- Придумаем что-нибудь, – сказала Рита, напряженно соображая, что именно можно придумать и сказать.
- Сказать, что мы, мол, старые друзья и хотели бы иметь, чтоб издать, что ли... – предложила Кира и поправила кожаный браслет на руке.
- Из нас такие издатели, – отмахнулась Рита и встала. – А может, пройдет. Ну ладно, пошли. По ходу чего-нибудь сообразим.
Они поднялись по скрипучим ступенькам на полурассыпавшееся крыльцо и дружно замерли. Лизка подняла руку и постучала. Несколько минут все стояли молча, ожидая. Но за дверью было тихо. Лизка постучала сильнее.
- Ненавижу ждать, – шепнул Бес.
Рита шикнула на него и прислушалась. За дверью раздались тяжелые шаркающие шаги, дверь неожиданно быстро распахнулась, и они увидели седую, очень полную женщину с красными воспаленными глазами.
- Мы... – открыла было рот Лизка.
- Убирайтесь вон! – негромко, но твердо сказала женщина без злости, но с какой-то огромной болью.
- Послушайте... – попытался что-то объяснить Бес.
- Убирайтесь вон, – твердо повторила женщина, и глаза ее наполнились слезами. – Мне не о чем с вами разговаривать.
Дверь заскрипела и с силой захлопнулась.
- Влипли, – произнес Макс, спускаясь с крыльца. – Что делать-то будем?
Рита устало опустилась на землю и спрятала лицо в ладони. Минуты две все напряженно молчали, соображая.
- Надо еще раз с Ленкой поговорить, – подняла голову Рита.
- Мы же были у нее. Ничего у нее нет. Все у этой, – Бес мотнул головой в сторону дома.
- Может, лазейку какую знает, – вмешался до сих пор молчавший Маэстро. – Все-таки была здесь несколько раз...
- Сомневаюсь я, что мы сейчас от нее чего-то добьемся, – сказала Лизка. – Видели же, в каком она состоянии.
- А больше все равно делать нечего, – поднялась Рита. – Надо сегодня и как можно быстрее.
- Ну, пошли тогда, – и Бес первым двинулся к забору.
Они молча петляли среди деревянных домиков, обходя заросли крапивы, помойки и развалины.
- Такое ощущение, что весь город – это одна сплошная помойка, – поморщился Бес.
- Так оно и есть, – отозвался Маэстро. – Тут хоть деревья есть. Подожди, сейчас бетон начнется и люди приличные.
Они вышли на дорогу и зашагали в сторону бетонно-панельных домов по горячему серому асфальту. Редкие прохожие тыкали в них пальцами и кричали вслед какие-то ругательства. Рита шла впереди, погруженная в невеселые размышления. Из-за поворота неожиданно вывернул грузовик, несшийся на всей скорости. Лизка дико заорала и рванула Риту на себя. Борт грузовика прогрохотал буквально в двадцати сантиметрах от лица Риты, грузовик выехал на дорогу и на бешеной скорости скрылся в облаке пыли.
- Началось, – белыми губами шепнула Рита и затравленно оглянулась. – Не успели...
Маэстро что-то быстро прикинул в уме:
- В ближайшие полчаса мы должны добраться до Ленкиного дома. Думаю, продолжение последует не раньше.
Бес взял за руку дрожащую Лизку:
- Ну ладно, все уже... На сейчас...
- Спасибо, – коснулась ее плеча Рита и передернулась, представив себя под колесами грузовика.
- Пошли, – сказал Макс. – И побыстрее.
Они почти бежали, обжигая ноги жаром асфальта.
- Успеваем! – крикнул на бегу Маэстро. – Еще десять минут, как раз...
Они вбежали в подъезд большого девятиэтажного дома. Кира рванулась к лифту.
- Ты что, спятила? – оттащил ее Бес. – Рухнуть хочешь в преисподнюю?
Они медленно пошли по лестнице, тяжело дыша и держась за стены.
- От перил отойди, – напомнила Лизка Максу, и он шарахнулся к стене.
- У Ленки на балкон не выходить, – сказала Рита и оглянулась: все ли услышали.
Они остановились у дверей квартиры на седьмом этаже. Маэстро позвонил. За дверью играл магнитофон.
- Джоплин, – прислушалась Лизка.
Маэстро позвонил еще раз. Долго и настойчиво.
- Что-то случилось, – вдруг сказала Рита. – Смотрите, – и толкнула дверь.
Дверь открылась, и сильный тоскующий голос Джоплин вылился в коридор и понесся по лестничным площадкам.
- Заходим, быстро, – отрывисто произнес Бес.
- И осторожно, – добавила Лизка.
Они осторожно вошли и прикрыли за собой дверь.
- Ленка, – позвала Кира, вытягивая шею, словно желая увидеть что-то из темной прихожей.
Дверь в комнату была приоткрыта, и на полу лежала ровная белая полоска света. Рита, стараясь ступать неслышно, двинулась к двери.
- Осторожнее, – придержал ее Маэстро.
Рита кивнула и, сделав несколько шагов, заглянула в дверную щель. Остальные напряженно молчали, глядя на нее. Рита, ничего не увидев, осторожно потянула дверь. Полоска света на полу стала шире. И Рита в то же мгновенье, наткнувшись на что-то взглядом, негромко вскрикнула и зажала рот ладонью.
- Что?! – одновременно воскликнули Маэстро и Бес.
Рита шагнула назад и, прямо в коридоре опустившись на колени, жалобно застонала-завыла. Дверь медленно открылась до конца.
Прямо в центре комнаты на вбитом в потолок крюке висела Ленка. Кончилась кассета, сработал автостоп, и в квартире стало тихо.
- Что же ты наделала... – с болью произнес Бес и сел рядом с Ритой. Кира тихо плакала, уткнувшись в плечо Макса.
- Это мы виноваты, – негромко сказала Лизка. – Нельзя было одну ее оставлять...
- Висела бы рядом с ней, – сквозь стиснутые зубы процедил Маэстро. – Да и не жила она, с тех пор, как Антон... С тех пор, как его не стало...
Рита уже несколько мгновений молчала, лишь вздрагивая, как в ознобе.
- Маэстро, – сказала Лизка. – Там на столе... Может, хоть что-то...
- Все Ленкины рисунки у нас, – отозвался Бес и вытер глаза.
- Может, хоть что-то... – повторила Лизка.
- Хоть что-то... – эхом отозвалась Рита. – От Ленки...
Она издала слабый звук, похожий на стон, и замолчала. Маэстро осторожно вошел в комнату и направился к столу. Зашуршали бумаги. Тонко и еле слышно всхлипывала Кира. Маэстро показался в дверях, держа в руке смятый листок:
- Только вот этот рисунок. Остальное она порвала...
- Надо уходить, – поднялся Бес.
- А как же... Мы так ее оставим?.. – шепнула Кира.
- Ты что? – встряхнул ее Макс. – Уходим, нас здесь не было...
- Им она тоже не досталась, – сказала Лизка.
- Уходим, – Рита тоже встала и прикрыла дверь в комнату.
Очень тихо они вышли в подъезд и спустились вниз по лестнице.
- Идем обратно, – оглянулась Рита, идущая впереди. – Дворами.
При выходе из подъезда Бес чуть задержался в дверях. Маэстро обернулся и заорал, что-то увидев:
- Бес!!!
Бес, мгновенно среагировав, нырнул обратно в подъезд. Тяжелый бетонный карниз над подъездом рухнул вниз, разбившись на громоздкие серые обломки, один из которых отлетел в сторону и ударился об ногу отпрыгнувшей Киры. Кира вскрикнула и согнулась. Макс придержал ее. Из подъезда выглянул Бес:
- Все?
- Беги, – кивнул Маэстро, и Бес выбежал по обломкам.
- Идти можешь? – спросила Лизка бледную заплаканную Киру.
Макс закатал штанину и с видом знатока осмотрел набухшую ссадину:
- Все нормально. Это не смертельно. Сейчас где-нибудь йодом зальем.
- Пошли быстрее, – сказала Кира и крепко взяла его за руку.
С великими предосторожностями, добравшись до частных домишек, они уселись под невысоким деревом, предварительно проверив его на прочность.
- Покурим? – предложил Бес.
- Что делать будем? – спросила Лизка, настойчиво глядя на Риту. Рита молча курила, что-то соображая.
- Маэстро, дай-ка Ленкин рисунок, – наконец произнесла она.
Маэстро протянул смятый листок. Рита расправила его и впилась в него взглядом. Остальные приблизили головы и тоже всмотрелись. В нагромождении карандашных линий угадывался домик, в котором они сегодня были, лицо Антона, устремленное куда-то вверх к Ленкиным глазам и волосам. Дикие, бессмысленно-уродливые зверюшки копошились по всему этому, словно издеваясь и хохоча. А в домике светилось окно.
- Про окно-то мы забыли, – сказала Рита. – Вот он – вход. Мы все-таки доберемся до его записей.
Маэстро отбросил окурок в сторону и произнес словно для себя:
- А если Антон – не последний?..
Взгляд Риты потяжелел:
- Увидим. А если... будем искать остальных... Пока нас всех не угробили...
- Пока они сильнее, – тихо сказала Кира.
- Пока, – отрезал Бес. – Или они нас, или мы все-таки соберем все, до последнего листка... Для тех, кто останется...
- Пошли, – встала Лизка. – У нас мало времени.
Дом стоял такой же заброшенный, как будто не прошло этих двух часов. Здесь не существовало времени. Они вновь перелезли через забор, прошли мимо крыльца и свернули за угол. Окно было открыто.
- Залезаем все, – тихо скомандовала Лизка. – И без записей не уходим.
Они влезли в окно и осмотрелись. Небольшая кухонька выглядела совсем забытой, в углах царствовали пауки, на полу и столе ровным слоем лежала пыль. Они осторожно вышли в коридор, и Бес растерянно оглянулся, указывая не две двери в разных концах коридора.
- Туда, – показала рукой Лизка.
Бес взялся за дверь, напряженно стараясь открыть ее без скрипа. Ему это удалось, и, когда, улыбаясь, взмокшие от волнения, они вошли в комнату, лица у всех разом помрачнели.
Прямо перед ними, под фотографией Антона в черной рамке, в кресле сидела его мать. Сидела и смотрела на них. Несколько мгновений в комнате царила абсолютная тишина, нарушаемая только тяжелым дыханием больной женщины.
- Извините, – тихо проговорила Кира, краснея.
- Что вам нужно? – негромко спросила мать.
- Нам нужны записи Антона, – сказала Рита.
- У меня их нет.
- Послушайте, – шагнул вперед Маэстро. – Они у вас, и они нам действительно нужны.
- Вы убили моего сына, – все так же негромко сказала мать. – Вы ничего не получите.
- Его убили они! – загорячилась Лизка. – Весь этот мир, что вас окружает! Мы были с ним, и на его месте мог оказаться каждый из нас! Вы можете нам помочь. Нам нужны записи Антона, чтобы никого больше не мог убить этот мир.
- Я вам не верю.
- Сегодня в своей квартире повесилась Ленка, – сказал Бес.
В глазах матери мелькнуло какое-то чувство:
- Лена?
- Да, – подтвердил Макс. – Вот ее последний рисунок.
Мать недоверчиво взяла протянутый листок. Она смотрела на рисунок, и лицо ее словно отмякало постепенно, маска замороженности сползла, притаившись в уголке губ, по щеке потекла слеза.
- Окно в доме горит... – еле слышно произнесла она
- Антон очень любил вас, он держал записи здесь, зная, что, когда придет срок, вы все поймете и поможете, – сказала Кира.
- Они там, – помолчав, отозвалась мать, не отрывая глаз от рисунка. – В коробке под фотографией.
Рита быстро обошла кресло и взяла с этажерки плотную картонную коробку. Открыла крышку, заглянула, удостоверившись, что это то, что нужно, и вернулась к двери.
- Спасибо, – первый раз за весь день взгляд ее потеплел.
- Спасибо, – улыбнулась Кира.
- Мы будем приходить к вам, хотите? – сказал Маэстро.
- Да, – глаза женщины тоже ожили, и что-то похожее на слабое тепло светилось в них вместе со слезами.
- Вы оставите мне этот рисунок? – неуверенно спросила она. – Или... Или он вам тоже нужен?
- Да, – виновато опустила голову Лизка.
- Возьмите. – И Макс осторожно, как великую драгоценность, принял рисунок.
- Нам пора, – напомнил Бес.
- До свиданья.
- Спасибо большое.
- Мы еще придем, – разом заговорили все у двери.
Женщина слабо улыбнулась:
- До свиданья.
Бес вышел последним и закрыл за собой дверь.
Они стояли в огороде, среди бурьяна, и настоящая радость светилась на их лицах.
- Дай бог, это все, – выдохнула Рита.
Бес наклонился и сорвал несколько колокольчиков.
- Я сейчас, – сказал он. – Отнесу...
Лизка улыбнулась. Бес скрылся за дверью, и в то же мгновенье земля под их ногами задрожала, домик дернулся, перекосился, словно от боли, посыпались деревянные стены, и крыша рухнула единым куском, погребая под собой в обломках дома всех, кто в нем находился... Никто из них не успел даже вскрикнуть... Над рухнувшим домом плавно кружились, падая, известь и щепки...
- Бес!!! – нечеловеческим голосом закричала Лизка, оглохнув от своего крика.
Рита судорожно сжимала побелевшими пальцами коробку с записями Антона.
- Не все... – прошептал Маэстро.
Тихо плакала Кира. Макс разжал пальцы Риты, взял у нее коробку, открыл крышку и осторожно стал укладывать туда рисунок Ленки.
- Что это? – дрожащим голосом произнес он, и Рита увидела на его глазах слезы.
- Где? – заглянула она в коробку и взяла маленькое цветное стеклышко...
Ветер разогнал серые облака, и землю осветило тусклое солнце. Рита судорожно сжимала в руках цветной осколок
- Прыгай, – сказала девочка и подтянула гольф на одной ноге
- Подожди, – белыми губами шепнула Рита и, еле передвигая ватные ноги, выпрыгнула из очерченных мелом квадратов. Постояла немного, приходя в себя:
- Что стало с этими людьми?
- Какими? – удивленно спросила девочка.
- Макс, Маэстро, Кира, Лизка?.. – перечислила Рита, заглядывая в неулыбчивые недетские глаза.
- Они были? – сама себя спросила девочка. – Я не знаю...
Рита посмотрела на классики, и вдруг взгляд ее уловил что-то непонятное, такое, чего не бывает в детских классиках. Она резко обернулась к девочке:
- Там... написано...
- Да, – кивнула, поняв, та.
- Но ведь... Я всегда писала там слово РАЙ большими красивыми буквами...
- Нет, – сказала девочка. – Там АД.
- А если... если стеклышко залетит туда? – с трудом сдерживая подкативший к горлу ком, спросила Рита.
- Там и будешь, – просто, как-то буднично ответила девочка и поправила бант в жиденькой косичке. – Кидай, пора.
Рите захотелось подскочить к ней, схватить за плечи, встряхнуть, заорать что-нибудь в отрешенные недетские глаза, чтобы мелькнуло в них хоть какое-то подобие чувств. Девочка, словно поняв, отступила чуть-чуть назад. Рита отвернулась и бросила стеклышко. Рука дрогнула в самый последний момент, и стеклышко, быстро скользнув по асфальту, застыло в очерченном полукруге с двумя большими буквами. Рита подняла бледное лицо и наткнулась на взгляд девочки, который светился злобным удовлетворением. Девочка рассмеялась и сказала усталым голосом Мака:
- Вот ты и пришла.
Откуда-то издалека раздались громкие звуки похоронного оркестра. Девочка медленно опустилась на землю, превратившись в маленький острый осколок чего-то стеклянного. Рита нагнулась и, осторожно подняв его, бережно положила в карман. Звуки оркестра медленно приближались.
Рита побежала в ту сторону, все еще надеясь на что-то... Шла маршем рота солдат в какой-то странной серо-зеленой форме, с бритыми головами и траурными лицами, неся в вытянутых руках подушечки с орденами. Рита остановилась, переводя дыхание, стараясь рассмотреть, что там, в гуще серо-зеленых мундиров. Один из солдат, идущий с краю, неожиданно споткнулся о ворох бумаг и, не удержавшись, упал. Следующий прошел ровно по нему, пригвоздив тяжелым кованым сапогом лицо лежащего к асфальту. За ним шел еще один, еще, еще... Солдаты не меняли траурного выражения лиц и ни на секунду не замедлили шаг, чтобы хотя бы стряхнуть с сапог лохмотья мундира, кожи и кровь. Рита, как завороженная, следила за тем, во что превращается только что упавший, не в силах отвести взгляд или закрыть глаза, словно кто-то невидимый приказал ей стоять и смотреть.
Солдаты миновали ее, и Рита увидела плывущий гроб, задрапированный красной тряпкой и обложенный цветами. Восемь длинноволосых людей несли его на плечах, тщательно глядя под ноги. Один поскользнулся на кровавом месиве, но его поддержали, и в сторону Риты отлетела пнутая чьим-то ботинком окровавленная кисть, сжимающая подушечку с приколотым орденом. Траурный марш несся по головам, глазам и волосам.
За гробом шли волосатые люди в рваных джинсах и майках, увешанные булавками, значками и бисером. Рита осторожно приблизилась к идущим и медленно пошла рядом, украдкой оглядываясь по сторонам, в надежде увидеть хоть одно знакомое лицо. Вот! Или ей только показалось?.. Рита чуть приостановилась, подождав высокого парня с перетянутыми в длинный хвост волосами. Пошла рядом. Несколько минут собиралась с духом, наконец, волнуясь, еле слышно проговорила:
- Маэстро...
Парень дернулся, будто от удара, и Рита увидела в его глазах неподдельный ужас.
- Ты меня с кем-то путаешь, – произнес он, не разжимая губ.
- Извини, – шепнула Рита, лихорадочно пытаясь понять, чего он так испугался. В том, что это именно Маэстро, она была уверена. Он шел рядом, и Рита видела его напряженные плечи и застывшее лицо.
- Послушай... – снова попробовала она.
Маэстро шарахнулся в сторону, сделал пару шагов и скрылся за спинами впереди идущих. Рита на мгновение застыла, но кто-то наткнулся на нее сзади, и она снова пошла, уже не глядя в лица, пытаясь хоть что-нибудь понять. Взгляд ее, растерянно скользивший по сторонам, вдруг уперся во что-то очень знакомое. Толстый кожаный браслет плотно облегал тонкую руку. Рита подняла глаза и, уже зная про себя, чем все это кончится, негромко произнесла:
- Кира...
Девушка вскинула опущенную голову, мотнула копной рыжих волос и твердо сказала:
- Ты ошиблась.
Рита не увидела в ее лице страха. Глаза ее были пусты. В них не было ничего.
- Извини.
Она немного помолчала, вглядываясь в знакомое лицо, и спросила:
- А где остальные?
Кира вздрогнула и мотнула головой в сторону гроба:
- Там, – и тут же спохватилась. – Ты о ком?
- Ты знаешь, – уверенно сказала Рита. – Ты должна знать. Где Ян?
Кира рассмеялась одними глазами – пусто и страшно:
- Ты разве не поняла еще, кого мы хороним?
- Что? – беззвучно выдохнула Рита и схватила ее за руку, резко остановившись.
- Пусти, – равнодушно потянула руку Кира.
Сзади толкнули в спину. Рита выпустила руку, и Кира двинулась дальше. Рита стояла, а люди обтекали ее со всех сторон, люди с отсутствующими лицами, с пустыми глазами, с траурными ленточками, приколотыми булавками к рваной джинсе.
- Господи... – шептали ее губы. – Господи... так не бывает... не бывает...
- В который раз ты повторяешь это? – раздался над ее ухом ехидный голос, и Рита, подняв голову, увидела черные очки и золотую улыбку Мака.
- Ты здесь? – потерянно произнесла она. – Зачем?
Мак согнал с лица улыбку и принял скорбно-торжественный вид:
- Надо же достойно проводить...
- Я ничего не понимаю, – затрясла головой Рита, словно желая отогнать наваждение. – Ничего...
- Пойдем, – сказал Мак и крепко взял ее за руку. – Мы мешаем похоронной процессии.
И Рита послушно пошла вслед за ним, став одной из идущих за гробом.
- Куда мы идем? – тихо спросила она, упорно глядя себе под ноги.
- На кладбище, – усмехнулся Мак. – На кладбище отбросов.
- Чего? – не поняла Рита.
- Общества... Тут недалеко.