– Итак, проверить оружие! – скомандовал я, оглядев войско. – Не робеть! Ну, ребятки, за веру, царя и отечество…
Я уже хотел крикнуть "вперёд", как мою руку перехватил Дрон.
– Сэр, – понизив голос до полушёпота, проговорил он, – не надо никуда прорываться.
Я ожидал чего угодно, только не саботажа.
– Лейтенант Дрон, – дрогнувшим голосом я попытался призвать лейтенанта к порядку. – Вы ответите…
– Не надо никуда прорываться, потому что есть секретный тоннель, – Дрон глазами указал в угол рубки.
Я непонимающе уставился на мардака. Тогда тот подошёл к стене, надавил тайный рычаг, часть стены с ужасающим скрипом отъехала в сторону, обнажив тёмное чрево тоннеля.
– Коридор ведёт прямо к тому месту, где стоит транспортник.
– Вперёд! – опередив своего командира, а заодно и всех остальных выкрикнул Квинкер и исчез в темноте. За ним, подчиняясь стадному чувству, рванули остальные. В этот момент я желал только одного: чтобы жабоида затоптали.
Никем не замеченные, мы через трюм пробрались внутрь транспортника. Квинкер направился в кабину пилота, я, дав распоряжение соблюдать тишину и стрелять только в крайнем случае, последовал за ним.
– Ну как, сможешь оживить этот рыдван?
– И не таких оживляли, – хвастливо квакнул пеналец, – помню, была у меня одна, ну полено поленом. Так я её так разогрел, потом не знал куда спрятаться…
– Слушай ты, ловелас, – моя рука потянулась к шее этого клоуна, – если сейчас же не заведёшь посудину, я из тебя душу вытрясу!
– А ты, – вскинулся в ответ Квинкер, – если будешь квакать под руку, мы вообще не взлетим! Отойди в сторону и не мешай!
Наглость пенальца повергла меня в лёгкий шок, но так уж случилось, что вся надежда была на него. Вернее на его умение обращаться с реликтовой техникой. Я сплюнул, отступил к стене и стал наблюдать за манипуляциями земноводного.
Квинкер тронул какую-то рукоять на панели, повернул маленький рычажок, затем стал щёлкать тумблерами, которых я насчитал около двадцати. Из глубин звездолёта послышался слабый гул, возникла вибрация, кабину пилота осветило голубоватым светом. Жабоид с видом альпиниста, покорившего Эверест, обернулся ко мне.
– Кто не хочет, может не пристёгиваться, только наша авиакомпания в таком случае ответственности не несёт и…
– Убью! – я сжал кулаки, а Квинкер вдавил кнопку "Пуск".
Развалюха, вздрогнув, чихнула и сдохла, на борту воцарился прежний сумрак. Ну вот, кажется, и всё, придётся принимать бой, который закончится гибелью последних защитников цитадели. Надо идти к солдатам, поддержать их морально, отдать последние в своей жизни распоряжения. В трагизм происходящего ворвался голос Квинкера.
– Ах ты, рухлядь сраная! – квакнул он и со всей силы пнул по панели.
Старый транспортник взревел двигателем, затрясся, завыл. Жабоид, прыгнув в кресло, рванул штурвал на себя, и мы взмыли вверх. Именно взмыли, потому что меня прижало к холодному полу так, что было трудно дышать.
Минут через десять, отойдя от моральных и физических перегрузок, я уже беседовал с Дроном.
– Если б не он, – я кивнул в сторону кабины пилота, – мы бы все остались там, в цитадели.
– Но сэр, – возразил лейтенант, – ведь это из-за него враг проник в крепость…
– Знаешь, Дрон, думаю мятежники всё равно прорвались бы. Так что дело вовсе не в Квинкере, а в вашем командовании, верней в его неумении грамотно организовать оборону. И подумай, что может сделать кучка солдат против целой армии?
Кажется, подействовало, Дрон, пока я распинался, согласно кивал. Впрочем, склонить мардаков к чему-то нетрудно, достаточно быть убедительным и подтверждать слова аргументами, пусть ложными, но чтоб звучало красиво.
Избавив Квинкера от линчевания, четвертования или съедения за его подвиги в цитадели, я уставился в иллюминатор. Господи, и взглянуть не на что, сплошная серость и пустота. Транспортник дёргался, как параноик, громыхал и скрипел, но летел достаточно быстро. Вероятно, спешил добраться до места, чтобы сдохнуть там окончательно. Главное, чтоб это не случилось до приземления.
Но всё обошлось, посадку мягкой назвать не повернётся язык, хотя никто серьёзно не пострадал. Только один мардак набил шишку, да ещё из кабины пилота донеслось пару матерных фраз. А так, все живы-здоровы.
Открыть люк с первого раза не вышло, его заклинило. На помощь пришёл Дрон, надавив мощным плечом, он снёс с петель ржавую створку, та, обиженно заскрежетав, запрыгала по бетону. Что ж, выход получился эффектным, вот только фанфарами нас никто не встречал.
У трапа маячил тот самый командир, что давал мне задание. Чуть в стороне я заметил два грузовых корабля, куда грузилось какое-то оборудование. Руководил погрузкой тот самый толстяк, которого я сменил в цитадели. Вот, сукины дети, значит вместо того, чтобы эвакуировать нас, они спасают своё барахло?! Уроды!
– Ты, как тебя там, – набросился на меня командир, едва я сошёл с трапа, – ты ослушался приказа командования и дезертировал! Да я тебя, – он сжал кулаки, – под трибунал, я тебя…
– Лейтенант! – призвав на помощь всю свою выдержку, я махнул Дрону. – Построить личный состав!
Дрон отрывисто рыкнул, через минуту за моей спиной выстроились защитники цитадели. Позади шеренги маячил Квинкер.
– Солдаты, – обращаясь к командиру, я указал рукой за спину, – до конца исполнили долг, и не их вина, что цитадель пала. А вы бросили их на произвол судьбы!
– Что такое?! – мардак пошёл бы пятнами. – Бунт?! – его рука сжалась в кулак, Дрон сделал ко мне шаг. Это движение несколько остудило пыл командира, впрочем, отношения к нам не изменило. – Приказываю вам, – его взгляд метался между мной и Дроном, – занять оборону здесь, и стоять до последнего рядового! Это приказ!
– Да ты охренел, что ли? – из-за шеренги показался жабоид. – Мы еле задницы унесли, а нас опять в пекло?!
Квинкер обладал одним качеством – в пять секунд мог дестабилизировать ситуацию. Его выкрик стал каплей, переполнившей чашу. Командир, обернувшись к толстому, что-то рявкнул, через мгновение к нам бежали штук сорок мардаков, из тех, что занимались погрузкой.
– Арестовать предателей! – вытянув лапу в нашу сторону, неистовствовал командир.
Всё случилось неожиданно для меня самого. Размахнувшись, я от души врезал по мардакской физиономии. Ощущение, будто стукнул скалу, и главное, толку никакого, мардак даже не пошатнулся. А в меня словно вселился маньяк, я врезал снова.
– Ты что, тварь, словами бросаешься? Мы – герои, а ты на нас ярлыки позорные вешать?! – ещё один удар в командирскую морду.
От происходящего бежавшие мардаки застыли на месте, вероятно, никогда не видели, чтобы начальству чистили рыло. А, может, стоя удобней наблюдать за тем, как меня будут рвать на куски. Жить мне оставались считанные секунды, но тут за спиной раздалось клацанье затворов.
Я оглянулся, в глазах моих подчинённых горела решимость, а в руках сверкали портативные бластеры, какие есть у всех мардакских солдат. Разумеется, имелись они и у местных, но, как известно, за одного фронтовика дают пять тыловиков, в том смысле, что последние воевать не особенно умеют. Да и не хотят.
В общем, не воспользоваться ситуацией было нельзя.
– Короче! – выкрикнул я. – Во избежание кровопролития и эскалации напряжённости приказываю: аппаратуру из транспортника выгрузить, освободившееся место займём мы. Есть кто-нибудь против, воздержавшиеся? – я с вызовом глянул на побитого командира.
– Ты ответишь за это, – глухо рыкнул мардак.
– Принято единогласно! – подвёл я итог, и, обернувшись к Дрону добавил: – Пока не опомнились, бери командование теми, – я указал на обескураженных солдат, – на себя. Понял?
Дрон понял, через минуту, рыча и активно жестикулируя, он погнал их к кораблю разгружать барахло. Командир больше не возмущался, он вообще не проронил больше ни звука, вероятно, моя вспыльчивость произвела на него впечатление. Да к тому же за моей спиной расположились верные мне солдаты. Кстати, толстого что-то не видно, наверное, забился в какую-нибудь щель, чтоб тоже не перепало. А жаль, руки просто чесались съездить по сытому рылу.
Вскоре один из грузовиков был разгружен приблизительно наполовину, вокруг корабля в беспорядке валялись приборы, компьютеры и прочая аппаратура. Командира я велел держать под рукой, приказав солдатам, если что не церемониться.
– Ну, хватит, по коням! – скомандовал я.
– По кому? – вскинул Дрон бластер, озираясь в поисках опасности.
– Поступило приглашение на посадку! – пояснил лейтенанту Квинкер, постучав пальцем по виску, и первым сиганул в транспортник.
– Гррындблюхт! – рыкнул ему вслед Дрон.
– Плюнь, он по жизни такой! – я похлопал соратника по плечу. – Да, Дрон, этот, – я указал на взятого под стражу мардака, – полетит с нами, так спокойнее. Кстати, толстого не видал?
– Нет, – буркнул лейтенант и грубо подтолкнул командира к грузовику.
К орбитальной станции оба корабля причалили одновременно. Как только открылся люк второго, оттуда выбежал толстый и с удивительной прытью кинулся к кучке военных, расположившихся неподалёку. Среди всех выделялся статью и обилием нашивок на кителе рослый мардак.
– Герцог Шардр! – вопил на ходу толстый. – Скорее! На корабле бунтовщики! Они взяли в заложники капитана Ботра, чтобы захватить станцию! Скорее, объявите тревогу!
Нет, надо было найти негодяя и демонстративно казнить. Думаю, никто возражать не стал бы. Я со своим войском уже выбрался из корабля и, не ожидая ничего хорошего, велел Дрону быть наготове. Тот молча кивнул.
Дальше произошло нечто такое, чего я совершенно не ожидал. Герцог схватил толстого за грудки и, с силой тряхнув, прорычал:
– Никакой чёртовой тревоги не будет, грандхульт! – кажется, выматерился. Что ж, такой манерой доносить мысль до подчинённых пользуются многие военачальники. Если не все.
– Я, герцог Шардр, – продолжая трясти толстого, словно грушу, неистовствовал генерал, – командир пятого отсека эскадры маршала Блюмда, знаю всё! Есть сведения, прямо указывающие на твои, ничтожество, и капитан Ботра преступления. Кроме того вами допущена преступная халатность, что привело к падению цитадели! Взять его! – герцог с силой толкнул толстого в руки стоящих позади него воинов и направился к нам.
Я напрягся, от мардаков не знаешь чего ожидать. Их настроение переменчиво, как у капризной женщины, мирную беседу они запросто могут превратить в перестрелку. Приблизившись, герцог Шардр первым делом распорядился увести капитана, затем принялся меня разглядывать. Я почувствовал себя неуютно и уже собрался сообщить, что на мне узоров нету и цветы не растут, но генерал меня опередил:
– На мою эскадру напали клитаны, – уже более ровным голосом проговорил он, – и от неё мало что осталось, уцелел лишь мой крейсер. – Он кивнул в сторону причала, там застыла махина, напичканная оружием, как ёжик иголками. – А тебе, Скрайд, – грозную морду озарила благосклонность, – я скажу одно: ты один в сложившейся обстановке проявил хладнокровие и выдержку. Ты как мог оборонял цитадель и вытащил из пекла солдат вопреки дурацким приказам.
– Осмелюсь доложить, – подал голос я, – лейтенант Дрон, – я вытолкнул упирающегося Дрона на передний план, – проявил недюжинный героизм и находчивость, и не меньше меня заслуживает наград. Остальные солдаты тоже дрались как одержимые, и только благодаря им цитадель продержалась так долго!
– Все получат вознаграждение, а лейтенанту Дрону будет присвоено внеочередное звание. – Дрон поперхнулся и закашлялся. – Кроме того он назначается комендантом орбитальной базы и губернатором планеты.
– Но, герцог, планета в руках повстанцев, – напомнил я Шардру.
– Я вызвал подкрепление, к нам движется флот. Так что разгром мятежников – лишь вопрос времени.
– То есть, я могу быть свободен? – осторожно уточнил я.
– Да, я снимаю с тебя обязанности начальника цитадели! Рекомендую отдых на планете Рухак, в паре парсеков отсюда. Климат, – Шардр щёлкнул пальцами, – пальчики оближешь, около пятидесяти в тени. Воду в бассейне меняют каждый месяц! А какие там цыпочки… – чёрные глаза герцога подёрнулись поволокой.
Я представил, как меня изнывающего от невыносимой жары затаскивает в грязный бассейн мардакская цыпочка, под ложечкой засосало. Нет уж, лучше в пекло с повстанцами.
– Спасибо, генерал, – отклонил я заманчивое предложение, – но есть дела поважнее.
– Понимаю, – вынырнув из нирваны, Шардр протянул мне лапищу, – будешь в наших краях, обращайся! И без церемоний!
– Лучше вы к нам, – я пожал мощную руку.
– Минуточку! – невесть откуда вынырнул Квинкер. – А как насчёт гонорара?
Герцог с удивлением воззрился на выскочку.
– Это мой пресс-аташе, – предвосхищая расспросы, пояснил я.
Кажется, никто из мардаков ничего не понял, хотя виду никто не подал.
– По контракту нам обещано пятнадцать тысяч кредитов, – продолжал упорствовать Квинкер, – а на депозит поступило только пять. Требую немедленного покрытия недоимки с учётом пеней и неустоек.
Трепло каких поискать, но в одном зелёный прав, воевать за так мы не собирались, о чём было обговорено загодя. Вот только договаривались мы с другим, пребывающем нынче в тюрьме. А договор с преступником мардаками запросто может быть аннулирован, в общем, оставалось полагаться на порядочность Шардра.
Однако герцог заморачиваться не стал, а рыкнув на кого-то из свиты, велел перевести деньги. Вскоре тренькнул коммуникатор, обещанная сумма поступила на счёт. Просто невероятно, что творится, известные скупердяи мардаки щедро платят по счетам. Хотя, для герцога сумма в несколько тысяч вряд ли была неподъёмной. К тому же платил он не из собственного кармана.
Как бы там ни было, а моя деятельность и враньё Квинкера обогатила нас на пятнадцать тысяч кредитов. Я обернулся на зелёного, в глазах жабоида сквозила досада оттого, что он сильно продешевил.
Мы тепло попрощались с Дроном, с солдатами, те хлопали меня по плечу, твердили неуклюжие фразы. Надо же, оказывается мардаки могут быть не только жестокими, но и преданными тоже. Чудны дела твои, господи!
Мы уже поднимались по трапу к нашему кораблю, как Квинкер вдруг обернулся.
– Слышь, Дрон! – квакнул он, обращаясь к лейтенанту. – Хороший ты парень, только артиллерист хреновый! Потренировался бы, а то не научишься попадать куда надо, и не женишься никогда!
В ответ ему прозвучал грозный рык, кажется, зелёного послали. И поделом, надо уметь держать язык за зубами.
Я занял место в кресле пилота, привычным движением активировал бортовые системы, уже потянулся к сенсору "Расстыковка", как вдруг из динамика послышался голос, показавшийся мне знакомым.
– Внимание! Станция окружена! Советую не совершать необдуманных поступков! В противном случае мы будем вынуждены принять меры!
Глава 12
Мы с Квинкером переглянулись, творилось что-то невероятное: кто-то осмелился угрожать мардакам на их территории. Чтоб до такого додуматься, надо быть сумасшедшим или самоубийцей.
– Повторяю! – продолжал всё тот же голос. – Если будете вести себя благоразумно, никто не пострадает!
Пришлось отложить старт, мало ли что на уме у этого ненормального. Психи вообще существа ранимые, любое неосторожное движение может их спровоцировать. Дальше всё зависит от того, что у них под рукой. Хорошо, если резиновая грелка. А если станковый пулемёт? Короче, я решил выяснить, что происходит, прежде чем что-либо предпринимать.
Переключил сканер на внешние камеры, от увиденного похолодело внутри: орбитальную станцию окружила дюжина кораблей. Все большие, с мощными двигателями, отменно вооруженные. Да-а, с одним крейсером Шардра тут много навоюешь.
– Говорит герцог Шардр, – послышался голос мардака, – даю пять минут, чтобы убраться! Иначе вам не сдобровать!
Мардаки есть мардаки, угрожать им всё равно что черпать ковшиком реку, занятие бессмысленное.
– Герцог, – послышался всё тот же голос, где ж я его слышал, – мы не собираемся захватывать ни вашу базу, ни вашу планету. Выдайте Скрайда, и мы улетим! Это единственное условие!
От услышанного стало не по себе, получается этот летучий отряд примчался за мной? В такую даль, да ещё к мардакам?
– Слушай, – квакнул из-за спины Квинкер, – а ты без мордобоя жить не пробовал? Ну так, для разнообразия. Можешь мне не поверить, но говорят, это помогает здоровью, а главное продлевает жизнь…
– А я тебя с собой не звал, – вздохнул я, – можешь катиться.
– Так что скажете? – оборвал нашу милую беседу всё тот же голос.
Я вдруг вспомнил, кому он принадлежит, покрутил ручку настройки, на экране возникло лицо моего старого знакомого, Сибла. Того самого парня, что однажды меня выручил. Только тогда у него был звездолёт поскромнее, да и ультиматумами он не разбрасывался.
– Привет, Сибл! – проговорил я в микрофон. – Гляжу, прибарахлился?
– Ты где, не вижу! – Сибл подался вперёд, наверное, настраивает сканер на поиск.
– Да здесь, рядом, – я пытался говорить как можно спокойнее, – слышал, ты меня ищешь, наверное, опять пришёл на подмогу. Только напрасно, я сам прекрасно справился.
– А, вот ты где, – довольный Сибл смотрел прямо в глаза, – понимаешь, – он вздохнул, – как говорится, ничего личного. Нам тебя заказали.
– Кто?
– Один человек, думаю ты его знаешь. Деньги, Скрайд, всё чёртовы деньги. Нам заплатили, посмотри, какая техника, чтоб на такую заработать надо хрен знает сколько корячиться. Да и на счету кое-что есть. И ещё будет, когда закончим с тобой, – добавил этот гад.
– Купи себе совести, – посоветовал я, во мне всё кипело.
– Совесть штука нематериальная – ухмыльнулся Сибл, – и вредная. Ладно, хватит трепаться, сдавайся.
– Не вижу резона!
– Как знаешь, – пожал плечом Сибл, тут же завыла сирена, предупреждая об опасности.
Я потянулся к гашетке, но нажать не успел. В боковом обзорном окне полыхнула яркая вспышка, один из кораблей в свите Сибла покорёжило взрывом. А не фиг было выделываться, мардаки парни простые, без деликатностей. Им угрожают – они стреляют в ответ. Вот и вся на хрен стратегия.
– Ты чего уставился, кино, что ли? – подскочил ко мне Квинкер. – Сваливай под шумок!
– Поздно, – я указал на звездолёт Сибла, взявшего нас на прицел.
– А, вашу мать! – жабоид в панике принялся тыкать во всё, что есть на панели управления, я ему не мешал, пусть развеется перед смертью.
Раздался глухой звук, ярко-синий пучок устремился в нашу сторону. То что произошло дальше можно назвать чудом. Квинкер в нервном порыве активировал нанитоида, о котором я совершенно забыл. Эта космическая штучка возникла в окне и, обнаружив, что ей вот-вот наступит капец, сделала оборот вокруг собственной оси. В глазах потемнело, страшная перегрузка впечатала в кресло, я потерял сознание.
Очнулся оттого, что меня трясли за руку. Голова раскалывалась, словно с похмелья, мысли путались: какая-то мешанина из выстрелов, мардакских физиономий и звездолётов.
– Помер, что ли? – меня снова подёргали, я отмахнулся, но не попал. – Вставай, симулянт!
Я с трудом разлепил глаза, надо мной склонилась перевязанная зелёная морда.
– С пробуждением вас! – квакнул пеналец.