{{{ Вот уже третью неделю я -: Константин Андреевич Мухин, тридцати девяти лет, специалист в области некоторых соответствий, женатый, общительный, любимое блюдо -: жареные кабачки; лишний вес 8 кг. Неизбежен вопрос -: а что же Мухин тогда? Знает ли он, что он не Мухин, а я? Ответ отрицателен -: нет. Мухин не знает и знать не способен, равно как и не способен не знать, в силу отсутствия себя самого, будучи мной. Мухина нет, когда вместо Мухина я. Мухин Мухиным станет, когда я перестану Мухиным быть. Надеюсь, когда-нибудь я перестану Мухиным быть, потому что быть Мухиным это тот еще жребий. - : Вопрос -: Когда же я быть Мухиным перестану? - : Ответ -: Ответа не дам; он мне внеположен. }}}
Капитонов чайник включает. Умывает еще раз в ванной лицо - дополнительно к прежнему туалету.
Капитонов спокоен. Здрав он и трезв. Он готов к восприятию и анализу текста.
01:28
{{{ Предыдущая запись была контрольной. Я испытывал надежность фигурных скобок. Испытания прошли успешно. Ничего подозрительного не замечено. Продолжаю писать после двухчасовой профилактической паузы.
Сейчас мне предстоит в самых общих чертах сформулировать суть происшедшего и происходящего. Задача не из легких. А кто говорил, что будет легко? Буду стараться. Если получится, дальше пойдет как по маслу; я в этом уверен.
Итак.
В среду себя еще Мухиным чувствовал, а в четверг осознал, что это было моим заблуждением. Замещение произошло значительно раньше. Но когда? Как я понял сегодня, вспоминая приметы, замещение случилось на позапрошлой неделе, а по счету назад от текущего дня -: восемнадцать дней, считая тот самый. Странность в том, что я до этого четверга себя действительно полагал, подобно Мухину, истинным Мухиным, словно и не произошло замещение. Переходный период несколько затянулся, но все позади.
Еще раз и по пунктам.
1. Две с половиной недели назад произошло замещение. Посредством внешней Управляющей Силы объект Мухин перестал быть Мухиным, а стал, как субъект, лично мной, еще не понимающим, что я не Мухин и мнящим себя все тем же Мухиным. Период адаптации длился пятнадцать дней, до этого четверга, и все эти пятнадцать дней, оставаясь важнейшим, хотя и пассивным пока элементом многоуровневой Системы Сканирования, я служил неосознанно общему делу Обратного Шурфования.
2. В четверг произошло осмысление мною того, что случилось на позапрошлой неделе -: я понял, кто я в действительности. Вернее сказать, я более понял, кто я не есть прежде всего -: принципиально не Мухин. Затрудняюсь ответить, во благо ли общему делу, в ущерб ли себе самому осмыслено данное. Полагаю, что с точки зрения целей Проекта, во многом мне самому не известных, догадки мои о себе как субъекте отличном от Мухина не только должны открывать чего-либо возможности, но и чреваты кого-либо проблемами, а по правде сказать, проблемами лично меня. Как бы то ни было, я убежден -: осмысление мною меня отличным от Мухина не есть акт естественной эволюции меня самого, заместившего Мухина, но ниспослано мне Управляющей Силой.
3. В тот же миг мне было дано представить приблизительные масштабы общего дела и осознать ответственность участника на всевозможных участках. Речь идет именно о масштабах, но никак не о самом деле, существо которого знать мне, по-видимому, не положено. Одновременно мне было положено усвоить как данность ключевые понятия, без которых я бы не смог совершить осмысление; вот они -: Проект, Управляющая Сила, Обратное Шурфование, Система Сканирования, Поправитель. Также мне было дано представление о запретах, ограничениях и санкциях. Я обязан, в первую очередь, таить мною таким порядком осмысленное и ничем не выдавать, что я не Мухин -: ни в устной речи, ни тем более на письме. Отдаю себе отчет, что я нарушаю запрет -: сейчас, позволяя себе изложение сути сам еще не до конца понял чего.
