью проникнуть в будущее и свергнуть демократическую власть, которую представляете вы!
- Ты не охренел?..
- Ни как нет, господин президент! У меня есть показания, лично подписанные космонавтом.
Ну сука, видимо как-то смог вымогнуть или подпись этого дурака или фальшивка…
- А где сейчас космонавт?
- На секретнейшем объекте "дача" под присмотром капитана Тютюлиной, кличка "Чемпионка", господин президент!
Ишь, сука, глазами так и ест, так и ест… Главное понравится, а там прорвемся…
- Выйди и подожди в приемной, генерал.
- Слушаюсь, господин президент!
Нажатие кнопки и верный, но постаревший Славка-минетчик на пороге, любимый адъютант, постарел, на него теперь и не маячит, да и он сам теперь все больше молоденькими офицерами балуется, все из Коллегии предпочитает… Президент смотрел со слезою на постаревшего Славку, а все равно красавец! когда-то так лихо обслуживавшего на дачах и квартирах еще не старого президента, который еще не был тогда президентом, эх молодость, молодость, все бы отдал - и президентство, и славу, и богатство за молодость… как молоды мы были, как искренне любили…
- Славик, дружок, ты любил меня тогда, когда я был всего лишь генералом?..
- Я вас и сейчас люблю, Илья Сергеевич!
Неужели сосать заставит, пидар старый, у него же уже не маячит, хер в гармошку… Неужели правду говорит, ну Славик, Славочка, удружил…Слеза сбежала по морщинистой выбритой щеке президента и звучно упала на полированный стол. Оба помолчали, охваченные воспоминаниями молодости… Как молоды мы были, как искренне любили… Какой он был шалунишка, Славунчик… Какая он был мерзкая блядь, сранный Командор…
- Вот что, Славик, -
возвращаясь из экскурсии по любви обильной молодости в суровую прозу действительности, начальственно изрек президент.
- Вот что Славик. Там сидит генерал Сухарев, начальник дознавательного отдела. Бывший генерал, конечно, бывший… Отдай его паскуду, Ерохе, и скажи - он мне нагрубил. Сильно нагрубил. Все понял, Вячеслав?
- Все, Илья Сергеевич. Разрешите выполнять?
Президент, бывший в прошлом самим Командором, устало кивнул головой… 81 год, не шутки…А на покой уйти нельзя… Не на кого Россию оставить, одни мерзавцы кругом, пропьют Россию, продадут китаяшкам и америкашкам, а что прадеды, даром что ли по кусочкам державу собирали, по крохам…
Выйдя от президента, помощник президента и адьютант Вячеслав Ильич Бубнов, подтянутый и моложавый, всего шестьдесят четыре месяц назад стукнуло, пахнущий хорошими духами и вообще выглядевший как переодевшаяся в генерала-майора старая женщина, старая, но следящая за собою с игривыми глазами, уселся за свой служебный стол и весело посмотрел на Сухарева. Тот сидел на самом краешке стула, готовый в любую секунду вскочить и мчатся по поручению и приказу самого президента куда угодно…
- Вот вы какой, генерал Сухарев, -
поиграл глазами Вячеслав и широко улыбнулся.
- Красавец и молодец. А президент вам приготовил заданьице пустяковое…
- Да я… -
генерал задохнулся в порыве искреннего обожания президента и прикрыл глаза, давая понять - только приказывайте, а уж я… Воротник форменной рубашки сдавливал шею и мешал насладится моментом старта славы.
Отстучав на машинке несколько строк, адъютант президента запечатал листок в конверт, поставил печать "Канцелярия Президента", молча поглядел на Сухарева. Длинные пальцы с полированными ногтями, полированными и покрытые бесцветным лаком, пробарабанили по столешнице и протянули конверт генералу.
- Я вам искренне завидую, генерал. У вас такая перспектива…
- А я вас не забуду, генерал-майор! -
осмелев, пообещал Сухарев старшему по званию и недосягаемому по должности Вячеславу. Тот же улыбнулся, как в молодости - широко-широко, по-хулигански:
- Ловлю на слове, генерал! Всего хорошего…
- Разрешите идти?
- Разрешаю…
Юрий оделся в привезенную этим молоденьким капитаном, неизвестно откуда свалившимся на голову, одежду, повязал с шиком галстук и повернулся к Катерине, Кате, к чемпионке по самой популярной борьбе среди населения: - Я думаю, Катюша, мы больше не увидимся… - Я тоже так думаю, Юрок.
- Я хотел бы попросить тебя об одном - с новым жильцом занимайся спортом не так интенсивно… Лично я выжил чудом…
Им говорила легкая горечь, он прекрасно понимал, что Катей руководила далеко не любовь, но все же… Горько осознавать, что от тебя только хотели сведений… Катя засмеялась, подмигнула Юрию - не огорчайся, и махнув рукой, исчезла в многочисленных покоях этого странного пустынного санатория-тюрьмы-не тюрьмы…
- Ну что ж, я готов. Куда вы меня повезете, капитан?
