Кафе "Блинница", в которой назначил встречу следователь Чашечкин, меньше всего подходило для встреч следователя со свидетелями. Столовая самообслуживания: металлические полозья вдоль прилавка, горы красных пластиковых подносов, толпа людей и шум. Ни посидеть, ни поговорить. И блинов здесь почему-то не было. Митя скромно взял компот с бутербродом и, сделав пару кругов по залу, нашел свободное место за дальним столиком. Чашечкин пришел через четверть часа, и за это время местная уборщица трижды вытирала перед Митей стол, намекая, что место пора освободить. Чашечкин вошел в кафе и принялся неуклюже озираться, но Митю не увидел. Митя наблюдал за ним из-за своего столика, прикидывая, как построить беседу, и какие вопросы мог бы задать Чашечкин. Тот тем временем достал телефон, начал в нем копошиться, а затем сунул в карман и оглянулся снова. И хотя никакого сочувствия к этому человеку у него быть не могло, Митя вдруг понял, что он ему сочувствует - уж больно Чашечкин своей растерянностью и неуклюжестью напоминал его, Митю. Только, разумеется, не сегодня, а в обычные дни. "И как он только стал следователем? Это же типичный неудачник" - решил Митя. Он встал и пошел к Чашечкину.
- А вот вы где! - обрадовался Чашечкин. - А я вам звоню, но мобильник сел!
- Не может быть, - покачал головой Митя, - я его успел отлично зарядить на работе.
- Да нет, у меня мобильник сел! - объяснил Чашечкин.
Митя вытащил из куртки переносной аккумулятор.
- Подойдет? - спросил он и протянул аккумулятор следователю.
- О, это вы меня очень выручите! - обрадовался Чашечкин. - Откуда у вас такие интересные приборы?
- Я же работаю в ларьке сотовой связи, - объяснил Митя.
Митя предложил Чашечкину побеседовать в менее шумном месте, а лучше - пройтись по бульвару обратно до его, митиной, работы. Чашечкин согласился.
Пару минут они шли молча. Митя наслаждался весенним солнцем и прогулкой, а Чашечкин сосредоточенно сопел, думая, с чего начать разговор. Мите было его жалко.
- Давайте присядем на скамейку, Тимур Петрович, - предложил Митя. - Вы же будете писать протокол, верно?
- Нет, - покачал головой Чашечкин, плюхаясь на скамейку. - Никакого протокола, я просто поговорить, Дмитрий Германович. Видите ли, эта вчерашняя сцена…
- Понимаю, - кивнул Митя. - У меня тоже начальство не подарок.
- В общем, - продолжил Чашечкин, - несмотря на вчерашнее, я по-прежнему веду это дело.
- Вот как? Майор оттаял?
- Нет. Но я решил довести дело сам, чего бы мне это ни стоило. Это уже дело чести.
- Понимаю и уважаю, - снова кивнул Митя. - Чем смогу - помогу. Вот только в чем оно, дело чести? Моего одноклассника Гришу придавил столб, и его больше нет. Гриша не был бандитом и не был вором - он был талантливым ученым с неудачной судьбой, это я вам говорю как человек, который знал его с детства. - Митя чувствовал прилив красноречия. - Не знаю, почему столько бед свалилось на него в последнее время. Может, за ним теперь остались какие-то долги или его кто-то подставил или оклеветал…
- Нет, долгов он не оставил.
- Я даже готов допустить, что Гриша наделал каких-то преступных ошибок - по незнанию. Но ведь его больше нет. С него не спросить и не посадить в тюрьму. Я правильно рассуждаю, Тимур Петрович?
- И да, и нет… - ответил следователь задумчиво. - Человека нет, а дело есть.
- Вам виднее. Но чем я могу помочь?
- Для начала рассказать всё честно.
- Я давно вам всё рассказал. Гриша говорил, что у него проблемы. Что ему не дали премию за открытие по физике. Что его лаборантка подала на него в суд якобы за домогательства…
- Про прибор, - перебил Чашечкин. - Меня интересует прибор, который ворует предметы на расстоянии!
Мите даже не пришлось изображать удивление:
- Предметы? Прибор ворует предметы?
- Представьте себе, Дмитрий Германович! Золото из сейфовых ячеек. Автомашины. Что угодно!
- Тут я вам ничего рассказать не смогу, - Митя развел руками. - Про ворующий прибор Гриша мне не говорил.
- Жаль.
- Я могу идти? - спросил Митя, рассудив, что везение состоялось по полной программе, и следователь его больше не побеспокоит.
- Есть еще один вопрос, - сказал Чашечкин. - Мне нужна помощь.
- Ну… я готов, - предложил Митя.
- Можно на ты? - спросил Чашечкин. - Меня можно звать просто Тимур.
- А я Митя.
