Как только объяснил да показал, даже у грузчика зуд прошел. Хорошо, что сидели. Столбняк у всех! Дурак, не дурак??? За пластинку пол-литра??? Деньги есть, значит, не при лучине живет. Неужто дома ни телевизора, ни радейки какой-такой нету? К тому ж за эти деньги сейчас у китайцев запросто сторговал бы и с будильником и с наушниками, ему молодому можно. Понятно меня б в наушниках увидели – посмешище! Как ни как, а пятый десяток.
А студенту что? Да и с СиДи этим то ж… Неделя позора и свободен! А вот, если кто узнал бы, что я те же пол-литра за книгу!? Тут уж совсем!!! "СиДи" при случае можно и вместо зеркальца там…, а книгу? Недругу на день рождения? Так недруг потому только и недруг, что когда какая пьянка, то без тебя. И стали мои такие мысли обороты набирать с визгом, как у нас маховик на гильотине.
И так ясно вдруг представил! Иду я по цеху, а отовсюду только: "А, бля!!! Ну, бля!!!"
Короче, бери чистый лист бумаги и пиши по-собственному. А потом с этим заявлением в отдел кадров, где народ покультурнее, но нашего брата хорошо знают! И там, из-за какого-нибудь стола, тихо так, а все же:
– Да, бля! Отмочил, так отмочил! А ведь и не похож ведь. И с виду, да и по родословной самый что ни на есть пролетарий, а смотри ты! Туда же!
И все дружно вокруг головами качают и не понять, то ли с сожалением, а скорее с осуждением, потому что достают из сейфа, который под семью печатями, штамп невиданный! На всю трудовую! Да так жирно чернилами мажут, да двумя руками, да с натиском, всеми силами, что в организме имеются. Да с такой припиской, что теперь про завод и забудь! Это ж придешь ты куда устраиваться, поговоришь, о себе расскажешь – их выслушаешь, вроде и договорились. Новый начальник тебе уже:
– Ну, давай свою трудовую.
И вот тут всё!!!
Увидит он штамп этот ране не виданный, так ведь приписку для того и делают, что ежели ему такие работники не попадались, так вот на тебе полюбуйся-погляди, да делай выводы. Может ЭТОТ и КЗОТ читал, да все правила по технике безопасности соблюдает, обеспечивай его всем необходимым. Тут любой, даже дворников начальник задумается, а вернее и думать не станет, покашляет только, помычит, повод придумывая, а придумает, глядишь и улыбнется, еще раз сверху вниз окинет, да спросит, скажем:
– А рост у вас какой?
Ежели не дурак, то понимаешь, что и отвечать не стоит, какой бы не сказал, да:
– Ой, как жалко-то! Чтоб наш участок подметать нужно ну ни как не больше или не меньше…, а про себя думает: "Да ну тебя на ***! Тебя возьми, так потом, то тебе обувку казенную выдай, то может метелку с моторчиком!"
И ведь что обидно, вслух он тебе этого не скажет, а поэтому и ты ему тем же не ответишь. Ну как это со стороны, ежели ты все наперед знаешь? "Извините? А рост у вас какой?" – "Да иди ты самна ***!!!" Вот то-то и оно…
И тут, видать, с лицом я своим не совладал и мысли мои из мозгов вылезли на рожу. От бровей до кадыка серой кляксой размазались, да морщины на лбу от шевеления бровей, волнами пошли. Одноклассник перемены с моей морды прочитал и удивленно так:
– Ты вроде не рад?
А сам, то глаза закатит, то руки заломит, (уж не эпилепсик ли?), а может обыкновенно приспичило? Может он уже заранее пива напился, а теперь вот? Да как-то уже и спрашивать не интересно, мысли звуками поперли, а потому я ему прямо так:
– И на кой она мне??? Он вижу, прям, оскорбился, но все пританцовывает, да слова подбирает.
– Ну, знаешь! Это ж не просто книга, это как это "на кой"? Это ж… БЕСЦЕЛИ!!!
Вижу, обиделся. И говорить, да обсуждать передумал.
– Все, – говорит, – Бегу. Ну, просто не терпится!