4. Сейчас, на третий день по осмыслении выше-отмеченного, я, позволяя себе изложение сути сам не до конца понял чего, нарушаю запрет. Я нарушаю запрет, и это мне сейчас очевидно, как трепетному читателю себя самого. Но я нарушаю запрет безбоязненно, бестрепетно, смело, ибо нашел область, неподконтрольную Управляющей Силе и свободную от внимания Поправителя. Вот мое открытие: оператор тройных фигурных скобок -: {{{ - - }}}. Невероятно, но это так -: если текст заключить в тройные фигурные скобки, Управляющая Сила его не может заметить! Просто и гениально! Я почти счастлив. Не берусь объяснить, как я смог выявить это слепое пятно Управляю щей Силы; подобно многим великим открытиям, вот и мое оказалось случайным. Не тавтологию ли я употребил: "оказалось случайным"? Ведь "казус" это и есть случай? Но я не боюсь тавтологий. Что бы ни случилось, всегда получится случай. Случай обречен только случаться, на то он и случай! Казус оказывается -: с достоверностью, но не с необходимостью. Различие между казусом и случаем таково: случай не может оказаться, но казус может случиться. Казус подвижнее, гибче. Так что согласен, назовем это казусом, не буду спорить, тем более спорить с самим собой. Случился казус. Фигурные скобки -: случайно! - : обнажили изумительные свойства. Я открыл способ быть невидимым -: на письме. Дает ли мне что-нибудь это открытие? Да, но немного. Степень свободы; низкую степень, но все-таки -: мне! Мне, а не кому-нибудь. Не Мухину -: мне! Я могу попытаться понять, кто я такой, почему я не Мухин и почему именно Мухина я заместил на позапрошлой неделе, и так ли верны мои догадки о дальнейшей судьбе замещения, выражать которые, впрочем, я сейчас не охотник -: при всей моей эйфорической и феерической словоохотливости, надеюсь, очень понятной (о, она мне очень и очень понятна, да и как же себя не понять?). Что бы я ни написал сейчас, заключив в тройные фигурные скобки, меня не сумеют поправить. Я невидим. Моя эйфория недоступна вниманию внешних сил, какие бы филиалы в моей голове они своевременно ни учреждали! Но я не собираюсь злоупотреблять своим открытием.
По существу оно ничего не меняет. Я не изменник; я не предатель; я предан делу, пускай и не знаю какому. Просто -:.. фигурные скобки, тройные -:.. это так здорово! -:.. Главное -: не забыть их закрыть -:.. Страшно представить, если забуду -:.. Все! Для начала достаточно. Я закрываю}}}
01:33
Капитонов занимается чаем (кружка, кипяток и пакетик). Проверяет, закрыта ли дверь на замок. Поставив кружку на тумбочку, располагается на кровати и над собою поправляет лампу.
01:36
{{{ Прошли целые сутки после того, как я закрыл фигурные скобки -: никаких санкций! - : отлично! - : вновь открываю! - : открыл!
Теперь поподробнее. Начну с пункта 2 из выше офигуренного (очень образное выражение, которым надеюсь пользоваться и в дальнейшем).
Начну с осмысления, мне разрешенного в этот четверг. Разумею осмысление мной моей ситуации.
Обстоятельства таковы.
