Рим
Степа ходил по ночному микрорайону и хищно озирался по сторонам, будто невидимые человеческому глазу призраки исподтишка наблюдали за ним. Он был невысокого роста, наголо бритый, и по этой причине было трудно понять, сколько лет этому страннику, что казался потерянным в муравейнике белорусской столицы.
Каждую ночь он ходил между высоток, окна которых местами даже были наполнены светом - от электрических лампочек. Степа не замечал этого света, ему нужны были лица людей, черты которых были сокрыты под покровом ночи, сглаживающим все линии и формы.
На его пути, во дворике, где на детской площадке было припарковано несколько дорогих иномарок, сидела молодая пара.
Степа незаметно подкрался к влюбленным сзади и выждал момент, когда парень своими губами едва коснулся губ девушки, прикрывшей глаза, чтобы растянуть удовольствие от этого примитивного, но значимого в отношениях полов жеста.
- Молодые люди! Молодые люди! - крикнул Степа. От его пронзительно-резкого вскрика девушка вздрогнула и вероятно испугалась, прикусив случайно язык парня. Тот недовольно повернулся к Степе, который стоял и смотрел на них, сжимая в правой руке полиэтиленовый пакет с нанесенным с обеих сторон рекламным изображением. Утерев правым рукавом слюну и кровь, парень злобно произнес:
- Тебе чего надо? - в это время девушка, явно обуреваемая порывами интуиции, поняла, что грядет что-то неладное. В предчувствии этого она крепко сжала рукав куртки своего бой-френда, но вслух ничего не сказала.
- Мне бы папироску, дядечка, больно уж курить хочется. А город-то пустынный совсем, люди-призраки в нем теряются… - когда Степа произносил слова, глаза его как-то странно закатывались, обнажая белки цвета грязной простыни. Под покровом ночи даже казалось, что глазницы его блистают дьявольским свечением.
Парень, сжав зубы и подавив в себе острое желание разбить нос нежеланному ночному гостю, полез в карман куртки и достал оттуда пачку импортных сигарет. Нащупав одну, он протянул ее Степе. Тот подбежал, взял ее и тут же положил в рот. Пожевывая фильтр, он выразительно произнес:
- Они убивают вас, лучше не вдыхайте производное от сатанинских палочек, граждане! - не дожидаясь ответа от молодой пары, он побежал в глубину района искать новых прохожих, которые, как обрисованные Ницше серые массы отказывались его принимать.
- Долбоеб какой-то! - произнес злобно парень и посмотрел на свою девушку. - Как дела, Катя? - спросил он у нее. Та в ответ выдавила кое-как из себя улыбку;
- Я испугалась… - глубоко вдохнув воздуха, она добавила: - Давай покурим и пойдем отсюда…
Екатерина Федоровна Ковалевская. Умерла в возрасте 21 года от рака. Особые приметы: родинка на правой щеке.
Степа двигался по одной из многочисленных вьющихся от центра города улиц. Опять ночью. Как ни странно, в отличие от провинциальных городов, улицы Минска были утыканы фонарями, большая часть которых исправно светила с наступлением темноты. Искусственный свет не смущал Степу. И вот ему снова улыбнулась удача: в метрах ста от него находилась телефонная будка, а в ней просматривалось что-то, похожее на очертания человеческой фигуры. Парень радостным шагом подошел к телефонной будке, в которой, на удивление, не было выбито стекло. В пространстве этого отрезка телефонной связи стоял мужчина в пальто и шляпе. Всем своим видом он напоминал настоящего джентльмена из американских кинофильмов пятидесятых годов.
- Нуар! - прошептал про себя Степан и тут же решил как можно скорее установить контакт с интересующим его объектом.
Парень прижался носом к телефонной будке и принялся пакетом, в котором лежало что-то квадратное, бить по стеклу. Удары были несильными, поэтому на стекле не осталось и царапины, но звонящего куда-то в столь поздний час мужчину это немного разозлило.
