Теперь лыжи лежали на диване рядом с Сесилией, а остальные члены семьи продолжали разбирать подарки. Последний подарок был таким большим, что его тоже пришлось принести из другого места, и он тоже предназначался Сесилии. Увидев его издалека, девочка тут же угадала, что это такое.
- Санки! Вы с ума сошли…
Мама наклонилась к ней и погладила по щеке.
- Думаешь, мы рискнули бы подарить тебе что-то другое?
Она пожала плечами.
- Но вы же рискнули не подарить мне коньки.
- А что нам еще оставалось!
Теперь стол был накрыт для кофе с десертом. Сесилия радовалась, глядя на блюдо с тортом, блюда с фруктами, марципаном, домашними конфетами и орешками. Всё было в точности так, как и должно было быть. Как должно быть в Рождество. Сама она съела только маленький кусочек рождественского торта. Ещё она попросила поджаренный кусок хлеба с мёдом.
Дедушка рассказывал, как праздновали Рождество в старые времена. Каждое Рождество на протяжении вот уже шестидесяти с лишним лет он отмечал в этой гостиной. В один год он тоже тяжело болел и не вставал с постели.
Когда пришло время водить хоровод вокруг ёлки, у Сесилии начали слипаться глаза. Она захотела, чтобы её отнесли наверх.
Процессию открывали Лассе и мама со всеми подарками. Сесилия потребовала, чтобы всё отнесли сразу. Потом, после того как все пожелали друг другу хорошего продолжения праздника на следующий день, папа понёс наверх Сесилию.
Сесилия заснула под звуки рождественских песен и хоровода, доносившиеся снизу. Бабушка играла на пианино.
Она проснулась внезапно. Должно быть, стояла глубокая ночь, потому что в доме было совсем тихо. Сесилия открыла глаза и зажгла свет над кроватью.
И тут она вдруг услышала чей-то голос, спросивший:
- Хорошо спала?
Кто это? На стуле у кровати никого не было. На полу тоже.
- Хорошо спала? - прозвучал тот же вопрос.
Сесилия приподнялась и огляделась. Она вздрогнула: кто-то сидел на подоконнике. Там мог поместиться только маленький ребёнок, но это был не Лассе. Кто же это такой?
- Не бойся, - сказал незнакомец, голос его был светлым и чистым.
Он или она был в свободном одеянии и без обуви. Сесилия с трудом могла различить лицо в ярком свете, лившемся с дерева перед окном.
Ей пришлось протереть глаза, но существо в белых одеждах никуда не исчезло - оно продолжало сидеть на подоконнике.
Мальчик это или девочка? Трудно сказать, ведь у незнакомца на голове не было ни одной волосинки. Сесилия решила, что скорее всего перед ней - мальчик, но с тем же успехом она могла бы решить, что это - девочка.
- Просто скажи, ты хорошо спала? - повторил таинственный гость.
- Да… А кто ты?
- Ариэль.
Сесилии вновь пришлось протереть глаза.
- Тебя зовут Ариэль?
- Совершенно верно, Сесилия.
Она покачала головой:
- Но я так и не знаю, кто ты такой.
- А мы знаем о вас почти всё. Это совсем как смотреть сквозь зеркало.
- Сквозь зеркало?
Гость наклонился вперёд, казалось, что он в любой момент может опрокинуться и свалиться на письменный стол.
- Вы видите только самих себя. Вы не можете видеть то, что находится по другую сторону зеркала.
Сесилия испугалась. Когда она была помладше, она часто стояла в ванной перед зеркалом и представляла, что по другую его сторону находится иной мир. Иногда Сесилия опасалась, что те, кто живут там, могли видеть сквозь стекло и шпионили за ней, пока она умывалась. Или ещё хуже: вдруг они сейчас выпрыгнут из зеркала и очутятся прямо в ванной.
- Ты бывал здесь раньше? - спросила девочка.
Ариэль торжественно кивнул.
- А как ты входишь в дом?
- Мы можем войти всюду, Сесилия.