Чашечкин пожал Мите руку.
- Митя, - сказал он, - буду с тобой честен: у меня не осталось способов распутать это дело. Но я доведу его до конца! Понимаешь, Митя, я ведь действительно не следователь. Я участковый. А у нас на районе дела сам знаешь какие. Кто-то подрался, кто-то без прописки жильцов подселил, супруги в разводе мебель делят, бабка из твоего подъезда пишет заявление: мол, возле ее окна летал спутник-шпион… Вот ты бы смог такое дело раскрыть, Митя? Спутник-шпион?
Митя вздохнул.
- Откровенность за откровенность, Тимур: бабкино дело раскрыть несложно. Это я летал.
- Как?!
- Вертолетик свой испытывал во дворе. Только это еще до Нового года было, сейчас он опять сломан.
Следователь Чашечкин с досадой хлопнул себя по колену.
- Ах ты ж черт! - воскликнул он с азартом. - А ведь я и сам мог догадаться, когда твою мастерскую увидел! И что ж я не догадался-то? Может, и правда я никудышный следователь?
- Отличный следователь! - уверил Митя. - Лучший из всех, кого я знал лично!
- Подпишешь мне бумагу про вертолетик?
- А какое наказание мне за это будет?
- Никакого. Просто как свидетель, я хоть одно дело закрою.
Митя кивнул.
- Так вот, - продолжал Тимур. - На фоне всей дворовой ерунды, которой нет ни конца, ни края, ни карьерного роста, появляется дело Григория - настоящее, грандиозное! Я это сразу понял. Мне никто не верит. Но я-то чую, чем оно пахнет! А такой шанс бывает у следователя, может, раз в жизни! Я должен его раскрыть. Чего бы мне это ни стоило! Или раскрою, или вообще зря на земле живу. Понимаешь, Митя?
- Нет, - Митя покачал головой. - Решимость достойна уважения, а вот дела я здесь не вижу. И в прибор не верю.
- А ведь он есть!
Митя развел руками.
- Поэтому мне нужно, - продолжил Чашечкин, - чтобы ты мне помог: сделал вид, будто устройство Григорий оставил тебе.
- Что это значит?
- Просто сделать вид! - торопливо уверил Тимур. - Будто прибор перешел к тебе, и теперь ты воруешь предметы!
- Я не хочу воровать! - возмутился Митя. - Я честный гражданин!
- Воровать не надо! Надо просто публиковать объявления в интернете от своего имени, мол, срочно, дешево продаю антиквариат, золото, коллекционные автомобили…
- Но у меня нет никаких коллекционных автомо… антиквариата!
- И не надо, Митя! Нужно сделать вид, что есть. И они сами на нас выйдут!
- Кто?!
- Те, кто охотятся за прибором. Или ты думаешь, я один за тобой слежу?
Митя покосился на Чашечкина.
- Кому я нужен, следить за мной?
- Гриша-то к тебе приезжал. Они же это тоже видели!
- Кто?!
- Корейцы, например. Из Северной Кореи. Они давно охотились за ним, чтобы отобрать прибор! Сейчас вернусь…
Тимур вдруг встал, сделал неопределенный жест рукой и направился к синей кабинке туалета в кустах сирени.
Митя остался ждать на скамейке, крепко задумавшись. Он думал о том, что зря тратит свое драгоценное везучее время со сбрендившим следователем, его можно потратить на гораздо более интересные вещи. Например - попытаться разыскать Олесю… Вдруг она сама позвонит? Это было бы гораздо лучше, чем мерзнуть на остановке маршрутки 1666 много часов, да так никого не дождаться…
И как только он это подумал, зазвонил мобильник. Митя проворно вытащил его, но звонок продолжался - это звонил мобильник следователя Чашечкина, который так и остался лежать на скамейке, подключенный проводком к аккумулятору. Митя бы ни за что не стал отвечать на чужие звонки чужого телефона, но… на экранчике светился портрет Олеси. Это было совершенно невозможно, но это была именно она.
- Привет! - ответил Митя.
Трубка смущенно молчала.
- Ой, - сказала наконец Олеся. - Это Митя?!
- А кто же еще!
- Значит, я ошиблась номером? - засмеялась Олеся.
- Очень удачно ошиблась! - с жаром выпалил Митя. - Слушай, я хотел извиниться за эту неловкую сегодняшнюю сцену! Честное слово, я очень рад был тебя увидеть, просто растерялся! Может быть, мы все-таки пойдем сегодня поужинаем?
- Ну, и ты меня извини, я тоже оказалась не готова к такой встрече…
- Так мы ужинаем?
- Я подумаю, - сказала Олеся кокетливо, и Митя понял, что она согласна.
- Я тебе перезвоню через полчаса, ладно?
Они распрощались. Митя едва успел переписать ее телефон из мобильника Чашечкина, как тот вернулся.
