– Пошла тогда ты вон отсюда! – так же недовольно произнес низенький в сапогах. – Я тебя что, заместо рябчиков с ананасами кушать буду? Али вместе с икрой красной, какую никогда не ел в жизни? Зачем мне одна правда, которую я и так знаю, что нам всем плохо живется?!
– Да, зачем нам одна горькая правда?! Ее заместо водки али самогона не выпьешь!..
– Никто вам не поверит, – с горечью в голосе сказал я глазам без тела, – никто, понимаете или нет?! Лучше идите отсюда, а то видите, скоро стрельба будет из маузеров! Зачем им таким правда, демократия, зачем что-то знать, ее ведь вместо самогона не выпьешь! Не верят они демократии, только болтовня о ней везде… И в мое время тоже демократию вроде и хотят, но ее ведь нет… Во всяком случае многие, как и я, надеются только на приход демократии в страну, но что-то долго она идет к нам… Одни только постоянные разговоры о демократии, одни только воспоминания о ней, когда говорят о разных западных странах!
– Вот поэтому один призрак демократии и ходит по нашей стране, – ответили тихо и устало глаза без тела, – вот поэтому и одни глаза остались, а тело нет…
Я согласно кивнул и произнес тихо:
– Демократия у нас словно айсберг, которого никогда никто не видел целиком…
После этого глаза без тела исчезли так же неожиданно, как и появились.
– Вот и исчезли глаза без тела… – вздыхая, известил всех я.
– Как нет? – удивился Яков Самуилович, озираясь.
– Где? Где? – начали кричать оба в кожаных фуражках, паля из маузеров.
Воспользовавшись общей суматохой, я поспешил отбежать от коммунистов и проникнуть в следующий вагон.
19-24 км
Пойми, мой дорогой читатель, что я с опаской входил в новый вагон. Что я пережил за эти часы и минуты, кого я увидел, от кого бегал по вагонам, читатель сам прекрасно знает и мне сочувствует, как я думаю и надеюсь…
Конечно, некий читатель, который верит только разным телеанонсам, новостному официозу или различным горе – аллилуйщикам, получающим за свою непопулярную в народе работу зарплату, не станет читать мое правдивое повествование, а я от этого не буду рыдать, уж поверьте… Мне достаточно того критичного, умного и демократичного читателя, который не забыл такие забытые ныне слова, как "права человека", "свобода", "совесть", "демократия", я пишу для такого умного и благодарного читателя-интеллектуала! Это так, между прочим, для моего будущего биографа…
Войдя в вагон, я увидел стоящих у окна двух незнакомцев, тихо говорящих между собой.
Одеты они были примерно одинаково: в строгого покроя костюмы, белые рубашки с черными галстуками, а на головах их были надеты черные шляпы. В руках у обоих незнакомцев были трости.
Один из них курил трубку, весьма снисходительно смотря на своего собеседника.
– Как же этого не понял, Ватсон? – усмехнулся он. – Это элементарно…
– Но я не понял, Холмс!
– А я говорю, что это элементарно, Ватсон!
Услышав эти фамилии, я опешил: неужели этот непонятный цирк в поезде еще не кончился и мне предстоит познакомиться сейчас с известным литературным героем писателя Артура Конан Дойля английским сыщиком Шерлоком Холмсом и его верным помощником доктором Ватсоном? И сколько еще новых людей и разных известных персонажей мне предстоит узнать наяву и познакомиться с ними?! И как это может быть, если они были описаны только в книгах, ведь это какая-то фантасмагория!
В какой странный поезд я попал!
Так или иначе, а я действительно видел невозмутимых двух собеседников, говорящих с большим достоинством и не обращающих внимания на меня.
– Все-таки, Ватсон, я не советую вам жениться!
– Вы так полагаете, Холмс?
– Да, ваше опрометчивое решение может очень дорого обойтись вам!
– Неужели? Это вы определили своим дедуктивным методом?
– Нет, я знаю, что женщины страшнее грабителей!
Лицо Ватсона вытянулось от удивления.
– Да, не удивляйтесь, Ватсон, – продолжал Холмс, – грабитель забирает кошелек, а женщины – и кошелек, и вашу жизнь!
После короткой паузы Ватсон произнес, делая вид, что не слышал замечания Холмса:
– Погода хорошая сегодня, Холмс!
