– Но почему всегда происходит так, как хочешь ты?! – не унималась первая.
– Потому что я больше и взрослее. Надо слушаться меня, – отвечала вторая.
– Нет, надо слушаться маму, – возразила маленькая. – Она еще больше тебя…
Александр вышел во двор, обдумывая эту подсказку. Явно спорили четвертая и пятая матрешки. Получается, что желание "пятой" – работать, что-то делать.
Александр вспомнил, с каким удовольствием он когда-то вскапывал огород, полол грядки. Да и его недавнее увлечение компьютерной игрой – это тоже, скорее всего, пятая "матрешка" никак не могла остановиться, хотела довести дело до конца. Он так и назвал ее: "Я-дело". Остались еще две.
Ну, с последней, самой большой, все было почти понятно. Юля ясно сказала, что она самая главная, да и дед во сне тоже говорил: "Это ты". А что же такое шестая "матрешка"?
Уже подойдя к своей калитке, Александр вдруг заметил несознательного дачника, который пополнял мусорную кучу возле его участка.
– Эй, товарищ! – строго окликнул Александр нахала. – А вам не кажется, что мне не очень приятно жить рядом со свалкой?
"Товарищ" удивленно оглянулся.
– А что? Все сюда мусор выбрасывают, – сказал он в свое оправдание.
– А я предлагаю свалку перенести поближе к вашему участку.
– Но мой участок находится не на окраине деревни.
– То есть на окраине живут люди второго сорта, что ли? – У Александра начали почесываться кулаки.
– При чем тут сорт? – фыркнул дачник, уверенный в своей полной безнаказанности. – Просто у вас тут места больше.
– То есть поляну возле реки вы называете "местом", и по этой причине ее можно использовать под хранилище вашего мусора?
– Ну, не нравится – убери! – огрызнулся мужчина и спокойно пошел восвояси.
Александр так и остался стоять, глядя ему в след и ощущая, как закипает ненависть в солнечном сплетении. "Ну как можно быть такой сволочью?" – негодовал он.
Не успела эта мысль вылететь из его головы, как он увидел Ивана, Яшкиного брата, вприпрыжку бежавшего к месту свалки с кусками старого полиэтилена от парника.
– Иван! – грозно окликнул Александр. – Какого черта!
Иван остановился и озадаченно посмотрел на него.
– Какого черта, я спрашиваю, вы захламляете поляну?
– Мне Аня сказала мусор вынести, – робко ответил подросток.
– А что, это место специально под свалку оборудовано? – Александр уже разозлился не на шутку.
– Так, а куда? – Иван понимал, что здесь что-то неправильно, но специального места для мусора в деревне просто не было.
"Действительно, а куда?" – подумал Александр. Предложить было нечего, разве что сбегать до соседней мусорной кучи, которая была рядом с другим крайним участком. То же самое, только дальше.
Александр махнул рукой и ушел в дом.
Усевшись на топчан, он продолжил свои размышления: "Интересно, к какой "матрешке" относится мое желание, чтобы рядом с моим домом не было мусора? Наверное, ко второй. Она ведь отвечает за удовольствие, в том числе от красоты вокруг. Хотя можно просто не смотреть в сторону свалки, а смотреть на другую полянку или вверх, на кроны деревьев, или на небо… Нет, вряд ли это вторая… А может, это как раз та самая шестая?"
Что-то внутри отозвалось, и Александр понял, что это именно так.
"Значит, – возобновил он внутренний монолог, – шестая хочет, чтобы мир вокруг был чистым и красивым. Хотя, наверное, это не совсем так, ведь другие соседи тоже имеют в себе эту "матрешку", но почему же тогда они пакостят в этом мире? А может быть, – осенила его догадка, – они ощущают своим миром только то, что находится в их дворе, а поляну возле речки они своим миром не ощущают? А я по какой-то причине и эту поляну прибрал в свою собственность? Поэтому моя шестая "матрешка" хочет, чтобы на ее поляне было чисто, а остальным людям все равно. Значит, правильно этот мужик сказал: "Не нравится – убери". Но вот вопрос: хочет ли моя пятая "матрешка" заниматься этим бесполезным делом?…"
Александр вышел из своего дворика и остановился у огромной, скопившейся за несколько лет горы мусора. Пока деревня была жилая, а не дачная, в ней, как и во всех нормальных деревнях, были оборудованы помойки и мусор регулярно вывозился. Но когда местных жителей осталось меньше десяти процентов, деревню сняли с соцобеспечения и переложили ответственность за порядок на самих жителей и дачников. Поэтому и начали возникать несанкционированные свалки на окраинах деревни – не устраивать же одну большую возле моста, где раньше была помойка.
