Ольга Толмачева
Митька
Утро выдалось тёплым и пасмурным. Ночью прошёл дождь, но небо по–прежнему хмурилось. Ярко блестел лужами промокший асфальт.
Вера спешила к красивому зданию, которое увидела издалека, от метро. Приветливо распахнув двери, оно радостно манило огнями. По фасаду сверкали буквы - Дом моды.
Впереди нее по переходу, сутулясь, шла хрупкая женщина. В руке она несла большую сумку с продуктами и катила перед собой детскую коляску. Внезапно коляска подпрыгнула: колесо стукнулось о неровную поверхность дороги и забуксовало. Раздался детский всхлип. Женщина остановилась. Толкать не доставало сил. Коляска не слушалась - намертво стояла на проезжей части. Движение людей на переходе закупорилось.
Пульсирующий сигнал светофора предупреждал, что скоро поедут машины. Сзади, нервничая, на мамочку с ребенком напирали разгорячённые пешеходы.
Вера кинулась ей помочь. Сильными руками схватила, приподняла коляску и потащила ее с дороги.
Из–под брезентового навеса высунулся карапуз. Пухлыми ручонками он держался за бутылочку, сладко причмокивал.
- Спасибо большое! Вы так добры, - тщедушная мамочка перевела дух. - Васенька такой тяжёлый! - Она поправила сыну шапочку.
"Да она совсем ребёнок! - подумала Вера, рассматривая женщину. - Как Юленька!"
- Сколько вам лет? - не удержалась от вопроса.
- Скоро двадцать один… через месяц, - смутилась незнакомка и зачем–то полезла в сумочку.
- И уже Васенька?
Мамочка ещё больше застеснялась.
- А как же институт?
- На заочный перевелась, - сказала тихо.
- Муж–то есть?
- А как же! - вдруг возмутилась. - Мы с ним со школы! Задачки решали, конспектировали, к экзаменам готовились…
"Дорешались!", - подумала Вера и осуждающе покачала головой.
- У нас любовь… - оправдывалась мама–подросток. - И Юра… он в физтехе учится… Наш папа такой способный… Вечерами работает. - Она забрала бутылочку у задремавшего ребёнка.
- А в армию не загремит ваш папочка? - строго спросила Вера.
- Нет, отсрочка… Военная кафедра…
- А потом?
- Потом и дочку родим! - Женщина–ребёнок засмеялась.
- И замечательно! - Вера заторопилась. - И сынок у вас - богатырь!
- В папу…
Вера направилась к цветочному киоску. Долго выбирала букет: розы или лилии? Белые или розовые? Может, нежно–кремовые? Вера знала, что Юленька любит розы. Но ей самой больше нравились лилии. Цветы неброские, но элегантные. И запах у них тихий, нежный! Она с наслаждением вдохнула едва уловимый аромат. Розы - те не пахнут, лишь позволяют на себя любоваться… И потом… Эдуард тоже придёт с цветами - она уверена! И это точно будут розы. Юля со свиданий всегда возвращается с розами - корзины, охапки роз! У Юльки комната - словно оранжерея.
Пожалуй, следует купить лилии - для разнообразия.
- Вон те, белые! - Она приняла решение.
- Упаковку какую? Праздничную? Простую? Лентами украшать? - по–деловому спросила продавщица. Привыкшая к цветам, как к колбасе, она не допускала излишней лирики.
- Нет, нет! Заверните только в прозрачную бумагу: чтобы не помять.
Вере не нравилось, когда на букеты навешивались ленточки и бантики. Она любила цветы в их первозданном виде - без упаковки.
- Ах, красота! - восхищённо приняла она от продавщицы белоснежные веточки, прижала к груди и вышла из магазина, осторожно ступая по ступенькам.
На тротуаре сидела нищенка и на коленях у нее лежала икона.
Вера привычно хотела пройти мимо: сколько раз за утро ей встретились просящие подаяние - и в метро, и на улице. Застёгивая сумочку, она замешкалась. Подняла голову и увидела заискивающий взгляд женщины, готовой рассыпаться в благодарности. Она снова полезла в сумку - стало неловко обмануть ожидания. Мелких денег в кошельке не оказалось - только что расплатилась в киоске.