Холмс молчал и продолжал курить трубку.
– Я говорю: погода сегодня хорошая, Холмс!
– Вы думаете? Разве нет?
– Солнце светит, дождя нет…
– Да, – согласился милостиво Холмс, – для этого не нужно думать и применять мой уникальный дедуктивный метод.
– Холмс, – укоризненно молвил Ватсон, – но вы опять почти смеетесь надо мной!
– Это как же?
– В ваших словах я услышал не скрытую иронию! И как вы могли, Холмс, посмеяться несколько дней назад в ресторане?
– Когда? – не понял Холмс.
– Когда мы сидели в ресторане вместе в инспектором Лейстредом, – продолжал укорять своего друга Ватсон, – помните? Тогда официант принес какое-то блюдо, уж не помню, какое точно… И вы спросили: почему так мало? Это что, вроде мозгов нашего друга Ватсона?..
– Простите, мой дорогой друг, – ласково ответил Холмс, прекращая курить и похлопывая по плечу Ватсона, – ведь это была только шутка…
– Всего лишь шутка?
– Да, только шутка, ничего более… И не стоит из-за таких нелепых пустяков сердиться на меня, Ватсон, не стоит, уж поверьте мне… Больше такого не будет, я не хочу вас сердить или обижать…
Внезапно я услышал где-то выкрики говорящего попугая, как мне показалось.
Поверьте, дорогой читатель, что я уже ничему не удивлялся в таком поезде, всему начинал верить, хотя непонятно, как может оказаться в вагоне говорящий попугай…
– Целую ваши ноги! – послышался откуда-то голос попугая. – Перезагрузка… Инфляция, кастрация, приватизация, дебилизация, монетизация, ваучеризация, сатисфакция, прострация, дебилизация, модернизация, профанация, имитация!..
– Гм, Холмс, что это? – удивленно спросил Ватсон, оборачиваясь по сторонам и наконец замечая меня, стоящего рядом с ними молча. – А вы кто будете?
– Человек… – ответил я, не найдя ничего лучшего для ответа и крайне удивленный тоже выкриками невидимого говорящего попугая.
– ЖКХ!!.. Ха-ха-ха! Абсурд! Царство абсурда!
– Да, вы слышали какие выкрики сейчас? – спросил меня Холмс.
Я кивнул.
– Имитизм! Дебилизм! ЖКХ! Ха-ха-ха!!..
– Что это? – спросил Ватсон. – Может, Холмс, вы воспользуетесь своим дедуктивным методом?
– Он здесь совсем не нужен, – безапелляционно ответил Холмс.
– Почему, Холмс?
– Иногда нужно просто думать, – ответил Холмс, – просто думать, а не пытаться только находить разные улики, доказательства… Ведь никакого преступления нигде нет…
– Верно подмечено, Холмс, – согласился я.
Но выкрики говорящего попугая снова услышали мы трое:
– Имитация нашей жизни!.. Одна имитация, имитизм!! Имитизм!.. Дебилизм! Целую ваши ноги!.. У нас всё всегда хорошо, у нас всё хорошо!! Где твой паспорт?!..
Дебилизм!.. Имитизм! Примитивизм!.. Где Березовский?! Миллион курьеров не может найти этого Березовского! Дебилизм!!.. Я со всеми на дружеской ноге!! А подать сюда этого!.. У нас всё хорошо!! Всегда всё хорошо!! Всё смешалось, перезагрузка! Абсурд, царство абсурда!! Память отшибло, перезагрузка!.. Имитизм, примитивизм! Где твой паспорт?!!.. Стоять! Маски-шоу! Тяжела ты, шапка Мономаха!! Имитизм, дебилизм, примитивизм!!.. Абсурд, акцизные марки!!.. Все только с паспортом! Где призрак Демократии? Где наша демократия? Абсурд!! Всё хорошо!!.. Шумим, братцы, шумим! Перезагрузка!! Имитизм! Всё хорошо!! Царство абсурда! Шумим, братцы, шумим! Перезагрузка! Прострация, модерация, дебилизация, монетизация!! Абсурд!! Царство абсурда!! Перезагрузка!!.. Имитизм, дебилизм, примитизм!.. Где твой паспорт?
