Лодка скрылась за поворотом, шум мотора стих, и Освальда вдруг поразили глушь и безлюдье этих мест. Тишину нарушало только редкое хлопанье огромных крыльев да далекое уханье совы, и очень скоро у Освальда пропало чувство времени и места. Небывалое дело - никогда ни церковь, ни выпивка не давали ему такого ощущения оторванности "от городской суеты и суматохи" и в конечном счете такого чувства единения с природой. Впервые за всю жизнь на него снизошло умиротворение. То, что было доселе пустыми словами, воплотилось в реальное чувство.
Часам к десяти он проголодался и раскрыл свой пакет. Типичный обед рыболова: подсоленное печенье, банка домашней тушенки, крошечные венские колбаски и сардины. Сибил положила также белый пластиковый нож и пакетик горчицы. Освальд ел с наслаждением.
Через час прибыл Клод и, пока Освальд забирался в лодку, спросил:
- Удачно?
- О да. Я, наверное, штук сто птиц зарисовал. А как у тебя?
- Есть немножко, - ответил Клод, и они поплыли домой. Тут Освальд своими глазами увидел, что означало Клодово "немножко". Вряд ли хоть кто-нибудь на реке выловил такую прорву крупной рыбы - и не только в этот день, но и за всю неделю.
Клод, вне всяких сомнений, был настоящий талант. Он прекрасно знал, где какие течения, как на поведение рыбы влияет ветер, на какой глубине она ходит в зависимости от времени года. Кто с ним рыбачил, уверял, что у Клода небывалое чутье. Но человек он был скромный и на вопрос, как ему удается, неизменно отвечал:
- Опыт большой. Все дело в нем, наверное.
Клод оставался на берегу только в субботу днем, когда по радио транслировали оперы и арии звучали над рекой то тут, то там. По его словам, итальянские тенора распугивали рыбу капитально - поклевки не дождешься.
Впервые услышав, что Клод Андервуд каждый божий день отправляется на рыбалку, Освальд не мог взять в толк, как это человек может до такой степени увлечься и забыть про все остальное. Но стоило ему самому заняться живописью, как все стало понятно. Правда, у Освальда была своя причина почаще браться за карандаш и кисть - отпущенный ему срок. Он хотел поскорее овладеть мастерством, чтобы к Рождеству закончить задуманную картину. Так что Клод рыбачил, Освальд рисовал, а река вела себя мирно и не мешала им.
На следующем собрании эзотерического ордена тайного общества "Узор в Крупный Горошек" состоялись ежегодные перевыборы руководящих органов. Как повелось, Френсис переизбрали президентом, Сибил Андервуд - вице-президентом, Милдред - казначеем, а Дотти Найвенс - секретарем. Бетти Китчен на важные должности не избирали никогда. Из-за роста и военного стажа ей присвоили звание "сержант от геральдики", и, похоже, пожизненно.
Когда выборы завершились, Милдред пожаловалась:
- И что мы глупостями занимаемся, избираем одних и тех же.
Последовало еще одно голосование, одобрившее ежегодную ротацию руководства. Собрание постановило также, что необходимо пригласить на обед членов эзотерического ордена тайного общества "Рисунок в Мелкий Горошек" - организации, впрочем, родственной и нередко двигающей те же проекты, но с которой имелось некое дружественное соперничество, - и выработало конкретный план приема. Когда "Мелкие Горошинки" принимали их в Лиллиане, подавался куриный салат с ананасами, булочки с орехами и сливочный сыр. "Крупные" решили угостить товарок заливным из помидоров, булочками трех разных видов и сладким кремом "плавучий остров" на десерт. Сибил была мастерица готовить "плавучие острова". Ко всему прочему гостям на память следовало вручить прихватки для горячей посуды в крупный горошек.
- Это должно произвести на них впечатление, - объявила Бетти Китчен.
Визуальное наблюдение
Когда Клод в следующий раз подбросил его на болота, Освальд с головой ушел в работу. Он так увлекся, что ничего не видел и не слышал. Поднял ненароком глаза - а прямо перед ним, не больше чем в пяти футах, лодка, в ней смуглый человек, и взгляд у него такой, что у Освальда кровь застыла в жилах. Потянулись мгновения. Наконец человек взялся за весла, сделал пару гребков и, ни говоря ни слова, поплыл своей дорогой.