Для Юленьки! Пусть у дочки все состоится! Вера протянула нищенке пятьсот рублей.
Увидев большую купюру, та на мгновенье застыла. Схватила бумажку, спрятала под одежду. Стала пугливо озираться по сторонам. И лишь потом благодарно закивала, зашептала: "Господь не оставит… здоровья… вашей семье… детям…"
Да, Вере только это и надо: чтобы Юленька - её дочка - была счастлива.
У сверкающего здания, к которому спешила Вера, выстроился длинный ряд блестящих машин. Из них выходила нарядная публика. В воздухе пахло праздником.
Увидев знакомый джип, Вера обрадовалась: Эдуард уже здесь! Ощутив прилив счастья, поторопилась войти.
В фойе висело огромное зеркало. Вера придирчиво осмотрелась и взбила прическу. Расправила на груди бант. Закрыла ладонями круглые щеки. Повернулась в профиль - увидела себя в отражении, расстроилась: прежде красивая пышная грудь висела на животе вторым ярусом. Набрав воздух, Вера втянула живот. Отметила, что от попытки его спрятать видимых изменений в облике не произошло. Для всего живота места внутри не хватило. Вера печально вздохнула и этим движением выразила тоску о былой молодости и грации. "Возраст… Обмен веществ…" - подумала, подкрашивая губы.
- Какой возраст, мама! - сказала недавно Юля. - Ты бы по вечерам не крючком вязала. - Скажи, вот кому нужны твои кружевные салфетки? Для кого ты сейчас это вяжешь? - Дочка подхватила невесомую вязь. Посмотрела сквозь ажурный узор на свет, изучая рисунок. - Тете Надюше? Светочке? Твои подружки и так в скатёрках, как в паутине. Ты бы лучше по парку прошлась - калории сожгла. Или на аэробику. И прекращай на машине ездить!
- Но Юленька… Так замечательно - расстелить скатерть, накрыть стол, настроиться на беседу. Завести душевный разговор. Красивая посуда, салфетка - эстетическое наслаждение. Это семью объединяет. Ты будущая жена, мать - этому нужно учиться. Муж придёт усталый, взвинченный - дома уютно…
- Не надо перегибать! Ты какую по счёту скатерть вяжешь? Для какого случая? Зимний вариант? Летний? День рождения? Новый год?
- Это для встречи влюблённых. Я Эдуарда позвала в гости.
- Что? Эдуарда? Когда?
- На выходные.
- Ма! Меня–то спросить можно было?! У меня планы…
- Юля! Какие могут быть планы, если свиданье с Эдуардом?
- Мы с Митькой за город собирались, я обещала…
- Митька подождёт. А Эдуард - серьёзный человек, занят все время…
- Мы не одни - с компанией…
- И компания не развалится. Подумай: Эдуард - руководитель огромного коллектива - выбрал для тебя время. Отменил встречи, дела… Думаешь, легко? А ты - за город! С Митькой!
Юля со школы дружила с Митькой - сидели за одной партой. "Тебя подружка спрашивает", - смеясь, говорила Вера, подзывая дочь к телефону. Митя, и правда, был Юле, словно подружка. После уроков часто приходил к ним - помогал дочке с задачками. По совету Митьки Юля записалась в турклуб. Вместе ездили в спортивный магазин покупать снаряжение: палатку, спальный мешок, примус. Тушенка, рис, сухари, масло рассовывались по рюкзакам: дети на Соловки отправлялись. И в лыжную секцию Юля стала ходить вместе с Митькой, и на каток.
Он рос без отца. Круглый год, стесняясь, ходил в одной и той же лёгкой куртёнке. Когда приходил в гости, Вера старалась его подкормить. Пока Юля с репетитором занималась английским, за столом, покрытом узорной скатертью, они, уединившись, пили чай с пирогами. Вера рассказывала Мите про Саратов - город, где прошло ее детство, институт и первую любовь - юноша был способен и на такие разговоры.
