Хорошо, Ниночка, хорошо, я весь ваш и принадлежу только вам!
Взяв фотографию Нины, вставленную в рамку, залюбовался… Как она прекрасна! Хочу любить одну Ниночку, и никто, кроме нее, мне не нужен! Я ненавижу разврат! Скорей бы завтра!
Вечером позвонил Нине, держа большой букет из красных гвоздик. Она, отворив дверь, заулыбалась.
- Здравствуйте, Ниночка!
- Добрый вечер, Георгий.
Поцеловав в щеку, вручил цветы.
Снова кофе, нежные слова и поцелуи…
- Идем, - прошептала она.
Ее кровать - рядом со стеной, за которой - моя тахта! Господи, полжизни спали рядом, в полметра друг от друга!
Нина включила ночник…
Долго объяснялся в любви… Казалось: сейчас свершится чудо, ведь сбывалась мечта моей жизни… И вот я на ней. Застонав, тихо сказала:
- Помедленней, Георгий, помедленней… Вот так, - и принялась меня целовать…
Любовь закончилась так быстро, и я удивился: чудо не свершилось.
Она шептала:
- Ты не осуждай меня, что так получилось. Сын в армии, я одинока… А за стеной возбуждающие голоса женщин…
Я ласкал, целовал Ниночку и долго не мог почувствовать себя мужчиной… Наконец был готов к бою, но наслаждения опять не получил и грустный поплелся в свое логово.
У дверей, положив мне руки на плечи, Нина говорила:
- Мы будем встречаться… Приходи завтра…
Грустный, забрался под одеяло. Любимая Ниночка - первая женщина, с которой мне было плохо.
Заснул со слезами на глазах.
На следующий день Нина угостила меня мясным пирогом, потом снова пили кофе. Вспомнил ее родителей.
- Георгий, понимаешь, они не были моими родителями, хотя звала "папа" и "мама". Моя мать была… - она помолчала, - ненормальная. В детстве с ней что-то случилось, ну как с тобой, только не прозревала. Едва исполнилось семнадцать, ее изнасиловал сосед, и родители, мои бабушка и дедушка, заявили в милицию. Парня посадили, дали семь лет, а потом родилась я. Сестра моей матери с мужем удочерили меня, у них не было детей. Когда выросла, мне рассказали об этом, но мать так и не видела. Она умерла. Отца тоже не видела. Вроде бы он насильник, а для меня - отец. Не изнасилуй он мать - и не было б меня. Единственная память об отце - его отчество. Я - Дормидонтовна.
Когда тебе дали квартиру рядом с нами, я всегда с жалостью на тебя смотрела. А потом ты написал любовное письмо… Я была потрясена. Мать - ненормальная, и в любви признается ненормальный. Ты прости меня, Георгий. И я несколько дней плакала.
Нина заплакала. Я гладил ее, успокаивая. Вытерев слезы, улыбнулась.
- А теперь ты… рядом… и гладишь меня…
В эту ночь опять не чувствовал себя мужчиной.
С неделю назад шел по улице - и в туалет приспичило. По большому. До дома далеко, заторопился в кооперативный.
Мелочи не нашарил и подумал: сколько же теперь стоит опорожниться? После второго апреля цены подскочили, а меня с каждой секундой все мощнее и мощнее припирало, и я достал последний червонец.
На входе высвечивалась старая цена - пятнадцать копеек, - и в нерешительности остановился. Как же так, почему облегчение не подорожало? Набить кишку - дорого, а опростаться - почти задарма!
Глядел на сложенный червонец, лежащий поперек широкой ладони, и скрупулезно подсчитывал, сколько денег сегодня потратил на еду. Выходило: за полдня съел и выпил более чем на пятерку. И вчера в туалет не ходил, а лишь позавчера, сизым утром. А последние два дня просексуалил на широкой кровати Татьяны, девки же меня отменно, как на убой, кормят. Ночью паюсную икру в постель подавали, стылые ананасы в собственном соку…
В моих кишках, по скромным подсчетам, покоилось дерьма более чем на сотню. Внутренне возмутился, до боли сжав червонец, нет, не пойду в туалет за такую плату, Жоркино дерьмо дороже! Если б стоимость была полтинник или рубль - не раздумывал бы. А так… Хотелось закричать работникам кооперативного туалета: "Что вы, делаете? Поднимите цену! А то всех страждущих отпугнете!" Но сдержался. Ох, и лопухи же они. Зачем мелочиться! Кого припрет, не то что пять гривен, деревянный отдаст.
