Сразу дежурка полная набилась. Кого с ведром постовые привели - на дачу ехал. Кого со строительными материалами - шел из магазина. Кто с магнитофоном - отдохнуть собирался на природе. Дежурка превратилась в базар. Устанавливалось место жительства граждан, составлялись акты изъятия, вещи описывались и оставлялись в кладовой до установления их принадлежности. После проверки граждан отпускали сразу, а если вещи не краденные, то возвращали через неделю. Все это время они хранились в отделе.
Вечером начинались звонки от пришедших с работы потерпевших, которые обнаруживали, что их квартиры обокрали. Оперативно-следственная группа выезжать к ним не успевала. Они приходили сами, выстраивались в очередь на подачу заявления. Сотрудники милиции показывали ранее изъятые предметы для опознания. К сожалению, никто их своими не признавал.
Приходящие толпы потерпевших и случайно задержанных увеличивались. Количество вещей, изъятых на время у добропорядочных граждан, уже не умещалось в комнаты для хранения вещдоков и загромождали все имеющиеся кладовки. Это раздражало руководство и заставляло выбиваться из сил сотрудников.
Чтобы лишний раз не получить взбучку, Павел стал оставлять Блэка дома, навещая по возможности в перерывах на обед.
В очередной раз после обеда, заходя в отделение, Павел увидел двух постовых, сопровождающих мужчин с телевизором на руках. Видимо, шли они издалека и от усталости периодически останавливались.
- Уже и товарищу помочь нельзя! - обиженно возмущался мужчина в темном плаще лет сорока высокого роста, с надвинутой на глаза коричневой кожаной кепкой. - Мы-то здесь причем? Называется, в гости приехал. Попросили помочь. Говорят же вам.
- Что я скажу на работе? - поддакивал коренастый парень в рабочей фуфайке с небритым лицом и разбитой переносицей.
Павел остановился и посмотрел на них внимательней. Он чувствовал какое-то несоответствие в этих мужчинах. Один интеллигентный на вид с тонкими длинными побелевшими от напряжения пальцами. Второй - вылитый грузчик, дебошир, алкаш.
В дежурке, как обычно, стоял гвалт и творился хаос. Павел провел постовых и задержанных с телевизором к себе в кабинет.
- Вы извините, Павел Андреевич, что мы Вас отвлекаем, - начал старший сержант, присаживаясь, - вы же знаете, начальство приказало всех доставлять, кто вещие какие-нибудь несет. Мужчины своему приятелю помогали грузиться. Ну а тут мы.
- Куда грузили-то? - спросил Павел.
- Говорят, машина приятеля стояла на улице Стахановцев.
- Проверили?
- Так это ж в другую сторону. А нам надо в отделение идти отмечаться. Ну, мы и взяли их с собой!
Павел огорчился, в очередной раз сталкиваясь с глупостью.
- Дошли бы и проверили их слова.
- Ну да, а потом еще третьего тащи и остальные вещи…
- В крайнем случае, на машине их друга и приехали бы!
- Мы как-то об этом не подумали, - огорчились постовые.
- А сами-то откуда? - обратился Павел к задержанным.
- Да я вот к Сереге в гости приехал из Вологды, - сказал длинный, кивая на своего приятеля.
- А нос ему кто сломал? - поинтересовался Павел. - Наверное, подрался с кем? Если из больницы позвонят, что ты избил человека - в камеру пойдешь!
- Да никого я не бил! - отозвался парень. - Наклонился в замочную скважину посмотреть, меня и толкнули…
На этом он осекся. Павел увидел, как взгляды задержанных на мгновенье встретились. Это уже было слишком.
- Ну а где ваш приятель-то? - Павел решил сменить тему разговора, чтобы не выдать своих сомнений.
- Наверное, не дождался и уехал, а может, ищет где по району, - отозвался молодой.
- Или подумал, что мы у него телик стыбрили, - добавил длинный.
- А телефон-то у вас есть его или адрес? - спросил Павел.
