Он закончил и перенес все свое внимание в ноутбук, а я пошла в сторону спален. Квартира у Лехи большая: огромная прихожая, из которой попадаешь в гостиную, из той в кухню через арку. В прихожей стенкой к кухне примыкает ванная с туалетом, и вглубь уходит коридор, ведущий в спальни. Упирается он во вторую ванную с туалетом, а дальше расходится в две стороны: в одну комната Лехи, в другую еще небольшой коридор с двумя комнатами. Во времена моего пребывания здесь эти комнаты пустовали, в них никто не жил, сделаны они были гостевыми спальнями. Леха все думал одну переделать в кабинет, но руки не доходили. Я заглянула за обе двери и поняла, что так и не дошли. Комнаты выглядели точно так, как я их помнила.
– Постельное белье лучше сменить, – крикнул Леха, – найдешь в шкафу.
– Спасибо, – буркнула я, выбрав ту комнату, что была слева. Она была небольшая, напротив двери окно почти во всю стену, в углу – шкаф, напротив него кровать, рядом с ней тумбочка. Справа на стене большое круглое зеркало в раме. Никакой индивидуальности в комнате не ощущалось, может, потому, что наводить ее было некому. В шкафу я нашла постельное белье и перестелила кровать, отправив грязное в стирку. Леха не показывался и даже признаков жизни не проявлял, так что становилось ясно: дружбы точно не выйдет. Впрочем, он дал мне это понять. Остаток вечера я провела в комнате, лежа на кровати и пялясь в потолок. Размышляла о перспективах, о том, как себя вести. Леха, кажется, не сомневается, что я буду общаться с друзьями Витязева, как он их назвал, а не сбегу в очередной город, чтобы начать новую жизнь. А почему бы и нет? С другой стороны, мои слова будут проверять. Тогда сведений не было, искали нас на удачу, теперь будут проверять мои слова, а история моя не без белых пятен, что уж врать. Главное, убедить всех в том, что Витязев мертв, тогда меня отпустят, потому что брать будет нечего. Да, у меня нет доказательств его смерти, но не я же в этом виновата. Занять себя было нечем, и я против воли опять погрузилась в воспоминания, на этот раз в те роковые дни, когда моя жизнь снова круто изменилась.
Леха всегда увлекался картами, кладами, поисками, раскопками и прочей фигней, о которой я тогда даже не думала. Авантюристом он был по жизни, и эта сторона вполне вписывалась в его образ. До нашего с ним знакомства он уже лет пять как занимался кладоискательством. Простые, явные карты и места его не интересовали, только сложные случаи, такие, как он сам. В тот день он приехал на встречу взбудораженным и тут же выложил на стол карту.
– Это что? – поинтересовалась я, и Леха быстро ввел меня в курс дела. Карта досталась ему по случаю от знакомого. Это был не оригинал, а всего лишь два фото: одной ее стороны и другой. Леха начал изъясняться на тему места, боев, проходивших там во время войны, и прочее в том же духе. Я не все понимала, зато почуяла, что грядет что-то интересное. Леха стал готовиться к походу. Искал людей и проводника. В это же время он разгадал кодировку карты. Мы сидели в постели и вырисовывали маршрут. Неожиданно для себя я очень увлеклась этой идеей, прямо загорелась. Кроме меня и Лехи кодировку, написанную на другой стороне карты, не знал никто. В экспедицию ее не брали. Мы запомнили на карте место, куда она указывала, посчитав, что этого достаточно. Все уже было готово, но в последний момент у Лехи случился какой-то аврал. Переносить экспедицию было слишком проблемно, и мы договорились, что я поеду с ребятами, а он подъедет, как только сможет. За несколько дней мы добрались до нужного города, там нас ждал проводник. Это и был тот самый Митя Витязев, который влез в мои мысли и сломал мою жизнь.
