Однажды она потеряла сознание прямо на лекции. Оказалось - голодный обморок. В конце учебного дня к Ларисе подошла однокурсница, полненькая и смешливая Светка. Цепко взяла Ларису за руку, отвела в сторону и тихо сказала, заглядывая в глаза:
- Ларка, ты же так загнешься. Есть способ подработать. - И Светка для наглядности качнула туда-сюда своими нехудыми бедрами.
Увидев смятение на Ларисином лице, Светка придвинулась еще ближе и доверительным тоном сообщила, что из их института так подрабатывают несколько девчонок. И это только из тех, кого она знает. А уж с университетского филфака… Про это Лариса тоже кое-что слышала. Но отправиться вот так, на улицу, где ходит много людей…
- Светка, может, лучше куда-то в гостиницу… - тоже тихо сказала Лариса и даже зажмурилась оттого, что не отказалась сразу от Светкиного предложения, а стала на полном серьезе обсуждать варианты.
- В гостиницу? - Светка посмотрела на Ларису, как на совершенную дурочку, и переливчато засмеялась. - Ты что, подруга? Да нас швейцар и на порог не пустит! Там же валютные. Все схвачено. А крышует их знаешь кто?
Кто крышует валютных, Ларисе уточнять не хотелось. Получалось, что все равно в гостиницы им со Светкой ходу не было. Оставалась улица.
На другой день Светка привела ее в ту самую квартиру за Белорусским вокзалом. Там как раз освободилась комната: миловидную и длинноногую Таню, блондиночку из Перми, заприметил на улице хозяин какого-то общепитовского заведения, и она перешла в разряд так называемых "ресторанных фей". Выходило, что и первая древнейшая профессия подразумевала некий карьерный рост. Но это при удачном раскладе.
Светка велела Ларисе не дрейфить, сказала, что приведет с вокзала "кого-нибудь приличного". Потом натянула на свои полные ножки высокие сапоги-ботфорты (о фильме "Красотка" тогда еще и слыхом не слыхивали) и вышла из дому.
Так началась Ларисина двойная жизнь.
Иногда они приводили клиентов с улицы, иногда клиенты звонили, назначали время и приходили сами. Если приходилось ловить клиентов на улице, Лариса надевала темные очки: ей все время казалось, что она видит знакомых. А Светка ничего не боялась. Она была из Саратова, и, кроме однокурсников и преподавателей, знакомых в Москве у нее не было.
Жить материально стало легче. Во всяком случае, с матерью дело пошло на поправку, потому что все нужные лекарства Лариса теперь доставала. Про свои частые, помимо института, отлучки говорила, что подрабатывает в больнице медсестрой. Мать верила.
Потянулась череда однообразных мужчин. А может, они казались ей таковыми, потому что ни у одного из них она даже имени не спросила, не то чтобы поинтересовалась, что там у них за душой.
Несколько раз они со Светкой нарывались на мелких бандитов. Но едва дело доходило до шума и угроз, хозяйка вызывала участкового Семеныча, и тот наводил порядок.
Порой случались чудеса. Однажды клиент, совсем мальчишка, принес охапку подснежников и разбросал их по кровати. Дело весной было. А потом, кажется, тот же парень, только уже по осени…
- Я притащил целый мешок апельсинов и яблок. Рассыпал их по комнате. А несколько апельсинов выкатились в коридор. Хозяйский сын на инвалидной коляске стал собирать их и надкусывать каждый, чтобы я не отнял, - прервал воспоминания Ларисы Кирилл.
- Так это был ты?
- Я. С апельсинами - это когда уже из армии вернулся. Меня в те годы тоже здорово поколбасило. В институт решил не поступать, не заморачиваться, так сказать. Тогда образование потеряло престиж. Неучи зарабатывали в сто раз больше. А Пашка с друзьями как раз занялся бизнесом: частным ремонтом автомобилей. Ну, и меня подключил. - Кирилл закурил. Откинулся на подушку и положил руку на глаза. В коридоре все давно затихло. И дед из восьмой палаты уже свои положенные два раза прошаркал до туалета и обратно. - А ты что домой не идешь, капитан-то небось заждался. - Кирилл убрал с глаз руку, посмотрел на Ларису усталым, точно состарившимся взглядом.