Он вылез из будки и гневно посмотрел на Степу. Через несколько секунд "джентльмен" низким голосом произнес:
- Чего вам угодно, странствующий в столь поздний час юноша? - не дожидаясь Степиного ответа, он задал еще один риторический вопрос: - Вы разве не видите, что я сейчас разговариваю?
Степу за язык тянуть не надо было, и он выпалил тираду фраз:
- Понимаете, дяденька, дело-то неотложное. Мне надо срочно-срочно позвонить. А я вот не умею, книжки-то читал, но в школах этих ваших совсем не учился, дяденька. Вы помогите мне, пожалуйста, будьте добры. Будьте, дяденька… - как это обычно бывало со Степой, глаза его закатывались. Но не только от этого у мужчины сложилось впечатление, что молодой человек немного не в себе.
- Ну что тебе, говори уже? - утомленно и вместе с тем настороженно произнес мужчина. В ответ Степа молча улыбнулся и достал из пакета единственный предмет, который там покоился на протяжении всего времени. Это была книга в черной обложке. Было непонятно, о чем она и что из себя представляет вообще, так как кроме черного цвета обложки она ничем таким больше не выделялась.
- Что это такое? - спросил мужчина, взяв книгу в черном переплете в руки. И тут по его телу пробежала мелкая дрожь, будто книга была сильно наэлектризована.
- Телефонный справочник города Рима, - гордо произнес Степан. - Издание 1907-го года.
Весь в смятении мужчина пробубнел:
- Тебе в Рим, что ли, звонить надобно? - он попытался взглянуть в глаза Степана, но его взор наткнулся лишь на их метафизическое отсутствие. Физически-то они были - эти самые глаза - но смотрящий в них утопал.
- Не совсем, дяденька: мне надобно в Ватикан позвонить. Там сейчас сидит мой хозяин, он ищет душу мою, но не может найти. И мне, дяденька, показаться бы надо, иначе отругают как мальца-проказника.
Почувствовав страх в глубинах своего внутреннего "я", мужчина тут же кинул книжку на мокрый асфальт и, послав мальчика куда подальше, быстрым шагом побрел куда-то прочь, оставив парящей в воздухе трубку телефонного аппарата. Трубка висела на проводе, и, словно на ветру, раскачивалась из стороны в сторону, в такт коротким гудкам, которые краем уха слышал Степан.
- Ну и ладно! - обидчиво произнес парень и поднял книгу, которая ничуть не испачкалась к его превеликой радости.
Аркадий Валерьевич Валерьянов. Попал в ДТП со смертельным исходом ночью на перекрестке. Особые пристрастия: разыгрывал людей по телефону.
Женщина лет шестидесяти вышла на балкон посмотреть, что делается ночью во дворе, в том самом уголке города, где она провела всю свою молодость. Двор был необычайно пустынным. Не было слышно даже редких компаний, состоящих из молодежи и распивающих исключительно водку. Но, присмотревшись, женщина увидела молодого человека с пакетом, который ходил вокруг песочницы. Когда он сделал очередной круг, женщина окликнула странного незнакомца.
Он повернулся и крикнул громко и отрывисто: "А! - А! - А!". После этого женщине стало плохо.
Тамара Павловна Абрамчик. Совершила самоубийство. Облившись бензином, женщина подожгла себя, сидя на лавочке возле подъезда. Возможные мотивы: была разведена с мужем.
Степа сидел один на парапете где-то на окраине Минска. Возле него, раскинув кривые ветви деревьев, располагался парк. Вид его ночью напоминал болото, не хватало только туманной завесы и лягушачьего кваканья. Степа плакал, потому что ощущал себя в этом сером мире ненужным. Вскоре к нему подошли два милиционера и поинтересовались, что он здесь делает и какие "тайны" хранит в пакете.