- Итак, - сказал Чашечкин деловито. - На чем мы остановились?
- На том, что мне предлагается публиковать объявления, типа продаю антиквариат, чтобы всякие бандиты или разведчики начали охотиться за мной.
- Да! - обрадовался Тимур. - И вот тут мы их поймаем!
- И что это даст? - спросил Митя. - Прибора-то у них нет.
- Об этом я не думал, - признался Тимур. - Но зато появятся новые зацепки и улики!
- Я понял, - сказал Митя и встал. - Но это без меня. Я-то при чем? Тебе надо - ты и давай объявления про антиквариат.
- Как? - растерялся Чашечкин.
- А вот так. Зачем тебе я? Я друг Григория, которому он мог что-то оставить. Ты - следователь Григория, которому могли достаться его вещи или дневники. Нет разницы, кто из нас будет приманкой. Пусть они думают, что прибор у следователя, и охотятся за тобой. Логично?
Тимуру явно эта мысль не приходила в голову. И не очень понравилась.
- Мне бы хотелось, чтобы это был ты, - сказал он.
- А мне нет, - отрезал Митя. - Зачем мне проблемы? Ты сыщик, ты и ищи. Найдешь - получишь медаль. А я продавец в ларьке, какой мне смысл рисковать? Извини, Тимур, мне пора на работу.
- Ты даже не хочешь распутать, что случилось с твоим другом? - отчаянно спросил Чашечкин.
- На него упал столб, - вздохнул Митя.
Чашечкин не нашелся, что ответить. Они распрощались и пошли в разные стороны. Один раз Митя все-таки обернулся: следователь Тимур Чашечкин шел медленно и грустно, его ссутулившаяся спина неуклюже плыла в потоке людей.
* * *
День продолжал радовать. Процедура назначения Мити заместителем директора прошла в главном офисе деловито и молниеносно. Региональный оптовик приехал тоже, прямо тут Митя подписал с ним контракт на поставку огромной партии телефонов. Он подозревал, что после этого его снова разжалуют в продавцы, но начальство пожало ему руку и пожелало удачи. Вся процедура заняла полчаса. Напоследок Митя настолько обнаглел, что одолжил у босса немного карманных денег. Босс недоуменно переглянулся с региональным покупателем, словно они были знакомы, но запустил руку в карман, вытащил не глядя пачку купюр и вручил Мите.
- Отдам с ближайшей зарплаты! - пообещал Митя.
- Не надо, - босс сделал вальяжный жест рукой. - Тебе пригодится.
Все равно Митя чувствовал, как время неумолимо летит и движется к вечеру. Надо было спешить, чтобы поймать всю удачу, какая оставалась. Он удачно заказал столик на двоих в суши-баре на последнем этаже небоскреба - единственного в городе. Позвонил Олесе, сказал, что столик уже заказан и попросил встретиться через полчаса. Олеся не была готова встретиться так рано, но Митя был настойчив.
Отсюда, через гигантские стеклянные окна, открывался потрясающий вид на весь город - старый центр с бульваром Мира, новостройки спальных районов и дальше зеленая пелена леса: сосны, сосны, сосны.
Олеся пришла хмурая и остановилась перед столиком, упрямо поджав губы.
- Это свинство, - сказала она строго, - вот так, перед фактом ставить. Договаривались вечером. Мне пришлось сбежать с работы на полтора часа раньше. Я бы хоть сменщицу уговорила…
- Это тебе, - сказал Митя, вытащив из-под стола букет роз.
Честно говоря, он не думал, что этот ботанический сувенир окажется настолько удачной идей, но эффект превзошел все ожидания. Олеся пришла в восторг, сразу оттаяла и поцеловала Митю. Вечер обещал быть удачным.
- А что за сменщица? - поинтересовался Митя. - Разве кто-то может тебя заменить в гриме Майи Львович?
- Я в парикмахерской работаю, - неохотно объяснила Олеся. - Двойником - это так, подработка, не каждый месяц случается. И не только Майя Львович, кстати. Я много кого изобразить могу… - Она вдруг оттянула пальчиками виски, из-за чего ее глаза стали узкими, чуть убрала назад подбородок, смешно открыла рот и вдруг произнесла на весь зал тоненьким голоском Феи Лулу из мультсериала: - Император Хотон выключит ваше Солнце, если воинам сию минуту не принесут еды!
Митя расхохотался, настолько это было похоже.
Официант тут же подбежал к столику и торопливо расставил чашечки с чаем и белые дымящиеся салфетки.
- Ага, - усмехнулась Олеся. - Ты тоже смотришь "Звездных самураев", заводчик вертолетов?
- Ну я пока не совсем заводчик, - признался Митя. - И старинная машина тоже не моя - мне ее подарили…
- Везучий ты, - присвистнула Олеся.
