– Но других красных книжек здесь не было! – оправдываясь, развел руками Олаф.
– Может, за столько лет она потемнела? – неуверенно предположила Сенька. – Выцвела? Упала в чай? Ей поменяли переплет?..
Чтобы пролистать все до единого полторы тысячи томов библиотеки покойного, потребовалось два часа пятнадцать минут сорок шесть секунд, как угрюмо сообщил Адалет обескураженной юной братии, когда последние книжки в их руках оказались "Прикладной василискологией", "Регистром изменений к заклинаниям подгруппы "Б" и "Применение невербальных заклинаний в засолке огурцов".
"Применения каких бы то ни было заклинаний при экстренном вызове Гаурдака" им обнаружить так и не удалось.
– Но куда она могла подеваться? – рассеянно, под колюще-режуще-прижигающим взглядом Адалета, отряг сгреб ногой в кучу просмотренные фолианты и устало приземлился на них. – Не забрали же ее эти… гады… с собой? Если они действительно тут были?
Иванушка хотел возмутиться, но лишь утомленно вздохнул и опустился рядом с другом.
– Были, – упрямо проговорил он.
– Зачем она им? – не найдя более подходящего места, Серафима пристроилась мужу на колени. – Они же не собираются будить этого вашего полудемона? На кой пень он им сдался?
Но взгляд ее на чародея, брошенный в поисках горячей поддержки и пренебрежительного осмеяния рожденной сонным разумом идеи, остановился и застыл.
Потому что Адалет сейчас никак не походил на человека, собирающегося поддерживать или осмеивать что бы то ни было.
И меньше всего – ее предположение.
– Адалет?.. – первой почуяла неладное царевна. – Что ты знаешь, чего не знаем мы?
– Это дело магов, – прожег ее свирепым взглядом из-под нависших бровей старик.
– Тогда, может, мы выбираемся отсюда и отправляемся по домам? – сладенько улыбнулась Сенька. – Раз это дело магов?
– К-кабуча… – прошипел волшебник, скрипнул зубами, но сопротивление было бессмысленно и бесполезно. – Подумать только… я… старый идиот… своими руками сообщил ему, где и когда… пустоголовый индюк…
– Но вы же не знали! Это ведь был ваш ученик! – Иванушка моментально понял всё и попытался защитить чародея от самого себя.
– Вот именно!!! – подскочил старик, и облако черных искр закружилось у него над головой, посверкивая лиловыми молниями. – Вот именно!!! Учителю, который не знает, чем дышит его ученик, место на бойне!!!..
– Ну зачем уж так сразу-то…
– Туши разделывать!!! – свирепо кольнул царевну горящим взором маг и продолжил мысли вслух: – Пока мы летели, всё было спокойно. Но стоило нам остановиться на пару дней – и они появились… Случайность? Ха! Бьюсь об заклад, они следовали за нами… следили… но не могли догнать… А тут – подарок судьбы какой-то прямо… будь проклят этот дождь!
– Но зачем им за нами следить? – непонимающе склонил голову набок конунг.
– Чтобы узнать, куда мы направляемся, конечно!
– Они могли бы просто спросить, наверное? – нерешительно выговорил Гуго.
– Погодите, ваше премудрие! – встрепенулся Иван. – Я забыл сразу упомянуть… Среди тех семерых я узнал одного! Пополь Вух, как он представился. Он приходил к нам с Серафимой в комнату вечером первого дня, и долго выспрашивал, куда мы направляемся!
– И та швабра в конюшне! – глаза Олафа загорелись застарелым негодованием и обидой. – В тот же день! Она тоже выведывала, куда и когда! И она тоже была с ними!
– Мальчишки, простые дети не выдали тайны!.. А я… я… как деревенский лопух… неподшитый валенок… чурбан неотесанный… – тоскливо схватился за голову старик. – Выложил всё… дорогому студенту… как будто немало проблем он мне создал еще тогда… Не понимаю, как такая светлая голова может быть одновременно такой тупой!..
– По этому поводу тот длинный бородач… Огмет?.. обозвал тебя лицемером и лжецом?
Адалет хотел ответить, но захлопнул рот.
– Недоспоренные споры… недобеседованные беседы… – неопределенно, настороженно взвешивая, вымеряя и оценивая каждое слово и жест, проговорил он, наконец. – Но главным образом, юношеский максимализм… вперемешку со всевозрастной дурью.
Иван успокаивающе положил руку на нервно стиснутый кулачок мага.
– Если вам больно об этом говорить – не надо.
– Потом расскажете, – благосклонно дополнила царевна.
– Делать что теперь будем? – угрюмо пробурчал Олаф, пасмурно покосившись на почти семейную идиллию.