С каждой секундой прижимало сильнее, но я неистово терпел, держа у груди руку с червонцем.
"Господи! - взмолился я. - Почему такая несправедливость?! Съел рублей на сто, а все переработанное должен отдать дешевле в… в… (быстро разделил, в райцентре у продмага всегда мужикам быстро выдавал результат, сколько им на троих, к примеру, не хватало), дешевле в шестьсот шестьдесят шесть раз! Нет, не бывать этому! Но как поступить? Еще немного - и все свершится бесплатно!" И меня ударила дрожь.
Работница туалета, женщина средних лет, с любопытством за мной наблюдала, и я, разжав дрожащую руку, протянул ей потертый червонец, заметив у нее разноцветные глаза: левый - лунно-желтый, правый - зеленый. Прищурив зеленый, посмотрела на меня лунно-желтым и полезла в карман халата за сдачей, но я негромко сказал:.
- Сдачи не надо.
В ответ посмотрела широко открытыми глазами. Понял: плату приняла за чаевые и встала, не зная, чем меня отблагодарить.
Распахнув дверцу тумбочки, достала маленький рулон туалетной бумаги.
Принимая бумагу, обратил внимание на ее левую руку: к мизинцу прирос еще одни, шестой, более тощий палец. Опустив шестипалую руку, улыбнулась разноцветными глазами. Только теперь - ей-Богу! - левый глаз у нее был зеленый, правый - лунно-желтый!
Угнездившись с ногами на унитазе и держа рулон туалетной бумаги между колен, представил шестипалую, с меняющимися цветом глазами, и сколько ни дулся, ничего не получалось.
"Что же это такое, - думал я, - так хотелось, уж так мне хотелось, но, видно, не снестись".
Идти назад мимо шестипалой - стыдно; как же: так высоко оценил свое дерьмо, а опростаться не смог.
Окна туалета раскрыты настежь, у стены стоят железные, небесно-голубые, узорно сплетенные решетки - видать, скоро их присобачат, - и, чтоб не краснеть за неисполненный долг, сунув за пазуху розовую дефицитную туалетную бумагу, вылез через окно на улицу.
Сегодня в киоске купил газету и в статье о современной сексуальной жизни наткнулся на словосочетание "орально-генитальные ласки". О-о, такие ласки мне до безумия знакомы. После них женщины начинают орать, бодря свои и мои гениталии.
Прочитав статью, закрыл глаза и представил: над половиной полушария опустилась ночь - пора любви, и миллионы женщин, устремив к потолку ноги, заголосили… Живо нарисовав в воображении потрясающую картину полу вселенского оргазма, отчетливо услышал дружное разноголосое небесное клекотание получающих божественное наслаждение женщин. Господи! Если Ты сотворил человека по образу и подобию своему, значит, Ты вдохнул в женщину инстинкт голосить и поднимать ноги, а если мы произошли от обезьяны, тогда этот инстинкт идет, например, от гориллы… Неужели миллионы лет назад человекообразные обезьяны устремляли к звездам волосатые лапы и от наслаждения рычали?..
Боже, неужели все это - элементы любви? А может, сама любовь? Если да - потрясен! Я представлял любовь чистой и святой, думал, что в ней есть таинство… А в любви, получается, если и есть таинство, так это, это…
Позвонила Оксана.
- Жора, срочно уезжаю на месяц, а может, и больше. Приходи.
Полдня не вставали с Оксаной с дивана - я был в ударе.
Последнее время несколько раз показывали по телевизору папу римского, и с восторгом на него смотрел. Наконец-то, наша пропаганда и религиозных деятелей стала по ящику прокручивать.
