Чинганчгук улыбнулся и медленно, так чтобы на это обратили внимание, осмотрелся вокруг. Окружающий пейзаж был желт, уныл, безжизнен и говорил о том, что в подобной местности можно встретить только два сорта людей: первыми были, как правило, удирающие после ограбления бандиты, а вторыми бывшие налетчики, записавшиеся в шерифы. И те и другие не знали пощады к случайным, безоружным пешеходам.
- Конечно, я не удивлен, Джонс. Потому что вам больше некуда идти.
Улыбка медленно сползла с лица бывшего лейтенанта…
Жара чуть спала, но пот по-прежнему заливал Сноку глаза. Крупная полуголая фигура индейца подпрыгивала на мушке его винчестера и представляла собой идеальную цель. Снок всерьез подумывал о том, что бы нажать на курок и разом покончить со всеми проблемами. Будущая погоня за золотом казалась ему крайне рискованным занятием. В конце концов, рассуждал он про себя, лейтенантские погоны - не такой уж плохой итог погони за индейцем.
Пытаясь удержать цель, Снок чуть надавил на окурок. Капля пота скользнула по его реснице и замерла в уголке прищуренного правого глаза. Снок чертыхнулся и вытер рукавом лицо…
- Послушай, Чинганчгук, может быть, мы с тобой все-таки договоримся? - Джонс с особым нажимом произнес последнее слово.
- Договоримся о чем?
- О дружбе, - Джонс присел на валун и снова попытался братски улыбнуться индейцу. - Как видишь, я откровенен с тобой и не собираюсь хитрить. Говорят, на Золотой Речке есть такие места, где, споткнувшись об один кусок золота, можно запросто разбить себе голову о другой.
- На Золотой речке можно и в самом деле разбить голову. Но золота там нет.
- А что ты скажешь на то, что месяц назад в сумке мертвого Хорбоди нашли кусок золота ценой две тысячи долларов? Все знают, что он возвращался с Золотой Речки.
- Это был не самородок и не золотой песок. Это была золотая чаша.
- Я знаю. Но главное, что это было золото.
Полковник Дадли вдруг заметил, что им больше не интересуются. Розовые огоньки в его глазах окончательно угасли. В них остался только пепел.
Малыш Бредли отвесил подзатыльник Сноку и отобрал у него винчестер.
- Я убью тебя, если ты выстрелишь! - зло прошипел он в ухо товарища.
- Послушай, Малыш… - жалобно начал Снок.
- Заткнись, слизняк!
Бредли приник к земле и осторожно выглянул из-за валуна…
- Именно со мной ты сможешь легко уйти от погони, Змей, - между тем продолжал Джонс. - Кому как не мне знать все солдатские уловки?
- Мне они тоже хорошо знакомы.
- Значит, ты считаешь, что мне нечего тебе предложить? - Джонс нервно рассмеялся. - Нет, Чинганчгук, я тебе все-таки нужен. Уж если мне суждено подохнуть здесь, то я подохну вместе с тобой. Я не дам тебе уйти отсюда!
- Вы забываете, что у меня есть один патрон. Когда солдаты уйдут, я потрачу его на вас, а потом отпущу мистера Дадли. В принципе я ничего не имею против него.
- Ты дурак, индеец! Солдаты не уйдут, - в голосе бывшего лейтенанта уже легко угадывались нотки раздражения. - Бредли и Снок решили сделать себе карьеру. После того как полковник отправится на тот свет, - а он отправится туда в любом случае, - они рассчитывают заняться твоими пятками и разузнать все о Золотой речке.
По телу полковника прошла волна дрожи, но не прежней мелкой, а примерно такой, которая пробегает по шкуре лошади, когда на нее садится смертельная муха це-це. Полковник когда-то был в Африке и видел, как бьются в судорожной агонии потные, дрожащие от страха лошади. Впрочем, взгляд самого сэра Дадли в данный момент уже мало чем отличался от взгляда бедных животных в их последние минуты жизни.
- Вы плохо воспитали своих подчиненных, сэр, - с укоризной заметил полковнику Чинганчгук. - Вы ничего не взрастили в их сердцах, кроме искренней нелюбви к себе. Что же касается вас, Джонс, - индеец перевел взгляд на бывшего лейтенанта, - теперь я начинаю понимать, о чем вы пытались договориться там, внизу.