Первое время я старалась просто не обращать на него внимания, но все время ловила себя на том, что ищу его взглядом. Он же, казалось, не замечал меня вовсе. Если мы сталкивались, был неизменно вежлив и учтив, улыбался так, что у меня сердце начинало бешено стучать. Но не более, мгновенье, и он уже отошел, переключаясь на что-то другое. Мне кажется, это меня и доконало. Леха был моим первым мужчиной, достался он мне на раз-два, к тому же выполнял все мои прихоти. А тут… Короче, крыша моя ехала чем дальше, тем сильнее. А на третий день вечером мы все сидели у костра, и я вдруг поймала его взгляд, он так смотрел, что у меня заныло внизу живота. Не удержавшись, я шумно выдохнула, Митя, заметив это, усмехнулся, и перевел взгляд на кого-то другого. В ту ночь я долго не могла уснуть, ворочалась, пялилась на крышу палатки. Наконец, я задремала, как вдруг поняла, что не одна. Я почувствовала на своем теле руки, чья-то нога уперлась мне между ног, а губы, его губы стали целовать шею. У меня закружилась голова, перехватило дыхание, я закусила губу, чтобы подавить стон, он залепил мне рот поцелуем.
– Крики нам точно не нужны, – прошептал мне на ухо и нежно прикусил за мочку, отчего я вся подалась ему навстречу, изгибаясь. Он провел рукой по моей груди, большим пальцем потер сосок, и мне пришлось снова закусывать губу.
– Тут нельзя, – с трудом прошептала я, обхватывая его руками и ногами, он вжался в мое тело, и я легонько застонала, почувствовав его желание.
– Приходи завтра в три часа ночи к озеру, – прошептал он, целуя меня и лаская руками так, что я практически потеряла голову. Потом он выскользнул из палатки и растворился в темноте, а я лежала, не веря в происходящее. Все мое тело еще дрожало от его прикосновений, я чувствовала сладкую истому, проваливаясь в сон, я улыбалась.
Только на утро я смогла осознать произошедшее ночью. Я поддалась Мите, он мог делать со мной, что угодно, и я не только не противостояла, но, наоборот, желала этого. Для меня это все было очень странно. До этого момента ничего подобного в моей жизни не происходило, Леха вполне меня устраивал, и я не смотрела на других мужчин. Но то, что нас связывало, я не считала любовью. С самой первой встречи наши отношения развивались ненормально, мы были страстными любовниками, может, даже друзьями, но не возлюбленными. Так мне казалось тогда. Митя же сразил меня наповал. Я думала только о нем, о его глазах, об улыбке, о том, какой он человек, чем занимается, я хотела знать о нем все, я хотела быть рядом с ним. Знаю, для двухдневного знакомства выглядит странно, но мне было всего двадцать, я была достаточно оторванной от жизни девочкой, взращенной на французской литературе девятнадцатого века. Если вы хоть чуть-чуть представляете себе, что происходит в тех книгах, то мои романтические порывы не покажутся вам чрезмерными. Леха жил легко, и с ним я быстро к этому привыкла, бросаясь в любые авантюры с небывалым энтузиазмом. Я хотела влюбиться так, чтобы потерять голову, и как только в жизни появился достойный для того объект, я это сделала.
Весь день я ходила сама не своя, пыталась поймать Митины взгляды, но он ускользал, улыбаясь своей улыбочкой. Чертов Индиана Джонс. Под вечер я даже начала думать, не приснилось ли мне все, но уходя к себе, Митя кинул на меня такой выразительный взгляд, что я на месте заерзала. С трудом я дождалась нужного времени. Без пятнадцати три вылезла из палатки и, обогнув наш городок по большому кругу, двинула к озеру. До него было минут семь. Я шла аккуратно, чтобы не упасть, включать фонарь остерегалась. Выйдя к озеру, замерла, оглядываясь, глаза уже привыкли к темноте, но я никого не увидела. Не зная, что делать, я стала прислушиваться, и почти сразу на меня выскочил он, я даже не поняла, из-за какого дерева. Митя обхватил меня и, прижав к стволу, начал целовать. Я тут же забыла о всех своих страхах.
– Я думал, ты не придешь, – сквозь поцелуй выдохнул он.
– Я не могла не прийти.