Шапка Мономаха!! Абсурд!! ЖКХ, ха-ха-ха!!!..
Выкрики попугая закончились.
После продолжительной паузы Ватсон спросил Холмса:
– Вы что-нибудь поняли, Холмс?
Холмс молчал, куря трубку.
– Вы что-нибудь поняли, Холмс? Кто это кричал и что он кричал?
– Я только понял, что это был не человек! И выкрикивал он какие-то бесовские слова!
– Похвально, Холмс, что вы быстро определили и точно всё подметили, – обрадовался Ватсон.
Я хотел сказать, что это кричал попугай, но снова услышал громкие выкрики говорящего попугая:
– Примитивизм! Дебилизм! Имитизм! Царство абсурда!! Где Березовский?! Олигархов под суд!! Маски-шоу!! Абсурд! Все с паспортами! Перезагрузка! Модерация, дебилизация, монетизация, прострация, ваучеризация, имитация, инфляция, имитация, кастрация, монетизация!! Абсурд!! Паспорт!! Шумим, братцы, шумим!..
– Интересно, – невозмутимо произнес Холмс, продолжая курить трубку, – как долго это может продолжаться?
В ответ я пожал плечами.
– ЖКХ! Ха-ха-ха!! – вновь послышался голос попугая. – Абсурд, царство абсурда!!..
Бред!! Дебилизм! Имитизм!!.. Абсурд! ЖКХ! Ха-ха-ха!!
– Не знаю, Холмс, – ответил Ватсон, тоже пожимая плечами. – Откуда это? И не видно этого кричащего!
– Еще это ничего, – усмехнулся я, – вот я натерпелся в этом поезде, уже несколько вагонов прошел, чего только не видел!
– Вы это серьезно? – удивился Ватсон. – И что такого необычного в нашем поезде?
– Гм, а вы пройдитесь по вагонам, тогда сами убедитесь в правоте моих слов, – ответил коротко я, не желая даже вспоминать свои приключения.
Внезапно я услышал в соседнем вагоне выстрелы.
– Что такое? – спросил Ватсон.
– А вот это уже становится интересным мне, – обрадовано сказал Холмс, прекращая курить трубку и смотря из окна.
Звуки выстрелов повторились.
– Стой. Хватай этого!.. – крикнул вошедший человек в сером френче, галифе, черных сапогах и с маузером в руках.
– Это что… мне? – удивился я.
– Да! Ты что стоишь? – грубо бросил мне человек в сером френче. – Быстро ко мне…
Хватай эту контру!
– Гм, ребята, вы боевиков насмотрелись? – усмехнулся я, не поняв, что угроза была настоящая и меня с Холмсом и Ватсоном могли просто так на месте сразу убить. – Идите-ка вы, ребята, отсюда, мы не играем в боевиков или в ковбоев!..
Ко мне подбежали несколько человек в военной форме и с пистолетами, хватая за руки.
– Что… что такое? В чем дело?! – заорал я, пытаясь отбиться от неизвестных военных. – Эй, ребята, вы что-то заигрались!.. Я ни в какие игры и войнушки там не играю…
Хватит, отпустите меня!
– И этих буржуев хватайте тоже! – скомандовал человек в сером френче, показывая своим людям на Холмса и Ватсона.
– Холмс, мне кажется, эти люди хотят нас арестовать! – заметил Ватсон, с опаской смотря на военных.
– Здесь вы не далеки от истины, Ватсон, – согласился Холмс, отходя назад, смотря на бегущих по вагону военных с пистолетами.
Через несколько минут я вместе с Ватсоном и Холмсом были помещены в одно купе, в котором никого, кроме нас, не было.
Человек в сером френче размахивал маузером перед моим невинным носом, крайне грубо говоря:
– Что, попались, буржуи недорезанные? Признавайтесь, а то хуже всем будет! Мы можем всех вас расстрелять при попытке к бегству!
– Какое бегство, если мы все связаны? – удивился я, выпучив глаза. – Вы сами кто такие?
– Мы кто будем? – повторил мой вопрос человек в сером френче, продолжая размахивать своим маузером перед моим невинным носом. – Мы будем, господин буржуй, пролетариат, который восстал против гнета царя и бар, который хочет получить всё своё у этих буржуев и который хочет тоже счастья, как и все люди на планете! Ясно вам или продолжать говорить?