Парень в телогрейке замолчал, глядя на старшего.
- Да мы недавно познакомились, еще в гостях друг у друга не были, - ответил тот, - вот собирались. Думали, погрузим телевизор и к нему на огонек.
- Ведите их в дежурку и устанавливайте, где живут, - приказал Павел постовым, - и не забудьте проверить по учетам - может, их еще кто-то ищет, кроме приятеля?
Что-то неясное зашевелилось в душе у Павла. Словно легкое похмелье подкатило к горлу. Не перекрывая дыхание, а, наоборот, не в силах вырваться наружу. И стало томиться в груди, ожидая своего часа. Оставшись один, Павел стал рассматривать телевизор. Ничего особенного не обнаружил: большой, иностранный, цветной. Управляется пультом.
"Кстати, - подумал он, - где пульт? Надо бы спросить у них".
При проверке подтвердилось, что парень с разбитым носом прописан в заводском общежитии. В кадрах данного предприятия сообщили, что он уволен за прогулы полгода назад.
Павел набрал телефон дежурного:
- Срочно в адрес! Там должны быть остальные вещи. - Преступники как раз шли в том направлении, когда их перехватил патруль.
Машина была готова через пять минут. Вместе с двумя участковыми Павел проехал в адрес. Но там ничего интересного не оказалось. Когда комендант открыла комнату, взору сотрудников предстало запущенное жилье, покрытая пылью мебель, грязные стаканы на столе, посуда с присохшими остатками еды.
"Это тоже результат", - подумал про себя Павел.
Пришлось возвращаться ни с чем.
- Павел Андреевич, - встретил его дежурный, - больше не могу держать твоих ребят. Не дай бог, прокуратура пожалует - будет несдобровать. У одного еще и нос перебит - скажет, мы постарались. И к врачу его не отправили. Как хочешь, а я их выпускаю.
Длинный вышел из клетки, отряхивая плащ:
- Может, подкинете нас до дому? - обратился он к Павлу, - Тяжеловато снова волочь телевизор - то.
- А вы его не волоките! - отозвался Павел. - Тем более, что он не ваш. В объяснении все написано. Скажите своему приятелю, чтобы позвонил нам или сам пришел забрал.
С перебитым носом рассмеялся:
- Да вряд ли он придет! У него этих телеков как зеленого горошка в банке…
Длинный выдал ему леща и тот замолк.
Они вышли из отделения и пропали из виду.
В этот момент по громкой связи раздался голос "Вертолета":
- Где дежурная машина? Сколько можно ждать? На обед не съездить…
- Машина только приехала, товарищ подполковник. Павел Андреевич на ней в адрес задержанных ездил, думал там похищенные вещи, - доложил дежурный.
- Не надо думать, надо работать! - сказал начальник и бросил трубку.
Павел, огорченный наездом начальника, хотел подняться к себе на этаж, но в этот момент прозвучал очередной звонок и помощник дежурного поднял трубку:
- Что украли? Деньги? Золото? Телевизор…
- Какой телевизор? - прервал его Павел.
Помощник дежурного оторвал трубку от уха:
- Не понял!
- Какая модель телевизора спроси! - повторил Павел.
- Какая модель телевизора? - переспросил помощник, а услышав, назвал ее вслух.
У Павла чуть не подкосились ноги. Вот оно предчувствие. Сердце застучало быстро и сильно, готовое к стремительной погоне, к борьбе, но… было уже поздно. И оно зря пыталось активизировать организм. Павел подумал, что парня с перебитым носом найти не просто. По адресу он не живет. Если дать ориентировку по городу - поймают через месяц, когда он попадет в вытрезвитель или задержат за драку. Похищенные вещи уже продадут. А из доказательств только отпечатки останутся в квартире, если эксперты найдут. Но это улика косвенная. Да и пока все экспертизы будут проведены, эти ребята еще пару десятков квартир опустошат. А могут и в другой регион податься. Из-за совпавших отпечатков никто в розыск объявлять не будет.