Довольно усмехнувшись, Митя резко развернул меня спиной к нему, быстро стянул мои шорты вместе с трусиками вниз и почти сразу я почувствовала резкий толчок, вызвавший бурю эмоций. Я застонала, он, схватив меня за волосы, потянул вниз, чтобы мое лицо оказалось возле его и начал целовать, не останавливаясь. Это было что-то невероятное. Этот секс был совсем непохож на наш с Лехой, если в том было много страсти, взрыва, эмоций, то здесь была похоть и грубость, которые заводили меня очень сильно. Митя быстро понял, что мне надо, и я получала наслаждение за наслаждением, под конец забыв, где вообще нахожусь. Он кинул на землю свою кофту, и мы переместились вниз. Я потерялась в круговороте поз и оргазмов, наконец, он отстранился и упал рядом со мной, тяжело дыша. Я лежала на его кофте не в силах пошевелиться. Мы встретились взглядами, Митя усмехнулся.
– Что? – выговорила я с трудом. Он качнул головой, потом положил руки под голову и уставился на небо.
– Трахаешься ты просто улетно.
Я тоже усмехнулась и, последовав его примеру, подняла глаза на звезды. Их в черном небе было множество. В городе я звезд вообще не видела, а если они появлялись, то в количестве одной-двух штук, к тому же такие блеклые, что и смотреть не хотелось. Здесь, в лесу, все было иначе. Звезды рассыпались вереницей ярких огней на черном куполе неба. Казалось, они так близко, что, забравшись на дерево, смогу достать их рукой. Они складывались в очертания, которым астрологи дали названия, и ярче всех сияла полярная звезда. На них можно было смотреть вечно, особенно лежа после секса рядом с любимым человеком. Я посмотрела на Митю исподтишка, он улыбался чему-то своему.
– Что теперь? – сдуру спросила я и тут же испугалась, что все испорчу. Митя, глянув на меня, перевернулся на бок.
– Ты же понимаешь, Леха Дьявол не из тех людей, кто смирится с подобной ситуацией.
Я это понимала.
– Значит, у нас только один выход, – добавил он, – сбежать вместе.
– Ты серьезно? – уставилась я на него практически в восторге. Он кивнул.
– По крайней мере, я не вижу другого варианта.
– А когда?
Митя усмехнулся.
– Это значит да?
– Конечно.
Он немного подумал.
– Не вижу смысла медлить. Мы сбежим завтра ночью. В это же время будь полностью готова и жди меня в своей палатке. Ее не будем брать, моей хватит. Собери в рюкзак немного одежды, еду, воду, только самое необходимое. Поняла?
– Да, – закивала я, будучи на седьмом небе от счастья. Итак, он тоже сдался мне, он готов со мной бежать на край света, лишь бы нас никто не мог разлучить. Такие мысли непроизвольно витали в моей голове. Думаю, влюбленность на тот момент у меня была рьяно перемешана с шилом в одном месте, а также постоянной потребностью поддерживать чувство собственной важности. Жизнь, в которую я ворвалась благодаря Лехе, виделась мне беспечной дорогой, по которой надо идти весело, не оглядываясь назад, отдаваясь всему новому, что тебе дается. Куда меня завела эта дорога, в общем-то, понятно.
На следующую ночь мы сбежали. Шли примерно до полудня, я вся вымоталась, очень устала, но терпела, понимая, что нужно уйти как можно дальше, ведь за нами могли начать погоню. В двенадцать мы все-таки сделали привал, и я тут же растянулась на поляне.
– Мы идем в сторону нашего клада? – поинтересовалась у Мити.
– Скорее нет, чем да, – задумчиво сказал он, – там они нас, наверное, будут в первую очередь искать, так что с кладом придется распрощаться.
– Вовсе нет, – хмыкнула я, потягиваясь, он посмотрел на меня с интересом, привычно теребя травинку в зубах. – У карты есть кодировка, о которой знаем только мы с Лехой. Ему они дозвониться в ближайшее время не смогут, поэтому у нас есть все шансы.
– Значит, вы всех обхитрили, – рассмеялся он, – молодцы.
Он прилег рядом со мной и озорно посмотрел:
– Расскажешь мне?
– Конечно, дай карту.
Митя вытащил из рюкзака карту, и я, покрутив ее, указала место, где находился клад по мнению Лехи.
