Глава 5. Слуга Народа
Веселый автобус с тюремной камерой внутри вез Ладу в скромный сельский дом, где обитал Слуга Народа. Прошло уже два часа, а автобус все ехал и ехал по территории квартала, где жила семья и родственники. Справа и слева тянулись бесконечные ветхие деревянные заборы и участки, больше похожие на свалку, и трех – четырехэтажные неприглядные сараи, жилье родственников, как утверждало телевидение. Жилой квартал семьи родственников занимал полгорода по территории и стремился расти дальше. Наконец, веселый автобус покинул жилой квартал, и дорога пошла густым лесом. Здесь в густом лесу одиноко жил Слуга Народа, в простой бревенчатой избе. Веселый автобус подъехал к низеньким колышкам, они означали забор, ворот и калитки не было. Лада пошла по узенькой, вытоптанной тропинке к покосившейся бревенчатой избе, видневшейся вдалеке. На полянке перед избушкой Лада заметила группу людей с телевизионной киноаппаратурой. Как обычно раз в неделю сюда приезжали с телевидения и радио, снимался очередной сериал, ток-шоу под названием "Я верный слуга своего любимого народа". Приехали машины, которые устилали травяной дерн. Привезли человека из народа, который умел косить. И он обучал Слугу Народа косить траву. Подъехала машина с коровой и дояркой, которая также начала учить Слугу Народа правильно доить корову.
Сам слуга народа был облачен в простую народную одежду: рубашку, пожелтевшую от стирки, без двух пуговиц и мятые брюки, подвязанные веревкой. Слуга Народа был хорошим учеником, и быстро научился и косить траву и доить корову.
– Внимание, мотор. Начали! – закричал в рупор режиссер. Слуга Народа рьяно начал косить привезенную зеленую поляну.
– Стоп! – закричал режиссер. Привезенная поляна была мала, но ее вполне хватило на несколько красивых кадров, где Слуга Народа энергично косит траву, а потом монтаж покажет необъятное выкошенное поле и Слугу Народа, вытирающего пот с лица.
– Второй эпизод, – скомандовал режиссер. Упирающуюся корову подвели к Слуге Народа. Он сел на маленький стульчик и заправски, вручную, без доильного аппарата умело начал доить корову, как будто занимался этим всю жизнь.
Несколько жидких струек молока брызнули в огромный бидон. – Стоп! – закричал режиссер. Получилось несколько красивых кадров. Монтаж затем покажет полную флягу молока, надоенную Слугой Народа. И он, счастливый, выпивает кружку молока – все это крупным планом.
Начинаем снимать третий эпизод. Корову подвели к Слуге Народа. Он держал в руках охапку скошенной травы и протягивал ее корове. Корова испуганно шарахалась и упрямо не хотела есть траву.
– Ничего, – бодро сказал режиссер. – Монтаж все исправит. А рядом мы изобразим огромный стог сена, скошенный Слугой Народа. Следующая сцена – это будет сцена встречи Слуги Народа с бедным семейством с больным ребенком, которому он привезет в дар надоенное им молоко.
Через две недели телевидение снова будет снимать новое ток-шоу о том, как Слуга Народа приедет в специально выбранное бедное народное семейство, живущее в общежитии. Там он привезет свое молоко, которое он доил сегодня, и будет угощать счастливое семейство и больного ребенка.
– Но ведь за две недели коровье молоко испортится? – удивилась Лада.
Режиссер удивился наивности Лады.
– Мы привезем новое свежее молоко от фермера. Состоится сердечная беседа семьи со Слугой Народа, где каждый вопрос семьи прописан заранее и заучен наизусть. В конце беседы перед прощанием Слуга Народа подарит ключи от однокомнатной квартиры главе семейства. Такие телевизионные ток-шоу единения Слуги Народа и простого народа показывают по телевизору каждые 2 недели. Рейтинг этих ток-шоу заоблачный. А любовь народа к Слуге Народа растет после каждого ток-шоу небывало. На эти ток-шоу народ записывается на 10 лет вперед. Ибо эти ток шоу – единственный способ переехать из своего общежития в однокомнатную квартиру.
Затем режиссер и Слуга Народа начали обсуждать следующую серию этого бесконечного ток-шоу, которое так любимо было народом. Ибо показывало, что Слуга Народа сам из народа, такой же, как и они, а потому понимает их нужды. Ток-шоу внушали, что чиновники виноваты в тяжелой жизни народа. А Слуга Народа, как отец родной, защищает их от чиновников и их бесчеловечных законов. Он, Слуга Народа, весь свой, как кум и сват, и всегда рядом.