Когда вернулся Клод, Освальд описал ему незнакомца (седовласый, зелено-голубые глаза) и спросил, кто бы это мог быть.
- У лодки на корме лежала свернутая сеть? - спросил Клод.
- Лежала.
Клод кивнул:
- Я догадываюсь, кто это. И моя догадка верна.
- Кто?
- Ты хорошенько его рассмотрел? Это был Джулиан Лапонд собственной персоной.
- Креол?
- Он самый.
- Не очень-то дружелюбный у него вид, скажу я тебе.
- Само собой.
- Я не произнес ни слова.
- Оно и к лучшему. Кто его знает, что ему в голову взбредет.
- Что мне делать, если он вернется?
- Не вернется… уж ты мне поверь. Он всех нас презирает. Перенес бы весь свой берег куда-нибудь в Луизиану, если бы мог.
Клод оказался прав. Освальд больше не видел Джулиана.
С приходом теплых дней они стали брать с собой на болота Пэтси. Освальд часами рисовал, а она тихо сидела рядом.
Как-то он спросил у девочки:
- Послушай-ка, Пэтси, а ты уже знаешь, кем станешь, когда вырастешь?
Она задумалась.
- Наверное… Нет, не знаю.
- Что тебе нравится делать?
- Ну… мне нравится играть с Джеком. Я люблю птиц.
- Ага. Может, ты будешь ветеринаром? Знаешь, кто такой ветеринар?
- Нет.
- Доктор, который лечит зверей и птиц. Тебе нравится?
- Нравится. А настоящим доктором я могу стать?
- Конечно. Если сильно захочешь.
- Правда? И Джек прилетит ко мне?
- Ну разумеется.
У Пэтси загорелись глаза.
- Будь я доктором, я бы, может, вылечила ему крыло, и он бы нормально летал, и ни один ястреб или филин не смог бы его поймать и съесть.
- Может быть.
И Освальд вручил девочке небольшой рисунок: белая цапля в очках, цилиндре, лакированных ботинках и с тростью под мышкой. Надпись под картинкой гласила: "Для Пэтси. Мистер Цапля собирается на светский раут".
В тот же вечер, вернувшись домой, Пэтси сказала Френсис - та сидела за швейной машинкой и подшивала прихватки:
- Миссис Клевердон, угадайте, кем я стану, когда вырасту?
- Прямо и не знаю.
- Угадайте.
- Попробую. Учителем?
- Нет.
- Ковбоем?
- Нет. - Пэтси засмеялась. - Сказать?
- Давай.
Лицо девочки осветилось.
- Птичьим доктором!
- Птичьим доктором? Как же ты до этого додумалась?
- Это мистер Кэмпбелл. Он сказал, если сильно захочешь, то сможешь. Он сказал, надо очень-очень захотеть, тогда сбудется.
- Он так и выразился?
- Да. Сказал, что всегда хотел стать художником. Очень-очень сильно. И добился своего!
Пэтси показала рисунок, подаренный Освальдом.
- Как замечательно, - похвалила Френсис. - У него получается все лучше и лучше, правда? Это надо показать тете Милдред.
Она вернула рисунок девочке.
- Тебе ведь нравится мистер Кэмпбелл?
- Да, мэм, он такой забавный.
Пэтси пошла спать, а Френсис задумалась над словами Освальда и решила, что он прав. Вот она разве не сильно-сильно хотела ребенка? И ее желание осуществилось. А теперь она молилась, чтобы отец Пэтси не вернулся за девочкой и не забрал ее. Френсис знала, это грех - молить Бога об этаком, но ничего не могла с собой поделать.
Заезжий гость
Душным жарким днем в конце мая у лавки остановилась черная машина. Рой стоял за кассой и со смехом рассказывал Освальду, как Джек ночью угодил лапкой в клейкую ленту для мух, Бетти Китчен в продуктовом отделе придирчиво отбирала картошку.