- Скажи потерпевшему, чтобы шел сюда на опознание телевизора, - сказал Павел дежурному и пошел в кабинет.
Сев за стол, он подумал, что вот так часто бывает в жизни - что-то не состыковалось вовремя и распадается целая цепь событий, могущих привести к определенному результату. Пришел бы потерпевший пораньше домой. Позвонил, когда задержанные еще были в отделе. И, считай, есть над чем работать. На противоречиях в показаниях вполне можно было бы их подловить, особенно молодого, судя по всему, туповатого. А дальше - дело техники, полностью изобличить в преступлении. Теперь надо снова думать, перерыть кучу мусора, чтобы найти хоть маленький хвостик для зацепки.
Пришедший лысый мужчина профессорского вида сразу опознал свой телевизор. Выезд на место происшествия ничего не дал. Все следы были затоптаны многодетной семьей, заляпаны пальцами домочадцев. Французский дверной замок видимых повреждений не имел. Его сняли для экспертизы.
Увидев разочарованные лица экспертов, профессор решил проявить свою осведомленность о работе сыщиков:
- А где ваша собака?
- Моя? - не понял Павел, но тут же сообразил, что речь идет о розыскной собаке. Вспомнил, что в последний раз ее применяли полгода назад на квартирном разбое сопряженном с убийством.
- Собака одна, а краж много, - ответил за него участковый и беспомощно развел руками.
Профессор слегка приободрился, уличив сотрудников в непрофессионализме. Но горечь утраты опять вернула его к реальности.
И тут, от обрушившейся безысходности, чтобы как-то поддержать милицейский престиж, Павел решил показать профессору, что собака у них все же есть.
"Чем черт не шутит, - подумал он, вспоминая прошлые игры с Блэком по нахождению предметов, - вдруг возьмет след и приведет куда надо! Не приведет, так хоть не будет так стыдно".
Он сказал сотрудникам подождать, а сам пошел домой. Блэк был рад хозяину. Он, как обычно, пытался лизнуть Павла в лицо, при этом поджимая в прыжке передние лапы, чтобы не запачкать одежду. Получалось, он словно гарцевал на задних лапах.
- Пойдем, дружище, - обратился к нему Павел, - не дадим посрамить честь мундира! Да и прогуляемся заодно!
Профессор был удивлен не меньше сотрудников милиции, находящихся в обворованной квартире. Но Павел не дал им опомниться.
- След, след, - жестко требовал Павел, водя собаку по комнате. Проживающие и сотрудники расселись по диванам и стульям. Следователь продолжал заполнять протокол.
Блэк долго ходил по квартире. Забрел на кухню. Принюхался к стоящей на столе кастрюле, затем к мусорному бочку.
- И не стыдно тебе подъедаться в чужой квартире? - поняв желание друга, пристыдил его Павел. - След преступников надо брать, которые телевизор унесли. Неужели непонятно?
Это словно подействовало, и Блэк, опустив голову так, что его лохматые уши иногда задевали разбросанные по полу вещи, направился к выходу. Павел застегнул на собаке карабин и пошел следом. За ним участковый. Блэк, изредка поднимая голову, уверенно бежал по Заневскому проспекту, а затем перешел его и углубился в жилмассив. Только оказавшись у родного отделения милиции, Павел разочарованно передохнул. Участковый улыбался:
- На работу тебя привел, чтоб не болтался, где попало.
Они зашли в дежурную часть, и Блэк радостно кинулся к стоящему на столе опознанному телевизору. Завилял хвостом, засучил лапами по полу, готовый принять благодарность за находку.
- Это я и без тебя знаю, - сказал Павел, грустно поглаживая пса, - ты мне скажи, где преступники отсиживаются, которые этот телевизор сюда принесли и где остальные вещи!
Он потрепал Блэка по холке и уже хотел разочарованно отстегнуть поводок, но собака стала принюхиваться к телевизору с большим интересом. Обошла его вокруг и неожиданно резво потянула к выходу.