Пока режиссер и Слуга Народа увлеченно обсуждали дальнейшие серии, Лада быстрым шагом пошла к зеленому забору, неприметно стоявшему невдалеке. Он напоминал такой же забор на участке Сириуса. Лада подошла ближе к зеленому забору, как и в прошлый раз, секретная кнопка была закрыта большим фиговым листом. Лада нажала, и калитка беззвучно открылась. Лада быстро вошла в иной мир за зеленым забором. Она увидела ландшафтный парк с коротко постриженными газонами, фонтанами, беседками, павлины и другие экзотические красивые птицы бродили по полянам. Вдалеке виднелись корты и другие спортивные сооружения. Лада пошла по дорожке, покрытой золотыми плитами. Дорожка быстро вывела ее к высокому, высотой в трехэтажный дом, к холму зеленого цвета. Лада подошла вплотную к нему. И поняла, что это – трехэтажный дворец, закамуфлированный зеленой пленкой. Лада открыла парадную дверь и ахнула. Ее взору открылась анфилада шикарных огромных залов с большими золочеными люстрами и мебелью, покрытой драгоценными камнями. На блестящий дубовый паркет было боязно наступать. И тут Лада услыхала громкий голос режиссера, усиленный в рупор. На площадку приглашается наша гостья с планеты Земля. Лада мигом выскочила из тайного особняка и бросилась бежать к калитке. И вот она на территории грязного, в мусоре, участка.
– Вызывается наша гостья. Да где же она! – рассерженно кричал режиссер.
– Я здесь, – ответила Лада.
– Где вы пропадали? – с подозрением спросил Слуга Народа.
– Я собирала грибы. Там в углу участка много хороших грибов с белыми шляпками.
– На этом участке не может расти ничего хорошего. Это ядовитые грибы-поганки, – снисходительно ответил Слуга Народа.
– Камеру, микрофон, – сказал режиссер.
Режиссер обратился к Ладе:
– Вы прибыли к нам с планеты Земля, чтобы посмотреть, как живет наш народ под мудрым руководством Слуги Народа? Наш народ искренне любит Слугу Народа. И вы, увидев, как живет наш народ, тоже скажете: "Я искренне люблю Слугу Народа, за то, как он старается, чтобы его народ жил лучше."
Лада вспомнила изможденные, усталые лица народа, который день и ночь работал на заводах семьи, чтобы обеспечить свое нищенское пропитание.
Лицо Лады загорелось пламенем гнева.
– Я не люблю вашего Слугу Народа, – громко, твердо произнесла Лада. В воздухе повисла такая тишина, что звук пролетающего комара казался громом.
– Но почему? – прошептал ошеломленный режиссер.
– Я попала не в город "Социальной Справедливости", а в город "Социальной Демагогии". Это государство лжи и обмана народа, где ложь и обман возведены на государственный уровень. А ваша любимая Социальная Справедливость в лице вечно спящей старухи в инвалидной коляске, в смирительной рубашке, слепая, глухая, немая превратилась в фарс, в посмешище, в жалкую игрушку для народа. Вы приобретаете популярность, расположение и любовь вашего простого народа с помощью недостойных, безнравственных способов воздействия на простой народ с помощью:
– сознательного обмана народа;
– преднамеренного социального извращения и искажения неугодных вам фактов;
– заманчивых, лживых, невыполнимых обещаний, пустых по содержанию;
– грубой грязной манипуляции массовым и индивидуальным сознанием;
– лицемерного подлаживания под вкусы народа для достижения своих целей.
Вы умный и хитрый "Слуга Народа", если вам удается столько лет оболванивать свой "любимый" народ, который влачит жалкое голодное существование, где социальная пропасть между богатыми чиновниками, семьей и родственниками, и простым народом.
Очаровательная улыбка сползла с лица Слуги Народа. Лицо его сделалось каменным, глаза горели злым огнем. Он был похож на хищного зверя, готового загрызть заживо неугодного противника. "А ведь это его истинное лицо, которое он тщательно скрывал ото всех на протяжении многих лет", – подумала Лада. Но тут Слуга Народа взял себя в руки и снова сделался обаяшечкой, с его неотразимой харизмой, каким он всегда представал перед народом на всех мероприятиях, встречах, ток-шоу. И сказал речь для телевидения и радио:
– Она по глупости не любит Слугу Народа, который живет ради народа, – ласково сказал Слуга Народа. Кто не любит Слугу Народа то он оппозиционер, диссидент, враг народа, иностранный агент, таким нет места среди нашего народа. Наш народ отвергает людей, не любящих Слугу Народа. Он не любит оппозиционеров диссидентов и прочих подобных вражеских элементов. Во имя народа я требую, чтобы она покинула немедленно территорию города.