Был дождь. Ничуть не сомневаясь, что я Мухин, я шел по-мухински неторопливым шагом к себе домой под черным английским зонтом. По мухинской привычке витал в облаках, думал о всяком -: о посторонних предметах, но только не об источниках сторонних воздействий, существование которых я тогда не имел ни малейшей причины тревожить мыслью. Добавлю -: чистой, по-мухински ясной, беспримесной мыслью. Впрочем, о том, что меня заботило в тот час, я способен рассказать с протокольной точностью. Прежде всего, в силу досадной инерции, я удручал свой трудолюбивый мозг размышлениями о работе, и это притом что шел я с работы, которую всего логичнее было бы уже выкинуть из головы. Теоретический вопрос о потребительских предпочтениях сам по себе интересен, но всему свое время, тем более что в житейском отношении он не был для меня актуальным, ибо в те печальные дни я был лишен (лишил себя сам) средств, что называется, к существованию. Вполне закономерно мысль моя перенеслась на рост благосостояния соотечественников, каковым он обязан представляться правительству. То есть я представлял, как должно представляться. Война коррупции, объявленная главой государства, не слишком занимала мое внимание, беспокоило меня другое -: обещание президента навести порядок в игорном бизнесе, чреватое закрытием Центра досуга "Счастье твое" в ста шагах от моего дома -: хватит ли у меня сил перенести эту потерю?
Еще я думал о зеленом порошке, который сегодня обнаружил у себя в портфеле. У меня большой старый портфель, я ношу его не столько по необходимости, сколько ради форса, что мне не мешает относиться к нему с подобающей бережливостью. И вот, вынимая сегодня из моего портфеля таблицы соответствий, я нашел, что их края перепачканы чем-то зеленым. На дне портфеля был порошок непонятного происхождения. Я вытряхивал его во дворе, в помойный бак, что стоит недалеко от входа в нашу контору. За мной с надеждой во взгляде следил бомж, думал, наверное, вдруг выкину старый портфель -:
Вот о чем я думал, возвращаясь домой с работы, примерно за час до моего прозрения.
Поднялся по лестнице, позвонил в дверь; жена отворила мне и, не говоря ни слова, поспешила в комнату смотреть телевизор. Шлепанцы у меня, если смотреть сторонним глазом спереди, с большой буквой W, не известно что означающей по замыслу производителей -: Деду Морозу, видите ли, показалось забавным и поучительным, что я в этих шлепанцах буду видеть не то, что другие -: родную букву М, вернее, две буквы. Раскрыв мокрый зонт, я положил его сохнуть на пол в прихожей. Было бы смешно, если бы я ревновал жену к телеящику, но все же минимальных знаков внимания муж, пришедший с работы, на мой взгляд, бывает достоин. У нас довольно большая, светлая кухня, растет столетник в горшке, правда, должен признаться, потолок обезображен следами протечки. На газовой плите в каст рюле мною была замечена сосиска, надо ли уточнять, холодная. Ужином в строгом понимании этого слова она не являлась, но я ее, тем не менее, не отходя от плиты, съел за три стремительных куса -: не столько ради утоления аппетита, сколько в укор нерасторопной жене, предпочитающей телевизионный ящик общению с супругом. Мой жест, однако, не был замечен; нет, был, но был проинтерпретирован не по-моему. Услышав, что я звякнул крышкой кастрюли, жена прокричала -:
"Может быть, ты что-нибудь купил, возвращаясь домой? Может быть, ты принес хотя бы пельмени?"
Это были сарказмы жены. Она прекрасно знала -: я ничего не принес, потому что не мог принести.
Когда я говорю о жене, я подразумеваю жену, естественно, Мухина; полагаю, в дальнейшем это оговаривать не обязательно.
Я промолчал; последовал в комнату; в ящике был сериал. Что-то мне показалось подозрительным в ящике. Немного подумав, я, удивившись, воскликнул -:
"Его же убили!"
"Никто его не убивал" (ответила моя жена).
"Что я, слепой? Несколько серий назад убили!"
"Ты не смотришь сериал, не говори глупости" (сказала жена).
Я почувствовал беспокойство -: что-то не так.
"Ожил, что ли?"
"Это другой".
"Ничего себе другой, я же помню, этот!"
"Это другой, его тот же актер играет!"
И верно -: это действительно был не тот, который мне попал на глаза на прошлой неделе, тот был убит, причем у меня на глазах, а этот -: другой, хотя и играемый тем же актером. Тот же актер, как ни в чем не бывало, изображал другого теперь, словно так быть и должно; я был потрясен.
"Им не хватает актеров?"