- Давайте за мной! - крикнул Павел участковому и помощнику дежурного, с интересом наблюдающим за поведением пса.
Теперь Блэк повел их по другой стороне проспекта и дальше к Республиканской улице. Прямо к парадной старого двухэтажного дома. Сел у обитой коричневым дермантином двери квартиры.
Нажимая на звонок, Павел автоматически пролистывал в голове свои учеты и пытался вспомнить, кто же здесь живет. По надписям на стенах, сожженным почтовым ящикам, разбитым плафонам и отсутствию света было ясно, что обитает здесь не лучший контингент.
- Вы что, на бешеной собаке в магазин слетали? - зазвучал в коридоре недовольный старческий голос. - Как за хлебом, так вас не дождешься, а за водкой вона как!
- Всем лежать! Милиция! - что есть мочи закричал Павел, врываясь с собакой в квартиру, как только дверь едва приоткрылась. - Постовой на входе, остальные за мной!
Женщина в грязных обносках отпрянула и скрылась за занавеской, прикрывающей вход в комнату.
Квартира была пуста, если не считать молодой цыганки, одетой в кучу цветастых, но грязных юбок, с накинутой на плечи темной шалью, из-под которой выглядывали лямки замызганной. когда-то белой комбинации.
- Что надо, менты поганые? - хрипела она, дыша перегаром, - Врываетесь к честным гражданам среди ночи, будите, поспать не даете…
Вид ее и впрямь был сонный: глаза едва приоткрывались, а руки постоянно срывались, завязывая шаль на груди.
Двухкомнатная хрущевка была похожа на склад, заполненный товаром. Он лежал везде и в беспорядке. Десятки скрученных ковров, несколько телевизоров, приемники и проигрыватели. Даже пара стиральных машин и хрустальных люстр. На столе посреди комнаты, словно на выставке, стояли самовары, электрочайники и разнообразные статуэтки.
- Судя по всему, мы попали в нужный адрес! - радостно сказал Павел своим коллегам.
Блэк чувствовал себя здесь хозяином. Впервые он наслаждался таким огромным количеством разнообразных запахов, запертых в одном помещении. Он мотал хвостом, словно помелом, рискуя скинуть со стола какую-нибудь утварь. Радости добавляло счастливое лицо хозяина, и он с уверенностью ожидал благодарности.
- Еще и дворнягу приволокли с собой, - гундосила женщина, - словно порядочных собак в ментовке поизвели!
Блэка ее речь не обижала. Он продолжал обнюхивать все новые вещи и, периодически гордо поглядывая на хозяина, успокаивал взглядом, будто говоря, что метить здесь он ничего не собирается.
- Если не хочешь за соучастие в тюрьму, - обратился к женщине Павел, - говори, где твои кореша? Сколько их и когда придут!
- А чего мне в тюрьму-то идти? - возмутилась цыганка. Наметившиеся всхлипывания в ее голосе говорили, что она не прочь остаться на свободе и желает разжалобить сотрудников. - Что мне скрывать? За водкой ушли жильцы. Я им только квартиру сдаю, а больше ничего и не знаю. Это все ихнее. Откуда наносили - не знаю. Может, комиссионку открывать собираются! Здесь моего нема. Можете хоть отпечатки проверить - я ничего не трогала.
Павел понял, что эта мадам не так уж проста и решил с ней не ссориться.
- Когда позвонят, откроешь им дверь и впустишь в комнату! - сказал он. - Если хоть знаком каким или словом выдашь нас, значит, будешь соучастницей.
- Че мне идти соучастницей, - обрадовалась цыганка, - я с них только квартплату-то и получала, ну и водкой угощали меня. А в чем там соучастие, я и понятия не имею. Как скажете, так и будет. Только пусть деньги мне за этот месяц отдадут и идут куда хотят.
В этот момент на лестнице раздались громкие голоса и мужской гогот, словно там рассказывали анекдоты и смеялись над ними.