И веселый автобус с тюремной камерой внутри помчался быстрее стрелы к главным воротам города, исполнять приказ Слуги Народа.
И вот Лада стоит по другую сторону ворот изгнания из города, с прекрасным названием "Город Социальной Справедливости".
Она присела на пенек и задумалась. Но тут рядом она услышала рев зверя. Она подняла голову и увидела рядом настоящего медведя, вылезавшего из берлоги.
– Не бойтесь, – услышала она веселый знакомый голос. – Это ручной медведь из цирка. Цирк прогорел. И голодные звери разбрелись кто куда. Я подружился с медведем, живу с ним в его берлоге. И профессор-оппозиционер вылез из берлоги.
– Как вы оказались здесь? – удивилась Лада.
– Очень просто. У нас в стране никто не застрахован от этого. Я хожу на лекции в университет не по центральным улицам, а переулками, чтобы не наткнуться на социальный патруль, который еженедельно проводит опросы населения. Но у самого входа в университет я наткнулся на социологический вооруженный патруль. И на вопрос люблю ли я тех, кого положено любить – ответил "нет". Понимаете, я не привык врать. Я вижу, как часть прохожих, наступив на горло собственной совести, говорят "да" социологическому патрулю, когда он записывает ваш номер, чтобы передать потом куда надо. На следующий день меня вызвали в Министерство защиты народа. И профессор-перевертыш ласково объявил, что я уже два раза попадался на нелюбви к тем, кого положено любить. А потому от имени народа, который отторгает от себя оппозиционеров, он высылает меня немедленно за пределы города навсегда. У нас сейчас очень мягкие законы. Раньше сажали в тюрьму на двадцать лет. Но все тюрьмы переполнены. Денег строить новые тюрьмы нет. А потому нас гуманно высылают за пределы города навсегда. Так я оказался здесь.
Профессор оппозиционер горестно продолжал:
– Нас много, живущих здесь, в поле, за забором города. У нас всех одна беда – мы умники выше нормы. Я окончил два университета. Мой друг, он живет рядом в лисьей норе, окончил три университета, и все – самые престижные в разных концах вселенной. И все остальные умники выше нормы очень умные по образованию люди. Все мы теперь уволены и не преподаем в университете, и не работаем в научных институтах и предприятиях оборонного характера, других у нас просто нет. И вся наша беда в том, что мы чересчур умные, и вдобавок, к сожалению, имеем совесть и сострадание к судьбе своего народа. Именно за это нас не любят те, кого положено любить. Но беда и в том, что нас не понимает и народ, о судьбе которого мы печалимся. Власти осмеивают нас перед народом, доказывая, что мы очень далеки от народа, от его коренных интересов. А народ равнодушно относится и к властям, которые его притесняют, и к нам, оппозиции, которая пытается его защитить. Народ, в основном, занят выживанием, своими огородами. И если грубо, все остальное ему до лампочки.
Услышав эту высокоинтеллектуальную беседу, со всех концов поля вылезли ученые головы ученых мужей.
Наша интеллектуальная элита живет на этом поле, где кто как устроился. Одни подружились с кротами, и те роют им норы в земле. Другие познакомились с землеройками и другими животными, умеющими рыть норы. А некоторые, самые отчаянные, руками выкопали себе землянки. Лопаты нам запретили перебрасывать через забор.
– А как вы питаетесь?
– Народ через забор перебрасывает нам свеклу. А вороны и собаки, жалея нас, приносят нам с дальних помоек квартала чиновников всякие вкусные съедобные вещи. Особенно богатые помойки в жилых кварталах семьи и родственников Слуги Народа. Так что с голоду мы не умираем.
– А чем вы здесь занимаетесь?
– Кто ведет занятия со студентами на удалении, кто пишет научные диссертации, кто пишет статьи в научные журналы. А кто-то пишет стихи и романы. И вечерами к ним приходят молодые люди – постоянные зрители и слушают их. Одни наше поле называют полем умников сверх меры. А некоторые называют наше поле Брехаловкой.
Наступило время обеда и научный интеллигентный народ стал вылезать из своих нор, берлог, землянок.
Все они были бородатые.
– Народ не кидает им из-за забора лезвия, ибо они в дефиците, – ответил профессор. У одних борода была по пояс, у других – по колено, а у самых старых и умных – волочилась по земле. Среди них выделялся профессор Я-5000.