- Я просто сижу и жду когда придет чудо! Вы тоже этого хотите, уважаемые стражи порядка? - спросил парень и улыбнулся. Это был первый случай, когда люди обратились к нему первыми.
Но в ответ он не встретил одобрения у беспристрастных борцов с преступным беспределом. Эти суровые люди еще раз настойчиво попросили показать, что у Степы в пакете. И в это самое мгновение парень исчез, обиженный таким грубым непониманием.
Больше его никто не видел.
Убийцы невест
- Основное наше оружие для поражения цели - осколочные гранаты и взрывчатка. Запомни это, - произнес низким приятным голосом юноша своему другу-ровеснику. - Самое главное в нашей работе - никого не жалеть. Они этого заслужили.
- Я пониманию, - ответил ровесник. Он одобряюще кивнул головой, пристально разглядывая блестящую и внушающую трепет гранату. В захламленном подвале с тусклым освещением она выглядела наиболее совершенным предметом по своей форме и содержанию.
"Общественно-полезная группа "Убийцы невест"" - гласила вывеска на одной из безликих и отсыревших подвальных стен. Саша положил гранату в металлический ящик, где таких же было еще несколько, но вскоре должно было остаться намного меньше, как и самих молодых людей, возглавляющих эту странную организацию.
- Ну что, значит теперь ты с нами? - спросил Саша, оценивающе разглядывая нерешительного молодого человека, перешагивающего с ноги на ноги и часто чихающего, видимо, от мучительной аллергии на пыль.
- У меня не остается выхода, - озвучил свои сокровенные мысли новоявленный член радикальной группировки. - Мое имя будет простым: Ровесник.
Саша в ответ усмехнулся и пару раз хлопнул по плечу Ровесника. Тот в ответ смущенно заулыбался, и, заперев замки на стальных дверях, они побрели в гущу минских многоэтажек - вроде бы как нормальными, ничем не отличающимися от общей массы людьми.
Среди домов, в хаотическом порядке разбросанных по микрорайону, как-то ненароком затерялся обшитый пластиком ларек с газетами, сигаретами и всяким прочим повседневным ширпотребом, жизнь без которого была бы немыслимой. Саша подошел к окошку киоска и дружелюбным тоном попросил продать ему свежий выпуск ежедневной новостной газеты, пестрящей заголовками и вкрадывающимися в текст цветными картинками. Как это и положено для прессы, газетные полосы были заполнены пугающей сухой статистикой и второсортными анекдотами вперемешку с непонятно кем и как составленными гороскопами. Все было профессионально сделано для того, чтобы народ "схавал".
- Вот, Ровесник, мы опять на первой полосе, - раскрыв газету, отдающую типографской свежестью, произнес Саша. - Точнее, не мы, а Берсерк. Погиб во время исполнения своего долга перед будущим всего мира.
"Теракт в здании ЗАГСа Октябрьского района. Не успев повенчаться, невеста с женихом отправились в рай". Кричащий заголовок, в котором Ровесник про себя отметил скрытую журналистскую иронию. Быть может, так проявлялась мания величия автора, но многие анонимные участники организации считали, что некоторые представители старого общества им подпольно симпатизируют.
Ровесник бегло просмотрел не интересный ему текст. Он прекрасно сознавал, что судьба Берсерка постигнет их всех. Но ему не было страшно по той простой причине, что всех участников этого действа объединяла некая мистическая идея, толком о которой ничего не знал никто, но каждый в душе что-то чувствовал.
- Для чего мы это делаем? - поинтересовался Ровесник у Саши, который был матерым в этих делах.
- Ха! Для того чтобы изменить эту систему, - произнес Саша и посмотрел в зеленые глаза Ровесника. Прочтя в них непонимание, он добавил: - Я имею в виду, мы выступаем против системы, которая вводит человека в систему. Что такое кухонное рабство, знаешь?
Ровесник в ответ кивнул головой, и они не спеша зашагали по тротуару к центру города.