После паузы человек в сером френче произнес нецензурное выражение из трех слов, помахивая маузером, зло смотря на нас.
– Ну, продолжать? – спросил он.
– Не стоит, – как можно хладнокровнее ответил я, стараясь не смотреть на военных.
– Просто отпустите нас, мы ведь только пассажиры в этом поезде, никакие мы не буржуи, капиталов у нас никаких нет… Пожалуйста, отпустите нас!
– Да, отпустите нас, – взмолился Ватсон, – я с Холмсом вообще из Англии, знаете ли, господа…
– Какие мы вам господа?! – заорал человек в сером френче. – Это вы здесь господа были, а теперь вы все буржуи сидеть будете в тюряге, ясненько?! – После этого он вновь повторил нецензурное выражение из трех слов, плюя в сторону. – Всех вас я с большим удовольствием бы расстрелял сразу без всяких там судов и всяких протоколов и мандатов!
– Шумим, братцы, шумим!! – вновь послышался откуда-то голос попугая. – Абсурд!!.. Царство абсурда!.. ЖКХ!.. Ха-ха-ха!!.. Имитизм!!.. Дебилизм!!..
– Кто это галдит здесь?! – заскрежетал зубами человек в сером френче, оглядываясь и начиная стрелять из своего маузера во все стороны. – Убью гадину!..
Но выкрики попугая продолжались:
– Абсурд!.. Царство абсурда!!.. Шумим, братцы, шумим!! Перезагрузка!! Саммит!..
Жизнь нам покажет!.. Шумим!! Имитизм!! Дебилизм!!.. Враги олигархи!!.. У нас полная демократия!! У нас особая демократия!! Для нас самих!! Для таких нас…
Имитизм, дебилизм!!.. Прибавку бюджетники получили?!.. Ха-ха!! Утритесь ею! А цены по заявкам всех радостных трудящихся снова поползли вверх!! Инфляция! Дебилизация, кастрация, приватизация, ваучеризация!! Цены на нефть растут и цены на всё тоже растут! Дебилизация!!.. Инфляция!.. Где генерал по ракетам?! Командовать будет он!! А где министр по таблеткам?! А подать сюда министра по таблеткам!! Где льготы наши?! Абсурд!! Царство абсурда!! А судьи кто?!.. Террористы!! Везде одни террористы!! Улыбайтесь!! У нас всё хорошо!!.. Всё всегда у нас хорошо! У нас своя особая демократия!! Абсурд! Цены растут!
И всё хорошо!! Шумим!! Перезагрузка!! Абсурд!!..
Нас заперли в купе, оставив на время одних. Военные стояли за дверью, тихо переговариваясь. Я пытался что-то услышать из их разговора, но не получилось.
Говорили ранее, что у меня музыкальный слух, что я могу на большом расстоянии услышать даже одно слово, произнесенное тихо, но сейчас почему-то ничего я не услышал… Видно, стрессовая ситуация так воздействовала на меня, что я внезапно лишился музыкального слуха? Может и так… Как кричал этот невидимый мною говорящий попугай, царство абсурда окружает нас, ничему, стало быть, удивляться не надо, царство абсурда, одна нелепица…
– Холмс, что нам делать? – спросил почти плача Ватсон.
Холмс невозмутимо начал курить трубку, не ответив своему другу.
– Вы не слышали, Холмс? Может, примените свой дедуктивный метод?
– Он здесь не поможет нам, – ответил за Холмса я.
– Ой, вы-то помолчите, – попросил Ватсон, по-прежнему надеясь на ответ Холмса.
Но Холмс молчал, как и ранее.
Так прошло минут десять.
Холмс закончил курить, я вздыхал, а Ватсон с надеждой смотрел на молчащего Холмса.
– И так что же нам делать? – спросил Ватсон.
– Сидеть… – ответил Холмс.
– И сколько нам сидеть?
– Не знаю.
– И это говорит известный всем сыщик Холмс? – продолжал упрямо Ватсон.
– Вы знаете, мой друг любезный, – вежливо ответил Холмс Ватсону, – я бы вас попросил заткнуться хоть на минуту, если можно…
– Что-о?!
– Заткнитесь, пожалуйста, Ватсон! Я сейчас думаю, – ответил Холмс.
Прошло минут пять, а Холмс сидел молча, как видно, продолжал думать…
– Итак, – внезапно произнес Холмс после долгого молчания, – мы здесь сидим запертые неизвестными военными, крайне обозленными и весьма агрессивными…
– Так, – подтвердил Ватсон слова Холмса, продолжая с надеждой смотря на Холмса.
– Прошу меня не перебивать! – зашипел раздраженный Холмс. – Итак, ситуация очень странная, никогда в такой ситуации я не был… Военные явно не разбойники, грабители, но они очень агрессивны, к тому же угрожают нам смертью, поэтому я считаю, что их можно причислить к самым настоящим преступникам!
– Гм, скрупулезно подмечено, Холмс! – засмеялся я, хлопая в ладоши. – И что дальше вы надумали, если не секрет?
– Не секрет, – продолжал Холмс, – но прошу меня не перебивать!.. В такой ситуации, как ни странно, мой дедуктивный метод ничего нам не поможет… Не знаю, честно говоря, что и делать!
– Это как? – не понял Ватсон, тупо смотря на своего друга.
– Элементарно, Ватсон! – ответил быстро Холмс. – Здесь нужно работать кулаками, понятно? Постараюсь сейчас вспомнить приемы борьбы и английского бокса, которым я владел неплохо… Правда, Ватсон?
Ватсон кивнул, не отвечая.
– То есть вы хотите сказать, что нам нужно драться с этими вооруженными людьми? – спросил я.
– А что иного можно предложить в такой нелепой ситуации? Я вас внимательно тогда слушаю, если вы мне скажете что-то иное, – с иронией ответил Холмс.
Военные вошли в купе.
Человек в сером френче снова стал размахивать маузером перед моим невинным носом, испепеляя нас своим взглядом:
– Ну что, надумали? Сразу признавайтесь!
– В чем? – спросил я.
– В своих преступлениях против нашего народа!
– Я ничего плохого не делал, – почти, как школьник, оправдываясь перед учительницей, ответил:
– И мы пассажиры из Англии, мы вообще ничего не знаем, не слышали и ничего противозаконного не совершали! – ответил невозмутимо Холмс. – Вы это можете понять или нет?
– Всё, всё я могу понять, буржуины проклятые! – заорал вдруг человек в сером френче, начиная стрелять в воздух из маузера.
– Но стрелять не надо… – попросил Ватсон.
– Не надо? Надо, Федя английский, надо! – заорал снова человек в сером френче, продолжая стрелять в воздух.
– Вас просят не стрелять, – попросил я, поняв, что сбесившийся сейчас военный потратит все свои патроны, после чего нам вместе с английскими друзьями можно будет легко побить этих военных.
– Не стрелять?! Вот вам, вот!!
Я заткнул уши обеими ладонями от стрельбы возле самого своего уха.
Пули свистели слева и справа, казалось, что от них никуда мне не деться. Их грозная музыка внезапно мне напомнила одну из грозных симфоний Бетховена.
Холмс и Ватсон тоже закрыли уши, стараясь не двигаться и не смотреть на обезумевшего человека в сером френче.
Остальные военные тоже стали стрелять неистово в воздух, часто употребляя нецензурные слова из трех слов и трех букв.
Я только радовался, что англичане не поймут языка улиц и коммунальных квартир.
И сколько может это продолжаться? Сколько патронов у них?
Наконец, стрельба прекратилась…
Ура-а-а-а!!
Я поднял голову, опустил руки, видя, что человек в сером френче ищет в кармане новую обойму.
Остальные двое военных положили пистолеты на полку напротив нас, шаря по карманам и ища новые патроны.
– Всё, приступим… – тихо скомандовал Холмс, поднимаясь с места и нанося прямой удар правой по физиономии человека в сером френче.
Я вместе с Ватсоном тоже быстро вскочили, вступая в драку с военными.
Это длилось совсем недолго, поверьте…
Я не думаю, что моему интеллектуальному читателю может понравится читать, кто и когда нанес тот или иной удар в челюсть или в грудь, не всем такое интересно…
В результате короткой драки человек в сером френче лежал на полу купе, а на его лице красовались два здоровых синяка.
Двое других военных корчились от боли на полках купе, ругаясь нецензурно.