В довершение ко всему, санация - дело дорогостоящее. Вольдемар же имел ввиду мои полномочия - полномочия внешнего управляющего, позволяющие заменить всех, разъять на атомы, если этого требуют антикризисные меры. Никаких генеральных директоров, акционеров загоняют под стулья, где они и сидят - то есть, делают, что им говорят и когда им говорят. Вопрос был в том, чтоб объяснить это Иришке и "Машец", их мужьям, спонсорам, любовникам-бандитам, то бишь, людям, доверившим им деньги, и все это было проблематично, поскольку наши дамы было равно далеки от юриспруденции, управленческой науки, брали слова назад и с легкостью подписывали любые бумаги, не собираясь ничего выполнять.
Человек с обязанностями, но без прав - отпущения козел.
Вот положение в которое я попадать не желал, а дело шло именно к этому.
Есть больные, которые дерутся с врачами. Что в наших сумасшедших домах не редкость. Да так, что потом лечат врачей.
Что еще? От меня требовалась кое-какая работа, тоже бездарная, до поры, до времени. Светало, когда я закончил функциональную матричную структуру с прописанными взаимосвязями, формы бюджетов, планирования, иначе говоря, весь набор, включая пошаговую программу, которую легко можно перевести в Главный график комплексных мероприятий - чтобы работать по часам - а это основа основ.
Всему свое время. Вначале менеджер натыкается на откровенное сопротивление нововведениям, так называемый "внутрифирменный саботаж", сценарии которого весьма разнообразны. Работая с американцами, я как-то создал им такой штабной документ для работы с конверсионными предприятиями, своего рода инструкцию. Я получил за него деньги, хорошие деньги, и кое-что кроме денег.
Если вы знаете управление, вы должны, как минимум, создать "площадку поддержки", иначе говоря, отделить плевела от пшеницы - я имею ввиду персонал, а кроме того, ввести гестаповскую систему отчетов и контроля, ту необходимую бюрократию, которая необратимо превращает процесс в путь достижения результата. Вводите правило трех "Т". Любое поручение, указание, распоряжение должно быть исполнено так, тогда и теми людьми, которым оно дано. Только так реализуется планирование! Не надо объяснять, что никакие планы не нужны, если мы пишем их пустоте. Переучить людей трудно, переделать - невозможно. Имеешь дело с тем человеческим материалом, который тебе дают, и не принимаешь желаемое за действительное. Работаешь до упора, пока сам не придешь к заключению, что человека надо гнать поганой метлой, потому что, знаешь, что такое лишать человека работы и нигде не написано, что новые люди будут на золотник лучше прежних. Уволить - крайняя мера. Если возможно, надо найди человеку место по способностям и навыкам, большинство переоценивает собственные возможности, это - поголовно и повсеместно.
Мир я уже переделывал.
Теперь меня просто ждала компания "УЛЬТРА Плюс", и Иришка с поехавшей крышей.
Раз, когда мы ехали на фирму или с фирмы, она с большой серьезностью призналась мне, что хотела бы стать общественным деятелем, заниматься благотворительностью в международном масштабе - "Кем-то вроде Матери Терезы, понимаешь?" Я понимал, что будут проблемы и что они никуда не уйдут. Компания всегда повторяет характер управляющего. Если руководит мать Тереза, денег не будет никогда.
Что еще?
У них не было технической библиотеки. Я подыскал подходящую сумку, из тех, что выдерживают килограммов в пятьдесят-семьдесят, отобрал нужные книги и справочники, кодексы, сборники и словари, чтобы иметь их под руками. Кое что пришлось возить с собой в компанию и обратно. Иришка в непроходимой глупости своей тут же заявила, что работает на меня водителем. Уже тогда говорить с ней стоило известных усилий. Могу вообразить, чего ей стоило говорить со мной.
Все это, впрочем, не имело отношения к делу.
Итак, я дал согласие.
Но вместо того, чтобы определить раз навсегда свои полномочия решил сосредоточиться на работе.
Мне было на чем сосредоточиться.
Конечно, никто не подумал заполнять анкеты, которые я раздал. Для начала.