Павел поднял указательный палец к губам, призывая всех к молчанию. В упор посмотрел на Блэка, и тот сел, повернув голову к двери, слегка приподняв ухо.
Задребезжал звонок, и Павел пальцем указал сотрудникам встать за шторы, а женщине открыть дверь. После чего прошел с собакой за угол на кухню.
Трое мужчин с хохотом ввалились в квартиру.
- Ха-ха-ха! А эти два придурка постовых поверили, что мы другу помогали! Менты тупорылые! - голосил сквозь смех знакомый молодой парень в фуфайке с разбитой переносицей.
- И следак их, в кабинете, такой же тупой! Ха-ха-ха! - вторил его приятель, сорокалетний мужчина в темном плаще, размахивая кожаной кепкой и держа в другой руке холщевый мешок с продуктами.
Третьим шел незнакомый Павлу мужчина с круглым казахским лицом. Его узкие глаза счастливо щурились. Рот молчаливо растягивался в улыбке. В обеих руках он держал полиэтиленовые пакеты, наполненные бутылками со спиртным.
- Марфа, в койку! - сказал длинный, проходя мимо цыганки и шлепая ее своей кепкой по заду. Это были последние веселые слова обитателей этой квартиры.
Два недавних клиента, зайдя в комнату, резко остановились, замолкнув, а затем боком двинулись к занавеске и за ней пропали. Незнакомец свернул сразу на кухню и уперся лицом в дуло пистолета, который держал Павел.
- Мешки не бросать! Стоять смирно! - строго, но тихо скомандовал он и затем левой рукой стал шарить по одежде вошедшего. Блэк зарычал. Убедившись, что оружия у того нет, разрешил поставить поклажу на пол и, развернув лицом к стенке, скрепил руки за спиной наручниками. Войдя с задержанным в комнату, он увидел, что то же самое проделали с остальными его коллеги. Теперь настала очередь смеяться милиционерам, но они решили это сделать уже в отделении.
Выписывая премию за раскрытие более пятидесяти эпизодов квартирных краж, начальник отдела очень долго и подробно расспрашивал, каким образом нашли преступников и с недоверием отнесся к участию Блэка. Хитро подмигнул Павлу:
- Ох уж эти опера! Чего только не придумают! Даже своим талантом готовы пожертвовать ради пса!
Блэк не слышал этого разговора. Он был счастлив, видя, как радуется его хозяин.
Но вскоре еще один эпизод окончательно восстановил его репутацию.
К Вертолету на прием явился директор закрытого предприятия и рассказал, что на днях кто-то неустановленным способом отключил всю сигнализацию по периметру завода, а так же в особо секретном хранилище, откуда похитил практически весь заказ, подготовленный к передаче Шведской стороне. Продукция оборонного значения.
- Понимаете, - говорил высокий худощавый директор, постоянно поправляя очки на горбатом носу, - это всего лишь несколько десятков бархатных коробочек с пластинами, похожими на золотые, без номеров и особых примет. Но вместе с ними пропали старые негодные трансформаторы, сгоревшие списанные схемы и еще черти что! Не могу понять, кто это мог сделать. Мы должны передать заказ через месяц!
Павел об этом разговоре не знал. Его, как и других сотрудников, вызвали из дома в выходной и заставили отрабатывать ранее судимых. Выезжать к ним домой, опрашивать, оперативно осматривать жилые помещения или привозить их в отдел и там хитростями добиваться правды. В первую очередь поплатились своим временем квартирники с опытом отключения сигнализации, затем все остальные. Стали таскать в отдел рабочих и инженеров с завода. Приехали сотрудники ФСБ, которые увидели в данной краже диверсию и саботаж. У них были свои методы работы. Им предоставили отдельный кабинет, в который никто из милиционеров не заходил.
Как обычно бывает, ниточка появилась, откуда никто не ждал.
Задержали пьяную парочку, которая утверждала, что у них сын-инвалид дома некормленый и, если их не отпустят, он может умереть без лекарств.