- Папа обычно запирает дверь. Зимой мы и все окна закрываем…
Он отмахнулся:
- Это не имеет для нас никакого значения.
- Что это?
- Запертые двери и тому подобное.
Сесилия крепко задумалась. Ей казалось, что она только что увидела какой-то кинотрюк, а теперь отматывала пленку назад, чтобы ещё раз всё рассмотреть.
- Ты говоришь "мы" и "нас", - уточнила она. - Вас что, так много?
Ариэль кивнул:
- Очень много, да. Ты почти у цели!
Но Сесилии совсем не хотелось отгадывать загадки. Она сказала:
- В мире живёт пять миллиардов человек. К тому же я читала, что Земле пять миллиардов лет. Ты задумывался об этом?
- Конечно. Вы приходите и уходите.
- Что ты сказал?
- Каждую секунду из рукава Божьего плаща появляется совершенно новый ребёнок. Фокус-покус! И каждую секунду какие-то люди исчезают. Раз-два-три, Сесилия - выходи!
Она почувствовала, как порозовели её щёки.
- Ты сам приходишь и уходишь, - сказала она.
Гость решительно покачал маленькой головой, на которой не было ни одной волосинки.
- Ты знала, что эта комната когда-то была спальней твоего дедушки?
- Конечно. А ты откуда это знаешь?
Ариэль начал болтать ногами. Сесилии он казался похожим на куклу.
- Ну вот мы и начали, - провозгласил он.
- Начали что?
- Ты не ответила, хорошо ли спала. Но мы всё равно начали. Всегда требуется немного времени, чтобы начать по-настоящему.
Сесилия задержала дыхание - и тяжело выдохнула. Она заметила:
- Ты тоже не ответил, откуда ты узнал, что это была дедушкина комната.
- "Откуда ты узнал, что это была дедушкина комната", - повторил Ариэль.
- Вот именно!
Он всё сильнее размахивал ногами.
- Мы здесь с начала времён, Сесилия. Когда твой дедушка был маленьким, одно Рождество он пролежал в постели с ужасным воспалением лёгких, и это случилось задолго до того, как изобрели хорошие лекарства.
- А ты в то время тоже был здесь?
Он кивнул:
- Никогда не забуду его печальные глаза. Они были похожи на двух брошенных птенцов.
- "На двух брошенных птенцов", - вздохнула Сесилия.
Девочка взглянула на гостя и поспешила добавить:
- Но всё прошло. Он полностью поправился.
- Полностью поправился, да.
Ариэль сделал резкое движение. За ничтожную долю секунды он встал на подоконник и заслонил собой почти весь оконный проём. Сесилия всё ещё не могла рассмотреть его лица из-за сильного света, лившегося из-за окна.
Как ему удалось встать, не повалившись на письменный стол? Казалось, что ее загадочный гость просто не в состоянии упасть.
- Я помню всех пастырей в поле, - сказал он.
Сесилия вспомнила то, что бабушка читала из Библии:
- "Слава в вышних Богу, и на земле мир, в человеках благоволение". Ты это имеешь в виду?
- Небесные повелители, да. Мы были очень дружной командой.
- Что-то не верится.
Ариэль склонил голову набок, и теперь Сесилия могла рассмотреть его лицо немного лучше. Оно напоминало лицо одной из кукол Марианны.
- Мне тебя жаль, - сказал он.
- Потому что я больна?
Он покачал головой:
- Я имею в виду, что отвратительно не верить своему собеседнику.
- Уф!
- А правда, что иногда вы бываете настолько недоверчивыми, что становитесь совершенно чёрными изнутри?
Сесилия недовольно поморщилась.
- Я просто спросил, - заверил он. - Несмотря на то что мы видим, как люди приходят и уходят, мы толком не понимаем, что такое быть человеком из плоти и крови.
Сесилия повернулась в кровати. Но Ариэль не сдавался:
- Но ведь быть такой недоверчивой нехорошо?
- А ещё хуже врать больной девочке прямо в глаза.