Для начала я попросил безумную Иришку показать мне мое рабочее место. Его не было. Я сказал ей довольно жестко, что оно должно быть. Что нужен сетевой компьютер и телефон, пусть возьмет где угодно. Через два месяца она притащила свой домашний - инсталлированный для игр. К концу первого дня я уже понимал, как у них там все устроено. Нормальные рабочие места имели тетя Хафизова и мальчик Вася. За компьютером секретаря Оли (забыл упомянуть секретаря Олю) время от времени помещался дурно пахнущий Васин друг, то бишь коммерческий директор; другая девочка, Галя (забыл упомянуть Галю), тихая, как тень, скорбная, как надгробное изваяние, и безответная, как сирота, была в услужении у Хафизовой - исполняла обязанности бухгалтера-кассира. У них был кассовый аппарат, был и кладовщик, молодой дурень, стоивший пятьсот долларов в месяц и заимствованный у великой фирмы "Zepter", дух которой витал над "УЛЬТРА Плюс". Юра, Чернавцева, Хоменко - все они были беженцами из "Zepter", ренегатами, которых дамы сманили россказнями о молочных реках, кисельных берегах и канадских фильтрах. Все это я выяснил у Юры.
С Юрой у нас состоялся мужской разговор - первый из целой сессии разговоров: он мне поведал, на лестнице, за папироской, что ушел из "Zepter", поверив обещаниям Ереминой, что их - обещания - пора исполнять, что он мужчина, что ему неловко зарабатывать меньше Чернавцевой - то есть, меньше двух тысяч долларов США. Что он вообще делает в этой жизни? - спросил я Юру, и получил ответ: он умеет "руководить рекламой". Не услышав правильный ответ, как японец в переговорах, я повторил вопрос. Он не владел компьютером, программами верстки, графики, словом ничем, - но имел намерение пойти учиться. Похвально. А еще он собирался вставить зубы. Когда ему заплатят по две тысячи долларов - и показал мне рот. Я поглядел. Еще я поглядел, как они проводят время - съезжаются к одиннадцати часам и в час дня обедают. Готовила им затрапезного вида женщина, тетя Оли, как выяснилось потом - иначе говоря, вторая из служебных комнат фактически была столовой. На вопрос, не пообедаю ли я с ними, я ответил, что сейчас, "в наше трудное, но интересное время" в стране не обедает никто - и бедняги почуяли неладное.
Я сходил на склад посмотреть накладные. Которых тоже не было. Потом посидел и послушал, как Хафизова мучает девушку Галю. Обе через пень-колоду осваивали "бухгалтерский пакет" - какую-то из недоработанных версий бухгалтерской программы, параллельно Анна Александровна - так звали Хафизову по-русски, потому что на родном татарском языке звалась она Хайрулла Хайфутдиновна или Аннея Абдулкдеровна, если я правильно запомнил, - обучала девушку Галю бухгалтерии, что, вероятно, входило в тысячу долларов США, которые эта мокрая курица выдуривала у Иришки. Я вида не показал, что знаю бухгалтерский учет.
С ней у меня тоже состоялся разговор - намеки, недомолвки. Она исподтишка давала мне понять, куда я попал, и что здесь любые усилия тщетны. И что хорошо бы было прилагать их где-нибудь в другом месте. "А я вообще не понимаю…" - начинала она каждую эскападу в отношении постановки учета, работы бухгалтерии, работы фирмы, будто задремала в Анталии, и внезапно проснулась в "УЛЬТРА-Плюс". Я знаю этот контингент: такие обращают в проблемы все, причем, в проблемы, либо неразрешимые вообще, либо трудноразрешимые в обозримом будущем. С украинским мальчиком Васей она собачилась по любому пустяку. "Я бы хотела получить обоснование вашего распоряжения, Василий Васильевич" - мягко говорила она, разглядывая Васю как пума. Мне она, видите ли, ничем помочь не могла - в данный момент, - потому что была занята сдачей квартального баланса. Баланс компании, продающей один-единственный продукт - если четыре продажи в месяц можно назвать продажами - делается минут за сорок. Но станете ли вы делать баланс минут за сорок, если вам надо показать и доказать окружающим, что ваша работа действительно стоит тысячу долларов США? Охая и стеная - сейчас надорвется и умрет - она твердила, что "ей предстоит считать НДС" так, словно ей предстояло взойти на гильотину. В банк она ездила только на машине - на машине Хоменко или Иришкиной, чтобы те осознали до конца значимость ее упражнений.
Словом, они неплохо устроились.
Поскольку Иришка боялась всех их до смерти и никаких полномочий мне так и не дала, пришлось действовать иначе.