- Я сегодня в ночь. И к тому же поговорить с тобой хотела.
- Вот и говорим.
- Ты ходил-ходил, а потом исчез.
- Потом я женился. - Лариса понимающе кивнула, думала, что Кирилл сейчас расскажет про жену. Но он заговорил о другом. - Сначала дело с шинной мастерской шло хорошо. Потом наехали братки и все порушили. Остался я с молодой женой и без работы. А тут война, чеченская. Пошел я контрактником. Наш взвод почти весь погиб. Мы втроем с пацанами неделю по горам ползали. Лягушек с голодухи ели. Контрактникам живыми боевикам сдаваться нельзя было. Это все на той войне знали. Так что у нас у каждого энзе был - граната. На случай окружения. А свои на подмогу что-то не спешили. - Кирилл опять закурил. - Эх, я бы того министра обороны, однофамильца твоего главврача. Я бы его… Ты думаешь, чего я так на Германовича взъелся? Похожи они чем-то… Обтекаемые оба такие… Ну, мне мой НЗ тогда не пригодился. Через неделю вышли мы к своим. Вернулся я, стало быть, домой. К жене. Денег тех, чеченских, едва хватило, чтобы долги раздать. Но тут Пашка опять выручил. Он, пока я по горам бегал, начал работать в одной компании по доставке продуктов питания.
- Судя по всему, вы здорово преуспели.
Но это Ларисино замечание Кирилл оставил без ответа. Только рукой махнул. И жест этот можно было понимать как угодно. Закурив третью подряд сигарету, он спросил:
- А бизнесмена зачем убила?
- Не убивала я этого бизнесмена. Он сам умер. Практически прямо на мне.
…В тот летний вечер Лариса отправилась на Ленинградку одна. Света поехала в Саратов навестить родителей. Девочек вдоль дороги прохаживалось немало. Скоро она увидела медленно едущий черный "БМВ". Ясно было, что мужчина за рулем присматривается, выбирает. Девочки оживленно заигрывали с богатым клиентом, делали характерные жесты, но машина медленно ехала дальше. Пока не притормозила возле Ларисы. Дверца распахнулась, и толстая рука с золотым перстнем похлопала по сиденью рядом с водительским. Лица мужчины Лариса не видела по цене договариваться не стала. Просто села и захлопнула дверцу.
В квартире на Патриарших Лариса застряла почти на полгода. Иногда бизнесмен просил ее привести еще девочек, из тех, что покрасивее. И тогда в дом приходили мужчины, такие же плотные и приземистые, как сам бизнесмен, и с такими же красными бритыми затылками. Чаще Лариса бывала там одна. До той самой ночи, когда он, побагровев толстым лицом и захрипев, упал на нее тяжелым голым телом. Сердечный приступ. С трудом Лариса выбралась из-под мужчины. Он еще дышал. Никаких лекарств в квартире не оказалось.
- …Обычная сердечная недостаточность. Я сделала, что смогла. Оказала первую помощь. Вызвала кардиологическую неотложку. Увидела в окно, что машина подъехала, вышла и спряталась за лифтом, этажом выше. Когда врачи зашли в квартиру, я быстро сбежала вниз. Села в забегаловке на противоположной стороне дороги. Через полчаса приехала милиция. Ясно, что бизнесмена спасти не удалось. Две недели я не выходила из дому. Страшно было. Мать ничего понять не могла. Светка звонила. Кажется, она догадывалась о чем-то. Тем более что слух прошел: "Рыжая убила бизнесмена". Но ничего никому она не сказала. Молодец.
В палате было тепло, но Ларису била мелкая дрожь. Кирилл встал, вынул из шкафа свитер, накинул ей на плечи. Лариса благодарно кивнула. Попросила осевшим голосом:
- Дай-ка и мне закурить.
Руки у Ларисы дрожали. Кирилл сам прикурил, протянул ей сигарету.
- А потом что?
- На улицу я больше не пошла. Светка поприставала немного, потом отстала. А потом она бросила институт, поехала в Турцию на заработки. Якобы в массажный салон. С тех пор ничего я о Светке не знаю. Тогда многие девочки клюнули. А я доучилась. Сначала в медицинском кооперативе работала. Потом он накрылся. Устроилась работать в районную поликлинику. Мать работу найти не смогла. А потом я вышла замуж. Сашка в той же поликлинике, где и я, терапевтом работал. Сначала все ничего было. А через какое-то время наступила такая беспросветная нищета… Сам знаешь, какие зарплаты у врачей. Или вы там, наверху, обо всем уже позабыть успели? - Но поскольку Кирилл и на этот вопрос не отреагировал, а только закурил следующую сигарету, Лариса продолжила свой рассказ: - Сначала Сашка крутился. На "скорой" подрабатывал. Но денег все равно не было. Народ кругом подыматься начал, машины покупать, за границу ездить. А у нас - ничего. Никак не вырваться из нищеты. Сашка запил. И вот однажды… - Лариса встала, кутаясь в свитер, прошла к окну. Потом обернулась к Кириллу. При неярком свете ночника лицо ее было совсем молодым. И прекрасным.
- И что было "однажды"? - как-то безнадежно поинтересовался Кирилл. Кажется, он и сам обо всем догадался.
- И вот однажды я решила подработать. Как в студенческие времена. Это продолжалось полгода. А потом кто-то из поликлиники случайно увидел, как я с посторонним мужиком сажусь в иномарку. Капнули Сашке. Он стал следить. Вдруг заинтересовался, на какие это деньги мы новый телевизор и видеоплеер купили. Хотя раньше ему было на это наплевать… Я тут же со своим приработком завязала. Семья была дороже. А через полгода забеременела. И тут Сашку повело. Не мой, говорит, это ребенок. Запил еще сильнее. И руки начал распускать. А потом подал на развод, собрал вещи и заехал к своей матери. - Лариса прошла в палату, села на край кровати, вымученно улыбнулась. - Вот так бесславно и кончилась моя семейная жизнь.
- Ты же молодая была. И красавица. Можно было все начать по новой.
- Нельзя было по новой. На работе скандал был. Мать узнала. Я думала, у нее опять срыв будет нервный. Но обошлось. Наоборот, она бешеную активность развила, когда узнала, что бабушкой станет. Выяснила, где и как можно дом купить. И еще так, чтобы я без работы не осталась. В общем, квартиру мы продали. Переехали сюда. Тут и Анна-младшая родилась. Тут я и начала все по новой. А год назад появился капитан дальнего плавания. Влюбился в меня. Письма писал. И я подумала: как здорово, стану офицерской женой, уеду с мужем на Тихий океан… Но на флоте случилось очередное сокращение, и, кажется, придется ему устраиваться здесь, в мирной жизни.
- И устроится. - Кирилл постарался придать голосу максимум уверенности. - Я же устроился в мирной жизни. И как видишь, совсем неплохо. Все у вас будет в порядке.
Но Лариса уверенности Кирилла почему-то не разделила. Покачала с сомнением головой.
- Я решила ничего не скрывать, все рассказать ему про себя…
Кирилл протестующе замахал руками:
- А вот этого не надо. По себе знаю. - Видя, что Лариса опустила голову, Кирилл взял ее рукой за подбородок, посмотрел в глаза. - Эх ты, рыжая, рыжая… Неужели рассказала? - Кирилл откинулся на подушку. Выпустил в потолок колечко дыма. Поймал его рукой. Вздохнул. Посмотрел на пустую ладонь. - Мне жена изменила. Случайно, как она выразилась. С бывшим своим одноклассником. Это пока я в зеленке, как заяц, прятался. И, дура, спустя несколько лет, когда уже дочь родилась, обо всем мне рассказала. Я вроде бы вначале простил, но потом все равно отношения разладились. Пришлось развестись. Так что если еще не рассказала, то и не рассказывай. Послушайся совета бывалого мужика. И сама забудь. А насчет того, чтобы тебя перевели заместителем главного, я вопрос поставлю ребром. Чем я тебе еще могу помочь?
- Я боюсь, что ты только навредишь, вдруг проговоришься? Ты же себя не можешь контролировать. Тогда мне и отсюда надо будет уезжать, а ехать мне уже некуда…
- Короче, и ты хочешь, чтобы я скорее отсюда убирался?
* * *
Под утро Кириллу снились женщины. Сон был несуразный и чем-то напоминал сцену с освобожденными женщинами Востока из фильма "Белое солнце пустыни". Только дело происходило не среди песков, а в комнате, напоминавшей больничную палату. Лица женщин были закрыты чем-то вроде чадры. Но при этом Кирилл знал, что все они настоящие красавицы. В этом сне Кирилл искал себе невесту. Он подходил к каждой из женщин и поднимал чадру. И каждый раз под чадрой оказывалось прекрасное лицо, но совсем не то, которое Кирилл хотел увидеть. Осталась последняя женщина. Кирилл уже собрался было поднять чадру, как в дверь постучали, и женщины мгновенно испарились, точно и не было их вовсе. Женщин не было, а стук повторялся и повторялся. До тех пор, пока Кирилл не проснулся.
Кирилл открыл глаза. В дверях стояла Лариса и настойчиво стучала о деревянный косяк. Увидев, что Кирилл проснулся, она улыбнулась.
- Вставай. Главный хочет тебя видеть. Соскучился, наверное.
Выглядела Лариса прекрасно. Так, словно и не было бессонной ночи и тяжелого, выматывающего душу разговора. "Молодец, рыжая!" - подумал Кирилл.
- Классно выглядишь. А к начальству со мной пойдешь?
- Нет уж, хватит. Отдувайся сам. А у меня смена кончилась и дома ждут.
- Эх! - Кирилл взъерошил пятерней волосы. - А кто обещал, что будет легко. Верно? - И, не дожидаясь Ларисиного ответа, начал быстро одеваться.
Вячеслав Германович приподнялся из кресла навстречу Кириллу, кисло улыбнулся и указал пухлой белой рукой на стул.
- Еще раз рад поприветствовать вас в родных местах. Ваша матушка ведь проживает в соседнем районе нашей области?
Кирилл молча рассматривал Вячеслава Германовича. Подождал, пока тот начал беспокойно ерзать в своем кресле.
- Так я тебе и скажу. Если ты будешь недоволен, что я на тебя напишу телегу, в Москве ты меня не достанешь, а матери можешь кур потравить.
Вячеслав Германович покраснел от возмущения.
- Как вы можете такое даже подумать?
Кирилл невозмутимо пожал плечами.
- А что делать, если такие мысли в голову лезут?
- Мы всегда будем вам рады. Приезжайте с семьей. У нас можно прекрасно отдохнуть. Вы ведь будете еще в наших краях?
- Буду. Куда денусь, - заверил Кирилл голосом, не предвещающим ничего хорошего. - А ты грамотно подводку делаешь. Сейчас спросишь, это почему же бухгалтеру надо зарплату повышать? А я, мол, повышать не могу. Так?
Вячеслав Германович даже повеселел немного. Разговор, хоть и неприятный, начался как бы сам собой и сразу пошел в нужном направлении.
- Так. Мы государственное унитарное предприятие. - Он пошарил быстрыми беспокойными глазами по безмятежному лицу Кирилла. - А еще я слышал, что вы предлагаете назначить главной медсестрой Веру Брусничкину, а главным врачом санатория - доктора Ларису Петровну. И как это вы так быстро разобрались, кого на какие места ставить?
- А я вообще сообразительный. - Кирилл приветливо улыбнулся. Что тут сложного? Старшая сестра Полина хамка, ничего не понимает в лекарствах нового поколения. К тому же выпивает. - Кирилл закурил, не предлагая Вячеславу Германовичу. Подождал, пока тот подвинет к нему пепельницу. - Как мужчину я вас понимаю. Конечно, с женщиной, с которой спишь, надо расплачиваться. Но необязательно должностью, лучше разово, деньгами. Должностями расплачивались только при советской власти. - Кирилл поднял невинный взгляд на стену чуть выше кресла Вячеслава Германовича. Там все еще сохранялся темный, не выгоревший на солнце прямоугольник от некогда висевшего портрета. - А сейчас все рыночные отношения строятся на денежных эквивалентах. Тебе сделали одолжение - ты расплатился. Хорошая работа может быть только при хороших работниках. А Вера замечательный работник. Она молода, красива, она милосердна. Вы знаете, как в кино выбирают актрис на главную роль?
- Как?
- Главную героиню в фильме должны хотеть все мужчины, которые сидят в кинозалах Российской Федерации. Посмотрите на Веру, когда она идет. На нее оглядываются все пациенты: и молодые, и ветераны. Ее бы утвердили с ходу на главную роль. А уж на роль, то бишь на должность старшей медсестры тем более. На этом варианте я настаиваю.
Кирилл с удовольствием наблюдал за выражением лица главврача. Точнее, за тем, как тот пытался сохранить это самое "лицо".
- Вы ни на чем не можете настаивать… - начал было Вячеслав Германович. Но Кирилл перебил его:
- Настаивать не могу, но могу воздействовать. Вам оно надо, если в Москве чиновнику из Псковской области, да хотя бы вице-губернатору Кислюку, кто-нибудь скажет: ну и монстр же у вас в санатории "Удельное" главный врач. Пьет!
- Я не пью. - Вячеслав Германович растерянно оглянулся по сторонам, словно ища свидетеля, который мог бы подтвердить его слова.
- Да кто в это поверит, что главный врач санатория не пьет и не спит с медсестрами? Тогда это полный урод. А вы не полный!
- Понял. - Вячеслав Германович начал медленно оседать в кресле. - Я не полный, но тем не менее на мое место главного врача вы планируете Ларису Петровну?
- Нет! - Кирилл подбадривающе улыбнулся главврачу. Видно было, что вся эта мизансцена доставляет ему удовольствие. - Нет! Уже планируется другой вариант. Лариса Петровна должна стать вашим заместителем. Нынешний ваш заместитель, простите, имени-отчества не упомнил, уже достигла ста двадцати килограммов веса. Когда вы рядом, вы можете представить, что о вас думают?
- Что? - поинтересовался Вячеслав Германович, не ждущий от Кирилла абсолютно ничего хорошего.
- Ну и отъелись же врачи на санаторских харчах. Но даже не это главное. Вы же посылаете эту даму решать санаторские проблемы в район и даже в область. А кому интересно смотреть на толстую потную женщину? Ей хочется сразу отказать, чтобы только ее не видеть. А Лариса Петровна молода, красива, умна. На нее просто хочется смотреть. Смотреть и делать приятное. Таким образом любой вопрос будет решен.
- Но мой зам заслуженный врач Российской Федерации, - неуверенно проговорил Вячеслав Германович.
- Заслужила - уступи место молодым, уйди на заслуженную пенсию. А молодые, полные сил пусть работают на руководящих работников, как вы. Когда я достигну вашего возраста, на меня будут работать только молодые. - Кирилл шумно отодвинулся вместе со стулом от стола, давая понять, что беседа ему явно наскучила. - Итак, что мне передать вице-губернатору Кислюку, если я его увижу в ближайшее время?
- Передайте, что в "Удельном" порядок. А вы и ваши знакомые всегда можете рассчитывать на отдых в нашем санатории и даже на разрешенную законом скидку на путевку.
- А сейчас скидку мне можно сделать?
Вячеслав Германович почувствовал подвох, но отступать было некуда.
- Я распоряжусь.
- Эту скидку, как я понимаю, будет оформлять бухгалтер. Я могу сказать ей, что вопрос о повышении ей зарплаты уже решен?
- Я сообщу ей сам…
- Вот и славненько. А насчет матушки моей вам разведка ваша устаревшие сведения представила. Плохо у вас, Грачевых, дело поставлено с оперативными данными. - Вячеслав Германович нервно дернулся, решив, что у этой столичной штучки не только "сцепленные признаки" не прошли, но и зрительные галлюцинации развились. По крайней мере, двоилось в глазах у Шнека точно. - Матушка моя давно со мной в Москве живет. - Кирилл с сочувствием посмотрел на Вячеслава Германовича. - А сюда, в родные пенаты, я иногда в выходные наезжаю. Подышать, так сказать, дымом отечества после столичной суеты. - Кирилл встал, потянулся. - Кстати, у меня еще пара дел имеется за стенами вашего богоугодного заведения. А пока пойду в вашем пруду искупаюсь. Долго ли еще осталось наслаждаться здешними красотами?