Я бы мог повторить, но из уважения к жене молчаливо согласился с ее молчанием -: будем считать мой вопрос риторическим, не предполагающим ответа.
Тогда как жена собиралась и дальше играть в молчанку, неожиданно для меня произнеслось мною -:
"Ящик поистине для идиотов!"
"Ящик для идиотов? (мгновенно вскипятилась жена). Браво, Костя, отлично! Однорукий бандит, это ящик не для идиотов! Это ящик для интеллектуалов!"
Нашла-таки чем укорить -: одноруким бандитом; не далее чем вчера я проигрался.
Пришлось отступить -:
"Извини. Я имел в виду -: идиоты в ящике, а не снаружи. Я не хотел обидеть тебя. Умная, красивая женщина уставилась на идиотов".
И вышел из комнаты съесть, что найду -: теперь уже по крупному счету.
"На себя посмотри!" (послышалось за спиной).
Я открыл холодильник. И вспомнил про муху. Вот она. Муха -: на внутренней стороне дверцы, над полочкой для яиц. В нашем холодильнике живет муха. Не так давно; возможно, со вчерашнего дня. Вчера вечером я увидел ее впервые. Вчера вечером я открыл холодильник и увидел, как в нем сонно муха летает. Она не вылетела вон, хотя я холодильник держал довольно долго открытым, и я не выгнал ее. Сегодня она уже была в состоянии анабиоза. Снился ли ей сон? Снятся ли мухам сны? Снятся ли сны мухам, когда их запирают на два дня в холодильнике? Я не сомневался, что муха жива. Если бы муха мертвой была, она бы не сидела на стенке дверцы, а упала бы вниз. Что она здесь вообще делает? Наш холодильник пуст. Как ее сюда занесло? Как она сюда сумела проникнуть?
И тут я дверцу закрыл, забыв о мухе и желании что-нибудь съесть, потому что меня как вспышкой молнии озарило -: вдруг подумалось мне -: а я? - : а кто я такой? - : Мухин ли я?
Я понял вдруг со всей очевидностью, что никакой я не Мухин; что Мухин сам по себе, а я сам по себе; и что Мухину я не брат и не кум; и что Мухин я -: только временно Мухин, и что не Мухин совсем -: лишь Мухин по форме, формально.
Ошарашенный открытием, я разинул рот -: именно таким я себя сейчас представляю.
Все мухинское было со мной -: и в первую очередь память, я чувствовал, что ничего мухинского не забыл, не забуду, равно как не присвою себе ничего помимо специфически мухинского. Мне было достаточно мухинского, более чем достаточно, но это было все не мое.
Кто я такой? (спрашивал я себя). Кто я такой? Но я не знал, кто я такой.
Кем бы я ни был, я Мухиным стал, будучи совсем не Мухиным.
Я был Мухиным, но не Мухиным, а Мухина не было.
Но самое главное, я отчетливо теперь понимал, что Мухин пропал не сейчас, и что я не сейчас преобразился в Мухина.
Это случилось раньше, много раньше, чем я открыл холодильник.
Когда? Вчера? На прошлой неделе? Годы назад?
Что со мной? Почему я слышу и побуквенно вижу: Проект, Управляющая Сила, Система Сканирования?
Почему я понимаю, что должен себя подчинить леденящим душу таинственным предписаниям, посредством слов не отображенных, но в целом понятных?
Я понял, чего хотят от меня -: таись и скрывай, что ты на самом деле не Мухин.
Мне стало страшно; и холодно -: я почувствовал мухой себя, запертой там.
Надо выпустить; я открыл холодильник. Мухи не было на дверце. Неужели упала? Неужели она умерла и упала? Могла ли сдохнуть муха за минуту моего прозрения?
Я обследовал все полочки на дверце -: мухи нигде не было, я осмотрел весь холодильник, выдвинул секцию для хранения овощей -: стоя на коленях перед пустым холодильником, я ощупывал пальцами дно пластмассовой емкости, где овощам в лучшие дни надлежало беречься -: не было мухи.
