- Вы прекрасно выглядите, но вам не хватает хорошей шляпы. Мы - агенты нью-йоркской фирмы "Адам хэтс", и как раз сейчас у нас есть новая модель. Девяносто пять центов штука.
Тэсс гордо шагала по улице. До этого ей никогда не приходилось быть в обществе такого респектабельного джентльмена, каким сейчас выглядел Дэниэл.
Внезапно он остановился перед витриной спортивного магазина, где были аккуратно разложены пистолеты и ружья различных калибров.
- Давай зайдем.
Навстречу им вышел хозяин.
- Я хотел бы купить небольшой пистолет, - обратился к нему Дэниэл.
- Какого калибра?
- Лучше тридцать восьмого, но все зависит от размеров.
Хозяин кивнул, достал связку ключей и, нагнувшись к стойке, открыл один из выдвижных ящиков. На стол лег полицейский "кольт".
Дэниэл покачал головой.
- Слишком большой.
За "кольтом" последовал "смит и вессон", использовавшийся не только в полиции, но и в армии. Снова получив отказ, хозяин испытующе посмотрел на Дэниэла и спросил, что он думает об автоматическом "кольте".
- Мне не нравится эта модель, - ответил Дэниэл. - Я достаточно пострелял из таких, когда был в армии. Нажимаешь курок, а он так пляшет в руке, что я удивляюсь, как из него вообще можно во что-то попасть.
- Тридцать восьмого калибра у меня больше ничего нет, - сказал хозяин. - Если вас это не устраивает, то, может, посмотрим пистолеты двадцать второго калибра?
- Хорошо.
Достав из ящика небольшой кожаный футляр, хозяин аккуратно открыл его, и Дэниэла увидел вороненый пистолет с перламутровой рукояткой. "Смит и вессон" тридцать восьмого калибра, терьер, - с уважением сказал хозяин. - Продается с кобурой. Будете брать? Он, правда, дорогой.
- Сколько?
- Тридцать пять пятьдесят.
- Дороговато, - Дэниэл взял пистолет и подержал его в руках. - Для такого пистолета слишком много.
- Это так кажется. Но самом деле у него такая же убойная сила, как и у большого, но он намного удобнее.
Дэниэл открыл затвор, посмотрел внутрь.
- Сколько же он все-таки стоит? - спросил он.
Хозяин немного подумал.
- Тридцать пять, - ответил он.
- Может подешевле…
- Тридцать два с половиной, за меньшее не отдам.
- Его можно испытать?
- В подвале. - Хозяин нажал кнопку под стойкой, и из задней двери появился молодой человек в замасленной спецовке.
- Проведи джентльмена вниз, - сказал хозяин, передавая ему пистолет и несколько патронов. - Он хочет испытать оружие.
В подвале молодой человек зажег свет, и Дэниэл увидел длинный пустой коридор, в конце которого на стене был укреплен белый лист бумаги с нарисованным черным кругом.
Рабочий протянул пистолет и патроны. Зарядив пистолет, Дэниэл придирчиво осмотрел спусковой крючок и боек, после чего, довольный осмотром, взял пистолет обеими руками и прицелился в мишень.
- Опустите немного, - сказал рабочий. - Через каждые двадцать футов пуля летит на один фут выше, а здесь до мишени тридцать футов.
- Мне это не нравится, - ответил Дэниэл.
- Что поделаешь, такая модель. Чтобы получить нужный размер, приходится чем-то поступиться. Но это очень хорошее оружие. Вы к нему быстро привыкнете.
Дэниэл выстрелил. Пистолет слегка подпрыгнул в его руках, и пуля попала в стену, даже не задев мишени.
- Я же говорил: опустите пониже. Когда целитесь, смотрите не на мушку, а на курок.
Дэниэл опустил пистолет, но, видимо, слишком низко. Пуля пробила край листа. Поняв, что надо делать, он выстрелил еще четыре раза. Результаты получились отличными. Три пули попали точно в центр мишени, одна - совсем рядом. Довольно кивнув, Дэниэл протянул пистолет рабочему.
- Прекрасно, - сказал он.
