Вика: У всех Дедов Морозов они просто красные.
Леевский: А этот что? Был синий? Или зелёный?
Вика: Нет, этот тоже был красный, но в белый горошек. А ещё на нём были белые кружевные оборки. Такое ощущение, что он был сделан из женского платья.
Леевский: Это очень интересное наблюдение. И когда же вы успели к нему присмотреться?
Вика: Когда они ворвались, то сначала пели и горланили свою бандитскую песню, а потом их главарь приказал всем нам лечь на пол. И я видела тот мешок в полуметре от моей головы. На полу.
Леевский: Вы можете указать на этой схеме место, где лежал мешок?
Вика: Конечно, могу.
Леевский привстал и протянул ей листок бумаги с нарисованной на нём схемой расположения всех предметов и деталей.
Вика: Вот здесь. Вот тут лежала я. Почти под столом. А вот тут валялся мешок.
Леевский: Хорошо. Что же было дальше?
Вика: А дальше, они взяли ключи из кармана Сергея Петровича.
Леевский: То есть у директора.
Вика: Да. У Сергея Петровича Баглашова. Вскрыли сейф. Выгребли из него содержимое и направились к выходу. А главарь сказал: "Паша, сделай политуру".
Леевский: Так и сказал? Политуру. А может поллитру?
Вика: Нет, не поллитру, а именно политуру.
Леевский: Забавно. Политуру. Политуру. Итальянское слово.
Вика: Итальянское?
Леевский: Да. Означает очистка или зачистка.
Вика: И зачем он это сказал?
Леевский: Зачистить место преступления, означает замести следы. Убрать всех присутствующих. И что же было дальше?
Вика: А, дальше я слышала, как этот бандит прошёл вокруг стола и выстрелил в каждого из нас.
Леевский: А, дальше?
Вика: А, дальше я уже не знаю. Я очнулась здесь.
Леевский: А сколько денег было там, в сейфе? И для чего они предназначались?
Вика: Сколько там было денег, для чего они были предназначены мне не известно, знаю одно, что Сергей Владимирович собирался дать нам премию по результатам года.
Леевский: По сколько?
Вика: Не могу сказать, не знаю. Он говорил, что по много. А сколько конкретно мы не услышали от него. Ну, знаете, тысяча рублей – это тоже вроде бы много. Звучит хорошо. Тысяча. Только что на неё купишь. Да, так он, то есть Сергей Петрович, сказал, что как только часы пробьют полночь, он выдаст деньги. К сожалению, услышать куранты нам было не суждено.
Леевский: Деньги должны быть большие. Ведь ваша фирма распродала оборудование от прежнего производства.
Вика: К сожалению, эти вопросы не входят в круг моих обязанностей. Меня не посвящали во многие вещи. Я, конечно, подозревала кое о чем. Не исключено, что вы правы. Но вы же понимаете, домыслы к делу не пришьёшь. И потом, я работаю недавно. В технике не сильна. Названий агрегатов не знаю. Посвященным наверняка был главный инженер Иван Викторович. Могла знать бухгалтер Вероника Николаевна. В курсе дела наверняка была экономист Евгения Георгиевна. Без участия этих людей не могло произойти то, о чём вы сказали. Но мои обязанности не связаны с этим. К сожалению.
Леевский: М-да… Если бы, если бы…
Вика: Да, ещё вспомнила.
Леевский: Так, так… Что же?
Вика: Сергей Петрович, сказал такую фразу: "На Старый Новый год опять встретимся. Тут же. Будет важное объявление. По реорганизации".
Леевский: Интересно. Ну, спасибо большое. Вы можете ознакомиться с протоколом и подписать его?
Вика: Давайте.
Леевский протянул ей папку с протоколом. Она подписала.
Леевский: До свидания. Выздоравливайте.
Вика: Спасибо. До свидания.
Картина-12
Прокурор: Что ты намерен предпринять?
Леевский: Допросить бывшего главного инженера, а ныне безработного Григория Дронова.
Прокурор: Судя по всему, его не было в банде, расстрелявшей сотрудников "ОСКОЛ". Что же ты ожидаешь от него услышать?
Леевский: Кто-то воспользовался его амуницией. Он должен знать, кому он давал костюм Деда Мороза.
