Наконец они съехали с основной шоссейной магистрали и по дороге направились в горы, пока не доехали до старинной водолечебницы - в прошлом она славилась своими чудодейственными водами, но современная фармакопея предала ее забвению. Здание еще хранило следы блестящего прошлого, - тогда, в начале века, сюда приезжали известные семьи и иностранцы - для поправки здоровья. Запустение не уничтожило очарования просторных залов водолечебницы с балюстрадами и фризами, не разрушило старинной мебели, бронзовых ламп и гардин, отороченных бахромой и помпонами. Франсиско и Ирэне поселились в комнате, где были громадная кровать, шкаф, стол и пара простых стульев. В определенное время электричество отключалось, и потому передвигаться можно было только со свечами. С заходом солнца температура резко падала, как это всегда бывает в горах, и тогда ароматными ветвями боярышника растапливали камины. В окно тянуло острым и терпким запахом палой листвы и навоза, которые сжигали во дворе. Кроме них и обслуживающего персонала, здесь обитали страдающие различными недугами больные и пенсионеры, проходившие щадящий курс лечения. Начиная с шагов постояльцев, шаркающих по коридору, и кончая ритмичным звуком машины, качающей воду и лечебные грязи в просторные, отделанные мрамором и металлом ванные комнаты, - все здесь звучало и двигалось плавно и замедленно. Днем, завернувшись в белые простыни, похожие на призраки давних времен, пациенты с надеждой карабкались вверх по обрыву, опираясь на палку, вереницей двигаясь к дымовым трещинам. В складках вулкана над большими лужами горячих источников, бивших из глубины, поднимались столбы густого сернистого пара: там сидели больные, невидимые в плотном тумане. Когда наступал вечер, в гостинице звонил колокол, и его вибрирующий зов рокотал среди уступов гор, в пропастях и тайных логовах. Для ревматиков, язвенников, ипохондриков, страдающих артритом и аллергией и больных неизлечимой болезнью - старостью - это было сигналом к возвращению. Кормили строго по режиму, в просторной столовой, где гуляли сквозняки и запахи кухни.
- Жалко, что у нас не медовый месяц, - заметила очарованная лечебницей Ирэне; она боялась, что связной, который должен был переправить их через границу, появится слишком рано.
Измученные поездкой, они легли на приютившее их грандиозное ложе, крепко обнялись и тут же потеряли представление о времени. Их разбудили первые лучи раннего солнечного утра С облегчением Франсиско заметил, что Ирэне стала выглядеть намного лучше и даже заявила, что зверски хочет есть. Они занялись любовью, радостно, но осторожно, потом оделись и вышли подышать свежим горным воздухом. Неизменное движение обитателей к термам начиналось очень рано. Пока остальные лечились, юноша и девушка посвящали время любви: они украдкой целовались и клялись друг другу в верности. Они одаривали друг друга любовью, когда гуляли по крутым тропинкам, ведущим к вулкану, когда сидели на благоухающем травяном ковре леса, когда что-то шептали друг другу среди желтых спиралей сернистого тумана, и это продолжалось бы вечность, если бы в полночь не появился горец в грубых кожаных ботинках, черном пончо и широкополой шляпе Он привел с собой трех лошадей и мула и сообщил плохую весть:
- Полиция напала на ваш след. Вам сейчас же нужно уходить.
- Кого взяли? - спросил Франсиско, опасаясь за брата, за Марио или еще за кого-нибудь из близких.
- Никого. У администратора гостиницы, где вы останавливались позавчера, вы вызвали подозрение, и он настучал на вас.
- Ты можешь ехать верхом, Ирэне?
- Да, - улыбнулась она.
Для того чтобы тряска не так мучила ее, Франсиско плотно обмотал ее талию широким поясом. Уложив на лошадей вещи, они гуськом двинулись в путь по едва заметной тропинке, ведущей к заброшенному перевалу между двумя пограничными постами: это был старинный, забытый ныне контрабандный маршрут. Когда тропинка совсем растворилась среди зарослей неукрощенной природы, проводник ориентировался по зарубкам на деревьях. Не в первый и, конечно, не в последний раз он ходил по этой извилистой тропе, спасая беглецов. По обе стороны тропы, как бдительные стражи, путешественников оберегали высоченные лиственницы, мирты, дубы и каучуковые деревья, густая листва которых местами смыкалась, образуя в вышине непроницаемый зеленый купол. Они шли не останавливаясь несколько часов. В течение всего пути им не повстречался ни один человек: их окружало бескрайнее, холодное и влажное одиночество этого лесного лабиринта, и казалось, лишь они одни пробираются по его запутанному узору. Вскоре они смогли потрогать пятна снега, оставшегося после зимы. Они вошли в стелющиеся над землей низкие облака и словно окунулись в неосязаемую пену, стирающую с лица земли весь видимый мир. Когда они вынырнули из облаков, их глазам внезапно предстала величественная картина горной гряды, уходящей темно-лиловыми вершинами в бесконечность, с увенчанными ослепительной белизной вулканами, с пропастями и ущельями, ледяные склоны которых летом оттаивали. Иногда на глаза попадался крест, отмечавший место, где, сломленный отчаянием, какой-нибудь путник расстался с жизнью; здесь горец с почтительным достоинством осенял себя крестным знамением в знак упокоения души.