Выйдя из подвала, Дэниэл увидел побледневшую Тэсс и, взяв ее за руку, почувствовал, что она дрожит всем телом.
- С тобой все в порядке?
- Да, - Тэсс вздохнула.
Дэниэл повернулся к хозяину магазина.
- Я беру пистолет. Вы даете в придачу патроны?
- Нет. Но я могу дать вам тряпку и масло для смазки.
- Договорились. И еще я возьму пачку патронов.
- Хорошо. И еще, - хозяин виновато посмотрел на Дэниэла и показал ему небольшой бланк. - У нас здесь свои правила, покупатель должен указать имя, фамилию, адрес и номер удостоверения личности.
- Пустяки, - Дэниэл открыл бумажник и выложил на стойку водительское удостоверение. - Этого достаточно?
- Вполне. Сейчас я заполню бланк, а потом отдам вам пистолет.
Дэниэл снял пиджак, надел кобуру и затянул ремни.
- Вместе с пачкой на пятьдесят патронов тридцать семь долларов пятьдесят центов.
Отсчитав деньги, Дэниэл взял пистолет, вложил его в кобуру. Затем он снова надел пиджак и посмотрел на себя. Пиджак сидел так, будто никакого пистолета не было.
- Времени не так много, - сказал Дэниэл, когда они с Тэсс вышли на улицу. - Может, пойдем в кино.
Тэсс покачала головой.
- Нет, я хочу вернуться обратно в гостиницу.
- С тобой все в порядке?
- Конечно, глупенький, но сколько же можно заставлять женщину томиться в ожидании?
Глава 4
Чувствуя сквозь сон приятную боль, Тэсс медленно открыла глаза. Обнаженный Дэниэл стоял возле окна с бутылкой виски и сигарой, глядя на улицу. Его тело обладало поистине титанической силой, и за ночь она имела достаточно возможности в этом убедиться. Тэсс весила сто пятьдесят фунтов и считала себя крупной женщиной, однако в руках Дэниэла она казалась игрушкой. Впрочем, игрушкам не дано испытывать такое удовольствие.
- Сколько времени? Я заснула.
- Почти шесть. Дождь только что перестал.
- Хорошо, - Тэсс села, закутываясь в одеяло и неожиданно снова почувствовала порыв вчерашней ночи. - Я до сих пор не могу прийти в себя.
Дэниэл не ответил.
- Принеси мне полотенце.
- Зачем?
- Неудобно оставлять простыни в таком виде.
- Ничего, это обычное дело. Даже семейные пары часто приезжают в гостиницы специально для этого.
- Ты когда-нибудь был женат?
- Нет.
- Почему?
- Наверное, я просто нигде подолгу не задерживался.
- А тебе никогда не хотелось иметь семью?
- Я думал об этом. Может, когда-нибудь я и женюсь.
- А я была замужем дважды.
- Знаю, ты говорила.
Тэсс снова почувствовала возбуждение.
- Но ни с одним я не испытала того, что с тобой.
- А что вы делали?
- Ты можешь себе представить. Я ни с кем еще так не целовалась.
- Тебе понравилось? - Дэниэл засмеялся.
- Да. А я тебе? - неловко спросила она.
- Ты была великолепна, можно подумать, что ты занималась этим всю жизнь.
- Я занималась, но только мысленно. Если бы муж увидел меня с посторонним, он назвал бы меня проституткой.
- Надо было. Может, ты нашла бы себе кого-нибудь подходящего.
- Нет, не надо, - возразила Тэсс. - Все мужчины, с которыми я общалась, одинаковы. Они хотели меня, но никто не любил, как ты.
Дэниэл глотнул виски.
- Хочешь выпить?
- Нет, спасибо. - Подобрав с пола ночную рубашку, Тэсс оделась и пошла в ванную.
- Не надо, - задержал ее Дэниэл.
- Почему?
- Мне нравится этот запах.
- О Господи! - Тэсс заметила в его глазах знакомый огонек. - Так я никогда не приду в себя.
- Смотри, как замечательно, - засмеялся Дэниэл.
Рука, лежавшая у нее на плече, становилась все тяжелее, и, не в силах более сносить эту тяжесть, она опустилась на колени.