Александр тяжело вздохнул. Ему одному просто не под силу разобрать этот завал… Хотя почему? В душе вдруг проснулся какой-то упрямый азарт. "Никогда не говори "невозможно", – напомнил себе Александр и побежал в дом за спичками.
Несколько дней подряд он сжигал мусор возле своего участка. Столб черного дыма оповещал всю деревню о том, что началась битва с грязью. Хлопья сажи от полиэтилена и пластмассы оседали на соседские участки.
Люди прибегали посмотреть, что происходит. Реагировали все по-разному. Кто-то ругался, кто-то пытался образумить – мол, бесполезно все, опять завалят, – кто-то одобрял и брался помогать.
Через несколько дней на поляне возле реки образовалось огромное костровище и осталась небольшая горка несгораемого мусора, в основном ржавое железо. Александр выкопал яму на месте костра, благо копалось легко, так как все корни в земле сгорели, и "похоронил" остатки. Анюта принесла семена газонной травы и засеяла пепелище.
Ни у одного из близживущих соседей по деревне больше не поднялась рука высыпать мусор на поляну возле реки. Они стали ходить на соседние свалки. Но вскоре костры заполыхали и там. Причем только один из них запалил Александр – об остальных позаботились деревенские мальчишки. Видимо, Александр с таким удовольствием расчищал свалку, что немного поработавшие рядом с ним ребята заразились его увлечением и вдохновили своих приятелей. Даже загипсованный Яшка участвовал в битве за чистоту окружающего мира.
Но когда ни одной свалки вокруг деревни не осталось, возник вопрос: а куда же складывать мусор, который неизбежно появляется в процессе жизнедеятельности? Дачники, устроив стихийное собрание, решили, что будут скидываться и заказывать мусоровозку раз в неделю, как это было раньше. Посчитали, и оказалось, что скинуться-то надо всего по сто рублей в месяц со двора.
Закончив эпопею с мусором, Александр вспомнил про свои размышления о "матрешках". Видимо, за те несколько дней, которые прошли со времени этого открытия, информация как следует "прилипла" к сознанию, потому что казалась сама собой разумеющейся. Существуют несколько уровней сознания, которые вкратце можно назвать: 1) тело, 2) чувства, 3) личность, 4) взаимоотношения с другими людьми, 5) дело или творчество, 6) окружающий мир и 7)… Бог?
"Нет, стоп, – задумался Александр, – дед сказал, что самая большая матрешка – это я. Видимо, седьмая матрешка – это моя душа или какая-то другая божественная частица. А может быть, я сам – частица Бога?"
Получалось, что каждый уровень ("матрешка") может иметь свои желания, независимые от других, и свои страхи. Между "матрешками" могут быть конфликты и споры, но Александр понял, что в этих спорах необходимо принимать сторону той, которая больше, хотя обычно очень хочется согласиться с той, которая меньше.
Еще он пришел к выводу, что страхи, которые испытывает каждая из "матрешек", всегда являются чем-то средним между двумя основными – страхом смерти и страхом ответственности.
* * *
– Ты чего? – удивился Владимир.
– Что? – не понял Александр, резко вынырнув из воспоминаний о прошедшем лете.
– Ты чего побледнел?
– Я побледнел? Разве? – Александр потрогал щеку, заросшую щетиной. – Да, до сих пор стыдно, что подсел на компьютерную игрушку, как пацан.
– А чего стыдиться? – усмехнулся Владимир. – В детстве-то у нас не было таких игр, имеем право сейчас душу отвести.
– Ты что, тоже? – робко улыбнулся Александр.
– И я, и Галина… Только Маша и Даша у нас этим не балуются.
– Почему?
– А не изобрели еще клавиатуру для игры в четыре руки, – засмеялся Владимир.
– Но я как-то слишком сильно увлекся, чуть совсем не свихнулся из-за этого принца.
– Значит, ты очень азартный человек.
– Да уж. Значит, к компьютеру меня больше не подпускать. А то я всю свою жизнь проиграю.
– А неужели не хочется пройти игру до конца? – хитро улыбнулся Владимир.
– Да избави нас от лукавого! – Александр перекрестился. – Не издевайся, искуситель.