– Искать выход? – предположил Гуго.
– А потом?
– Надо мчать за ними вдогонку, – решительно заявил лукоморец. – Допустить, чтобы они воспользовались книгой Агграндара, нельзя.
– Потеряем время, – возразил маг.
– Зато перехватим их! – пылко поддержал друга отряг, резко взмахнув громадным кулаком, будто иллюстрируя, что он собирается делать с перехваченными ренегадами.
– Ну, перехватим, – мрачно выдавил волшебник. – Но если пятеро наследников Выживших не соберутся на месте пробуждения в назначенный срок, это всё равно, что самим вытащить его в наш мир!
– Но если мы продолжим их собирать, то ренегаты прибудут на это место первыми и без помех сделают всё, что им нужно!.. – Иванушка потерянно перевел взгляд с Адалета на Олафа.
– Запутались, как в сети… – уныло подытожил отряг.
– …Агграндара… – вздохнул Гуго.
– Влипли… – почесал в затылке и резюмировал царевич.
– Вляпались, – мрачно, но точно откорректировала терминологию Серафима.
Тяжелое молчание, вступившее в лигу с чернильной липкой тьмой, бетонным одеялом опустилось на отряд. Даже светильник мага, казалось, померк и сжался.
Это был тупик.
– Треклятый Агграндар… – вздохнул старик и тяжело поднялся на ноги, опираясь на оба посоха. – Что ты натворил, Юлик… Что ты натворил… чтобы ты перевернулся в гробу, которого у тебя нет… Чтоб ты со стола свалился, раздолбай несчастный… Был бы ты жив… так бы я тебя по кумполу треснул, так отходил… Дурнем ты при жизни был, дурнем и помер, да будет скала тебе пухом…
Выпалив очередную порцию наболевшего, старик, утомленно ступая по битому камню и осколкам посуды и мебели и угрюмо опустив голову, двинулся к дальнему концу пещеры.
Молодежь повскакивала с нагретых насиженных мест и поспешила было за ним, но вдруг Адалет остановился, развернулся, нашел суровым взглядом меж них Сеньку и протянул ей голубой посох.
– На. Возьми его.
Это был первый раз за очень долгий промежуток времени, когда царевна, кроме ошеломленно вытаращенных очей, не смогла ответить на вызов ничем.
– Держи, не бойся. Он к вам уже привык. И я с ним поговорил. Он будет себя хорошо вести.
– А…
– Вы с Масдаем немного измените маршрут, – не обращая внимания на неудавшийся спич царевны, продолжил Адалет. – Завернете в Шантонь. Найдете там их хваленые ВыШиМыШи. Хоть там нет ни одного стоящего чародея. Ни один из них не заработал настоящий посох мага, ребята, ни один! То, с чем они ходят – костыли!.. Но выбирать нам не приходится. Возьмете самого способного, компетентного и опытного. Отдадите посох ему. Он будет защищать вас.
– А ты?!..
– А я наложу старое доброе заклинание полета на что-нибудь удобное, с четырьмя ножками, подлокотниками и спинкой, и пущусь вдогонку за нашей семеркой. Они не должны попасть на место пробуждения раньше вас. Кроме того, Агграндар подарил нам месяц, необходимый на подготовку ритуала. Зная скромного пройдоху Юлиауса, я твердо могу быть уверен, что это – месяца полтора как минимум для обычного мага, и даже для круга из семерых.
– Но от кого нас защищать?!
Адалет задумался.
– Может, и не от кого, – медленно проговорил, в конце концов, он, и снова пошел, тяжело ступая, вдоль зазвеневшей под гулкими шагами пещеры.
Его подопечные, как ниточка за иголочкой, двинулись за ним.
– Но Агграндар написал, что для вызова Гаурдака достаточно пятерых магов. Это оставляет свободными двух. И если бы я был на месте Огмета, я бы не захотел рисковать тем, что вся пятерка наследников заявится на место воскресения до того, как у них всё будет готово.
– Да пусть хоть полсотни на нас нападут! – воинственно прищурился и оскалил зубы отряг.
Волшебник грустно усмехнулся.
– Если бы это были полсотни простых головорезов или даже наемников – я был бы спокоен, как море в безветрие. Но чтобы наследников Выживших стало на двое меньше, вполне достаточно и одного волшебника. Пока посох будет с вами, до Шантони он вас защитит. Я об этом позабочусь. Но дальше мой заряд кончится, и пользы от него – без мага – будет не больше, чем от простой палки. Поэтому, ребятки… давайте от прожектов перейдем к конструктивно-продуктивной деятельности.