Тэсс почувствовала во рту его напряженный член и, когда она думала, что не выдержит этого наслаждения, ощутила во рту острый вкус его семени.
Тяжело дыша, Тэсс подняла голову.
- У меня никогда не было такого парня, - с восхищением сказала она.
Дэниэл не ответил. Сделав еще глоток виски, он подал ей руку.
- Нет, твердо сказала Тэсс. - Сначала побей меня. Ударь по лицу.
- Зачем? - Дэниэл не мог скрыть удивления.
- Я хочу чувствовать себя шлюхой, иначе я потеряю голову от любви.
Пощечина отбросила Тэсс к стене. Приподнявшись, она прикоснулась пальцами к щеке. Щека пылала.
- Так должно быть всегда, - сказала Тэсс, глядя на молчавшего Дэниэла. - Мне нельзя забывать, кто я.
Он еще несколько мгновений постоял неподвижно, а потом помог ей встать.
- Одевайся, - тихо сказал он. - Нам нужно поесть, чтобы выехать пораньше.
Когда Тэсс вышла из ванной, Дэниэл застегивал кобуру.
- У тебя очень красивое платье, - сказал он.
Она надела свое лучшее платье, делавшее ее фигуру тоньше и стройнее, и похвала была ей приятна.
- Ты тоже прекрасно выглядишь.
- Особенно с этим. Дэниэл дотронулся рукой до повязки на лбу.
- Подожди немного. Скоро мы найдем какую-нибудь больницу, и ее снимут. - Дэниэл…
- Что?
- Наверное, мне не следует говорить, - нерешительно начала Тэсс, - но мне все время кажется, что ты от кого-то скрываешься.
- Неправда.
- Тогда зачем тебе пистолет?
Не отвечая, Дэниэл застегнул пиджак и потянулся за шляпой.
- Не хочешь говорить - не говори, но если у тебя какие-то проблемы, то, может, я смогу тебе как-то помочь?
Дэниэл ласково погладил ее по руке.
- Со мной все в порядке. За мной никто не охотится, я ни от кого не скрываюсь. Просто я хочу отдохнуть и подумать, как жить дальше.
- С пистолетом думать лете?
- Нет. - Дэниэл засмеялся. - Но я играю в опасную игру. Несколько дней назад, когда я выходил из офиса, ко мне подошли вооруженные люди, посадили в машину и три дня возили по всей округе, пока их боссы решали, что со мной делать. Самое неприятное было в том, что я не мог сопротивляться. Наконец они выкинули меня из машины, и один из них несколько раз выстрелил. Мне показалось, что он хочет убить меня, и испугался настолько, что наделал в штаны. Даже на войне со мной никогда такого не случалось. Вот тогда я решил, что без борьбы больше никому не уступлю.
- Чем же ты занимаешься? За что они хотели тебя убить? Ты гангстер?
- Я профсоюзник.
- Не понимаю.
- Объединенный профсоюз рабочих сталелитейной промышленности, входящий в КПП, поручил мне создавать свои отделения на различных предприятиях.
- Значит, ты коммунист? Я читала о них в газетах.
- Ничего подобного, - засмеялся Дэниэл. - Большинство людей, для которых я работаю, - республиканцы, хотя сам я симпатизирую демократам.
- Никогда не слышала об этом.
- Пойдем. После ужина я постараюсь тебе все объяснить.
Глава 5
Когда они добрались до Лос-Анджелеса, Тэсс была уверена только в одном: она влюблена в Дэниэла. Такого человека она раньше никогда не встречала. Она не понимала половины из того, что он говорил, а его мысли и вовсе оставались для нее тайной. Иногда Дэниэл казался ей пришельцем из другого мира. Профсоюзы, политика - все это было для нее чужим и пугающим. Всю свою жизнь она работала, получала деньги - иногда меньше, иногда больше - и считала, что для жизни этого вполне достаточно.
Когда машина выехала на Голливуд бульвар, уже наступил вечер, и лил проливной дождь. Театр и магазины были открыты, свет из витрин падал на мокрую мостовую.
- Ты когда-нибудь видел столько огней? - спросила Тэсс, когда машина проезжала мимо китайского театра Граумана.