– Он у нас десяток лет живет в кротовой норе и пишет огромный философский труд в сто томов, посвященный зарождению и развитию, истории народа в городе "Социальной Справедливости". Сейчас он пишет, по его словам, восемьдесят первый том. И обещал, что, когда напишет все сто томов, их отпечатают и опубликуют. Весь город, даже включая власти, восхищаются его мудростью. И лишь избранные знают истинную трагедию этого мудреца. Написав очередной том, он аккуратно его обертывает бумагой и кладет на хранение на очередную полку в мышиной норе. А мыши, при всем глубоком уважении к мудрому старцу, каждую зиму съедают этот очередной том, написанный на бумаге и обернутый бумагой. Но эти избранные, зная это, боятся сказать мудрецу об этом, понимая, что он не переживет эту страшную новость о том, что главное творение его жизни каждую зиму съедают по одному тому голодные мыши. Именно к этому древнему мудрецу и обратился профессор, помнит ли он легенду о земной Социальной Справедливости, которую привезли в незапамятные времена с планеты Земля сюда, на планету Х, в город Социальной Несправедливости, как он тогда назывался, на вечное хранение.
Древний мудрец не вылезал из расширенной мышиной норы два дня и думал, и думал. И, наконец, вспомнил.
– Я расскажу вам легенду о земной Социальной Справедливости.
Глава 6. Легенда о Земной Социальной Справедливости
В далекие времена наш город еще носил название "Город Социальной Несправедливости". В нашем городе Верховная власть Руководителя города всегда передавалась по наследству, путем демократических выборов. Отец нашего Слуги Народа был Слугой Народа много-много лет, и настало время, и он одряхлел. И по наследству, путем демократических выборов был избран его сын, наш сегодняшний Слуга Народа. Ведь у нас демократия по наследству. Придет время, и его старший сын будет путем демократических выборов избран очередным Слугой Народа. Наш сегодняшний Слуга Народа большой демократ, и он внес в конституцию изменения, и город назвали Городом Социальной Справедливости, социальным государством, где вся власть принадлежит народу, и все делается во имя народа. И Социальная Справедливость – наша главная личность в городе. Без ее соглашающегося кивка ничего не утверждается. И руководящая партия у нас Народная Трудовая партия Социальной Справедливости. В ее рядах нет ни одного чиновника, только назначаемые сверху представители народа.
В далекие времена при отце нашего Слуги Народа тайком ночью к нам в город привезли Земную Социальную Справедливость. На вашей Земле в те далекие времена шла очередная большая война. И одна из победивших сил решила, что вашей Земле не нужна Социальная Справедливость, с ней одни только угрызения совести и поиски правды. А это лишние хлопоты. Вашу Земную Социальную Справедливость привезли в хорошем здравии. Она тогда была зрячая, все видела, все слышала, и не боялась громко выражать свое мнение и отстаивать интересы народа перед властями. Слуга Народа из уважения к Социальной Справедливости поместил ее в хороший дом отдыха на вечное хранение. Узнав о молодой, полной сил и энергии Земной Социальной Справедливости, к ней стал приходить за советом простой народ. И она учила как отстаивать социальную справедливость, свои права, бороться за правду. Узнав об этом, Слуга Народа рассердился, ибо это подвергало опасности демократическое социальное государство, которое он создал. И Земную Социальную Справедливость поместили за глухие стены в изолированную от внешнего мира больницу для сумасшедших, куда клали на лечение оппозиционеров, не любящих тех, кого положено любить. Их лечили лучшие врачи, и так квалифицированно и больно, что в итоге они быстро начинали любить тех, кого положено. Но несломленная Земная Социальная Справедливость и здесь вела свою подрывную работу. Она доходчиво объясняла оппозиционерам суть социальной демагогии, где настоящая, искренняя любовь к народу, к его нуждам подменялись лозунгами, откровенным обманом, где социальная справедливость нагло и открыто подменялась несправедливостью. Слуга Народа узнал от доносчиков об этом очень быстро и приказал, по примеру нашей любимой Социальной Справедливости, накрепко завязать ей повязкой глаза, чтобы она ничего не видела, заткнуть ей уши затычкой. чтобы она ничего не слышала, и накрепко заткнуть ей рот кляпом, чтобы она не могла доносить до народа правду о социальной справедливости. И на всякий случай накинули на нее смирительную рубашку. А когда у нее отказали ноги, то посадили ее в инвалидную коляску.