"Совсем рехнулся? (послышалось надо мной). Крошку сыра хочешь найти?"
Я вобрал голову в плечи, не поднимаясь с колен. Что ей надо? Зачем жена Мухина сюда пришла?
"Пойду к соседке, возьму в долг пару яиц, сделаю яичницу хоть -:.. или вкрутую сварю -:.. До чего дожили, просто позор!"
Она ушла, а я, не вставая с колен, продолжал держать в холодильнике руки. Как мне быть с женой Мухина после всего, что случилось? Как мне жить с ней?
Предписания, усвоенные где-то на умственном уровне, бессловесно гласили -: мужайся, держись, не выдавай ничем ставшее тебе известным (что не
Мухин ты), никого и ни при каких обстоятельствах не посвящай в нашу тайну.
В нашу тайну -: в их и мою!
И теперь -: трепеща (руки мои задрожали, ей-ей!) -: я, нарушитель порядка, пока способен еще справляться с волненьем, внезапно мной овладевшим, призываю на помощь, как демонов, тройные фигурные скобки -: пора, пора, и так себе слишком много позволил! }}}
{{{ Вновь открытые фигурные скобки отделяют по сроку от прежде закрытых не более двух с половиной часов. Реакций извне не наблюдалось. Я спокоен; контролирую ситуацию; питаю надежду. Пишу.
Сердобольная соседка помимо яиц прислала с женой два голубца, а также горбушку хлеба. Ужин, считаю, получился на славу -: бывало и хуже. После голубца я пошел на балкон -: думать о необъяснимом. Было тепло; был месяц июль. Он и сейчас -: месяц июль -: есть еще время наслаждаться этим июлем. Мошки летали; смеркалось.
От пункта 2 перехожу к пункту 1 (см. мою пунктуацию в исходной "фигуре"). В данный момент меня интересует акт замещения.
Итак, на балконе я думал об этом -: когда же оно приключилось?..
Жизнь Мухина вспоминалась мне -: детство, отрочество, юность, его университеты, ранняя зрелость. Я пытался найти в его жизни тот критический узелок, когда мною заместило Мухина.
Вспомнилось мне - совсем маленький Костя в летний, тоже июльский вечер на берегу речки Каменки; ему шесть лет, он только что научился насаживать на крючок червяка; отец, сам вооруженный удилищем, зорко следит за Костиным поплавком. Клюнуло. Длинная бамбуковая удочка подчиняется Мухину. Он вытащил первого в жизни своей окушка.
Я увидел Мухина в день посвящения в общество юных друзей флоры и фауны. В ночь совершеннолетия, когда взрослеющий Мухин остановил по глупости поезд. В хмурое утро увидел его потерявшим невинность. Видел, как Мухин полз на скалу. Как лежит в больнице с гнойным аппендицитом.
Гнойный аппендицит не самое неприятное воспоминание. Моему мысленному взору представился Мухин, заходящий в двухэтажный барак; скрипучая лестница, день железнодорожника, пустой коридор, все на улице, он открыл дверь, на которой ножом вырезано бессмысленное слово "РЕПА". Быстрым шагом уходит назад. Через час он будет пить водку в вагоне-ресторане, стараясь забыться. Забыть себя. Отчасти это удастся ему.
Мухин был Мухиным.
Я не хочу вспоминать за Мухина то, что ему никогда вспоминать не хотелось.
Стряхивая пепел вниз, на газон, я стал вспоминать с другого конца, или просто -: с конца, не с начала. Что-то мне подсказывало, что случилось это недавно.
Поразительный вспомнился мне один эпизод, потому что вспомнился он мне поразительно: ярко, четко, контрастно, словно это происходило прямо сейчас -: не в моей голове, а на кухне у Мухина (тогда как я был сейчас на балконе). Был у нас -: у меня? у него? - : с женой разговор -: опять же -: с его ли? с моей ли женой? - : это как посмотреть.
Мухин смотрел в никуда.