Проводник ехал впереди, за ним - Ирэне, и замыкал группу Франсиско, не спуская глаз с возлюбленной, чтобы не упустить малейшие признаки ее усталости или боли, но девушка не давала повода для беспокойства. Спокойно отдавшись поступи мула, она любовалась окружавшей ее восхитительной природой, в то время как душа ее обливалась слезами. Девушка прощалась со своей родиной. У нее на груди хранился мешочек с землей из ее сада, - ей дала его Роса, чтобы посадить незабудки по ту сторону моря. Она думала о том, как много ей приходится терять. Она больше уже не пройдет вновь по улицам своего детства, не услышит мягкий говор креольского языка, не увидит силуэт гор на вечернем небосклоне, не заслушается пением рек, не будет жадно вдыхать аромат базилика, долетающий из кухни, и запах дождя, когда влага испаряется с крыши ее дома Она теряла не только Росу, свою мать, друзей, работу и свое прошлое. Она теряла родину.
- Моя страна… моя страна… - говорила она сквозь слезы. Франсиско пришпорил коня и, поравнявшись с ней, взял ее за руку.
Когда наступила ночь, они решили сделать привал: в темноте, в этом лабиринте гор, крутых склонов, страшных ущелий и бездонных пропастей продвигаться вперед было нельзя. Опасаясь, что рядом с границей может быть патрульный дозор, развести костер они не осмелились. Проводник достал из своих запасов вяленое мясо, галеты и водку. Завернувшись в толстое пончо, они, обнявшись по-братски, расположились рядом с лошадьми на ночлег, однако холод пробирал их до костей. Всю ночь под пепельно-траурным небом, словно усеянным черным льдом, их колотила дрожь, а вокруг слышались шорохи, шепот, легкое посвистывание, бесконечные голоса леса.
Наконец рассвело. Заря ширилась, словно огненный цветок, и мрак медленно отступал. Небо прояснилось, и впечатляющая красота окружающего пейзажа предстала перед ними как новорожденный мир. Они встали, стряхнули иней с одеял, размяли затекшие тела и, чтобы взбодриться, допили оставшуюся водку.
- Вон там - граница, - сказал проводник, указывая на какую-то точку вдалеке.
- Тогда нам придется проститься, - решил Франсиско. - На другой стороне нас, наверное, будут ждать друзья.
- Вам нужно будет перейти границу пешком. Двигайтесь по зарубкам на деревьях, тогда не заблудитесь. Это надежная дорога Счастливо, товарищи…
На прощание они обнялись. Проводник пустился в обратный путь, а девушка и юноша двинулись к невидимому рубежу, разделявшему эту необъятную цепь гор и вулканов. Они казались себе крохотными, одинокими и беззащитными, отчаявшимися мореплавателями в океане горных вершин и облаков, в лунном безмолвии; но они чувствовали, что их любовь обрела новое мощное измерение и именно она станет их единственной опорой в изгнании.
Они остановились, чтобы бросить последний взгляд на их землю, залитую золотым рассветом.
- Вернемся ли мы сюда? - пробормотала Ирэне.
- Вернемся, - отозвался Франсиско.
Все последующие годы это слово определяло их жизнь: вернемся, вернемся…
"…ДАРУЯ ЖИЗНЬ МУЧИТЕЛЬНЫХ АГОНИЙ…"
(Краткое послесловие)
Колумбийский прозаик Гарсиа Маркес в одном из интервью - после выхода в свет "Осени патриарха" - сказал: "Хотелось бы надеяться, что больше диктаторов не будет. Но от нас, писателей, к несчастью, это не зависит, мы не можем сделать так, чтобы диктаторов больше не было. Может, кто-то и может, но не писатель…"
Но писатель, разумеется, может сказать свое гневное "я обвиняю" диктаторскому режиму. Может создать художественный документ своей эпохи. Документ - и объективный, и субъективный. Авторский.