Прокурор: Его могли напоить, усыпить.
Леевский: Допускаю. Все равно он должен помнить, где, в каком месте это могло произойти.
Прокурор: Проверь сначала, законно ли он вообще действовал? Будет чем его поприжать.
Леевский: Уже проверил. Действовал официально. У него был договор с фирмой "Праус".
Прокурор: Что это такое?
Леевский: Расшифровывается, как "праздничные услуги".
Прокурор: А, ну да, Праус, драус, микки-маус. Да, а все ли условия договора он выполнил? Не было ли сбоя графика?
Леевский: График был сорван в кафе "Под Луной".
Прокурор: То есть?
Леевский: То есть, по наряду он должен был побывать с поздравлением в кафе "Под Луной". И оттуда отправиться в ресторан "Флагман". Но до "Флагмана" он так и не дошёл.
Прокурор: Значит, график был сорван в кафе "Под Луной"? Это там, где той же ночью расстреляли банду Крепыша? Тогда придётся объединять оба дела в одно.
Леевский: Да. Я давал объявление в газету о желании купить костюм Деда Мороза. Мало того, отпечатал десяток объявлений и развесил их в районе проживания Григория Дронова. Но никто не пришёл, не позвонил.
Прокурор: Надо было одно повесить или приклеить прямо на дверь подъезда.
Леевский: Именно так я и поступил. Неделя прошла. Никто не отозвался.
Прокурор: Может, выбросил?
Леевский: Я уже ездил на свалку. Спрашивал у тамошних обитателей, не попадался ли им костюм Деда Мороза.
Прокурор: Что говорят?
Леевский: Не находили.
Прокурор: Не находили. Что думаешь делать дальше?
Леевский: Остаётся идти с обыском к Дронову. Заодно допросить его.
Прокурор подписал бумагу и подал Леевскому:
– Вот. Держи санкцию на обыск. Попробуй надавить на него тем, что он не выполнил условия договора по "Флагману". Кстати, директор "Флагмана", может быть, готовит иск о взыскании с него неустойки за срыв заказа. Побывай прежде у них. Или позвони сейчас.
Леевский: Дело. – Он снял трубку с аппарата и набрал номер. – Это ресторан "Флагман"?
Голос: Да.
Леевский: Это следователь прокуратуры Леевский.
Голос: Слушаю вас. Чем могу?
Леевский: Как у вас прошли ночные новогодние праздники? Не случилось ли чего экстраординарного? Вы, наверное, слышали о событиях в кафе "Под Луной"?
Голос: Да, мы знаем, слышали. Но нас бог миловал. Всё прошло штатно.
Леевский: А, что с Дедом Морозом?
Голос: А, ну первый Дед Мороз не пришёл. Но мы вышли из положения. Позвонили в фирму, и там для нас нашли замену. Такое бывает почти каждый год. Мы к этому относимся с пониманием. И гибко реагируем.
Леевский: То есть?
Голос: Ну, вы же понимаете, работа Деда Мороза такова, что везде наливают рюмку. Поэтому Дед Мороз иногда, выйдя из пункта "А", не всегда доходит до пункта "Б".
Леевский: То есть вы претензий не имеете?
Голос: Да что вы, какие претензии. Это ж дело житейское.
Леевский: Ну, хорошо. Спасибо за информацию. До свидания.
Голос: До свидания.
Прокурор: Значит, там ажур. Дронову повезло. Хотя он, может быть, об этом не знает. Так что, ты всё равно можешь начать разговор с этого.
Леевский: Хорошо. Спасибо. Тогда я пойду?
Прокурор: Давай, дорогой. Действуй.
Картина-13
В квартире Дроновых раздался звонок. Григорий подошёл к двери.
– Кто там?
Леевский: Следователь прокуратуры Леевский.
Григорий отворил замок.
– Входите.
Леевский: Григорий Иванович?
Григорий: Так точно. Чем обязан?
Леевский: У нас к вам накопилось несколько вопросов. Ну, во-первых, вы не выполнили условия договора в "Праусе".