Саша служил в армии. Саша был сапером. Или его обратной стороной - подрывником. Саша мог с закрытыми глазами обезвредить бомбу. В таком же состоянии он мог собрать несколько предметов в полностью работоспособный боевой заряд. Пока Саша служил в армии и мечтал о спокойной жизни на гражданке, его "верная" девушка вышла замуж за другого. Естественно, что, когда он вернулся из войск специального назначения, дом, где она с женихом счастливо проживала, не вспоминая про Александра, томившегося во имя служебного долга, случайно взорвался, унеся жизни троих - немецкой овчарки, еще одной суки и ее мужа, имя которого Саша не знал. Больше всех ему было жалко собаку, которая стала жертвой обстоятельств. Он по сей день был не уловимым для правоохранительных органов, словно кто-то свыше его берег во имя важной миссии на земле.
С Ровесником приключилась другая история…
Сейчас они вместе с Сашей садились в троллейбус, покидая пространство аккуратной остановки, лишь слегка присыпанное окурками от сигарет. Как раз когда они проходили мимо этого места, полупустой троллейбус остановился, распахнув свои двери для немногочисленных ожидающих его тут пассажиров. Тут, на окраине Минска, он был совсем еще не заполненным. Но как только транспорт будет подъезжать ближе к центру, в нем уже почти не останется свободного места.
Саня и Ровесник старались держаться ближе к дверям и, постепенно подобравшись на транспорте к исторической части города, вышли на шумную улицу, наполненную случайными прохожими.
- Смотри! - саркастически произнес Саша и указал рукой на парня и девушку, которые шли перед ними.
- Ага, - улыбнулся Ровесник, - потенциальные клиенты.
Несмотря на то, что Ровесник улыбался, в душе его щемила бесконечная тоска и грусть о потерянном. В такие минуты полной душевной агонии в нем зарождалась потребность убивать.
Сейчас они шли на встречу со связным, который даст очередную наводку. Была среда, а это значит: еще пару дней - и суббота. В субботу свадьбы в последние годы играли только богатые люди. Те, кто победнее, посвящали этому обычаю будние дни. Все - из-за деятельности организации, чьи сети уже давно достигли масштаба если не мирового, то общереспубликанского точно. Опасный ритуал обычные люди предпочитали проводить как можно дальше от столицы и больших городов в провинциальных ЗАГСах. Там "убийцы невест" не всегда могли их достать. На выходных, как это уже было отмечено, свадьбы делали только богатые. Они, власть имущие, верили, что данный ритуал не искоренить никаким террором. Богом данный обряд венчания, любимым государством - штамп в паспорте.
Саня знал, что этому когда-нибудь придет конец, и, быть может, в учебниках по истории о них напишут как о первых "народниках" XXI-го века.
Внезапно возник странный шум, переходящий в грохот, не характерный для городского проспекта. Ровесник и Саня обернулись, как и большинство прохожих. По дороге обгоняемый обычными легковушками ехал свадебный БТР, выкрашенный в белый цвет. С учетом обстоятельств, аренда изящных лимузинов оказалась в далеком прошлом. За боевой машиной вместо свадебного кортежа из автомобилей друзей и родственников двигался грузовик со спецназом.
- Вероятно, едут к ЗАГСу Московского района, - усмехнувшись, произнес Саша. - Точно не в Партизанский или Заводской.
Саня говорил так, потому что сам лично руководил подрывом двух последних. Месяц назад два ЗАГса превратились в руины, унеся с собой жизни порядка ста пятидесяти человек. Дело как-то пытались расследовать, но подрывники были фактически не уловимы. Кроме того, не существовало четких фотороботов предполагаемых "преступников".
- Не думаю, - задумчиво произнес Ровесник. - Скорее всего, в Дом бракосочетаний на Коммунистической улице. Войти в систему решил кто-то богатый…
У Саши зазвонил телефон. Порывшись по широкому карману черных военных штанов, он извлек этот небольшой, но жизненно важный кусок пластмассы, передающий боевые сигналы.