Такой документ и написала Исабель Альенде в 1984 году, рассказывая о своей родине 1978 года в романе "Любовь и Тьма".
"За моим романом стоят ярость, ненависть, бессилие перед тем, к чему привели в Латинской Америке репрессии, пытки, смерти, грязные войны, и особенно - перед проблемой пропавших без вести", - признавалась автор "Любви и Тьмы".
Да, конечно же, проблема пропавших без вести (убитых без суда и следствия и тайно погребенных) - основной стержень этого романа.
…У индейцев Латинской Америки есть поверье: умершие лежат в земле с открытыми глазами - они ждут, когда наступит день справедливости. И только тогда, когда этот день настанет, они закроют глаза и заснут спокойно.
В первые дни после переворота тысячи чилийцев были убиты и тела их брошены в реки, лесные овраги, старые шахты. А родственникам власти отвечали: мол, они пропали без вести (не напоминает ли это наши, советские, "десять лет без права переписки"?!) Годами "пропавшие без вести" лежали неизвестно где. И уже не открытыми глазами, а пустыми глазницами смотрели они на мир. И все равно ждали, когда наступит день справедливости - ибо никто им, мертвым, не закрыл глаза…
И живые тоже не могли спокойно спать, они тоже жаждали правды и справедливости.
Рано или поздно (к сожалению, обычно поздно), но тайное всегда становится явным. Долго скрывать правду военные не могли. Однажды архиепископу города Сантьяго стало известно, что в одной из заброшенных шахт обнаружены останки жертв диктаторского режима. Шахту вскрыли, власти были вынуждены начать расследование, непосредственные исполнители преступления были преданы суду… Справедливость восторжествовала? Роман Исабель Альенде дает однозначный ответ: к сожалению, ни в коей мере… Власть предержащие, как Понтий Пилат, умыли руки.
Властители остались у власти, а главным героям романа, чудом избежавшим смерти, осталось одно: эмиграция.
"Политическая" линия романа постоянно переплетается с линией "любовной". Исабель Альенде стремится как можно напряженнее "закрутить" сюжет своей книги. "Строгий реализм отдельных эпизодов уживается с мелодраматической трактовкой некоторых сюжетных линий. Стремление к глубоким обобщениям реализуется в рамках откровенно авантюрного сюжета. Чисто развлекательные, декоративные элементы играют… не последнюю роль, ибо массовый читатель для автора - отнюдь не абстрактное понятие".
Но, конечно, не только для "завлечения" читателя выстроен автором "любовный треугольник" (не забудем, что жених Ирэне пытается поднять восстание против Хунты и погибает). "Треугольник", который более всего интересует чилийскую писательницу, условно можно назвать: "Ромео, Джульетта и Тьма". В художественных произведениях любовь издавна противопоставляется смерти. И даже побеждает ее, эту самую смерть ("Посильнее "Фауста" Гете"…). Жаль только, что случается это лишь в литературе, а не в реальности. Лучший друг советских писателей, заявивший о том, что "любовь побеждает смерть", лукавил - он-то хорошо знал: верх всегда одерживает именно смерть. А победа любви - это фикция, иллюзия, вымысел.
Но ведь литература, искусство всегда жили вымыслом. В этом, может быть, и заключается для человека главная, притягательная сила искусства?..
У перуанского поэта Сесара Вальехо, оказавшего значительное влияние на всю латиноамериканскую литературу XX века, есть стихотворение "Брачное ложе вечности":
Любовь сильна, когда она исчезла;
большим зрачком тогда глядит могила,
и плачет в глубине его - смятенье
любви, как в чаше вечности, покрытой
рассвета ослепляющею тенью.И губы набухают в поцелуе,
и кажется: они вот-вот прольются,
и умирают в судорожном стоне,
и рта другого утоляют жажду,
даруя жизнь мучительных агоний.Когда я размышляю так - могила
заманчива: там все соединятся,
окончив одинокий путь страданий;
и мрак заманчив - он от нас скрывает
всемирное любовное свиданье.