– Легко быть праведником, когда тебя не искушают, – прищурился Владимир. – А ты попробуй, не отказывая себе в житейских радостях, вести гармоничную жизнь. Не залипай в болоте азарта, но используй его для развития.
– Ты это к чему?
– Ты так и не ответил: хочешь поиграть?
– Ну конечно хочу, – сознался Александр. – Правда, сейчас уже не так, как раньше, но нет-нет да задумаюсь над разгадкой этого лабиринта.
– Ну так пойдем поиграем?
Александр засомневался. Вновь застучать по клавиатуре компьютера и увидеть, как бегает мультяшный принц, было очень заманчиво. Но он дал себе слово, что больше никогда… Нарушить обещание?… Ну а если один только разок, последний?…
Наверное, именно так говорил каждый игрок, перед тем как промотать все свое состояние за карточным столом или на тотализаторе.
Александр покачал головой:
– Нет. Я не буду.
– Да пошли, – толкнул его в плечо Владимир, – это же не игра на деньги, ты ничем не рискуешь.
– Слушай, – разозлился вдруг Александр, – а тебе зачем? Вот тебе зачем надо, чтобы я снова залип в этом проклятом замке? Вот я никак не могу понять, почему, если мужик завязывает пить, то все непременно потчуют его "последней" рюмочкой! Если женщина садится на диет у, все бегут к ней в гости с тортиком! Если я говорю "не хочу", тебе-то зачем меня разубеждать?!
– А это интересный вопрос. Действительно, зачем мне? – Владимир задумался.
Александр тоже задумался. Уже сам факт того, что людям зачем-то хочется искушать друг друга запретными делами, был интересен.
Первым молчание нарушил Владимир:
– Я чувствую, что ты этого хочешь. И это желание – оно как бы фонит, оно просит: "Освободи меня". Ведь если желание под запретом, это не значит, что его нет. Ты хочешь, но боишься и маскируешь свой страх ложным "не хочу". Ведь если ты скажешь правду, если ты скажешь: "Я боюсь", то я пойму. А ты врешь, что не хочешь, при этом глаза твои просто умоляют: "Ну уговорите меня! Снимите с меня ответственность за мое решение, чтобы потом мне было кого обвинить в моей неудавшейся жизни".
– Значит, – подхватил Александр, – если я испытываю страх, "запирающий" мое желание, то окружающий мир любой ценой помогает мне его увидеть и впоследствии реализовать. Страх – это ведь сигнал об опасности. Так? А в данном случае какая опасность? Залипнуть! Значит, надо не запрещать себе играть, а научиться контролировать свой азарт. Правильно?
– Другой вопрос, – продолжил Владимир, – почему один "залипает", а другой нет? Генетическая предрасположенность? Свойство характера? Ведь если понять причину "залипания" и устранить ее, то и азарт контролировать не придется, тем более что контролировать его не так-то просто. Ведь как показывает история, за карточными столами сгорело в России больше состояний, чем на пожарах.
– Ну что же. Ты прав. – Александр встал. – Пойду поиграю. Встречусь со своим страхом, взгляну ему в лицо… Н у, если что, не дайте пропасть, выдерните вилку из розетки!
Игра
– Можно? – Александр заглянул в комнату и только после этого постучал.
Вовка-младший делал уроки.
– К-конечно! – искренне заулыбался он.
– А за компьютер можно? – робко спросил Александр, переминаясь на пороге.
– Можно, – неуверенно сказал Вовка, – только пока я уроки д-делаю, а п-потом сам буду играть.
– Замечательно! – Александр обрадовался, что есть подстраховка от "залипания", и включил компьютер.
Загрузив свой уровень игры, он сначала немного "побегал" по виртуальному городу просто так, восстанавливая автоматизм в пальцах.
И вот наконец с замиранием сердца он "подошел" к старинному замку, у которого есть вход, но нет выхода. Пока нет.
Немного помедлив (наверное, принц в это время молился), Александр дал команду войти. Тяжелые ворота со скрипом открылись, приглашая в темноту огромного зала, заросшего паутиной и пылью, где ждали многочисленные ловушки и привидения.
Александр услышал за спиной сопение Вовки.
– Что, интересно?
– Ага. А я на т-третьем уровне застрял и никак не могу п-п-пройти через б-болото.
– Да ну? Там же легко!
– К-конечно, легко, когда ты уже на ч-чет-вертом! А сам-то сколько сидел на этом болоте?
Александр улыбнулся. Да. Пару дней он на болоте промучился. Не удивительно, что у ребенка не хватает терпения, чтобы пройти дальше.