Я строго предупредил ее, чтобы поддержала легенду, которую я сочинил. После чего собрал всю эту богадельню. Спокойно и доброжелательно я сообщил, что меня наняли обеспокоенные акционеры и спонсоры. Что рынок перспективный и - возможно - в компанию вложат дополнительные деньги, если в компании будет поставлена работа. Это значит, что всем придется быть солидарными и приступить к нормальной работе немедленно. Что все должны беспрекословно следовать моим распоряжениям. В противном случае, кое-кому придется иметь дело с большими и ужасными спонсорами, а не с доброжелательным маленьким менеджером. Каждому я дал задачу, не требующую особого ума. Так, вежливой и исполнительной Валентине Михайловне (Иришкина тетушка, забыл упомянуть) я поручил выписать из телефонного справочника по десять организаций: строительных, гостиничных комплексов, ресторанов и прочее - чтобы затем разослать им flyers или коммерческое предложение о покупке нашего несравненного фильтра. Коммерческому директору Славе я поручил немедленно систематизировать весьма разрозненные материалы рекламного и информационного характера, подготовленного для сети МЛМ - или двухсот мертвых душ, числящихся в нашем компьютере. Юре я посоветовал до времени забыть про зубы и оклады - и в течении десяти дней представить план рекламной компании по форме, которую дам. Васе я велел немедленно сотворить структуру организации - дав ему несколько учебников по менеджменту, нормальное штатное расписание и номенклатуру дел. Анисе Хайфутдиновне я дал необходимые формы планирования, перечень шестнадцати систем начисления заработных плат, структуру и функции бухгалтерии, кое-что еще - и велел приступить к надлежащему исполнению обязанностей, когда она закончит клоунаду со сдачей баланса. Все это не имело значения. Мне изначально было известно, что не будет сделано ничего - или почти ничего из того, чем можно будет воспользоваться впредь.
Скажу больше: я знал фамилию и имя человека, которому придется сделать все от начала до конца.
Кроме того, передо мной стояла почти неразрешимая задача: какой бы дурой я не считал Иришку, она была владельцем компании наравне с "Машец" и должна была пользоваться уважением - все начинается с того, что нанятые люди плюют на владельцев компании и ее руководство, а это, в свою очередь, порождает взаимное неуважение, то есть, отсутствие исполнительской дисциплины, когда может быть оспорено, не выполнено, не выслушано ничье распоряжение, - без каких бы то ни было последствий. В Содоме, который она почему-то называла фирмой и президентом которого норовила стать, ее видали в гробу. Кореша по мореходке рыдали от хохота над каждым ее словом, глядя ей в глаза и только не тыча пальцами. Что я не делал бы, было бессмысленным, пока в компании авторитет и полномочия подменялись анархией. Я определил эту задачу как почти неразрешимую. Не потому, что был не в силах своими мерами урезонить парней, нет. Суть в том, что человек, нанявший вас, должен быть подготовлен, чтобы начать управлять, когда вы предоставите ему эту возможность. Он должен начать с чистого листа. Нужно уметь показать силу - когда вас попросят или провоцируют.
Чего-то я не знал в этой истории, - или меня не хотели посвящать, я это чувствовал нутром. Такое неуважение надо заслужить; было же время, когда они обращались к ней на вы и жались к стенке. За десять дней, на которые "Машец" прикатила из Канады, чтобы заняться делами фирмы, мне уделили десять минут, что поразило меня несказанно! Раз я застал их сидящими на полу в зале обучения - так, верно, они играли в детстве - и лица у них были такие, как если б обеих пора было соборовать.
Там же у нас состоялся небольшой управленческий диспут.
Обе хотели знать твердо и окончательно, сумею ли один сделать деньги - за счет оптовых продаж, залогов, чего угодно!
Что я мог им сказать?