Но слава Богу, еще ни одному безумцу не пришло в голову облагодетельствовать человечество всемирным свиданием с вечной любовью. И примем - в утешение себе - за аксиому: любовь побеждает смерть. Конечно, если побеждает искусство…
К каждой части своего романа "Любовь и Тьма" Исабель Альенде выбрала эпиграфы из произведений трех чилийских поэтов - Виолеты Парры, Висенте Уидобро и Пабло Неруды. Все эти три поэта - фигуры, весьма и весьма значимые для чилийского читателя. Но чилийская литература XX века подарила миру еще одного поэта: Габриэлу Мистраль (из латиноамериканских писателей Мистраль стала первой, кто был удостоен Нобелевской премии).
И думается, что для всего романа Исабель Альенде могла бы взять эпиграфом такие строки из Габриэлы Мистраль:
Страна разлуки -
моя страна,
из призрачных нитей
она сплетена,
но памяти прошлого
тяжелей,
и вечностью - мертвое время
в ней…
Эпиграфом обычно открываются книги. Но пусть будет так: этим предполагаемым эпиграфом к роману "Любовь и Тьма" закрывается краткое послесловие к нему…
Виктор Андреев
Примечания
1
…Парра Виолета (1917–1966) - чилийская фольклористка, композитор и поэт. Ее песни популярны не только в Чили, но и во всей Латинской Америке.
2
…в пьесах Чехова - Всемирная известность пришла к Чехову прежде всего именно как к драматургу-новатору ("Чайка", "Три сестры", "Вишневый сад"). Исабель Альенде, возможно, видела "Вишневый сад" в театре Чилийского университета в 1971 г. (режиссер А. Ларрета). Эта постановка стала заметным событием в театральной жизни Чили.
3
… Истинная Евангелическая Церковь - протестантская Церковь. Источником вероучения Евангелическая Церковь считает Священное Писание, в первую очередь Евангелия, - отсюда и название Церкви.
4
…в… нововведениях предыдущего правительства - речь идет о социальных реформах, которые пыталось проводить в жизнь правительство Сальвадора Альенде (правительство блока Народного единства; сентябрь 1970 - сентябрь 1973 г.).
5
…мате - популярный в Латинской Америке тонизирующий напиток.
6
…куадра - здесь: мера длины, равная 1/4 мили (примерно 0,5 км).
7
…Теруэль - город на востоке Испании, административный центр одноименной провинции. Во время гражданской войны в Испании (1936–1939) Теруэль неоднократно становился местом ожесточенных боев между республиканцами и франкистами. В своем романе чилийка Исабель Альенде постоянно проводит параллели между событиями, связанными с гражданской войной в Испании, и событиями, связанными с государственным переворотом в Чили. После прихода к власти Франко в 1939 г. около полумиллиона испанцев эмигрировало - многие уехали в Латинскую Америку (в испаноязычные страны).
8
…Франко Франсиско (1892–1975) - политический и военный деятель Испании, каудильо (букв:, вождь, предводитель). Был провозглашен пожизненным каудильо Испании после поражения республики в 1939 г.
9
…Генерал - Аугусто Пиночет (р. 1915). Исабель Альенде называет Пиночета диктатором.
10
…после военного переворота - государственный переворот в Чили был совершен И сентября 1973 г. (к власти пришла военная хунта во главе с генералом Пиночетом).
11
…был на войне - речь идет о гражданской войне в Испании 1936–1939 гг.
12
…святой из Ассизи - Франциск Ассизский.
13
…будешь рожать в боли - дословно в Библии сказано: "в болезни будешь рожать детей" (Бытие, 3:16).
14
…альпаргаты - крестьянская обувь из пеньки (в Испании и Латинской Америке).
15
…кориандр - травянистое эфиромасличное растение семейства зонтичных. Молодые растения кориандра - пряная приправа к пище, плоды кориандра кладут в соленья.
16
…далии - устаревшее название георгинов (по имени шведского ботаника А. Даля).
17
…авиетка (авиэтка) - легкий одно- или двухместный самолет (обычно спортивный).
18
…викария - здесь: Викариат солидарности католической Церкви. Викариат был создан после государственного переворота в Чили в 1973 г. для оказания юридической и материальной помощи жертвам репрессий и членам их семей. Викарий - помощник епископа.
19
…Кардинал - здесь: архиепископ города Сантьяго Рауль Сильва Энрикес.
20
…уезжают за границу - после государственного переворота из Чили эмигрировало более одного миллиона человек (10 % населения страны).
21
…женский журнал. - Несколько лет сама Исабель Альенде была редактором женского журнала "Паула" в Сантьяго.
22
…основатель издательства - может быть, имеется в виду чилийский публицист К. Энрикес (1769–1825), основатель первой национальной газеты "Аурора де Чиле" ("Утренняя заря Чили") в 1812 г.