– К чему?..
– К поискам выхода, Олаф. К поискам выхода. Там, где семеро дилетантов нашли его за полдня, один маг-хранитель должен найти его за пять минут.
Адалет переоценил свои возможности.
Чтобы отыскать использованный ренегатами выход, времени у него ушло в два раза больше.
– То-то я думал, чтО это старик Агграндар о себе вообразил под старость лет!..
Довольно потирая короткие ручки, волшебник с торжествующей улыбкой разглядывал свою потрепанную, но не побежденную персону в парадном зеркале.
– Ваше премудрие? – неуверенно заглянула в рамку голова багинотца. – Вы хотели искать выход? Нам пойти вперед по внешнему тоннелю? На… разведку?..
– Пойти? – театрально поднял брови домиком старик. – На разведку? Никуда не надо ходить, малый. Мы уже пришли.
– За этим зеркалом есть еще один ход?
Волшебник по-отечески усмехнулся и сделал широкий приглашающий жест свободной от посоха рукой.
– Добро пожаловать, юная поросль – перед вами находится самый обыкновенный телепорт! Для быстрого перемещения в пространстве, кто еще не догадался. Помните, Юлиаус писал, что надо что-то делать с удаленностью его обители? Так вот – это и есть тот выход. Из положения и, заодно, из пещеры. Никто не заметил у входа наверху осколков зеркала?
– Я! – просиял Иванушка. – Но подумал, что показалось, или слюда, или камень так обломился, или они что-то уронили…
– Это, и в начале той половины зала были ответные части одной системы телепортации. Оч-чень, оч-чень хитро придумано… Агграндар, ты – всё то, что я про тебя сказал, но плюс ко всему, ты еще и гений, как ни крути…
– Но если эти зеркала теперь разбиты, то куда?.. – с сомнением наморщил лоб конунг.
– В гостиницу, – кратко ответил Адалет.
– Куда-а?!..
– Они, скорее всего, телепортировались в гостиницу, где жили, я говорю. Слегка модифицировав заклинание. После той работы, что проделал Агграндар, это было несложно. Даже для них. А у нас выбора такого нет… если только мастер как-его-там испорченное ночным выбросом паразитной магии зеркало уже не заменил.
– Проверим?
– Ну уж нет, Серафима, – лукаво ухмыльнувшись, отказался чародей. – Риск должен быть оправданным, а не идиотским. Мы используем запасной вариант.
Август Второй проводил взглядом министра финансов, пока тот не кивнул в последний раз "спокойной ночи" и не прикрыл за собой дверь, покосился на непроглядную тьму за окном – надо что-то решать с уличным освещением, но начать хотя бы с дворцового двора, поправил бумажный беспорядок на туалетном столике – после неурочных визитов главного кошелька державы расписки, балансы и прочие дебеты-кредиты расползались по королевской спальне как тараканы – и подошел к зеркалу поправить заворот вывернувшегося ворота ночной сорочки.
Чего он не ожидал, так это того, что у его сорочки не только вывернулся ворот, но еще и появилось несколько прорех, цвет сменился на серовато-грязный, а переднюю полочку вместо кружевных рюшей украшала…
– Боже правый!!!.. – ахнуло его величество и обеими ладошками схватилось за щеки, словно они только что попытались отвалиться. – Борода!..
– Ну и что тут такого? – сурово ответило ему отражение, протянуло руку и не терпящим возражений жестом отодвинуло ошарашенного монарха в сторону. – Разрешите пройти, так сказать.
– А… но… – пересохшим горлом пискнул король и с размаху плюхнулся на подвернувшийся при отступлении под ноги пуфик. – С…стража?..
Кричать сие спасительное слово громче, знал Август, никакого смысла не имело, потому что стража – или пара лакеев – смотря, кто был на данный момент свободен – у его апартаментов выставлялись начальником караула только по случаю приема иноземных гостей, а в остальное время все вместе сидели внизу на кухне и гоняли казенные чаи.
К превеликому теперь королевскому сожалению, министр финансов не только не являлся иностранным гостем, но и за всю свою жизнь дальше арки Приветствия из Багинота не выезжал. И поэтому теперь с внезапным немотивированным приступом сумасшествия справляться приходилось ему одному.
– С…скора…я?.. – шепнул король.
– Скоро ты, скоро, – успокаивающе подмигнуло ему отражение и, окончательно обнаглев, перекинуло через раму ногу и поставило ее на паркет.
За ногой последовала большая палка.
За ней – нога вторая.
"Оказывается, изображение в зеркале объемное…" – успел вяло подумать Август, перед тем, как вслед за первым отражением в его опочивальню веселой гурьбой посыпались остальные.