- В Нью-Йорке их больше, - усмехнулся Дэниэл.
- Ты, по-моему, не рад.
- Я устал, - коротко сказал он. - Сейчас надо найти гостиницу.
Тэсс показала рукой на "Голливуд Рузвельт".
- Думаю, там слишком дорого, - произнес Дэниэл. - Лучше свернуть с главной улицы.
Проехав еще немного, они наконец остановились у небольшого здания. На ночь номер с ванной стоил один доллар, но гостиница, или мотель, как гласила вывеска, имела то преимущество, что машину можно было поставить прямо у схода.
Когда Дэниэл и Тэсс вошли в номер, их взору предстала небольшая кухня с плитой, раковиной, холодильником и посудой.
- Я хочу сделать пару бифштексов на ужин, - сказала Тэсс.
Дэниэл достал из чемодана бутылку виски и, открыв ее зубами, сделал большой глоток.
- Ты, наверное, тоже устал от ресторанов, - продолжала Тэсс. - К тому же я неплохая повариха и хочу тебе что-нибудь приготовить.
Дэниэл ничего не ответил.
- В следующем квартале есть магазин, - сказала Тэсс. - Я сбегаю туда, а ты можешь пока принять душ и немного отдохнуть с дороги.
- Ты действительно хочешь пойти в магазин? - спросил Дэниэл.
Тэсс кивнула.
Он протянул ей десятидолларовую банкноту и ключи от машины.
- Тогда купи мне еще бутылку виски и сигары.
- Я не возьму деньги, - ответила Тэсс. - Сейчас плачу я. Ты и так уже достаточно потратился.
Оставшись один, он еще немного выпил и пошел в ванную. Решив побриться, Дэниэл взял из сумки бритву и мыло, но, заметив рядом с окном чемодан Тэсс, аккуратно поставил его в гардероб и выглянул на улицу. Небо затянули тучи, и, хотя было еще не поздно, казалось, что наступила ночь. Дэниэл посмотрел на дождь, а потом захватил бутылку и вернулся в ванную.
Дэниэл залез в горячую воду и закурил, прислонившись головой к стенке, стал смотреть в потолок.
Зачем он приехал в Калифорнию? Здесь ему нечего делать. Главное происходит там, на Востоке. Вчера газеты сообщили, что Льюис и Мюррей создают Организационный комитет рабочих сталелитейной промышленности. Вот где он должен быть.
Он вздохнул. Нет, он, действительно, сумасшедший. В лучшем случае, его просто снова подставят, как было все двадцать лет с того самого дня, когда он в девятнадцатом году впервые встретился с Филом Мюрреем и Биллом Фостером.
Тогда, вернувшись из армии, Дэниэл получил место охранника на сталелитейном заводе "Ю-Эс Стил" в Питтсбурге и был зачислен в команду из двадцати человек. Начальник, бывший армейский сержант, питал особое пристрастие к дисциплине, поэтому охранники не получали никаких поблажек.
Первые два месяца прошли спокойно. Дэниэлу поручили охрану ворот, и он целыми днями стоял, наблюдая, как входят и выходят рабочие. В основном это были поляки, венгры и выходцы из других стран Центральной Европы, с трудом понимавшие по-английски. С ними почти никогда не возникало проблем - они делали свое дело и, хотя редко выглядели довольными, вели себя спокойно. Однако вскоре все пошло совершенно по-другому. С рабочими неожиданно произошла перемена. Они перестали улыбаться, в их взглядах все чаще чувствовалась настороженность. Когда Дэниэл входил в бар, они замолкали и старались пересесть подальше. Сначала он не придавал этому значения, но однажды вечером хозяин бара, щуплый итальянец, отвел его в сторонку и тихо, чтобы не слышали остальные, сказал:
- Послушай, Дэнни, ты хороший парень, но я прошу тебя больше не приходить.
- В чем дело, Тони?
- Скоро начнутся большие беспорядки, - сказал хозяин. - Люди взвинчены. Они боятся, что ты шпионишь за ними.
- Ерунда! - Дэниэл был неприятно поражен. - Как я могу шпионить за ними, если даже не понимаю, о чем они говорят.