Он прикрыл рот рукой и ахнул от ужаса:
- Ангелы не врут, Сесилия!
Теперь настала очередь Сесилии от удивления хватать ртом воздух:
- Ты что, на самом деле ангел?
Он коротко кивнул, словно ему было нечем хвастаться. Сесилия немного успокоилась. Но только по прошествии нескольких секунд она сказала:
- Именно так я всё время и думала. Это правда. Но я боялась спросить, вдруг я ошибалась? Ведь я не совсем уверена, что верю в ангелов.
Он махнул рукавом.
- Вот в эту игру, думается мне, мы играть не будем. Подумай, что было бы, если бы я в ответ сказал, что не уверен, что верю в тебя. И оказалось бы совершенно невозможно рассудить, кто из нас прав.
И, словно для того, чтобы продемонстрировать, что он был здоровым и энергичным ангелом, Ариэль спрыгнул с подоконника на письменный стол и начал расхаживать по нему взад-вперёд. Иногда казалось, что он вот-вот потеряет равновесие и свалится на пол, но всякий раз он успевал выпрямиться в самый последний момент.
- Ангел в моём доме, - пробормотала Сесилия себе под нос - как будто это было название прочитанной ею книги.
- Мы сами называем себя просто детьми Бога, - ответил Ариэль.
Она кинула на него быстрый взгляд:
- Во всяком случае, ты…
- Что ты хочешь этим сказать?
Сесилия попыталась сесть в кровати повыше, но тяжело повалилась на подушку.
- Ты ведь ангел-ребёнок, - закончила она.
Гость разразился почти беззвучным смехом.
- А что я сказала такого весёлого? - удивилась девочка.
- "Ангел-ребёнок". Тебе не кажется, что это смешно?
Однако Сесилии это выражение вовсе не казалось таким уж смешным.
- Ты ведь не взрослый ангел, - сказала она. - Поэтому ты должен быть ангелом-ребёнком.
Ариэль снова рассмеялся, на этот раз погромче.
- Ангелы не растут на деревьях, - сказал он. - Мы, на самом деле, вообще не растём, а значит, не становимся взрослыми.
- Я сейчас упаду в обморок! - вырвалось у Сесилии.
- Жалко, мне кажется, что у нас всё так хорошо наладилось.
- Но я думала, что почти все ангелы - взрослые, - настаивала она.
Ариэль пожал плечами:
- Это не твоя вина. Тебе ведь приходится гадать, что там, по другую сторону.
- Ты хочешь сказать, что взрослых ангелов не существует?
Он залился звонким смехом. Этот звук заставил Сесилию вспомнить о том, как Лассе рассыпал свои игральные шарики в кухне. На этот раз ей, по крайней мере, не придётся помогать собирать их с пола.
- Значит, не существует ни одного взрослого ангела, - сделала она вывод. - Мне-то что, но ведь тогда, значит, не существует ни одного нормального священника, потому что все священники рассказывают, что небеса просто кишат взрослыми ангелами.
Мгновение было тихо, а потом ангел Ариэль сделал изящное движение рукой.
- "Небеса кишат взрослыми ангелами!" - рассмеялся он. - "Кишат"!
Когда Сесилия ничего на это не ответила, он сказал:
- С тобой так здорово разговаривать, Сесилия.
Она начала покусывать большой палец. А потом у неё вырвалось:
- Вот я думаю, а как это - быть взрослым?
Ариэль присел на краешек стола и свесил вниз босые ноги.
- Хочешь, поговорим об этом?
Она лежала и смотрела в потолок.
- Мой учитель говорит, что детство - это всего лишь этап на пути к взрослой жизни. Поэтому мы должны делать все уроки и готовиться к взрослой жизни. Ну не глупость?
Ариэль кивнул:
- На самом деле всё наоборот.
- Что всё?
- Взрослая жизнь - это всего лишь этап на пути к рождению новых детей.
Сесилия хорошенько подумала, прежде чем ответить:
- Но ведь первыми были созданы взрослые. Иначе попросту не было бы никаких детей.