– Два… три… четыре… пять.
– Все прошли? – оглянулось отражение первое и, получив дружный положительный ответ, воздело к потолку свою дубину и зычно прокричало несколько гортанных слогов.
Зеркало его величества вспыхнуло бирюзовым светом, по стеклу прошла рябь как по потревоженной ветерком луже, и всё пропало – рама, зеркало, туалетный столик под ним, бумаги, перья, чернила вместе с двойной чернильницей, семьдесят кронеров за пару…
Всё, кроме самозваных визитеров.
– Кхм… извиняюсь… кажется, реверс самопроизвольно активизировался… – первый посетитель несколько смущенно обвел взглядом осиротевшую стену с темным пятном на обоях по форме исчезнувшей мебели и сделал шаг вперед, в зону освещения ночника.
Король ахнул.
– В-волшебник Адалет?!..
– Уг-гу, – словно озвучивая сам собой разумеющийся ответ на сам собой разумеющийся вопрос, кивнул маг, будто выходил по ночам из королевских зеркал по двадцать раз на дню. – Ничего, мы вам не помешали?
– Н-нет… Т-то есть, д-да… н-на столике у меня фискальные документы… лежали…
Олаф оглянулся.
– На каком столике?
Король еще раз пощупал глазами прощальное пятно спального трюмо и слабо махнул рукой.
– Уже ни на каком…
Рыжий конунг одарил Августа Второго взглядом, говорящим "Так чего ж ты тогда к прохожим пристаешь?" и степенно направился к выходу.
– Ну мы пойдем? – чуть виновато улыбнулся Иванушка. – Спокойной ночи?
– З-заходите… если что… – нервно кивнул правитель Багинота и попятился к постели. – С-стоимость пропавшей мебели, канцелярских принадлежностей и деловых бумаг мы вычтем завтра из вашего гонорара.
– Ну, ваше величество… – дивясь, покачала Серафима лохматой запыленной головой. – С таким отношением к глобальному тебе только булавками на блошиных рынках торговать…
– И тебе до свидания, – суше, чем полагалось спасительнице Багинота, кивнул ей король.
– До свидания… ваше величество…
Монарх подпрыгнул.
– А это убожище что тут делает?!
– Это – наш друг Гуго Гааб, – строго провещал Иванушка из-за Серафиминой спины. – И он вместе с нами сражался с тенями тумана и…
Быстро подумав, стОит ли посвящать багинотского правителя в их дела, он лаконично договорил:
– …и победил их.
– Победил? Он? – волна брезгливости и неприязни окатила прихрамывающего паренька как бочка помоев. – Ладно, пусть убирается… пока я добрый.
– Кстати, о доброте, – уже взявшийся за дверную ручку отряг отпустил ее и в несколько шагов оказался напротив моментально съежившегося короля. – Как величество величеству. Завтра утром мой друг Гуго собирался на площади кое-что сказать всему народу. Так я хочу, чтобы его внимательно выслушали и не перебивали.
– Сказать? Что сказать? Он сказать? Оно еще и говорить умеет? – непроизвольная вспышка презрения заглушила его первобытный страх перед человеком в полтора раза его выше, в четыре – шире, и раз в двадцать лучше вооруженным.
– Пока по-хорошему попрошу с нашим приятелем так не обращаться, – Сенька подтянулась к основным, спонтанно перегруппировывающимся силам.
– С приятелем?! – изумленно выкрикнул король и расхохотался. – Да вы знаете, кто он?! Вы знаете, кто были его предки?!
– Знаем, – негромко, но веско проговорил маг, и все другие голоса враз смолкли. – Он – правнук человека, который дал свободу вашей маленькой скупердяйской неблагодарной стране.
– Что?..
Никто не ответил на нечаянно вырвавшийся вопрос, потому что все взгляды были прикованы к королевскому лицу. И даже тяжелодуму Олафу, даже пугливому Гуго было понятно без пояснений, что…
– Ты знал, – первым нарушил молчание Адалет, и слова его свинцовыми гирями упали на ломкую стеклянную тишину. – Ты знал, что его предок… как его там… и ваш святой молчальник…
– Вы… знали?.. Знали?.. ваше величество?..
– Да, я знал… – опустил плечи и неуклюже сел на край кровати король. – В нашем роду это знают все…
Он оперся локтями о колени, сцепил пальцы в замок перед собой, уставился на них, не отводя глаз, словно на них было записано всё, что накопилось в его родовой истории за сотню с небольшим лет, и заговорил – еле различимо, словно рассказывал что-то себе, а не собравшимся вокруг него с самыми разными намерениями людям.