- И все-таки не приходи сюда, Дэнни. - Тони пошел к стойке.
В тот же вечер сержант собрал своих подчиненных.
- Все это время вам жилось очень неплохо, - сказал он. - Но скоро вам придется показать, чего вы, действительно, стоите. Со дня на день мы ожидаем, что профсоюзы и коммунисты призовут рабочих к забастовке. Если она состоится, завод остановится, а этого мы не можем допустить.
- Каким образом, сержант? - спросил один из охранников. - Мы же не сталевары.
- Не будь идиотом, чтобы встать к доменным печам, найдется достаточно людей. Забастовщики попытаются помешать им войти, а мы, в свою очередь, должны помешать им.
- Значит, мы будем помогать штрейкбрехерам, - сказал Дэниэл.
- Мы будем делать свое дело, - отрезал сержант. - За что, по-вашему, вам платят пятнадцать долларов в неделю? Те, кто сейчас собирается бастовать, работают по двенадцать часов в день, а не имеют и десяти долларов. Они вообразили, что заслуживают большего, хотя большинство из них даже не умеет ни читать, ни писать по-английски.
- Чем мы поможем штрейхбрехерам, если будем с ними по разные стороны ворот?
- Шериф выделил двести человек, которые встанут за воротами.
- А если и их будет недостаточно?
- Вот здесь мы и понадобимся. - Сержант улыбнулся и, достав из кобуры пистолет, показал его собравшимся. - Эта маленькая вещица иногда бывает удивительно полезной. - Еще есть вопросы?
- Нет, сэр, - Дэниэл покачал головой. - Но…
- Что?
- Мне это не нравится. Я знаю, что такое забастовка, всякий раз были и убитые, и раненые. Стреляли даже в тех, кто не имел к забастовке никакого отношения.
- Занимайся своим делом, и в тебя не будут стрелять.
Дэниэл вспомнил Джимми и Молли Энн.
- Мне это не нравится, - повторил он. - Меня брали охранять завод, а не стрелять в людей и помогать штрейкбрехерам.
Сержант не выдержал.
- Если тебе не нравится, можешь убираться!
Дэниэл кивнул и медленно направился к выходу. У самой двери он услышал голос сержанта:
- Оставь здесь дубинку и пистолет.
Дэниэл положил свое снаряжение на стол и пошел к двери.
- Даю тебе четверть часа, чтобы собрать вещи, - бросил ему вдогонку сержант. - Если к нашему возвращению в общежитие ты еще будешь там, я вышвырну тебя вон.
Когда Дэниэл закрывал за собой дверь, он услышал голос своего бывшего начальника.
- Я никогда не верил этому мерзавцу. Нам говорили, что он красный. Если здесь остался еще кто-нибудь из коммунистов, то пусть скажет об этом и убирается, пока жив.
В комнате, где он жил с пятью другими охранниками, Дэниэл снял форму и, аккуратно сложив ее, оставил на койке. Потом достал из шкафа свою старую армейскую форму, собрал вещи, засунул их в мешок и вышел на улицу. Дежурные охранники выпустили его, не сказав ни слова. Их уже успели предупредить.
За углом Дэниэл увидел идущих ему навстречу бывших сослуживцев. Он хотел повернуть назад, но было уже поздно. Сержант поднял руку, и на голову Дэниэла обрушился страшный удар дубинки.
- Неплохо я его, - словно издалека донесся до него голос сержанта.
Встав с земли, Дэниэл попытался нанести ответный удар, но его рука только рассекла воздух. Разъяренные попыткой сопротивления, охранники набросились на него, размахивая кулаками и дубинками, и ему пришлось сжаться в комок, чтобы прикрыть голову и живот. Он снова упал и уже не смог подняться.
Удары вдруг прекратились. Дэниэл почти без сознания лежал на земле.
- Это навсегда отучит его совать свой нос, куда не просят.
Потом послышался другой, несколько испуганный голос. По-видимому, говорил кто-то из охранников.
- Мы не убили его, сержант?
Сержант перевернул Дэниэла на спину.
- Живой. Но если он еще раз покажется здесь, я убью его.