Ариэль покачал головой:
- Снова ошибка. Первыми были созданы дети, потому что иначе попросту не было бы никаких взрослых.
У Сесилии появилась замечательная мысль:
- Вопрос в том, что было первым: курица или яйцо.
Он снова начал болтать ногами.
- Вы что, всё ещё пытаетесь разгадать эту древнюю загадку? Я услышал её впервые в Индии от старого птицевода, но это было много тысяч лет назад. Он склонился над курицей, которая только что снесла большое яйцо. А потом почесал в затылке. "Вот интересно, что появилось первым, - сказал он, - курица или яйцо?"
Сесилия смущённо посмотрела на Ариэля, и ангел объяснил:
- Естественно, первым должно было появиться яйцо.
- А почему?
- Потому что иначе попросту не было бы никакой курицы. Ты же не думаешь, что первая в мире курица возникла, размахивая крыльями, прямо из воздуха?
У Сесилии голова пошла кругом. Девочка не знала, понимала ли она то, что говорил ангел, но то, что она уяснила, казалось совершенно правильным. Наконец-то разрешилась древняя загадка, подумала она. Если бы только она смогла не забыть всё это до завтра…
- Так же обстоит дело и с детьми, - продолжал Ариэль. - Именно они появляются в мире первыми. А взрослые всегда ковыляют следом за ними. И чем они старше, тем больше ковыляют.
Слова Ариэля казались Сесилии настолько замечательными, что ей захотелось записать их в китайский дневник, чтобы не забыть. Но девочка не решалась сделать это, пока ангел смотрел на неё. Она сказала:
- Но ведь Адам и Ева были взрослыми.
Ариэль покачал головой:
- Они стали взрослыми. В этом-то и заключается большая ошибка. Когда Бог создал Адама и Еву, они были маленькими любопытными детьми, которые лазали по деревьям и носились по огромному саду, только что созданному Им. Потому что какой смысл иметь большой сад, если нет детей, которые могли бы в нём играть.
- Это правда?
- Я уже говорил, что ангелы не врут.
- Тогда расскажи ещё!
- А потом змей соблазнил их отведать яблоко с древа познания, и они начали расти. Чем больше они ели, тем больше росли. Так постепенно они были изгнаны из рая детства. Маленькие разбойники так жаждали познания, что в конце концов доелись до того, что лишились рая.
Сесилия разинула рот, и Ариэль бросил на неё снисходительный взгляд.
- Но ты, конечно же, слышала об этом раньше, - сказал он.
Она покачала головой:
- Я слышала, что Адама и Еву изгнали из рая, но никто не говорил мне, что это был рай детства.
- Ну кое о чём ты могла и сама догадаться. Но вы понимаете только по частям. Вы видите целое "сквозь тусклое зеркало, гадательно…"
Сесилия лежала и лукаво улыбалась.
- Думаю, что могу представить как маленький Адам и маленькая Ева когда-то бегали между деревьями в огромном саду.
- Что я говорил?
- А что?
- Ты хорошо умеешь угадывать. Ты знала, что люди используют всего несколько процентов своего мозга?
Сесилия кивнула, потому что как раз об этом она читала в "Науке в картинках".
- Хочу ещё послушать про Адама и Еву, - попросила она.
Тем временем ей удалось сесть в кровати повыше. Ариэль, по-прежнему болтая ногами, продолжал:
- Сначала они начали расти со всех концов. Потом они достигли половой зрелости. Это было частью наказания, но одновременно это стало утешением для Бога и людей.
- Почему?
- Теперь можно было создавать для мира новых людей. С тех пор это происходит во все времена. Так Бог позаботился о том, чтобы постоянно рождались дети, которые могут заново открывать мир. Так Он позаботился о том, чтобы Его Творение никогда не заканчивалось. Мир сотворяется заново каждый раз, когда в него приходит ребёнок.
- Потому что когда ребёнок приходит в мир, он для него совершенно новый?