Несколько раз у школы Вера встречалась с Митиной мамой. Это была неприметная, встревоженная женщина с сумками и кошёлками, которая все время куда–то спешила. Иногда видела её с младшими детьми - Митиными братьями. Очень запомнила на родительском собрании - сияющей от гордости за успехи сына. Приближался Новый год, родительский комитет, по обыкновению, собирал деньги учителям на подарки. Случайно Вера увидела в раскрытом кошельке Митиной мамы несколько купюр, заколотых скрепками: Сане - конструктор, Севе - зимние сапожки, Мите - фотоаппарат… Ни одной лишней. Мама отколола скрепку и передала классу деньги, отложенные малышу на конструктор.
Вечером Вера долго не могла успокоиться. Даже любимый сериал смотрела рассеянно. Как видение, стояли перед глазами выпотрошенный кошелёк Митиной мамы и её нервные пальцы, и скрепка…
Утром Вера поехала в Детский мир за подарком для Сани. Предстояло подумать, как передать конструктор. Выручил Дед Мороз.
Школу Митька закончил с золотой медалью, без труда поступил в технический институт на очень престижный факультет. Учился и подрабатывал. Вера привыкла к дочкиному приятелю. Для неё он был палочкой–выручалочкой: то компьютер починит, то гвоздь для картины прибьёт.
…Публика прибывала.
Смотрясь в зеркало, Вера с грустью отметила, что уже давно перестала носить облегающие фигуру свитера и юбки. В её гардеробе как–то незаметно, сами собой, появились вещи прямого, мешковатого силуэта. Неудивительно - прямые линии как нельзя лучше скрывали расплывшиеся бедра, широкую затвердевшую спину с негнущимся позвоночником, короткую шею. Теперь Вера полюбила трапеции и прямоугольники. А эллипсы и параболы остались в прошлом.
- Ма! И как я буду встречать Эдуарда? Ты это продумала?
- А как же, Юленька! Продумано до мелочей. Я и обед приготовлю, и стол накрою. Скатерть расстелю - свяжу к субботе. Тебе так - похозяйничать только. Думаю, справишься…
- А вы?
- А мы с папой на дачу. Зачем будем мешать? - Вера пожала плечами.
- Юля, - она придвинулась к дочери поближе и зашептала, - я давно хотела с тобой поговорить… Ты девочка взрослая…
- Ну…
- Если Эдуард вдруг решится… Одним словом… - Она замялась. - Ну… если ему захочется…
- Ты имеешь в виду секс? Приставать что ли?
- Что ты такое говоришь, Юленька! - Вера возмутилась. - Приставать! Он же серьёзный бизнесмен!
- А бизнесмены что - не люди? - прыснула дочь.
- Ты не знаешь Эдуарда, Юля!
- Где мне знать! Ты ему пишешь! Кстати, почту смотрела? Ответил?
- Ещё не смотрела. Так вот, дочка, Эдуард - очень… очень… - Вера подбирала слова, - …честный, порядочный, интеллигентный. Эдуард не может просто так, как ты только что смела выразиться, - приставать…
- Понимаю, мамочка! Просто так - не может! Он будет приставать не просто так! - Юля засмеялась и чмокнула Веру.
- Да ну тебя! Ты все шутишь! - Вера отмахнулась. - Я бы тебе посоветовала, Юля… Как женщина, мать. Я прожила жизнь - старше, мудрее. Хочу тебе добра, чтобы ты была счастлива…
- Мам, закончи уж! Говори скорей - не томи! Митька ждёт!
Вера поморщилась: опять этот Митька!
- Я бы Эдуарду не отказала… - сказала решительно и потупила взгляд.
Юля удивлённо дёрнула бровью:
- Так ты что, мамочка, секс без любви благословляешь?
- Юля! Сейчас время такое… Нужно к выбору спутника отнестись основательно. О будущем подумай… Любовь - это хорошо, чудно… Каждая мечтает… И это большое счастье, когда любишь… Только не всегда в жизни бывает, как хочется… Часто большая любовь приносит лишь разочарование. Что там - после любви?
- Что может быть после любви? После любви - любовь!
- А вот здесь ошибочка! Все так сначала думают…
- И что?
- После любви - пустота. Разочарование. Сопливые дети и три копейки в кармане. И неоплаченные счёта… ворох счётов!
