16
Стас попросился на переднее сиденье, вспомнив, как ему, с его гипсом, тесно было днем сзади. На заднем сиденье устроились мама с Иваном, держа на коленях длинный тамтам. Вилка опять неслась впереди, теперь уже не останавливаясь и даже не оглядываясь – пятно света от фар, в котором она и бежала, говорило ей о том, что автомобиль не отстал.
Ехать пришлось медленно, подстраиваясь под Вилкину скорость. Кошка вела их уверенно, явно зная конечную цель. Вскоре многоэтажные дома за окном машины сменились частными постройками городской окраины, потом кончились и они, а когда в луч фар попал длинный бетонный забор, Вилка наконец остановилась.
– Куда это она нас завела? – уставилась в окно мама. – Это же каменоломни, по-моему…
– Каменоломни, – подтвердил папа. – Вы же меня убеждали, что Вилка знает, что делает. Вот, получайте.
– Ну, каменоломни, и что? – сказал Стас. – Значит, так надо. А если бы это был, скажем, стадион – было бы лучше?
– Не знаю, лучше или хуже, – ответил папа, – но ничего хорошего я пока в любом случае не вижу.
– Так надо выйти и посмотреть, – открыл Стас дверь и начал неуклюже выбираться наружу.
Вскоре все они стояли возле машины. Вилка, словно только этого и дожидалась, побежала вдоль забора и вскоре нырнула в пролом между его плитами.
Забор этот стоял тут давно, годов с семидесятых, когда старые заброшенные каменоломни, в которых до начала прошлого века добывали камень для строительства города, взорвали, чтобы туда не лазили любопытные, особенно подростки. Каменоломни хоть и не были такими огромными, как в Одессе или той же Керчи, но тоже являлись довольно разветвленными, запутанными и опасными. Говорят, и теперь находились любители-экстремалы, которые отыскивали все же полузасыпанные проходы и забирались внутрь, но это были все-таки единичные случаи.
Стас опасался, что именно к такому проходу и ведет их Вилка. Ему, с его ногой, под землю было лезть совсем несподручно, да и вряд ли ему позволила бы это сделать мама. Но Вилка, шустро прыгая между нагромождениями каменных глыб, нырнула вдруг в едва видимую в лунном свете трещину.
"Охотники за приведением", недоуменно переглянувшись, остановились.
– И?.. – произнес папа.
Все удрученно молчали.
Но тут из трещины под их ногами снова выбралась Вилка. Она легла на землю и посмотрела на хозяев так, будто хотела сказать: "Я свое дело сделала, теперь думайте сами".
– И что это значит? – опять подал голос папа.
– Там переход, – сказал вдруг Иван. Пожалуй, это было первым, что сказал парень после того, как сел у подъезда в машину.
– Переход куда? – заморгала мама.
– В параллельный мир! – догадался Стас. – В мир Святослава. Да, Вань?
Иван кивнул:
– Думаю, да. Наверное, он находится где-то там, внизу. Я что-то чувствую… Не знаю что именно, но никогда прежде я такого не ощущал.
– А ты разве можешь что-то чувствовать вот так… не колдуя? – спросил друга Стас и смутился. Но Иван не обиделся.
– Раньше не мог, – сказал он. – А в последнее время порой накатывает. Наверное, с тренировками опыт приходит.
– Ладно, – присел возле трещины папа. – Допустим, там и на самом деле переход. Но что нам это даст? Тут взрывчатка нужна, чтобы туда попасть.
– А зачем нам туда попадать? – недоуменно спросил Стас. – Нам лишь надо помочь отправиться туда Славе.
– Если туда пролезла кошка, то призрак уж точно просочится, – задумчиво сказал Иван. – Надо его вызвать и сказать про это. Пусть попробует, вдруг да получится? – И, не дожидаясь ответов, он скинул с плеч рюкзак и достал оттуда знакомые "корону", маску и "юбку".
– Костер нужен? – деловито спросил его папа. – Здесь это вполне можно устроить.
– Не помешает, – кивнул Иван, расстегивая куртку. – Тем более, мне без него будет прохладно голому-то.
– А это обязательно – раздеваться? – спросила мама. – Ты ведь и в самом деле замерзнешь!
– В прошлый раз, когда все получилось, – сказал Иван, – я был раздет. Лучше не экспериментировать, а повторить все в точности.
– Тогда мы пойдем поищем дрова, – потянул за собой папа маму. – Пока мы сюда шли, я видел какие-то палки и доски.
На этот раз все выглядело еще более похоже на настоящий танец африканского шамана. Бледный диск луны, просвечивающий сквозь тонкие облака, стреляющий искрами в черное небо костер, гулкий ритмичный бой тамтама, не сдерживаемый более стенами, коричневое, лоснящееся кровавыми отблесками тело приплясывающего и выводящего загадочные рулады Ивана… Все это вызывало у наблюдающих жутковатую оторопь, и вместе с тем – помнящуюся еще с детства надежду на чудо и волшебство. Особенно был заворожен происходящим Стас, что и понятно – его детство, можно сказать, пока и не кончалось.