И книгу-то поглаживает понежней, чем тот студент "СиДи". Значит не эпилептик. Но пивка видать неслабо хлебнул, раз не может, да невтерпеж. Ну не книгу ж прочитать торопиться? Разговор у него хоть и странный, (да и поведение – ломился за КНИГОЙ и без ЦЕЛИ?), но на дурака не похож, чтоб книгу не в терпеж? Убежал он, а я к остановке.
Дамочка
Вот и автобус. Вот возле дамочки и место свободное. Она, похоже, тоже в отпуску, раз будним днем, в рабочее время да столько всего накупила, что и под ноги понаставила, да еще и на коленях. Я свои досочки, реечки тоже под ноги. Книгу на колени. Сижу, размышляю.
Теперь уж остановкой раньше и выходить не сто́ит. На книгу гляжу, а на ней вижу: вот тут пиво, тут сметана, а тут сыр с колбасой. Теперь уж сразу домой, денег-то в кармане на коробок спичек. Еду. Как обычно тупо так изредка в окно поглядываю и где это мы сейчас? Именно, тупо! Какая разница где, если только недавно в автобус сел? А ехать-то знаю сколько, при желании и покемарить мог бы, а все нет-нет, да в окно. Только ведь быстрей от этого не приедем. Так что лучше тело на автопилот, да и мыслям свободу…
И вот голова опять сама к окну повернулась, а глазам куда деваться? Они из головы так, типа, ну давай, посмотрим. А самим-то там им и не интересно, они на дамочке-то и притормозили. А дамочкиным глазам ни мои глаза, ни сам я, заранее не интересны. Успели всего разглядеть, пока я устраивался. Её глаза сквозь очки на книгу косятся. А я даже когда хоть и не в настроении, однако, все ж на людей не бросаюсь, ежели они и не причем.
Вот и дамочку, да больше даже и не дамочку, а глаза ее пожалел. Хватает того, что им сквозь очки смотреть приходится, так дамочка их еще и коситься заставляет. Вот из жалости той я книгу так наклонил, что б лучше видно было, а сам опять к своим мыслям. Да только даже подумать, о чем бы таком хорошем подумать, не успел.
Слышу, как-то дамочка не так дышать стала. Вот, думаю: "Что ж это она вокруг вся такая больная да по автобусам, да с таким багажом?" Хоть и знаю, что ни чем не помогу, но спросить все равно положено: "А не плохо ли вам?" Тут же я автопилот выключаю, опять беру свое управление на себя, и не только голову, но и самого, сколько могу в ее сторону поворачиваю. Книга с коленей. Глаза ее вижу, растерялись, туда сюда повертелись, да и в мои уставились. Я уж было спросить, да она первая заговорила. Да так, будто ни ей, а мне плохо.
– Ой! Вы же книгу уронили!
Ну, думаю, раз с тобой все в порядке, чего ж тут спрашивать? А мог бы. От спросить язык не отвалится. Ну, раз уж обошлось, я книгу поднял, опять тело на автопилот, и опять к своим мыслям.
Да не тут то было! Опять она:
– Извините за назойливость (вроде так или как похоже, не помню), где вы ее прЭобрЭли?(Я-то позже узнал, что мне хотел начальник пилорамы ответить, вот и я чуть уж ей. где?) Но на автопилоте глазам свобода! Видно глазам она очень даже ничего показалась, поэтому я как тот студент, так же вяло:
– Да…, зашел, – (а мозги подсказывают: добавь для солидности "как обычно")…как обычно в… (и тут же сам себе: о бля, добавил! Вывеска же там на "не по-нашему"!) Тут уж я как дворников начальник, покашливаю, покашливаю, чтоб значит, название пропустить и как-нибудь выкрутится. Сделал контрольный чих холостым (c чего чихать-то? хоть и в отпуске и жара, а к воде и близко не подходил) и так же вяло продолжаю, – Не пустым же уходить…и купил (кашлянул)… БЕСЦЕЛИ.
И даже полегчало! Думаю, спрашивай ты теперь что хошь! А лучше не спрашивай! Сказал же – без цели и всё тут! И что там и о чем там, знать не знаю и знать не желаю!