- Мамочка! Ты о чем? Ещё в школе по литературе учили, сочинения писали…
- Это, доченька, художественный вымысел. Писатели отображают мечту человечества - мир идеальный, от реальности далёкий. Но никто ещё не рассказал, что бывает после свадьбы. После встречи. Тишина - будто все умерли. А что потом?
- Что, мам?
- Страсти затихнут, смотришь, а перед тобой совсем другой герой - неспособный брать ответственность. Юленька! Самое главное в жизни - уважение к человеку. Уважение, из которого вырастает настоящее чувство… Вот Эдуард - такой человек.
- Ма, да что ты про него знаешь! Может, не бизнесмен он вовсе. Ты только фотографию в Интернете видела. Может, все про себя выдумал, чтобы скучающих дамочек - таких, как ты - зацепить.
- Во–первых, машину видела. Из окна - когда вы в театр ездили. Но даже если я не знаю, ты–то смотрела! На дорогой костюм, охрану…
- А может, он у друга одолжил! Мам, ты подумай: будет серьёзный человек в Интернете знакомиться?
- Серьёзные люди всегда одиноки… Потому что люди оценивают не человека, а его состояние. Интернет для многих - спасение.
- Ма! Знаешь, сколько в Интернете придурков! И маньяки там тоже пасутся… Вот вы уедете с папой на дачу, а он меня… - Юля провела пальцем по горлу.
- Что ты, дочка! - Вера замахала руками. - Юленька! Я навела справки… Эдуард - генеральный директор крупной корпорации. Годовой оборот миллионы долларов. Подразделения во всех частях света…
- Да ты, я смотрю, мам, основательно подготовилась. А семья? Такой солидный - и одинок?
- Гражданский брак. Есть ребёнок.
- И тебе это нравится?
- Юленька! Всякие ситуации в жизни бывают. Разлюбили, не сошлись характерми.
- Но ребёнок, мам?
- А что ребёнок? Ребёночек - это хорошо. Ты девочка добрая, постараешься…
- Ты о чем, мама?
- О том, что нужно с Эдуардом поближе сойтись. Познакомиться. Разглядеть друг друга. Такого мужчину и полюбить можно - особо стараться не нужно.
- Мам, как полюбить? Как заставить?
- Найди в нем хорошее! Умный, внимательный. К тебе нежно относится.
- Не ко мне, а к тебе. Ты ему пишешь.
- От твоего же имени! И потом - я с тобой советуюсь. Ты письма читаешь, соглашаешься… Я ничего не выдумываю - все как есть. А если приукрашу что, девушки все так делают - кокетничают.
…Вера тряхнула головой. Да, внешне она изменилась, пополнела. Зато у неё по–прежнему роскошные волосы! Длинные, пышные, блестящие - до плеч… Она их слегка подкрашивает. Жаль, Юльке они не достались. У дочки волосы сухие, ломкие, как у Виталия - мужа. А муж рано поседел. Лет в тридцать у Виталия на голове появилась небольшая проплешина. С каждым годом она разрасталась. Впрочем, лысина Виталия не смущала. Муж вообще ко всему относился иначе. Не любил шумных вечеринок, многолюдных компаний. Забьётся в комнате - его и не слышно. Друзей особых не было - так, парочка институтских приятелей. Обликом Виталий был неказист, ничем не примечателен - ни очей сверкающих, ни стати… Тихий, неприметный. Жил, всем обликом сигналя: "Оставьте меня в покое".
Вера с Виталием вообще являли странную парочку: он молчаливый, замкнутый, застёгнутый на все пуговицы - вещь в себе. Одним словом, физик–ядерщик. Весь в секретах - и дома, и на работе. Она - шумная, крупная, плечистая. С широкой талией и копной роскошных волос. Вела дом, руководила, командовала. Хозяйкой была отменной! В доме сверкало, шкворчало, пеклось.
С Виталием они познакомились в поликлинике, когда тот был в Саратове в командировке, на секретном заводе. Простудился и пришёл на приём к врачу. Доктором оказалась Вера. Молодой ученый Вере понравился - было в нем что–то такое… Влекла тайна мироздания, известная ему одному, он её вычислил в своей диссертации. Доктор ставила градусник, вскрывала ампулы, наполняла лекарством шприц - он крутил головой, восторженно глядя. Ловил движения рук - любовался.