Тускло светящийся серебром сгусток заметили не сразу, лишь после того, как призывно замявкала Вилка.
– Слава! – ужасно обрадовался Стас. – Ты пришел!..
Но папа предостерегающе поднял ладонь, кивнув на Ивана: не мешай, дескать. Стас тут же зажал рот ладонью, испугавшись, что призрак опять пропадет. Однако все было в порядке. Ритм барабанных ударов стал учащаться, пение Ивана перешло в кажущиеся бессвязными короткие выкрики, а потом Стас увидел, как это, оказывается, происходит: светящийся сгусток стал вдруг вытягиваться, превращаясь в толстый серебряный жгут, а потом он, словно луч света, направился на кошку и тут же погас.
Иван мгновенно умолк и замер темной каменной статуей. А Вилка, оглядевшись, тяжело, совсем не по-кошачьи, подошла к Стасу.
– Папа, где алфавит? – негромко, все еще опасаясь разрушить волшебство, спросил Стас.
Отец молча расстелил на земле лист, прижав по углам камнями.
– Слава, – откашлявшись, начал Стас. – Похоже, Вилка нашла проход в твой мир… Видишь эту трещину? Она залезала туда. Нам кажется, она нашла именно переход, иначе зачем бы она повела нас сюда через полгорода?
Вилка – то есть, теперь уже Святослав – подошла к азбуке и стала тыкать в буквы лапой.
– Да, – по привычке начал зачитывать Стас, – она меня зовет туда.
– Ты чувствуешь Вилку? – удивился папа.
– Да. Я стараюсь ей не мешать. Она зовет.
– Значит, надо идти, – сказал папа.
– Удачи тебе, Славик, – выдохнула мама.
– Ты… это… осторожней там… – пробубнил Стас, чувствуя вдруг, как запершило в горле и защипало в носу. – Жаль, не увидимся больше…
"Кто знает, – прошлась лапой по азбуке кошка, – может ничего не выйдет".
– Лучше пусть выйдет, – вздохнул Стас. – Давай, иди скорей.
"Спасибо вам", – отстучал напоследок призрак, ловко вдруг прыгнул к трещине и скрылся в ней.
– Похоже, он передал управление Вилке, – нервно усмехнулся папа.
– А как иначе, – снова вздохнул Стас. – Она и ловчее, и знает, куда лезть.
Иван по-прежнему стоял неподвижно. Видимо, чтобы дух оставался в кошачьем теле, ему тоже было надо прилагать усилия. В прошлый раз Стас забыл спросить об этом у друга.
Через какое-то время – минут десять прошло наверняка – Иван зябко поежился и сказал:
– Все. Я их больше не чувствую.
Всем без объяснений было понятно, что это могло значить. Стас облегченно перевел дух. Мама сразу набросила куртку на плечи Ивана и велела тому скорей одеваться. Папа, заложив руки за спину, стал нервно прохаживаться взад-вперед.
Прошло довольно много времени, костер почти догорел.
– Может, поедем? – спросил папа.
– А Виолетта? – возмущенно глянула на него мама. – Нет уж, я ее здесь не оставлю.
– А если она не здесь, а… там?.. – тихо спросил Стас. – Вдруг переход закрылся, и Вилка осталась в том мире?
– Нет, – сказал вдруг Иван. – Она возвращается, я почуял.
И впрямь, вскоре из трещины выпрыгнула Вилка. Кошка тяжело дышала. Видимо, пересекать границы миров было делом нелегким даже для этих издревле считавшихся мистическими животных.
Мама, причитая, взяла Вилку на руки:
– Устала, моя девочка, устала, моя хорошая… Ой, а что это на тебе?
Стас увидел, как мама сняла что-то с кошкиной шеи. Тут луна вышла как раз из-за облака, и он сразу узнал предмет в маминых руках.
Забыв про ногу, он подскочил к маме:
– Мама, дай скорее! Это… мне.
Мама, недоуменно заморгав, передала ему знакомый по снам холщовый мешочек. Такой же, а может быть, этот самый, висел тогда на Славиной шее. Во сне в нем лежали тряпичные затычки для ушей. Сейчас там тоже была затычка, только не свернутая в трубочку, а просто сложенная пополам невзрачная тряпочка. Внезапно задрожавшими руками Стас развернул серый лоскут. На нем чернели неровные буквы – писали, скорее всего, углем и явно второпях. Стас повернулся, чтобы свет луны падал на письмо и увидел всего одно слово: "Спасибо".
г. Мончегорск
2009 г.
Примечания
1
Реквием (по начальному слову латинского текста "Requiem aeternam dona eis, Domine" – "Вечный покой даруй им, Господи"), заупокойная месса. ("Большая Российская Энциклопедия")