– Что там вообще за сокровища? – стал расспрашивать Митя, посмотрев на карту, а потом на меня. Я пожала плечами.
– Леха говорит, в этих местах шли сражения во время войны. И карта слишком мудреная для какой-нибудь зарытой ерунды. Кодировка навела его на мысль, что в этом месте могут быть дорогостоящие вещицы или военные трофеи. Кому принадлежала настоящая карта, он не знает. Ему ее подогнал знакомый, а тот, в свою очередь, получил ее еще от кого-то. Цепочка могла быть и длиннее.
– Понятно, – задумчиво протянул Митя, посмотрел на меня и хитро улыбнулся. – Ты сильно устала?
Я поняла его намек моментально, и мое тело тут же отреагировало. Он, почуяв это, пустился в атаку, расположился на мне и стал медленно сползать вниз, покрывая мое тело поцелуями и расстегивая шорты. Потом его губы оказались у меня между ног, и я выпала из реальности, отдавшись в его власть. Он был искусным любовником и искусным обманщиком. За два дня он соблазнил меня и выведал все, что ему было нужно. Я была ему послушна, Митя мог делать со мной все, что хотел. Вот такая я была маленькая и глупая дурочка, считавшая, что могу получить все, чего пожелаю.
Вздохнув, я села на кровати и осмотрела комнату. Да уж, лежу в квартире Лехи, а думаю о Мите. Мир вверх тормашками своеобразен и жить в нем не так легко, как может показаться. Я кинула взгляд на часы: было уже одиннадцать. Что будет завтра? Неизвестно. Пожалуй, стоит встретиться с этим парнем, разыскивающим Витязя, раз уж он упорно набивается ко мне в друзья. Надо только ускользнуть из-под Лехиного носа, что будет не так-то просто.
Я прошла в гостиную, она была пуста, как и кухня, из ванной доносился шум воды. Ужасно хотелось есть. Пошарив по холодильнику, я обнаружила, что там нет ничего пригодного для пищи. Зато в ящике обнаружилась пачка риса, а в холодильнике были остатки соевого соуса. Подумав, я решила, что это не самый плохой вариант и, найдя кастрюлю, поставила воду на огонь. В морозилке нашелся кусок куриного филе, и я посчитала это за крайнюю степень удачи. Разморозив его в микроволновке, порезала и бросила обжариваться. Я мирно готовила, напевая что-то себе под нос, когда сзади раздался Лехин голос:
– Ого, у нас намечается ужин?
От неожиданности я вздрогнула. Обернувшись, лицезрела его стоящим в халате на пороге кухни.
– Вроде того. Пытаюсь сделать что-нибудь из того, что нашлось в холодильнике.
– И что это будет? – он подошел ко мне.
– Рис с куриным филе под соевым соусом.
– Это нашлось в моем холодильнике? – удивился он. – Наверное, оставил кто-то.
– Ты все так же предпочитаешь обедать вне дома?
– Это удобно. А ты научилась готовить?
– Пришлось.
Леха хмыкнул и попросил:
– Дай попробовать.
– Еще не готово.
– Все равно дай.
Я выудила ему кусок филе.
– Вкусно, – сказал он, прожевав, – но я бы добавил немного перца.
Леха уселся за стол.
– Надо же, почти идиллия, – усмехнулся мне в спину. Я не ответила. Минуту стояла тишина, потом он вдруг спросил:
– У тебя было много мужчин?
Я растерялась, но быстро пришла в себя.
– Да, – ответила честно.
– Когда-то я думал, что буду у тебя единственным… Забавно. – Он покачал головой. Я опять промолчала. – Чем он тебя взял?
– Что? – повернулась я к нему.
– Витязь. На что ты клюнула, что так легко изменила мне?
Я помолчала, опустив глаза, но все же ответила:
– Он не давался в руки.
Леха усмехнулся.
– Я изначально говорила тебе, что наши отношения недолговечны, а ты махал руками у меня перед лицом, доказывая, что я от тебя никуда не денусь.
– Так ты решила доказать свою правоту?
Я испытующе посмотрела на него.
– Ты изменился. Я тебя не узнаю.
– Неудивительно, прошло восемь лет. Я тебе больше скажу: ты меня никогда и не знала.