Когда таращился на папу римского, чувствовал: кого-то мне до боли родного и близкого не хватает. Но вот кого, кого? Папа был неотразим, но вокруг него зияла пустота.
Выключив телек, понял: моему любвеобильному сердцу недостает мамы римской.
С Ниной встречаюсь каждый день. Правда, она не хочет, чтоб нас видели вместе.
У нее большая библиотека, и я беру читать книги.
Мне хорошо с ней, часами разговариваем, она готовит для меня вкусные блюда. Но плохо в постели.
Как-то спросил:
- А почему ты разошлась с мужем?
- Он завел любовницу, и я решилась…
- Ты такая красивая, почему второй раз не вышла?
- А-а… Встречалась потом серьезно еще с двумя… Импотенты… Про второго даже частушку сочинила:
Мы сидели визави,
При люминесценции.
Я призналась вам в любви,
Вы мне - в импотенции.
Это слово резануло мне слух. Может, и я становлюсь импотентом? В постель меня к ней не тянет. Что же это такое? С другими женщинами такой сильный.
Каждый день ломаю над этим голову, и в моем мозгу, как набат, звучит противное для меня слово: импотент!
Настал день, вернее ночь, когда с позором пошел спать к себе, так и не полюбив Ниночку. Не получилось.
Вторую неделю ничего не могу сделать. Неужели я импотент?
Мне стыдно смотреть на Нину, и перестал к ней заходить. Она пригласила по телефону, но опять осечка, и теперь даже из дома не выхожу.
Наконец-то звонок Оксаны. Приехала! Последняя надежда - на нее. Но и с ней ничего не вышло.
- Ты что, импотентом стал? - возмутилась она.
Я промолчал.
- Знаешь что, иди домой. Импотенты мне не нужны.
И я ушел, мучительно думая: что же со мной случилось?
Все, я один.
Нина, сталкиваясь со мной в подъезде или на улице, здоровается, но старается не смотреть на меня.
Господи, так что со мной произошло? Я ломаю голову: ради чего рожден человек? что такое импотенция и фригидность? что такое женщина? и, наконец, что такое любовь?
Скорей бы обменять квартиру на Барнаул.
Мне надоела жизнь. Я варился в этой грязи, пока был мужчиной, а чем мне теперь заниматься? Собирать бутылки? Одно было удовольствие - женщины, а теперь и его лишился. Ни профессии, ни работы. Боже, подскажи, как мне быть?
Господи, подскажи, как мне жить? Задал в тысячный раз вопрос и поехал в воскресенье в Загорск, надеясь найти ответ на святой земле Троице-Сергиевой лавры.
Заходил в храмы, глядел на лики святых, неистово крестился и спрашивал: как мне быть? Святые молчали, но на душе становилось светлее.
В небольшой старинной церкви в длинной очереди переминались с ноги на ногу молодые женщины. Куда они стоят, что за ритуал, посвященный только женщинам, почему ни одной старушки? Женщины косились на меня, и лица их недоуменно вопрошали: зачем я к ним затесался? Может, улавливают взгляд ненормального, ведь эта рабская покорность так и сидит в моих глазах, особенно - если задумчив. Милые женщины, но почему, почему вы так на меня смотрите? На Руси испокон веков блаженных считали Божьими людьми. Иногда они, выполняя волю знати, кричали с паперти, что время сменить того или иного неугодного сановника. И этому прорицанию внимала не только толпа, но и самодержец. И даже если они несли в церкви несусветную чушь, в их словах выискивали затаенный смысл. Взять хотя бы Ваську Блаженного. Юродствовал на паперти Покровского собора, прорицал, а после кончины был погребен под сводами собора, и место его упокоения осеняет один из куполов, а храм, стоящий в сердце России, называют именем русского блаженного. В наше кровавое время для пророков понастроили дурдомов и тюрем. А если выйти сейчас на паперть и прокричать: "Долой!.." Стоп. Кого долой? Кто виноват?..
Раньше блаженных чтили и простой люд, и духовенство, а теперь, если взять, к примеру, меня, то пользовался благосклонностью только у женщин, и то пока был мужчиной.