Да только дамочка совсем уж как-то странно себя вести стала. Так как-то знакомо, (где ж это я сегодня видел?) Очки сняла, бумажную салфетку достала, очки протирает. А я понимаю, ежели очки не об рукав, а салфеткой, то и рекламу она домой не носит. Или просто на ящиках оставляет, или в чужой, в котором еще место есть, суёт. Очки протерла, на колени положила, глаза закатывает, да руки заламывает! А не родственница ли одноклассника-то? Ну, прям один в один, если по повадкам. Опять на книгу и прямо блеет: – Да я вижу, что БЕСЦЕЛИ! (неужто так по мне каждому сразу и видно?) Давно мечтаю (опять) прЭобрЭсти!
Ну, тут опять мозгам перегрузка. Или сама дура, или мое расстройство увидела да вот так утешить хочет? А дай-ка я себе продать, а ей купить предложу, да так и проверю! Собрался с духом, мысли наскоро кое-как построил, слова матерные в кучу быстро собрал (их то большинство, и всегда в первых рядах), пересчитал (все ли?) и в клетку под замок.
Клетка-то у меня в голове не большая, но и тесно в ней не бывает. Я ж человек нормальный и на пожизненное туда ни кого не посадил. Так, для порядку, то злость, что б с цепи не сорвалась на время пьянки, от греха подальше, то страх, когда не знаешь, зачем начальство вызывает или супружница весь день подозрительно молчит, а то и совесть с братцем её, ежели иначе ни как.
А тут пришлось всех одновременно, и злость и страх и совесть и слова матерные, да что б ни одно не выскочило, и дамочку не спугнуло. Тут ей так, что б поделикатнее:
– Деньги есть? Испугалась что ли? Ресницами, как я недавно бровями, быстро так… Эээ, думаю, не поняла! Ладно, поясню.
– Сосед звонил. Такую же купил. Две. Одну себе, одну мне, эта выходит третья лишняя.
Все равно хлопает, правда реже. Видать страх прошел, а непонимание осталось. А как понятней? Все главные слова то под замком! Мог бы одно какое выпустить, да мало ли, вовремя дверцу не захлопну, так они все ломанутся, да разбегутся по всему автобусу. Так что я уж зубы стиснул, и глазам команду: "Сам-то я не знаю как, но вы смотрите так, что б дамочка поняла, чего ей предложено было!"
А то ведь слышу, бунт в голове назревает. Словесной гвардии-то моей непривычно, что их в клетку да под замок. Не ровен час, вырвутся. А такую ораву мне за зубами долго не удержать. Тут показалось, дамочка отвернуться собирается! Я уж всему организму: "Давай выручай!!!" Тут и веки заморгали, и плечи задергались, и пальцы по книге барабанят. А глаза, молодцы! То на пальцы, то на дамочку, то на книгу! И так по кругу! Ай, не дура! Ай, молодец!
Кажется, стала понимать! И мне:
– Вы хотите сказать, что готовы мне ее уступить?
Отлегло, и бунт прекратился, можно и клетку отворять, все свободны, всё под контролем!
– Ну да, – говорю, – зачем мне две? (эээ. совесть, тебя пока еще никто не выпускал, посиди, пока сделка не закончилась)
Ну, тут опять… Глаза на выкат, руки сцепила, да вовремя опомнилась. Быстро так, давай кошелёк искать, взгляды запуганные, на меня кидает, да при этом то ли улыбается, то ли плакать собралась. И не понятно, чего это она? Или кошелёк потеряла или боится, что передумаю? Во, баба! Это ж мне бояться надо, что б ты не передумала, или в кошельке денег хватило. Кошелек она нашла, и денег, вижу, имеется, тут же обменялись. Все!
Единственное, что еще успел подумать, так это, что баба умница то умница, а все равно дура. И не из-за книги даже. А просто… Ну, где это видано? Баба едет за покупками и с деньгами возвращается? Ну, купила, что надо, поглядела – деньги есть? "Как же это я забыла! А веник-то новый и не купила!"
Купила веник, в кошелек посмотрела. Что? Еще есть? "Да как же это я забыла! Мне ж еще надо…!" И так пока ну все, ну точно пусто! Теперь можно и домой, покупкам порадоваться.
Радость кончится, вот тогда мужику в его получку можно и высказать всё, что на душе накопилось:
И где деньги? Это – деньги?….