– Ну что, пошли?
– П-подожди. – Вовка взял Александра за плечо. – Я з-знаешь к-какое правило для себя придумал?
– Какое?
– Я п-придумал, что у меня есть только одна жизнь. Как только умру – все, б-больше не играю до следующего дня. Так сразу становится интереснее. Ког-гда т-ты знаешь, что у тебя т-только одна жизнь, н-начинаешь относиться к ней очень ответственно. А к-когда знаешь, что хоть сотню раз умрешь, все равно снова в-воз-родишься, то и бегаешь по замкнутому к-кругу и в рез-зультате т-только время т-тратишь. Вот я, когда придумал д-для себя это п-п-правило, сразу начал вперед проддвигаться, а до этого б-барахтался на вт-тором уровне.
– Любопытная идея, – отметил Александр. – Вот мы ведь только один раз живем, поэтому не лезем в разные ямы, если не знаем, что там. А тут… Яма? Прыг в нее – и выбраться не можешь. Зачем прыгал?
И приняв новые правила, он осторожно вошел в замок.
Александр отлично помнил, что его ждет в этом заброшенном заколдованном замке. Вот сейчас, стоит ему только подойти к столу, из темного угла на него кинется белое прозрачное привидение. Принц легко, несколькими ударами меча разрубит туманного призрака на несколько частей и ненадолго выведет его из строя.
На столе лежит карта замка, которую, очевидно, привидение и охраняет. Взяв ее, принц пойдет по мрачным коридорам искать ключ от центральной комнаты, в которой заперта волшебная флейта, необходимая ему для того, чтобы расколдовать принцессу.
Миновав все западни, принц найдет ключ. Правда, прежде чем взять его, ему придется сразиться с темным призраком, который охраняет этот ключ. Немного поработав мечом, принц и его одолеет и, завладев ключом, пойдет по карте к заветной двери.
Перед тем как дверь откроется, ему предстоит битва с белым призраком, который к тому времени снова обретет первоначальный вид. Эта битва будет куда сложнее, так как призрак уже знает, какой силой и ловкостью обладает принц, и не станет подлетать к нему сразу, а атакует сзади, когда тот начнет возиться с замкóм. Но и тут принц обхитрит белого, зарубив его неожиданно во время атаки.
Уже взяв флейту и начав продвигаться к выходу, он будет проходить мимо погреба, и вот здесь оба призрака, уже изрядно обмельчавшие, объединятся, столкнут его в яму и запрут дверь.
В яме Александр и застрял.
Как выбраться из погреба, он ломал голову много дней. Пытался найти другие коридоры, в обход ямы, пробовал зарубить нападавших призраков, но они атаковали столь стремительно, что принц даже не успевал выхватить меч. Оказавшись в яме, он умирал от голода через пять минут.
Так что, переступая порог замка, принц уже знал, какая его ждет судьба. Стоит ли снова повторять ее, тем более что жизнь-то у него теперь только одна? Но ведь она на то и дана, чтобы решить эту задачу, какой же смысл поворачивать обратно?
Медленно, осторожно делая каждый шаг, принц подошел к дубовому резному столу, на котором лежал лист бумаги. Из темного угла на него кинулся белый призрак.
"А что, если поступить нестандартно?" – подумал Александр и в последний момент удержался от взмаха мечом.
Призрак ударил принца в грудь, сбив его с ног, отлетел на безопасное расстояние и замер в устрашающей позе. Принц поднялся и снова устремился к карте, но снова был сбит с ног белым призраком.
"А что, если попробовать пойти без карты? – мелькнула мысль у Александра. – В конце концов, я весь путь уже наизусть знаю".
Приняв это решение, Александр двинулся по темному лабиринту. Белый призрак начал его преследовать. Он летел осторожно, на расстоянии, охая и постанывая, как и положено привидению.
Без карты Александр очень быстро запутался в лабиринте и понял, что дальнейшее блуждание по бескрайним тоннелям ни к чему не приведет.
Выключив игру, он грустно посмотрел на Вовку, увлеченно следившего за его приключениями.
– Ну что, дружище? На этот раз жизнь не удалась.
– И ты закончил ее самоубийством, – обиженно буркнул Вовка.
– А что мне оставалось делать? – удивился Александр. – Бродить впустую по этому лабиринту до самого вечера?
– А ты знаешь, что самоубийство – грех? – прищурив глаза, презрительно спросил Вовка.