Почему-то именно эти слова меня задели больше всего.
– Неужели? Мы ведь прожили вместе год.
– От этого еще печальней. Впрочем, я тебя тоже не знал. Но ты дала возможность это исправить. Иногда я думаю, может, ты самая обыкновенная шлюха, в этом все дело? Возможно, надо было позволить твоей матери отправить тебя в монастырь.
Я только зубы сжала.
– Мне бы хотелось, чтобы ты уважал меня, – процедила в ответ, выключая плиту.
– А мне хотелось, чтобы ты меня любила. Не всему дано осуществляться.
– Если ты собираешься постоянно меня унижать, проще закончить этот балаган, и я уеду прямо сейчас.
Я посмотрела ему в глаза, он некоторое время думал, отвечая мне внимательным взглядом.
– Ладно, я постараюсь быть тактичней. Разрешите предложить к ужину бутылку красного?
– Валяй, – кивнула я.
Леха достал вино, я разложила блюдо по тарелкам. Вышло вкусно, ужин прошел в полном молчании. Только и было слышно, как вилки стучат о тарелки, да донышко бокала об стол. Тишина, однако, не давила, к тому же, вино меня расслабило, я наконец смогла отпустить напряжение, скопившееся за эти дни. Кажется, все оказалось лучше, чем я думала. Повезло.
Мы доели, я стала мыть посуду, но Леха подошел и потянул из моих рук тарелку.
– Я помою.
Наши взгляды встретились, я стояла, не отпуская тарелку и не отводя глаз. Понимала, что совершенно не знаю этого мужчину, когда-то заменившего мне весь мир. Что с ним произошло? И главное, как разгадать его, найти подход?
– Тарелку отдай, – наставительно попросил Леха, и это вернуло меня к реальности.
– Спасибо, – кивнула я, – пойду спать.
– Спокойной ночи.
– И тебе.
Я прошла в свою комнату и рухнула на кровать. Немного полежав, послала все к черту и уснула.
Утром встала поздно, наверное, сказалась усталость, накопленная за последние дни. Быстро приняла душ, выйдя из ванной, прошлась по квартире, стояла тишина. Или Леха еще спит, или ушел. На кухонном столе обнаружилась записка:
"Приду около трех часов. Если не затруднит, дождись меня".
Лаконично. Я кинула взгляд на часы: было двадцать минут второго. Подумав, решила не артачиться и дождаться его. Ноутбук из гостиной исчез, поэтому я села на диван с книгой в руках. Библиотека у Лехи, как ни странно, всегда была хорошей, правда, не знаю, читал ли он все эти книги или только коллекционировал. Мой выбор пал на Сервантеса, однако сосредоточиться на приключениях Дона Кихота я никак не могла, поглядывала на часы и думала, что делать дальше. Так или иначе, события должны развиваться, иначе мое нахождение здесь совершенно бессмысленно. Кое-как я высидела полтора часа, потом пришел Леха.
– Наконец-то, – вышла я встречать его, он усмехнулся.
– Поехали, – сказал в ответ.
– Куда?
– Надо купить тебе какой-нибудь одежды, а эту неплохо постирать. А лучше выбросить.
– У меня денег нет, – слукавила я, деньги были на карте – половина суммы, взятой с Вити и его друзей за услуги проводника. Но Леха о карте не знал, и оно было к лучшему.
– С этим мы справимся.
Мы спустились вниз и на его машине двинули в сторону торгового центра.
– Есть какие-нибудь новости? – поинтересовалась я.
– Мне звонят, – хмыкнул он, – за сегодня четыре человека.
– Кто?
– Разные люди, так или иначе связанные с Витязем. Все хотят знать, где он. В нашем городишке он многим должен.
– И что ты им отвечаешь?
– Смотря по их настрою. Кого-то посылаю, с кем-то договариваюсь.
Я задумалась о том парне, что сунул мне записку в карман. По всей видимости, он, если и заинтересован в том, чтобы найти Митю, держится инкогнито. Если я соберусь встретиться с ним, придется придумывать план побега от Лехи и соглядатаев, коих теперь будет, по всей видимости, множество.