Григорий: Ошибаетесь. Неделю назад я у них получал расчёт за выполненную работу. Был ко мне вопрос, почему и как? Я объяснил. Что в кафе "Под Луной" я два часа просидел заложником. И чудом не был расстрелян вместе со всей бандой.
Леевский: Вы не станете отрицать, что первыми вы были в ОАО "ОСКОЛ"?
Григорий: А чего мне отрицать. Я там был официально.
Леевский: А почему вы им не признались?
Григорий: Я ни от кого не прятался, как и не хвалился. Я был Дедом Морозом и отыграл задачу. А вы считаете, что я должен был действовать иначе? Подскажите как.
Леевский: Ну, хорошо. После "ОСКОЛ" вы направились в кафе "Под Луной"?
Григорий: Да. И там я был официально. В соответствии с заказом. Вы бы побывали в "Праусе" и заглянули в расписание.
Леевский: Ну, хорошо, хорошо. Что произошло дальше?
Григорий: Дальше. Они забрали у меня костюм и уехали куда-то.
Леевский: Куда?
Григорий: Не могу знать. Вернулись они где-то часа через полтора или два. Только вошли в помещение, и их расстреляли.
Леевский: Как случилось, что вы не получили ни малейшего ранения?
Григорий: А вы считаете, что было бы лучше, если бы меня тоже грохнули?
Леевский: Вы не ответили на мой вопрос.
Григорий: А, я сидел в туалете. Слышу стрельба. Ну я притаился там. Минут через пять или десять, когда всё стихло, я осторожно выбрался из укрытия. Подкрался к портьере. Из-за неё видел, как они взяли синюю папку и покинули помещение.
Леевский: Описать налётчиков сможете?
Григорий: Вы считаете, что я должен был выйти из укрытия и попросить их снять маски.
Леевский: Ну хоть что-то же их отличает от ваших знакомых? Хоть что-то бросилось вам в глаза – одежда, обувь, голоса, имена?
Григорий: Да, нечего там описывать. Четыре человека. В масках. Порылись в вещах, взяли эту папку и покинули помещение. Она, кстати, находилась в моём красном мешке. Сверху. Как только они вышли, я быстро оделся и выскочил на улицу. А когда выходил, зазвонил мой телефон. Он был у главаря в руке. Он его изъял у меня, перед тем как поехать на дело.
Леевский: Для чего?
Григорий: Ну, видимо, чтобы я не звякнул куда. Хорошо, что он зазвонил. А то я мог и забыть его там. Короче, я забрал его. Это звонила жена. Поговорили и я вышел.
Леевский: А почему о происшедшем не позвонили в милицию?
Григорий: Во-первых, я ни одного номера вашего не знаю. Во-вторых, состояние было такое, что не до этого было. А в-третьих, подумаешь, банда банду расстреляла. Это что, потеря для общества? И потом, а вдруг их расстреляла переодетая милиция?
Леевский: М-м-да… Ну, так что по их описаниям. Хоть что-нибудь вспомнили? Куртка, брюки, ботинки, голос. Манера говорить. Вы же музыкант. У вас память на звуки и на голоса должна быть особенная. Главарь или кто-нибудь из налётчиков что-нибудь произносили?
Григорий: Да… Он только и сказал: "Вот она, родимая. Уходим!"
Леевский: Это о чём?
Григорий: Ну, про папку. Хотя, стоп. У главаря ботинки были, знаете такие… Их называют "прощай, молодость". А ещё мне показалось, что на левой руке у него недоставало мизинца. А на правой… был перстень с черным квадратом.
Леевский: Костюм свой сохранили?
Григорий: Костюм? Да, вот он в мешке. А вот и гармошка в рюкзаке.
Леевский: Играть где учились?
Григорий: В детстве сам научился. Наяриваю аж гай шумит. По нотам, аки чёрт по болотам.
Леевский: Костюм где шили?
Григорий: Сам. Полностью. Всё. И бороду, и парик, и шапку, и халат, и рукавицы с кушаком. Покупал только материалы.
Леевский: Я видел объявление о желании купить костюм Деда Мороза. Не знаете, кому это надо было?
Григорий: Не знаю. Я не собираюсь продавать. Он меня выручил в этом году, не исключено, что на следующий год пригодится. Наверняка придётся ещё морозить. Я даже подумываю об открытии своего специализированного агентства. Опыт есть.