К своим недостаткам - а может быть, достоинствам - я отношу один: когда просят, я говорю прямо. Бестактность - признак мужества. Это придумано не мной. И я сказал. Если они потеряли двести тысяч на старте неизвестно почему, они также потеряют следующие. Что разовые сделки в плане бизнеса ровно ничего не решат. Что нужен механизм - и организованная в себе организация. Все остальное - метания, и мне заказывали не это. Наконец, что сейчас не время задыхаться от жалости к себе. Денег в бизнесе нет. Их можно сделать - нормально развивая компанию. Нужно нанять специалистов, сократить издержки, прекратить бросаться деньгами. Все остальное moncey bussines, мартышкин труд! И им надо определиться в том, что они хотят от меня. Просто получить деньги - и дальше? Если сеть МЛМ не даст компании денег, как не дала до сих пор, а я сделаю деньги, им придется отказаться от сети, а это означает - другой бизнес, другой ассортимент, другая компания. С чем я и отбыл. Не будучи убежденным, что меня поняли правильно, и поняли вообще. На прощанье я забрал все документы, касающиеся сети МЛМ - прекрасно отдавая себе отчет, что мне предстоит нечто большее, чем аудит или служебное расследование.
6
В последующие несколько дней я познакомился с некоторыми людьми - из внешнего окружения "УЛЬТРА Плюс" - если в молодой и перспективной компании "УЛЬТРА Плюс" формировали внешнее окружение и имели представление о том, для чего оно вообще.
Сообщаю доверительно: внешнеторговая компания - как впрочем, и компании другого профиля - во многом, очень во многом зависит от внешнего окружения, от экспортеров до банков, от инвесторов до правительств, в противном случае, это ваш и только ваш бизнес и вам неоткуда ждать помощи и содействия. Скверная ситуация в бывшей коммунистической стране, в эпоху нарождающегося капитализма. Женщине - привлекательной женщине - у которой на месте готова, подвешен язык, и есть что-то между каблуками и шиньоном - сформировать внешнее окружение в тысячу раз проще, чем менеджеру-мужчине. Там, где она вильнет задницей, вам нужны тонны обоснований и месяцы переговоров. С недавних пор все находят, что женщины в бизнесе - это красиво (я говорю о женщинах и бизнесе). Как это бывает в конце века, мир сходит с ума, ценности пересматриваются, представления меняются, и мы движемся от эмансипации к матриархату. Мне это не по душе, но я следую за процессами. Я зарабатываю деньги. Господи, сколько пользы могла бы принести своей компании Иришка, будь у нее мозги!
И все же есть на свете люди, которые ее любят и ценят. Прежде всего, это госпожа Шлитман, Софья Исааковна, доктор наук, член-корреспондент Российской Академии медицинских наук, светило и непререкаемый авторитет в своей области. Софью Исааковну знают все в ученом и околонаучном мире, где ее слово - закон, ее знают и в Администрации Президента и в Совете национальной безопасности. В данный момент она работает над новым "САНПИНОМ", сводным документом, призванным привести в соответствие наши санитарные и гигиенические нормы и требования с предельными или предельно допустимыми нормам бытовых и промышленных загрязнений воды, к требованиям цивилизованного мира, частью которого наша многострадальная отчизна станет когда-нибудь, если нам очень повезет. Она - еврейка, что в ее случае безразлично, она - человек убеждений, любит Ельцина, Чубайса и Гайдара, ходила защищать Белый дом и запросто может примкнуть к демонстрации - если посчитает нужным. Маленькая, как воробышек, седая, как лунь, стриженная ежом, она трогательно любит Иришку и - время от времени - ведет занятия с нашими кретинами из МЛМ за шестьсот долларов в месяц. Мне она объясняет, что Ирочка - актриса и очаровательная женщина, что ей надо делать скидки и сноски, что она немножко легкомысленна - так, самую малость. Она готова помогать мне - поскольку помогаю Ирочке, я только должен объяснить, что мне требуется. Я обещаю объяснить - если Ирочке вообще можно помочь без педагогов и психиатров. Откуда, собственно говоря, Софья Исааковна могла знать всю глубину Иришкиного помешательства?
На второе знакомство я напрашиваюсь сам. Иначе говоря, я прошу Иришку свести меня с Борей или Борисом Львовичем, о котором наслышан - от Вольдемара, его продюсерши, и не припомню, от кого еще. Это, впрочем, не существенно. Боря - Иришкин любовник, вложил уйму денег в ее житье-бытье и проекты. Он из тех, кто помогает - а молодая перспективная компания "УЛЬТРА Плюс", как никогда, нуждается в помощи - в оборотных средствах, которых нет.
Дурное дело - не хитрое.
Просматривая дискеты Вольдемара, я все яснее представляю себе, каким образом "УЛЬТРА Плюс" оказалась в минусе и пребудет в нем, если немедленно не предпринять правильные шаги.