…да мне плевать, что по двенадцать часов, да по субботам…
…да хоть ночуй и живи там, только что б зарплата, как зарплата….а это что? …
…да ты посмотри вон тот, как зарабатывает…почти всегда дома, а видела, несли…
…а этот… Да! Как и ты!.. и не по 12 а по 14, но зато…
…у него зарплата меньше? …
…ты такие деньги за полсмены?…
…его жена жалуется, что дома не видит?…
потому что ему не до рыбалок и футбола, он думает как бы…
…Ах, законные выходные!..
…сторожем устройся!..
Мужик заначку хвать, дверью ХЛОП! Баба на телефон да все в трубку, как по-писаному, потом пауза "… и твой тоже? Да все они одинаковые!"
Ну, те все почти одинаковые, которых лично знаешь, а которых только с виду или с чужих слов. Те, да! Те, конечно! Те, совсем другое дело!
"Ой, тот такой порядочный мужчина, таких по пальцам перечесть!"
А тот, которого только что на пальцах считают в это время своей:
– Да я по 12 часов еще и по субботам! Да только и ему в ответ:
– А хоть ночуй, а деньги неси, вон посмотри, как тот!..
И мужик заначку хвать, дверью ХЛОП! Баба на телефон. И вот к вечеру у пивнушки не протолкнуться, а по телефону не дозвониться.
А наша дамочка и за книгу заплатила, да еще не только на колбасу со сметаной осталось, (не подглядывал, а просто глаза от волнения под контроль взять забыл, вот они и заметили)
Дальше уже я ее не очень-то и слушал. Вижу, на одноклассника похожа, значит ей кивай да поддакивай, а сам можешь и о своем думать. Она хоть что-то говорит, да уже не с тобой разговаривает.
Вышел на той остановке, как и с утра наметил, пивнушка напротив, но коль уж так все удачно обошлось, пиво брать не стал, масштаб события не тот! Дамочка та, небось, на радостях возмёт какой дорогой кислятины, да нальёт себе бОкал за удачное прЭобрЭтение. А я возьму водки да налью стакан (и не один) за избавление. Это уж теперь обязательно!
Похмелье
Проснулся я, глаз приоткрыл – светло. Ну и что? Это ж тебе не зима, когда ежели светло, то магазины уже понятно открыты. А летом пойди, пойми, может еще только утро раннее?
Первым делом на обои глянул. Ага, мои (говорил уже – мыть можно), значит дома. Полегчало. На своем диване, да раздетый, ещё лучше. Прислушался, принюхался. Тихо и духами супружниными пахнет, тут сердце заколотилось!
Еще раз прислушался, да еще раз принюхался. Да, точно, тихо, но запах духов послабше. Значит, супруга только-только из квартиры вышла, может еще только по ступенькам спускается. Почему? Почему! Да потому что духи у неё простые, дешевые. Запах чувствуется, пока брызгаешь. Ну, может ещё с полминуты после. Я ж их вместе с колготками сам под ёлку в здоровом таком разукрашенном пакете, (что на наволочку… ну, на ту, что из комплекта ни разу не пользованного, похожа) поставил. Чуть было не сказал – новогодний подарок!
Это при старой власти, если кто и ложил под елки подарки (я так этого и не помню), то под Новый год. А теперь времена другие, мы ж теперь ЗАГРАНИЦА! Мы ж теперь в ЕВРОПЕ! А раз в Европе, то значит и порядки европейские. Теперь подарки не новогодние, а рождественские. А Рождество католическое раньше Нового года, вот тебе и еще одна головная боль. Ты, значит, и под Рождество положи, да и про Новый год не забывай! Так что теперь на те же деньги, но два подарка. Что б и тут все как положено, все как у людей.
Ну, раз супруга ушла, то теперь можно и расслабиться, теперь не надо быстро так сказку придумывать: где, да с кем, да по какому поводу.
Тут ведь даже если и трезвый, то на скорую руку другой раз оплошаешь, а уж быстро да с бодуна… как тут объяснить… Да чего там… небось, и сами знаете…
А почему быстро? Да потому что, не знаю как там у ваших, а у моей прям чутьё особое! Вот и в комнате её нет, а ты проснулся, она уж тут как тут, в плечо толкает и доклада требует. А доложить надо так, что б правдиво, что б скандала избежать. И ведь нет, что бы еще с вечера все придумать. Какой там!