Леевский: Нужен стартовый капитал.
Григорий: Да, никакого капитала не надо. Надо просто обзвонить все учреждения и предприятия на предмет заказа услуги Деда Мороза. Дать объявление о привлечении к сотрудничеству умельцев. Чтоб команду набрать. Вот и всё. Никогда не пробовали?
Леевский: Нет. Даже в голову не приходило. У меня есть работа.
Григорий: Ну, как говорится: от сумы и тюрьмы не зарекайся. Дело ваше. А то подумайте. Всякое бывает. А вдруг вас тоже попрут? Ведь вы мой ровесник.
Леевский: Нет, нет, спасибо. Да и на гармошке я не умею рыпать.
Григорий: Ну, Дед Мороз с гармошкой, это уже высший пилотаж. Эксклюзив, так сказать. Но можно и без неё. Я должен подписать протокол? Давайте. Кстати, у меня через неделю суд.
Леевский: Суд? Какой суд?
Григорий: Да я ещё три недели назад подал заявление с просьбой восстановить меня в прежней должности. Не хотите поприсутствовать или поучаствовать?
Леевский: В суде? Нет, спасибо. Мне ещё надо искать, кто же осуществил вендетту. Вот подпишите. Кстати, как ни крути, а вам была выгодна вендетта.
Григорий: Я допускаю логику в ваших словах. Однако, в данной истории слишком много заинтересованных сторон. И поведение одних не согласуется с интересами и поведением других. Погибли люди, в том числе мои бывшие сотрудники. Вы могли бы сказать своё слово.
Леевский: Могу. Если только обяжут.
Григорий: А вы подумайте. Ведь я могу ещё кое-что сообщить.
Леевский: Да? И что же?
Григорий: Пообещайте, что придёте на суд.
Леевский: За утайку информации – статья.
Григорий: Во-первых, я имею право забыть. А во-вторых, я и не собираюсь что-то утаивать. В-третьих, по-моему, это не ключевая информация, способная оказать влияние на ход следствия.
Леевский: Если представится возможность, непременно приду. Так что?
Григорий: Там тогда в моём мешке обнаружилась ещё куча бумаг. Уже потом я изучил их. И понял, что они из офиса, то есть из сейфа Баглашова. Вот они.
Леевский: Хорошо. Спасибо. Тогда у меня к вам контрпредложение.
Григорий: Какое?
Леевский: Вы можете посидеть со мной в засаде?
Григорий: В засаде? Какой ещё засаде? Где? В овраге или в лесу?
Леевский: Ну, зачем же в овраге. В офисе "ОСКОЛ" Ведь туда должен заявиться тот, кому нужна была синяя папка. А возможно и эти самые бумаги.
Григорий: И чем присутствие моё поможет вам?
Леевский: Ну вы всё-таки, единственный, кто помнит приметы главаря. Он, конечно, может быть в другой одежде и обуви, но быть может, вы узнаете его по голосу. Так как?
Григорий: Ну, если так надо… Ладно. Согласен. Готов.
Леевский: Надо, надо. Вот и договорились? Баш, на баш. Я вам позвоню. Может, завтра, а может, и сегодня. Всего доброго.
Григорий: До свидания.
Картина-14
В полутёмном кабинете за столом с настольной лампой сидели двое.
Хозяин: Какие новости?
Сообщник: Там порядок. Всё тихо. На звонки никто не отвечает. По вечерам и по утрам свет в помещении не зафиксирован. Можно действовать.
Хозяин: У тебя неполная информация. Там засада. Но вся надежда на то, что ближе к полуночи они снимутся и пойдут по домам праздновать Старый Новый год.
Сообщник: Откуда вы знаете?
Хозяин: У меня там своя дополнительная прослушка. Жучки.
Сообщник: Чего ж не сказали. Не доверяете?
Хозяин: Дополнительный альтернативный источник информации ещё никогда никому не помешал.
Сообщник: Значит, едем. Каким составом?
Хозяин: Классическим. Двумя машинами. Орлы твои готовы?
Сообщник: Они у меня, как юные пионеры, всегда готовы.
Хозяин: Тогда выдвигаемся.