- Есть немножко, - признался Митя. - По крайней мере, мне повезло познакомиться с тобой.
- Кстати, о машине, - продолжила Олеся. - Я знаю, где она.
- Где?! - жадно спросил Митя, не веря удаче.
- Есть у нас такой дурачок в Соболевке, тракторист Пашка. Он ее к себе в сарай утащил.
- Откуда ты знаешь? - удивился Митя.
- Он к отцу приходил сегодня в мастерскую, предлагал купить на запчасти. Отец сходил посмотрел - там в моторе клапана прогорели. Ты каким ее бензином заправлял, чудо?
- Хорошим! - уверил Митя. - Самым лучшим!
- Зря, - сказала Олеся. - А еще там бампер оторван, когда Пашка ее трактором тащил. Отец мне и перезвонил… - Олеся достала из сумочки и протянула Мите маленькую свернутую бумажку: - На, держи телефон Пашки. Разберись с ним, ты же у нас ниндзя.
- Спасибо! - Митя спрятал бумажку. - А почему отец тебе вдруг позвонил? Советовался, брать или нет?
- Я же ему вчера хвасталась, что меня подвозил молодой человек на Ягуаре Е-Тайп, шестьдесят девятого года, а он мне не верил… Теперь верит. - Олеся засмеялась. - Но ты мне и без Ягуара нравишься, - добавила она. - Только я бы тебя постригла по-человечески.
- Как Императора Хотона? - пошутил Митя.
Олеся с интересом оглядела его голову.
- А запросто! - сказала она. - Не боишься? Машинка для стрижки у меня с собой, если что.
- Договорились, - улыбнулся Митя.
Официант принес дымящиеся чашки супа, здоровенную доску с роллами и бутылку настоящего японского вина с плавающей на дне сливой.
- Так у тебя есть мастерская вертолетов или нет? - спрашивала Олеся.
- Есть, но они пока плохо летают, - объяснял Митя. - Когда-нибудь полетят.
- Высоко?
- Выше всех! По образованию-то я техник космического приборостроения.
- Ого! В космосе не был?
- Не был. Хотя завтра мне надо съездить на Байконур, - вспомнил Митя. - Пофотографировать пригласили.
- Везет тебе! - сказала Олеся. - Меня возьмешь?
- Я бы рад, но в этот раз не получится, самому с трудом выписали пропуск… А ты где-то учишься?
- Не-а, - вздохнула Олеся. - Три года подряд поступала в театральный, и не взяли. Представляешь, три года! В этом году уже и пробовать не буду…
- Почему? Вдруг повезет?
Олеся покачала головой.
- Не повезет. В последний раз там такая старая дура сидела в приемной комиссии… "Девочка моя, ты парикмахером работаешь?" - передразнила она глубоким грудным голосом, изображая палочкой для суши длинную сигарету, - "Возвращайся в свой город и стриги! Стриги, девочка моя! А высокое театральное искусство - это не твое…"
Митя рассмеялся.
- Я бы тебя точно взял с такими талантами, - уверил он. - По-моему, ты прекрасная актриса!
- Ты врешь, но приятно, - согласилась Олеся.
- Не вру! - обиделся Митя. - Ты мне правда дико нравишься!
- Ты тоже ничего, - кивнула Олеся. - Даже хорошо, что ты не олигарх. Ты мне нравишься.
- Что-то мне подсказывает, что завтра морок рассеется, и ты передумаешь, - съехидничал Митя.
- Я довольно постоянна в своих симпатиях, - возразила Олеся серьезно.
- Чем же я тебе понравился? - удивился Митя.
Олеся задумалась.
- Не знаю. Ты чем-то на Фродо похож из "Властелина колец", - сказала она.
- Я? - изумился Митя. - На Фродо? Совсем не похож.
- Я бы тебя под Фродо загримировала - нефиг делать. Но сейчас я о внутренних ощущениях. Ты какой-то… слишком честный, что ли? Готов на подвиги, а взгляд испуганный. Словно у тебя на шее висит Кольцо Всевластия и давит, давит, давит…
Это было чересчур.
- А знаешь, чем ты мне понравилась? - торопливо перебил Митя.
- Конечно, знаю: Майей Львович, - усмехнулась Олеся.
- Нет, ты намного красивее! - уверил Митя.
- Брось, - поморщилась Олеся. - Без грима я некрасивая.
- Самая красивая! - уверил Митя. - Потому что ты самая живая и естественная из всех, что я видел!
- Мало живых видел, значит, - пробормотала Олеся, но улыбнулась: - Все равно приятно врешь!
- Я же честный Фродо, я не вру, - напомнил Митя.
Он подвинул плетеное кресло поближе и обнял ее за плечи. И они стали смотреть через стекло на город.