- Да… - только успел сказать Саня, как ему последовал четкий ответ.
- Встречаемся сегодня на "великолепном фонтане", есть срочное дело, - после этих слов сразу послышались короткие гудки. Но Саня понял все, что ему было нужно.
Вдвоем они подались на ближайшую станцию метро и поехали на "Каменную горку". Опять же - один из подвалов сейчас был экстренно укомплектован членами группировки "Убийцы невест".
Через каких-то полчаса все были уже на месте. Кроме Ровесника и Сани, в подвальном помещении (уже пошире, но от этого еще более сыром) находилось в общей сложности человек пять. В центре, за импровизированной кафедрой из картонной коробки находился торжественный атлетического телосложения юноша, наголо бритый. Глаз его не было видно: юноша носил темные очки. Никто из присутствующих не знал, как его зовут. Сам он величал себя Бесом.
- К нам поступили сведения, что будет свадьба крупного чиновника в Доме бракосочетаний. Свадьба будет через три дня. Все держалось в тайне, поэтому никто из наших ребят не успел подготовиться. Кроме того, они уже сегодня начали расстановку сил спецназа и снайперов.
Чиновничий аппарат, несмотря на весь страх и чрезвычайное положение, которое периодически вводилось в охваченном анархией городе, пытался всем доказать таким образом, что ситуация полностью под контролем. И в этот раз они хотели сделать все возможное, чтобы свадьба прошла на "ура". Но Бес не собирался сдаваться. По одному его виду можно было сделать вывод, что он готов погибнуть ради своей цели.
- А что, если это подстава? - поинтересовался невысокого роста парень с черными усищами, свисающими подковой. - Что, ежели они заманить нас хотят в ловушку?
- Тогда наша задача их перехитрить… - ответил Бес. Далее комната наполнилась тишиной. Боевики в этот момент думали над тем, как лучше всего провести операцию.
Первым из всех примерный план предложил Ровесник:
- Если мы точно знаем, что при лобовой атаке нас порвут как тузик грелку, нужно искать альтернативные пути… - Взгляды всех присутствующих сфокусировались на новобранце Ровеснике. - Как у каждого серьезного общественного места, у этого есть своя система безопасности…
- Продолжай… - в замешательстве произнес Бес, почесывая небритый подбородок.
- Так вот. Я более чем уверен, что в этом здании есть своя система пожаротушения, которая в случае возникновения дымовой завесы или огня начнет поливать водой всех и вся. Нам необязательно кидать туда гранаты - можно подключиться к системе водоснабжения и пустить по трубе сжиженный газ или кислоту…
- Да. Это было бы круче смерти… - с энтузиазмом произнес Бес. - То, что надо. Только где нам достать кислоту или этот - газ сжиженный, как ты говоришь…
- Это половина проблемы… - отозвался карлик с усами. - Нам нужно будет еще подобраться к системе водоснабжения…
- Оставьте это мне. Я в свое время заканчивал училище как раз таки на сантехника. У нас практика была в Доме бракосочетаний. Там несложная система. При наличии сварочного аппарата и доступа к канализации я бы мог сделать все необходимое.
Позже, подключив к заданию всех законспирированных участников, "убийцы" все же нашли одного химика. Человек жил в Брянске и был готов отозваться. По прозвищу Халк, он в свое время учился на химическом факультете одного из провинциальных вузов, потом в армии служил в химических войсках. Человек был крайне полезным и зарекомендовал себя во время одного из очередных рейдов на московские ЗАГСы. Этой же ночью Бес поехал на своем авто к брянскому товарищу, и уже на следующее утро в Минске на подпольном складе стояли две небольшого размера бочки с люизитом - жидким веществом кожно-нарывного действия. Бес бухнулся спать прямо на матрас в подвале, а прикомандированный Халк вместе с Ровесником принялись рассматривать бочки.