А сейчас как мне жить?
Все же решил узнать, за чем очередь.
- На исповедь, - тихо ответила зеленоглазая в голубой блузке.
Медленно брел по святой земле Троице-Сергиевой лавры на выход и думал: милые, любимые женщины! Грешите в одиночку, каетесь - в очереди!
Вспомнился давний случай. Как-то, бродя по Подмосковью вышел к полуразрушенной стене из красного кирпича с большим проломом. Шагнул в него. Передо мной - деревянный магазинчик, закрытый на обед. Возле него на лавке, с бидоном у ног, клевал носом старик.
- Здорово, дедуль!
Старичок встрепенулся и посмотрел на меня.
- Здорово, коль не шутишь.
- Скажи, дедуля, что здесь раньше было?
- Монастырь, паря, женский монастырь.
Дед оказался словоохотливым и рассказал, как Христовы невесты в монастыре царствия небесного искали.
- Вон гараж. Там раньше кельи ихние стояли. Я парнем тогда был, так мы, сельские, как ночь - так через забор, по приступочкам, и туда, туда… - Усы у старика поползли вверх. - А как начали при Сталине в монастыре все крушить - добрались и до келий. Полы вскрыли, а в земле-е-е… вот такие вот черепа. - И дед для наглядности показал свои высохшие, сложенные вместе, кулаки. - Скидывали и закапывали, и снова грешили. Вот так, паря. - Дед помолчал и добавил - Сладок был грех.
- А из монашек в живых кто остался?
- Не так давно последняя померла. Калерией звали. Со мной доживала Я ее все пытал: "Скажи, Калерия, грешна?" Она отмалчивалась, а перед смертью покаялась: "Грешна. И мой ведь ТАМ". Ее келья была угловая, а я в угловой бывал не раз. Кто знает, может, моего и скинула. Н-н-да-а-а.. - Дед поскреб пятерней за ухом. - Стоило прятаться за монастырскими стенами, чтоб творить любовь по-воровски. Монашки и лиц-то наших в потемках толком не могли разглядеть. Какая тут, к черту, любовь.
Хочу, стремлюсь, но не могу понять себя, Боже. Уж если я, дурак, не пойму себя, то как же умные поймут друг друга? Помоги им, Господи.
Каждый день ломаю голову: для чего живу? Однажды так напрягся, что меня бросило в жар, в голове раздался женский визг, перешедший в вой, затем вселенское гортанное клекотанье, и я отключился.
Больше месяца был не в своем уме и, купаясь в ванне, почувствовал себя мужчиной. Вспомнил Вику, и кукурузина взметнулась к животу, выплеснув на пол воду.
Целую неделю ходил мимо дома Вики и наконец встретил.
- До безумия соскучился по тебе! - выкрикнул я.
- Молодец блаженный! Ступай домой. Сейчас приду.
И вот Вика снова в моей постели! Какая она великолепная!.
Уходя, сказала:
- Скоро приедет из отпуска моя подруга, Валерия, и мы будем встречаться у нее.
Все реже и реже прозреваю, и вести дневник не хочется. Сколько можно.
С Викой встречаюсь у Валерии. Ее квартира в центре Москвы превратилась, как и Татьянина, в штаб женщин. Они меня до сумасшествия любят. Боже, сделай так, чтоб больше не прозревал: надоел вселенский бардак. Когда не в своем уме, я - блаженный.
Примечания
1
Бобушами в тюрьмах и лагерях называют пластмассовые шарики. Формой они напоминают бобовый плод, только чуть меньше. (Горох - горошина, боб - бобушина - бобуша.) Вытачивают их обычно из зубной щетки и вставляют в половой член под кожу. Некоторые перед освобождением вставляют по две-три, и редко кто - четыре бобуши. (Здесь и далее - примечания автора.)
2
Труболёт - бродяга, бич (жаргон).
3
Фекла - несовершенный уголовный жаргон.
4
Гонять порожняки, гонять пургу - мастурбировать (жаргон).