В лавку вошел мужчина в белой рубашке и лоснящихся черных брюках и обвел взглядом полки.
- Чем могу служить? - спросил Рой.
Мужчина вытер лоб и тыльную сторону шеи носовым платком.
- Я бы выпил что-нибудь холодненькое, если у вас есть. Такая жарища.
Рой указал на холодильник:
- Выбирайте, что понравится.
- Благодарю.
Непростой какой-то, мелькнуло у Роя. Он выглянул в окно. Машина была из Монтгомери, столицы штата, на двери белела официальная печать. Человек в белой рубашке не заблудился и не просто попить зашел. Он прибыл сюда по службе. Пока мужчина, повернувшись ко всем спиной, копался в холодильнике, Рой неторопливо вышел из-за прилавка и встал перед кассой, заслонив собой фотографию Пэтси.
Заезжий гость с бутылкой кока-колы в руке подошел ближе.
- Я к вам за помощью. Мне надо определить местожительство миссис Тэмми Саггс. Насколько я знаю, она с семьей проживала где-то в ваших краях.
Заслышав фамилию Саггс, Бетти Китчен принялась без разбора метать картофелины в сумку.
Рой оперся спиной о кассу, скрестил на груди руки и погрузился в размышления вслух:
- Хм-м-м… Саггс… Саггс… Не припоминаю. Звоночек не звенит.
Тем временем Освальд тихонько отошел от кассы в глубь лавки и занялся изучением ассортимента товаров.
Рой вынул из кармана зубочистку, внимательно осмотрел, засунул в уголок рта и холодно осведомился:
- А почему вы разыскиваете эту даму… как ее… Саггс? Какая-то особая причина?
- Вообще-то мы разыскиваем девочку, которая, по нашим сведениям, состоит под ее опекой.
Джек внезапно запрыгал по своему пластмассовому кольцу, будто понял всю серьезность минуты. Колокольчики бешено зазвенели.
Белая Рубашка продолжал, достав из кармана бумажку:
- Я веду розыск от лица ее отца, Джеймса Кейси, который оставил дочь на попечение семейства Саггс. В качестве последнего места проживания в деле указан Затерянный Ручей.
- Угу, - промычал Рой и слегка повернул голову: - Мисс Китчен, а вам фамилия Саггс ничего не говорит?
- Ничегошеньки. - Бетти от картошки перешла к тыквам и кабачкам.
Рой повернул голову на больший угол и повысил голос:
- Мистер Кэмпбелл, может, вы что слышали про семейство Саггс, жившее где-то здесь? С маленькой девочкой?
Освальд стоял на одном месте, уставившись на жестянку со свинобобами.
- Саггс? Были тут какие-то - вот фамилии не знаю, - так они в Мексику уехали. Не то в Хуарец, не то в Кернаваку. Словом, куда-то туда.
- В Мексику? - спросил мужчина. - Это точно?
- Ну да. - Освальд вертел в руке банку с лимской фасолью, якобы стараясь прочесть этикетку. - Сказали, не вернутся. Непорядок с законом или что-то такое.
- Угу, - промычал Белая Рубашка.
В дверях показался Клод с ведром, полным рыбы.
Рой не медлил ни секунды:
- Здравствуйте, мистер Андервуд, как ваши дела? - Он покашлял. - Может, вы нам поможете. Вот этот джентльмен разыскивает маленькую девочку, которая жила с семейством Саггс в трейлере, что стоит в лесу. Мистер Кэмибелл припоминает, что они укатили в Мексику, не то в Хуарец, не то в Кернаваку. Так ведь, мистер Кэмпбелл?
- Ну да, ну да. - Освальд изучал теперь корнфлекс и воздушную кукурузу.
Как только его обозвали "мистер Андервуд", Клод мигом сообразил, что дело нечисто. Он поставил ведро с рыбой на прилавок и выступил с опровержением:
- Вынужден с вами не согласиться, Освальд. Сам слышал, как эти ребята говорили что-то про Канаду.
Заезжий гость уставился на него:
- Про Канаду?
Клод снял бейсболку и поскреб голову.
- Помнится, они собирались в Квебек.