Ариэль кивнул:
- Кстати, можно с тем же успехом сказать, что это мир приходит к ребёнку. Родиться - то же самое, что получить в подарок целый мир - с солнечными днями, лунными ночами и усыпанным звёздами синим небом. С морем, накатывающим волны на пляжи, с лесами, такими дремучими, что сами не знают своих тайн, с удивительными животными, обитающими на Земле. Потому что мир никогда не станет старым и серым. До тех пор, пока в мир будут приходить дети, он будет оставаться таким же новым, как и в седьмой день Творения, когда Бог отдыхал.
Сесилия так и лежала, приоткрыв от изумления рот, а ангел Ариэль продолжал:
- Сотворены были не только Адам и Ева. Тебя тоже коснулось Творение. В один прекрасный день наступила твоя очередь увидеть, что создал Бог. Ты появилась на белый свет живая-преживая из рукава божественного плаща. И увидела, как всё вокруг прекрасно.
Сесилия засмеялась. Она спросила:
- А вы действительно были здесь всё время?
Ангел Ариэль торжественно кивнул:
- И здесь, и там, да. Но нам так же интересно всё, что связано с Творением, как и полвечности назад. Но так и должно быть, ведь мы рассматриваем всё сущее извне. Из всего сотворённого только дети так же любопытны, как и мы. Но и они в какой-то степени приходят извне.
Пока Сесилия лежала больная, ей часто приходило в голову нечто подобное: взрослые всегда должны хорошенько подумать, прежде чем они решат сделать что-нибудь весёлое. И их ничто не может по-настоящему удивить. "Просто таков порядок вещей, Сесилия", - говорили они.
- Но взрослых Бог ведь тоже немножко любит? - задала она новый вопрос.
- Конечно. Хотя после грехопадения все они не внушают особого доверия.
- Не внушают доверия?
- Они целый мир превратили в привычку. Для ангелов на небесах он не стал привычным, несмотря на то что мы здесь находимся целую вечность. Мы до сих пор удивляемся тому, что создал Бог. Да Он и сам изумляется. Поэтому маленькие любопытные дети доставляют Ему больше радости, чем ко всему привыкшие взрослые.
Сесилия думала и думала, ей казалось, что голова её искрится от напряжения.
Такое не раз случалось и раньше. Несколько раз, когда она лежала и болела, в её голове был настоящий "Диснейленд" интересных мыслей. Разница состояла лишь в том, что ей не надо было покупать билет, чтобы прокатиться на американских горках.
- Большинство взрослых настолько освоилось в мире, что всё Творение они принимают как само собой разумеющееся, - уточнил Ариэль. - Вот об этом особенно весело думать, потому что они ведь находятся в этом мире с коротким визитом.
- Точно!
- Только представь: мы разговариваем о мире, Сесилия! Можно подумать, что создание мира не сенсация! Может быть, небесам следовало бы регулярно помещать в крупнейших газетах объявление: "Важное сообщение для всех жителей мира! Это не слухи: МИР УЖЕ ЗДЕСЬ!"
У Сесилии кружилась голова от всего, что рассказал ангел Ариэль. У неё кружилась голова и от того, что она смотрела, как он болтает своими босыми ногами. Девочка сказала:
- А не лучше было бы, если бы Бог прогнал из рая гадкого змея, чтобы Адам и Ева могли играть в прятки в огромном саду целую вечность?
Ангел Ариэль склонил голову набок.
- Не так уж всё было просто. Вы сделаны из плоти и крови, поэтому вы не можете жить целую вечность, как ангелы на небесах. Но Бог не был настолько бессердечным, чтобы в своём мироздании позволить детям умирать. Поэтому Он посчитал, что будет лучше дать им сперва возможность повзрослеть.
- Почему?
- Человеку гораздо легче прощаться с миром, когда у него дюжина внуков, когда у него кружится голова, он испытывает апатию и уже по горло сыт жизнью.
Сесилии не очень понравилось то, что сейчас сказал ангел.
- Дети тоже иногда умирают, - возразила она. - Разве это не глупо?
- "Разве это не глупо?" - повторил он. - "Разве это не глупо?"