- Домой.
- К себе домой? -
ЮриЙ удивился ответу.
- Да нет же, Юрий Иванович, -
капитан от изумления всплеснул руками.
- Да нет же, к вам домой, вы едете к себе домой.
- А разве у меня есть собственный дом?..
- В России нет бездомных, несчастных, голодных… У вас есть дом. Это подарок от правительства.
- Ну хорошо, хорошо, -
растерянно протянул Юрий.
- Поблагодари от моего имени правительство за такой щедрый подарок…
- Вам самим будет предоставлена такая возможность. Прощу вас, Юрий Иванович, ваш автомобиль ждет.
Великолепный автомобиль, "Волга-Супер", беспристрастный шофер, интересно - он тоже мой? в меру болтливый попутчик-капитан, великолепнейшая природа вдоль прекраснейшего шоссе, что еще надо человеку для счастья?.. Над головой синее небо, яркое летнее солнце, впереди собственный дом в демократической России, в которой нет несчастных, бездомных, голодных… Ну что еще надо человеку для счастья, что?.. Человеку… Но почему-то Юрию было немного грустно… Совсем чуть-чуть…
А генерал Сухарев и его непосредственный начальник генерал Савраскин встретились в камере совершенно секретного корпуса "Новой Лубянки", отстроенной четыре года назад на окраине северо-запада города Москвы. Оба были в меру ободраны, в меру обосраны, в меру истерзаны… И уже признались в участие в заговоре, один в дне "ЗЕТ", другой в дне "ИГРЕК"… Но все еще было впереди.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Москва 2012 года коренным образом отличалась от самой себя любого другого исторического периода, и естественно, от столиц других государств. Так как это была столица Российского государства!
Вдоль Садового Кольца, с обоих сторон, возвышались отстроенные в последние десятилетие небоскребы, общим количеством за сто. Это были офисы и банки, конторы адвокатов и различнейшие консультации… То есть это был пояс современного российского купечества и предприимчивости. За Садовым располагались реконструированные дома конца двадцатого века для москвичей, затем пояс заводов и фабрик, естественно, экологически безвредных, за ним спальные районы. Внутри же кольца были расположены посольства и офисы богатейших фирм, здания министерств и правительственных учреждении, дома современной российской элиты (хотя если сказать по секрету - элита предпочитала жить на природе), театры, различнейшие культурные учреждения, казино, зоны отдыха и свободного времени москвичей и гостей столицы.
Москва была неузнаваема. И не только на поверхности. Новые линии метро протянулись в новые районы, новые станции гостеприимно распахнули свои двери, даже прежняя одноэтажность исчезла без следа - метро стало двухэтажным! То есть поезда стали ездить в двух уровнях…Такого прогресса не достигли еще ни в одной столице мира! Правда, недруги и клеветники утверждают, что мол в Париже тоже двух уровневое метро, метро и так называемый Р.Э.Р., но - во-первых, Р.Э.Р. хоть и расположен в черте города под землей, но не является собственно метро, а потому не должен учитываться, ну а во-вторых, ну что такое этот Париж? Огромный, но совершенно провинциальный город по сравнению с Москвой, так с ним ли тягаться по этажности метро… Что значит Третий Рим по сравнению с каким-то Парижем?..
Президент России, господин Заслонов, Илья Сергеевич, бывший Командор, проснулся в своей собственной квартире. Построенной лично для него Россией. Квартира была удобная и уютная, девять комнат были обставлены антиквариатом, две ванны блестели последними достижениями российской техники и науки, два туалета манили негой и комфортом… Отсутствие окон объяснялось очень просто - квартира располагалась на глубине 75 метров под Кремлем. Это выверенная глубина, высчитана лучшими учеными на отечественном компьютере "Березка", для сохранения Президента от ядерных и других бомбардировок.
На этом же уровне располагались квартиры соратников по ведению России и россиян по пути демократии и прогресса - бывшего шута Ерохи, а ныне шефа Коллегиальной Генеральной Безопасности маршала Ерохина и других министров, членов правительства. Только министр ЩД. Потапов предпочитал жить в отдельном собственном особняке, но и он имел под ним, своим собственным особняком, свое собственное, бомбоубежище.
Члены российского парламента, Думы, проживали на поверхности и не имели убежищ, так как являлись наименее ценной мишенью для ядерных бомбардировок…
Итак, Президент проснулся. Совершенно один в своей большой спальне, на огромной кровати. Долго кашлял и, прошу прощения за интимную подробность, старчески попердывал, желудок давал о себе знать, правый глаз сильно слезился, от постели резко пахло аммиаком, да-да, недержание-с, руки, голова и ноги мелко тряслись, кололо в боку, сосало под ложечкой и отдавало под лопатку… Ну а в общем-то все было в норме, все же 81 год, не шуточки, не хаханьки, не смефуечки.