То есть после первого стакана, еще как-то какие-такие наброски делаешь, а уж потом "утро вечера мудренее". А результат? Утро вот оно, а мудрость где?
Вот и вспоминай, кого ты еще не называл. Да такого, с которым она лично не знакома, а только про него слышала. Потому что, если назовешь, пусть ей лично и не знакомого, но второй раз, тогда уж: "Это что опять с тем, что в апреле? Ээээ. Да он видно тоже такая же пьянь…"
И на этом твое последнее слово закончено! Дальше обвинительное слово за супружницой, и ты о себе ничего нового не услышишь, а за невинного человека обидно, совестно, по твоей вине он теперь и такой и сякой… И ты уже не за себя, а за него понемногу возражать начинаешь, и ведь знаешь, что помолчал бы с полчасика, глядишь, она бы и выдохлась.
Так ведь нет! Все равно надо было:
– Ты его не трож, ты ж его и в глаза не видела, и знать не знаешь! Ну и зачем рот открыл? Ну не первый же раз, ну ведь дальше ведь как обычно, ну ничего нового:
– А мне его и знать не надо! Не хватало мне каждого алкоголика в лицо знать!
И так ты себя погано почувствуешь, что к вечеру опять напьешься. Ведь человек тот порядочный, даже не подозревает, что пьет то он, небось, побольше тебя. И теперь ты точно никогда его с женой не познакомишь, а встретишь на улице, жена спросит: "Кто это был?" А ты и имени его ей не скажешь…
Так что, думай! И повод чтоб железный! Когда: "и ведь так не хотел, так не хотел, так ведь…"
Ну, раз уж дома один, то теперь дыши легче, к вечеру все у тебя будет складно и правдиво! А если еще и дома чего полезного сделаешь, так, глядишь, и без скандала обойдется.
Сел я для начала, ногой под диваном шарю, комнату разглядываю. Одежда разбросана, значит сам раздевался, а значит и шарить нечего. Если уж не помню, где был, да как и восколько домой пришел, то какие тапки?
Тем более, во! Обувка-то моя на столе, носами грязными на меня смотрит! И откуда грязь-то нашел? Ведь дождя уже две недели не было. Вот ведь… хоть так, да решила мне нервишки подпортить! Мол, свинья грязи всегда найдет!
А рекламку-то подложила! Значит злость в ней не через край. Решила, видать, отложить до выяснения обстоятельств. Ведь ежели б через край, то не рекламку, а скатерть новую постелила. Что б мне её отстирывать. Да так, что б и старых пятен (которые ни отбеливатель не взял ни кипячением не вывела) не осталось.
Встал я, да босыми ногами (и про это говорил: хоть и не по паркету, а без скрипа) на кухню. Кран открыл, жду, когда более менее холодная пойдет, а сам и тут осматриваю, может и тут какую пакость оставила?
Вижу, на подоконнике карандаш, линейка…Аж тошнота усилилась! Это ж я еще вчера хотел чего полезного! Тут кой-какие воспоминания появляться стали.
Так, это ж я вчера за досочками, реечками да шурупами ездил. И где они? Спрятала, или без них вернулся? Если спрятала, то и искать бестолку. Уж если она спрятала, то никакая собака не сыщет. А если оставил, то где? Даааа. Вот тебе на больную голову!
Так… Спокойно… День длинный, разберемся, теперь главное здоровье. По карманам шарить, да и вообще про деньги сегодня и думать нечего, значит надо кому-то позвонить.
А в такую рань кому позвонишь? Только кому из своих работяг, у которых тоже отпуск. День-то будний, вряд ли кто компанию составит, так что надо и тут чего такого придумать, мол, до завтра, срочно ну просто позарез…
И видно я уже совсем весь проснулся, потому что слышу, совесть заговорила: "Звонить звони, но прямо так и скажи, вчера перебрал, сейчас х…во!" Некультурно? Так ведь совесть то моя! Чтоб нам между собой договориться, так и разговариваем с ней одинаково.
А мне-то и в самом деле. нехорошо, тут не до нее сейчас. Я ей:
– Ты уж… не в обиду… в клетке чуток посиди…Слышу, возмущается:
– Опять? Я ей:
– Что значит опять? Можно подумать я тебя каждый день сажаю Она мне с обидой: