– Под ваше командование поступает восемнадцать мортир, двадцать семь турелей и сто пятьдесят лазерных зениток. На складе есть триста восемьдесят зарядов для мортир и сто восемьдесят картечных кассет для турелей. Энергетический щит заряжен до максимума. Личный состав: один лейтенант и шестьдесят десантников.
Тут, резанув слух, завыла сирена.
– Сэр, – глаза Дрона горели тревогой, – необходимо срочно идти в командный пункт, ситуация требует немедленного реагирования!
– Так веди!
Мы подбежали к ржавому люку на земле, лейтенант рванул его, показалась лестница, ведущая вниз.
Командная рубка представляла из себя небольшую комнату с экраном, на который выводились данные с внешних камер, стола, пары стульев и одного компьютера с одной особенностью: он имел вертикальную и горизонтальную градуировку, точно такую же, какая используется в игре "Морской бой". Вертикаль маркировалась цифрами, горизонталь – закорючками, вероятно, мардакскими буквами.
– Сейчас, – буркнул Дрон, заметив мою растерянность. Он пробежался по клавишам, вместо мардакских символов засветилась латиница, – автоматической наводки нет, всё приходится делать вручную, – пояснил лейтенант.
В ту же минуту монитор ожил, в одном из секторов запульсировала красная точка.
– Танки, – посуровел Дрон.
Я пристальней всмотрелся в имеющуюся аппаратуру. Итак, монитор, поделен на сектора, надо выбрать оружие, количество снарядов, навести в нужную точку, затем нажать "Enter". Задачка для первого класса.
– Послушай, Дрон, – я повернулся к мардаку, – а ты что, сам не можешь? – я кивнул на компьютер.
– Вообще-то я связист, – несколько смущённо проговорил лейтенант, – и наводке не обучен.
Я вздохнул, мардак есть мардак, какой бы смышлёный вам не попался. В правом нижнем углу монитора виднелись вводные, я принялся читать: "Позиция врага Е3 по Гауссу, движется на юго-запад, скорость пятьдесят километров в час, количество техники тридцать единиц".
– Да фиг ли тут думать! – на передний план неожиданно вышел никем неуполномоченный жабоид.
Одним щелчком мыши он выбрал мортиры, зарядил их по максимуму и отправил всё это добро в сектор Е3. Снаружи послышались залпы, земля дрогнула. Через несколько долгих мгновений сектор Е3 заполыхал мелкими точками, имитирующими разрывы, вот только танки переместились на соседнюю клетку.
– Цель не поражена, – пробубнил металлический голос, – цель находится в квадрате D4.
– А мы влупили по Е3, – подытожил грустную новость я. – Лейтенант, – повернулся я к Дрону, – если эта жаба ещё раз приблизится к аппаратуре, отправьте его к повару. И не помощником.
Мардак понимающе кивнул, а Квинкер, обиженно сопя, отошёл в угол комнаты.
– Лейтенант! – меня всерьёз стала тревожить скорость, с которой перемещалась красная точка на мониторе. – Доложите дальность стрельбы имеющегося у нас оружия!
– Мортиры бьют на расстояние пятьдесят-семьдесят километров винтовыми снарядами типа F-6, турели стреляют приблизительно на семь-пятнадцать километров картечью. Ещё есть лазерные зенитки, они для ближнего боя, их максимальная дальность – два километра.
В принципе ясно всё, кроме одного: как стрелять. Ведь Квинкер пальнул туда, где как раз и был враг, вот только ни в кого не попал. Потому что за то время, пока снаряды летели в нужный квадрат, повстанцы успели переместиться в другой. Отсюда следовал только один вывод: при стрельбе следует учитывать направление движения противника – раз, его скорость – два, привязав эти данные к местности.
– Сэр! – прервал мои размышления Дрон. – Колонна противника увеличила скорость, смотрите, – он указал на монитор, – они уже в двадцати километрах!
– Так! Слушай приказ! – я решительно встал. – Врага подпустить ближе, затем одновременным залпом из турелей накрыть колонну. Уцелевшие танки уничтожать на ближних подступах к цитадели!
Мой решительный настрой подстегнул лейтенанта, он бросился к микрофону передавать распоряжения по команде.
– Дрон! – позвал я, тот обернулся. – Есть тут какое-нибудь пособие, ну, чтоб подучить материальную часть.
Сто раз зарекался изъясняться мудрёными фразами, Дрон завис. На помощь пришёл Квинкер.
– Генералу, – он кивнул на меня, – нужна книжка, где написано как стрелять, тормоз!
Нет, таксист плохо кончит. Дрон посмотрел на пенальца, как смотрит палач на свою жертву, перед тем как отрубить голову. Хотя, надо отдать Квинкеру должное, мысль до мардака ему донести удалось. Лейтенант набил на компьютере пару строчек, на экране вместо разбитой на сектора местности запестрел текст. Я углубился в изучение.
Так, обучение солдат стрельбе из зениток, канонирское искусство, кольцевой огонь, – это нафиг не нужно, – разметка по Гаусу, – я быстро переходил от одного параграфа к другому, – ага, вот: "Плазмотанки". Устойчивость, характеристики, перемещение относительно разметки Гауса. Как раз то, что нужно.
"Двигаясь со скоростью пятнадцать-двадцать километров в час, танк за время полёта снарядов не продвинется ни на один квадрат. Со скоростью пятьдесят-семьдесят танк переместится на одну клетку. Со скоростью сто десять-сто тридцать – на два квадрата, сто семьдесят-сто восемьдесят – на три". Ни хрена себе танки, с такой скоростью на них спокойно можно в Формуле-1 гонять, отстреливая по пути конкурентов.
Так, что ещё полезного в этом талмуде? "Метеорология и её влияние на траекторию снарядов". Интересно! Я принялся читать: "Скорость ветра существенно влияет на траекторию снарядов, отклоняя её в направлении ветра. Согласно экспериментам и вычислениям, произведённым… – я пролистал дальше, пропустив лишние сведения, – … при помощи следующей таблицы:
1. При скорости ветра 10–20 километров в час отклонение незначительное, снаряды не сносит.
2. 40–60 км/ч снаряды снесёт на один квадрат.
3. 90-100 км/ч – на два квадрата.
4. 100 км/ч и более – неподтверждённые данные.
Я мысленно хмыкнул, чего там подтверждать, при скорости более ста танки попросту сдует.
Итак, – я потянулся на стуле, – картинка более или менее ясная: смотришь, где враг, применяешь вводные данные и устраиваешь маленький апокалипсис в отдельно взятом квадрате. Правда, следует эффективно расходовать снаряды, их количество ограничено. Я решил про себя так: если у врага тридцать или около того танков, заряжать мортиры буду умеренно, если больше, тогда уж на полную катушку.
Я вернул компьютер в режим наблюдения и замер, открыв рот: красная точка, обозначающая врага, наползала на цитадель. Тут же раздался страшный грохот, с потолка посыпалась штукатурка.
– Дрон! Что, твою мать, происходит?!
– Несколько танков, разрушив энергетический щит, ворвались в цитадель!
– Прорыв ликвидировать немедленно! – я врезал кулаком по столу. – Использовать все лазерные зенитки! И Дрон, какого чёрта вы трётесь тут, в бункере? А ну быстро наверх, и чтобы через пять минут я ни о каких танках не слышал!
Глядя в спину рванувшему к выходу лейтенанту, я думал о том, что если бы день назад мне сказали, что буду гонять здесь мардаков, я счёл бы говорившего сумасшедшим.
– Ты как Гульгабхер из кино про войну, – подал голос Квинкер, – тот тоже ни хрена ни смыслил, зато командовал, – бывший таксист изобразил рукой жест, обозначавший крайнюю степень дилетантизма.
– Молчал бы, – парировал я, – кто лупил в белый свет как в копеечку?
– Я, между прочим, от чистого сердца!
Я хотел возразить, что от чистого сердца стрелять аморально, но не успел: в дверь ворвался Дрон. Грязный, в разодранной форме и возбуждённый.
– Сэр! – рыкнул он, едва живые светильники на стенах завибрировали. – Ваше приказание выполнено, все танки уничтожены! – я прислушался, действительно, звуков выстрелов или другого шума, свидетельствующего о схватке, слышно не было. – Наши потери, – продолжал рапорт Дрон, – семь погибших и пять раненых.
– Благодарю за службу! – я похлопал лейтенанта по плечу. – Раненых поместить в лазарет, убитых похоронить с почестями! – я чувствовал, что во мне пропал военачальник. – Кстати, защитный зонд, что с ним?
– Я распорядился, им занимаются.
– Молодец! Буду ходатайствовать о награждении орденом и о присвоении внеочередного звания.
– Посмертно! – донеслось из угла.
В этот момент снова завыла сирена. Глянув на экран, я понял, в чём дело: неугомонные повстанцы двинули на нас новую партию танков. Вообще, непонятна эта дебильная тактика атаковать порционно. Ведь последнему идиоту ясно, что чем разрозненней войска, тем проще с ними бороться. Взяли бы и двинули всю имеющуюся у них армаду, и через час от цитадели осталась бы куча дымящихся камушков. А так, у нас есть все шансы выстоять, во всяком случае, верить в это хотелось.
– Позиция врага D3 по Гауссу, – сирену сменил металлический голос, доносившийся из компьютера, – движется на юго-восток со скоростью 63 км/ч, количество машин 25, направление ветра: юго-восток, скорость ветра 25 км/ч.
Я поднял руку, призывая присутствующих не отвлекать, и углубился в расчёты. Значит, если танк едет 63 км/ч, то за время полёта снарядов он сместится, – я сверился с таблицей, – на один сектор по диагонали, то есть в Е4. Скорость ветра слабая, её можно не учитывать, получается колонна останется в том же квадрате Е4. Вроде всё, можно стрелять.
Выбрал на мониторе умеренное количество снарядов, отметил сектор Е4, и нажал "Enter". Раздались глухие залпы и свист уходящего в небо боезапаса, в рубке воцарилась напряжённая тишина, я впился глазами в компьютер. Вскоре там, где пульсировала красная точка, возникли черные всполохи, изображающие взрывы.
– Снаряды попали в квадрат Е4, – послышался металлический голос, – противник полностью уничтожен.
Я облегчённо вздохнул, оглянулся на подопечных, у Квинкера было скептическое выражение лица, у Дрона – восхищённое.
– Лейтенант! – обратился я к мардаку. – У тебя горло промочить нечем?
Дрон полез в полуразвалившийся шкафчик, – я его раньше и не замечал, настолько своей серостью он сливался со стенкой, – погромыхал там, наконец, выудил мутный бутыль с сомнительной жидкостью.
– Вот, бронский чай, – он протянул мне посудину.
– Когда начальник говорит промочить горло, – решил просветить его Квинкер, – он имеет ввиду виски, а не какой-то там чай.
– Не слушай его, – обратился я к смутившемуся Дрону, – сам на службе не пью и другим не советую. Дай сюда, – я протянул руку.
– Но… – попытался что-то сказать лейтенант.
– Разговорчики! – оборвал его я и сделал большой глоток.
Ощущение, будто сожрал колючую проволоку, горло обожгло, желудок резануло словно ножом, я закашлялся. Сквозь спазм всё же смог указать себе за спину, намекая, чтобы похлопали. Мардак, чувствуя за собой вину, кинулся исправлять положение. Правда, не рассчитал сил. Через мгновение от могучего хлопка по спине я растянулся на грязном полу рубки. Очнулся от мерзкой вони, это лейтенант, поднеся к моему лицу пахучую тряпку, продолжал приводить меня в чувство. Я понял, что если вот прям сейчас не поднимусь, эта мардакская орясина залечит меня окончательно.
– Убери, – едва смог пробубнить я, язык еле ворочался. – И отойди на пять шагов, – это уже прозвучало более уверенно. Дрон послушался.
Я, не с первой попытки, но всё же встал, огляделся. Держащийся за живот Квинкер раздваивался и не желал фокусироваться. Мне кое-как удалось добраться до стула.
– Что это было? – потирая виски, прохрипел я.
– Сэр, – послышался смущённый голос лейтенанта, – бронский чай – самый крепкий напиток на нашей планете. Обычно его употребляют при депрессиях, семейных или служебных неурядицах. Ещё…
– Стоп! – я поднял руку, сам знаю, когда и зачем пьют. – Что ж ты не предупредил?
– Предупредишь тебя, – получая явное удовольствие от происходящего, квакнул жабоид, – ты ж сразу за бутылку хватаешься…
Я собрался дать пенальцу такой ответ, который заставил бы его заткнуться надолго, но не успел, снова завыла сирена.
Глава 11
Похмелье тут же исчезло, я даже почувствовал прилив сил. Вероятно, это побочное действие местного чая.
– Позиция врага Е3 по Гауссу, – монотонно доносилось из компьютера, – направление на юг, скорость 147 км/ч, – ни хрена себе прут, – метеорология: ветер дует на юго-восток, скорость ветра 91 км/ч.
– Что это за фигня? – обратился я к встревоженному Дрону, имея ввиду силу ветра.
– Пыльная буря, – пожал плечами лейтенант, – они здесь не редкость.
Ладно, я склонился над вычислениями: при такой скорости танки переместятся на два сектора вниз, да плюс ветер, ещё две клетки по диагонали. Получается сектор G7. Я произвёл требуемые манипуляции с компьютером и выстрелил. Знакомые воющие звуки ознаменовали отправку очередной партии снарядов в направлении врага.
Через несколько долгих мгновений металлический голос сообщил:
– Снаряды попали в сектор G7, цель уничтожена.
Я с какой-то маниакальной радостью наблюдал, как множество мелких взрывчиков накрывают квадрат.
После этой атаки последовали новые, потом ещё и ещё. Повстанцы с упорством барана, бодающего ворота, и несмотря на потери, пытались отвоевать цитадель. Меня это почти не беспокоило, за час боёв я насобачился определять координаты в уме. Вот только длилась эта фронтовая идиллия недолго.
В один из моментов мятежники появились снова, и не только с севера, как было до этого, но и с юга. А я ещё насмехался над их примитивной тактикой. На деле же, повстанцы оказались не дураки, атакуя всё время в одном направлении, они тем самым притупили нашу бдительность. И пока мы ждали очередной вылазки с севера, зашли с тыла. Да ещё какими силами: сто пятьдесят танков! Впрочем, с севера их пёрло не меньше. Вся эта прорва даже не умещалась на одном квадрате, а это значит, что стрелять следует быстро и заряжать мортиры по полной.
Тут взгляд зацепился за данные на мониторе, я похолодел. Зарядов оставалось всего на пару выстрелов. Проклиная себя за беспечность, я обернулся к Дрону.
– Лейтенант, откуда вы берёте снаряды? Только быстро, не мямли!
– Обычно их доставляют с базы, – обескураженный моей грубостью, пробурчал мардак, – по предварительной заявке. Только, боюсь, мы их получить не успеем…
– А что значит "обычно"? – я ухватился за слово, как утопающий хватается за соломинку.
– Есть ещё НЗ. Здесь, в цитадели. Но его следует применять только в экстремальных случаях.
О, господи, – я закатил глаза, – что за расу придумал господь, если самый смышлёный тупей паровоза.
– А это, твою мать, что?! – я силой ткнул в монитор. – Не крайний случай?! Это настолько хреновый крайний случай, что… далее шли исключительно армейские жаргонизмы, которые я подкреплял жестами. – Быстро взломать склады! Весь личный состав мобилизовать на доставку снарядов! – вернулся к цензурной лексике я.
– А как же эти, с юга? – кивнул на монитор ошарашенный Дрон.
Действительно, пока я буду пулять по северной группе, кто займётся южанами?
Взгляд задержался на Квинкере, который всем своим видом демонстрировал, что готов понаспасать всех в Галактике, включая окрестности. Выхода не было, пришлось положиться на земноводного.
– За южный рубеж назначаю ответственным военнообязанного Квинкера! – я кивнул на пенальца. – Дрон, выделите ему двадцать смышлёных ребят, желательно знакомых с турелями!
– Есть, сэр! – гаркнул мардак.
– Смотри у меня, – я показал кулак бывшему таксисту. Тот в ответ ощерился жабьей улыбкой:
– Не извольте беспокоиться, шеф! Расфигачим эти коробочки в хлам!
С этими словами двое подручных, пыхтя и толкаясь, исчезли за дверью. Я вернулся к монитору, дела обстояли хуже некуда: обе группы противника, несмотря на их многочисленность, двигались быстро. Северяне уже были в секторах D5 и Е5, времени оставалось в обрез. Я вычислил координаты, куда переместится враг, учёл ветер, зарядил мортиры под завязку и выстрелил. Попал, вот только в поражённом секторе погибли не все, паре десяткам танков удалось уцелеть. Вероятно, для такой прорвы техники не хватает даже максимальной бомбёжки.
С соседним сектором вышла та же история, из пекла вырвалось несколько танков. Увеличив скорость, они ринулись к цитадели. Следовало спешить, потому что, если не уничтожить танки быстро, при такой скорости они моментально достигнут мёртвой зоны, где мои мортиры будут бесполезны. Я принялся методично уничтожать врага, накрывая один сектор за другим. Оставалось не более дюжины танков, когда вместо привычного залпа раздался сухой щелчок. Снаряды иссякли.
Дрон! Где его носит! Я активировал экран, куда поступали данные с внешних камер, пробежал взглядом несколько картинок. И остолбенел… Квинкер с видом Бонапарта при Ватерлоо командовал вверенными ему мардаками. Собственно, ничего особенного в этом не было, ведь я сам его назначил. Меня поразили турели, вернее их стволы. Они не смотрели в небо, как положено, под углом, а располагались параллельно земле.
– Не-ет! – заорал я.
Разумеется, меня никто не услышал. В следующую секунду грянул залп, защитная стена, а заодно и энергетический щит не выдержали. Возникла пробоина, куда и устремилась вражеская армада.
Я обхватил голову, господи, как меня угораздило назначить пенальца артиллеристом. Нет, вообще-то, прямая наводка – вещь эффективная. Но при одном условии – если впереди нет собственных укреплений. Квинкер этому обстоятельству значения не придал, подумаешь, стенка, и шмальнул. Ну, а с мардаков какой спрос, им куда скажут, туда и стреляют.
Шипение лазеров, грохот разрывов, лязг гусениц – всё смешалось в одну страшную какофонию. Послышались торопливые шаги – кто-то спускался по лестнице.
– Осмелюсь доложить, шеф, – задохнувшись от бега, прохрипел Квинкер, – нам шиздец!
– Да ты… – я точно наградил бы зелёного заслуженным подзатыльником, но в этот момент в командный пункт ворвался Дрон, за ним ввалилось ещё штук пятнадцать мардаков. Все грязные, потные, некоторые в крови.
– Это все, кто уцелел, – прорычал лейтенант.
– Задраить люки! Занять круговую оборону! – странно, но ко мне снова вернулось хладнокровие. Вероятно, я глубоко вжился в роль командира. – Лейтенант, запросите базу, скажите, удержать цитадель не удалось! Пусть срочно пришлют транспорт для эвакуации!
Мардаки кинулись исполнять распоряжения, Дрон схватил рацию и, настроив на нужную частоту, принялся твердить:
– База! База! Ответьте! База!
Наконец из динамика послышался хрип. Судя по выражению лица Дрона, известия были хреновыми.
– Они, – упавшим голосом проговорил лейтенант, – велят стоять до конца.
– Уроды, – сплюнул я. – Дрон, это что? – я указал на экран внешнего обзора, в ту его точку, где виднелся жутко ветхий цилиндр.
– Старый транспортник, им давно не пользовались.
– Он на ходу?
– Не знаю, согласно устава вся техника, закреплённая за цитаделью, должна быть в исправном состоянии. А как на самом деле, – лейтенант пожал могучими плечами.
– В общем так! – я принял решение. – Прорываться будем сюда, есть кто-нибудь, кто умеет им управлять?
Гробовую тишину нарушил Квинкер.
– Чего там уметь, заводишь и едешь. Короче, задачу по подъёму этой кастрюли в небесные выси беру на себя.
Ни за что и никогда я не доверил бы этому проходимцу даже занюханной мясорубки. Но выхода не было. Никто, кроме жабоида, за руль не хотел.