- Может, вы и правы. - В руках у Освальда оказалась коробка каминных спичек. - Начиналось на "К", это точно.
- Минуточку… - раздумчиво произнес Клод. - А ведь верно. Мексика. Очень может быть. На вашем месте я бы начал с Мексики.
- О господи, - тяжко вздохнул мужчина. - Да пока я все проверю, малышка вырасти успеет!
- Значит, - как мог небрежно протянул Рой и даже зевнул, - папаша требует дочку обратно?
Представитель власти отхлебнул из бутылки и покачал головой:
- Ничего подобного. Отец умер - вывалился из кузова грузовика. А бабушка заявила, что по старости не в состоянии обеспечить девочке уход, и подписала документ, по которому малышка переходит к нам. Моя задача теперь простая: отыскать ее.
- К кому это "к нам"? - спросил Рой.
- К штату Алабама. Штат теперь ее официальный опекун.
В это самое мгновение Бетти Китчен посмотрела в окно и увидела, что прямиком к лавке направляется Пэтси собственной персоной. Схватив сумку с продуктами, Бетти стрелой пронеслась мимо кассы, на ходу бросила: "Завтра заплачу" - и вылетела на улицу. Переложить сумку в левую руку, правой подхватить Пэтси и унести за угол было делом пяти секунд - недаром Бетти работала медсестрой в отделении "скорой помощи". Если надо, она умела двигаться очень быстро.
Мужчина в лавке ничего не заметил Он жаловался на работу:
- Полжизни гоняюсь за всякой швалью, все дороги исколесил… - Он прервался на полуслове. - Что это так звенит?
- Это у меня птица в лавке живет, - пояснил Рой.
- А-а-а.
- Скажите, - спросил Рой, - так из чистого любопытства… что будет с девочкой, когда вы ее найдете?
- Поскольку у нее нет других живых родственников, - незваный гость обвел взглядом чучела животных и птиц, - она, скорее всего, попадет в приют, где и пробудет, пока ей не исполнится восемнадцать лет.
Освальд содрогнулся. При одной мысли о Пэтси в приюте желудок свело судорогой.
Представитель власти заглянул в Клодово ведро:
- Отличная рыба.
Поставил пустую бутылку на прилавок и снова вздохнул.
- Спасибо за помощь. Только судя по тому, что вы мне здесь наговорили, не скоро же я ее разыщу. Сами попробовали бы найти человека в Мексике или Канаде. Сколько я вам должен за кока-колу?
- Нисколько. Всегда рад оказать услугу должностному лицу.
- Благодарю. - Мужчина протянул Рою свою визитку: - Меня зовут Брент Бун, там внизу номера телефонов. Позвоните, если что.
- Обязательно, мистер Бун.
Бун направился к двери, бурча под нос:
- Мексика, ну и поганое же местечко. - На пороге обернулся: - Пожелайте мне удачи, ребята. Она мне уж точно понадобится.
- Ну да, - кивнул Рой. - Удачи вам.
Все проводили отъезжающую машину взглядом.
Рой схватился за телефон и позвонил Френсис.
Насколько они понимали, с этого дня судьбе Пэтси ничего не угрожало.
Возвращаясь вечером домой, Освальд улыбался шире масленицы.
Пэтси Кейси, вот как звали девочку. Ирландка! Они с ней одного поля ягода.
Ассистентка
Всем все удавалось в то лето, что катилось по привычной колее. Освальд отлично себя чувствовал, обед в честь "Мелких Горошинок" прошел с огромным успехом. "Мелкие", вечно дерущие нос перед "Крупными" по части рукоделия, пришли в восторг от прихваток и, как отметила Френсис, позеленели от зависти, отведав помидорного заливного.
Да что обед! Главное, Пэтси была счастлива. Для нее нашлось занятие.
Джек не сидел безвылазно в лавке. Иногда Роя с птицей приглашали в местную школу или на церковную ярмарку, и они с Джеком устраивали целые представления. Однажды, получив очередное приглашение, Рой попросил Френсис разрешить Пэтси отправиться вместе с ним, и та согласилась. С той поры ни одно представление Роя не обходилось без Пэтси-ассистентки. Френсис даже купила ей с пециальное платье в красную полоску в одном стиле с полосатым пиджаком и соломенной шляпой Роя. Вносил свою лепту и Освальд - расставлял стулья для публики.
Конферанс вел Рой, Пэтси стояла у него за спиной, Джек сидел на пальце.
- Почтеннейшая публика, все сюда, полюбуйтесь на Удивительную Красную Птичку из округа Болдуин. Ходит, бродит, разговоры заводит, ползает на животе, будто змея. Единственный виргинский кардинал в неволе, который знает, как его зовут! Сейчас я и моя очаровательная ассистентка мисс Пэтси вам это продемонстрируем. Тебя зовут Джек?
Пичуга принималась раскачиваться взад-вперед, словно соглашаясь.
- Видите? Он говорит "да"! Потрясающе! Но вы погодите. Не подумайте только, что тупой пернатый не знает, где право, где лево. Все внимание на Удивительную Красную Птичку из округа Болдуин!
Пэтси поднимала правый палец, и Джек перепархивал на него.
- Правильно, сэр! А теперь на левый.
Джек перелетал на левую руку.
- Потрясающе! Единственный красный кардинал во всей Америке, леди и джентльмены, мальчики и девочки всех возрастов, который точно может сказать, что спрятано у меня в ладони.
По руке пичуга взбиралась Пэтси на плечо и терлась клювом об ухо.
- Так что там? Что он вам сказал, мисс Пэтси?
Рой нагибался к Пэтси, и та что-то шептала ему.
- Птица сказала "семечки подсолнечника"!
Рой раскрывал ладонь и демонстрировал с десяток черных блестящих семечек:
- Он абсолютно прав! Леди и джентльмены! Глазам своим не верю!
Пэтси дергала Роя за пиджак, тот воздевал руки кверху и гремел:
- Минуточку, леди и джентльмены, птичка опять заговорила!
Пэтси шептала что-то Рою на ухо.
- Удивительная Красная Птичка из округа Болдуин хочет показать свои уникальные способности по части обнаружения предметов. Очень хорошо. Сейчас я спрячу кое-что в тайники и проверю ее таланты. Отвернитесь, мисс Пэтси, птица не должна ничего видеть.
Пэтси вместе с Джеком отворачивалась, и Рой принимался рассовывать семечки по карманам.
Потом великий любитель подсолнухов Джек, к радости публики, карабкался по пиджаку, нырял во все карманы и, ясное дело, находил все семечки до единой.
После представления дети подходили и заговаривали с Пэтси, но та хранила испуганное молчание. Рой заметил, что ее совсем не радует общение с другими детьми.
Френсис тоже обратила на это внимание и расстроилась. Она попробовала как-то пригласить детей домой, надеясь, что они разыграются, - ничего не вышло. Пэтси играла только с Джеком. Наверное, в прошлом дети обижали ее из-за ноги, решила Френсис. Когда она в первый раз купала девочку, то поразилась, до чего изломано ее маленькое тело. Оставалось надеяться, что, когда Пэтси пойдет в школу, детишки не будут над ней насмехаться.
Двое в лодке
Клод прослышал, что клев у нерки в самом разгаре, и спустился вниз по реке до самой бухты Пердидо. Возвращаясь ближе к вечеру домой, он услышал крики:
- Помогите! Кто-нибудь!
Посреди реки покачивалась новенькая, сверкающая сине-белая двадцатидвухфутовая лодка, а в ней подпрыгивали и размахивали руками двое мужчин.
Клод подплыл вплотную и заглушил мотор.
- Эй, ребята, что стряслось?
- Слава богу, живая душа! - простонал один из мужчин. - Мы тут уже целый день болтаемся.
- Наверное, ударились обо что-то мотором, - подхватил другой. - Он возьми да и заглохни. И не заводится. Пару часов уже так плывем. Миль пять, пожалуй, проплыли.
- А что же вы веслами не воспользовались? - спросил Клод.
- Весел нам не выдали, - сокрушенно произнес терпящий бедствие.
Клод без лишних слов показал на правый борт лодки:
- А если заглянуть в этот ящик? Что это там такое лежит?