Из Москвы написал письмо. В нем - стихи.
Через год они поженились.
Спустя годы по причине недофинансирования отдел, в котором работал Виталий, закрылся, а он оказался не у дел. Впал в депрессию. Помог институтский дружок - один из немногих, с кем муж поддерживал отношения. Пристроил в компанию, устраивающую выставки оборудования. Виталий оказался талантливым управленцем: дело ширилось, процветало, семья прилично жила.
Со временем Вера оставила поликлинику и стала искать себе применение: и курсы ландшафтного дизайна закончила, и загородный дом построила, и живописью увлеклась. Сам же Виталий от достатка скис, сдулся. Пообтёрся, как коврик в прихожей. Жизнь его придавила.
…У лифта было много народа. Длинноногие тощие девочки–птички с оголенными спинками толкались локтями, щебетали. Волновались перед выступлением. Вера решила с ними на лифте не ехать, подождать следующий.
Постояв, решительно отправилась по лестнице пешком. Поплыла вверх на шпильках, словно на цыпочках. Юля сказала, надо больше двигаться.
…Годы берут своё, но зато у неё красивая лапочка–дочка! Не просто красавица - умница! Юленька с отличием закончила престижный университет. Стала социологом. Но Вера практично решила: работа подождёт. Вся жизнь впереди, успеет, наработается. Застрянет навеки в офисе, и непонятно, какой Митька встретится на дочкином жизненном пути. Прежде стоит устроить личную жизнь. Вера решила вплотную заняться Юлей - отполировать бриллиант. Нужно самой вершить судьбу - не дожидаться, когда любовь спустится с неба.
Она разработала план: выписала на дом репетиторов, записала Юлю в школу моделей. Даже в литературную студию пыталась определить, но там был творческий конкурс. Потом Вера отобрала самое лучшее Юлино фото и - благо, что недавно сама закончила компьютерные курсы, - разместила его в Интернете на сайте знакомств.
Дочь стали приглашать на свидания.
Так они познакомились с Эдуардом.
Этот мужчина поразил Верино сердце. И не только потому, что руководил крупным учреждением. Он писал трогательно, душевно. О том, что жизнь так быстротечна, а рядом нет близкого друга, способного услышать его, понять и утешить.
Верино сердце вздрогнуло, полетело…
"Мой бесценный друг! - написала она от Юлиного имени. - Какой радостью наполнено моё сердце! Какое это счастье - обрести в Вашем лице друга, наставника, близкого человека, родственную душу…" - Она перевела дыхание. Прочитала написанное и удивилось, в какую кружевную замысловатую вязь складывались слова. - "…Только теперь осознаю я, что до знакомства с Вами я не жила, не чувствовала - лишь существовала…"
Вера понимала, что слог высокопарен и неестественен. Так современная молодёжь не говорит, и это может вызвать подозрение. Старалась писать иначе, но по–другому не получалось.
Видимо, именно таких переживаний душа ждала.
"…Мне так трудно притворяться, а я должна целый день казаться весёлой, когда душа моя разрывается на части. Разве объяснить любимой мамочке и всем друзьям моим, как трепещет моё сердечко при мысли о Вас?"
"Когда мы увидимся? Не буду жить до этого момента", - получила вскоре ответ.
…Играла музыка. Слепил свет. Отдышавшись, Вера заглянула в до отказа заполненный зал. Пожалела, что задержалась. Публика стояла в проходе, свисала с лестницы. По периметру располагались стулья - ни одного свободного. В центре зала царил сверкающий подиум.
В темноте она увидела свободное местечко. Приподняв над головой лилии, грудью, как бронёй, оберегая хрупкие ветки, стала проталкиваться сквозь плотные ряды, раздвигая фотографов. От натиска её крупного тела те расступились.
У подиума стояли возбуждённые участницы - готовились к выступлению.
В розовом платьице среди подруг Вера увидела Юленьку. Она стояла бледная, взволнованная. Волосы были собраны и туго затянуты в жгут, отчего и без того большие глаза выглядели огромными - в пол–лица. Вера залюбовалась на дочку. Увидела, точно впервые, как чудесно она сложена. Загордилась.
С трудом добравшись до стула, села на краешек.