- Перестань болтать, индеец! Ты согласен?
- Глупо… - Чинганчгук провел ладонью по голому бедру и еще раз повторил. - Глупо!
- Что глупо, черт бы тебя побрал?!
- Я забыл свой табак.
- В спальне своей любовницы? - съехидничал Джонс.
- Нет, в своем вигваме. Я уверен, после ухода от туда Дикой Лозы, там не останется ни одной целой вещи.
- Вигвам-то хоть останется?
- Не уверен…
Чинганчгук встал и старательно растер затекшую спину.
- У вас есть оружие, Джонс?
- Только нож.
- Этого будет достаточно. Вы все равно отвратительно стреляете. Сейчас мы обменяемся с тобой местами.
- Не понял.
- А что здесь непонятного? Вы станете на мое место, и будете держать полковника, - Чинганчгук кивнул на Дадли. - Вернее поддерживать. Мне нужно хорошенько оглядеться по сторонам и проверить что там за вершиной горы.
Скользя ногами по крутому каменистому склону, Джонс спустился ниже и почти вплотную приблизился к Чинганчгуку.
- Нам нужно уходить быстрее, Змей, - сказал он - Смотри туда.
Давно не мытый палец Джонса ткнул в сторону подножия горы. Два отделения солдат не спеша расходились в разные стороны.
- Они все-таки решили взять нас в кольцо, - сказал Джонс. - Бредли и Снок не могут сидеть без дела и просто ждать темноты. Им нужно будет объяснить Кейману, какие именно действия они предприняли для того, что бы спасти своего командира.
Чинганчгук нахмурился.
- Полковник сможет вернуть солдат?
- Теперь уже нет. Со Сноком он бы еще справился, но не с подлецом Бредли.
- Мне это не нравится. Откуда мне знать, что это не спектакль, которые вы решили разыграть передо мной, что бы спасти полковника?
- О, Боже, но должен же быть предел человеческому вероломству! - взорвался Джонс.
Внизу грохнул выстрел. Пуля ударила в валун примерно в метре от головы полковника и с противным визгом ушла вверх. Потом послышалась ругань Снока и звук оплеухи.
- Вы должны стать на мое место, лейтенант, - твердо сказал индеец.
- А дальше?
- Я уже говорил об этом. Я поднимусь на вершину горы и если увижу, что дорога свободна, дам вам знак. Допустим, сброшу камень. После этого вы присоединитесь ко мне.
Джонс молча кивнул головой и, сжав в руке нож, шагнул к Дадли. Полковник взвизгнул и метнулся в сторону. Джонс быстро подбежал к своему бывшему командиру и, перехватив ему шею левой рукой, с трудом поднял на ноги.
- Я готов и жду, индеец. Теперь дело за тобой.
Чинганчгук оценивающе осмотрел застывшую перед ним пару. Она представляла собой классическое положение "жертва - заложник". Стоявший впереди бледный как полотно Дадли почти не сопротивлялся обхватившему его сзади Джонсу.
Чинганчгук удовлетворенно кивнул.
- Ничего не делайте с полковником без моей команды. Иначе мы погибнем.
- Я понял. А теперь поспеши, у нас мало времени.
Большой Змей бросил последний взгляд на Дадли. Полковник тихо хрипел, судорожно цепляясь за руку, сжимавшую ему горло. Локоть Джонса, словно выпяченный вперед гигантский кадык, то медленно опускался под тяжестью тела Дадли, то быстро, рывком, возобновлял свое прежнее положение.
Чинганчгук отвернулся и быстро, с кошачьей ловкостью, побежал вверх по крутому склону.
- Как вы себя чувствуете? - усмехаясь, спросил у полковника лейтенант Джонс. - Надеюсь не очень плохо?
- Отпусти… Идиот!. - Дадли говорил с трудом, но, тем не менее, Джонс, к своему изумлению не уловил в его голосе прежней нотки страха или отчаяния.
Джонс приставил нож к правой лопатке полковника и слегка на него надавил.
- А если не отпущу? Вы прикажете меня арестовать?
- Ты… Ты кретин!
- Нет, полковник, я умный и я выживу. В отличие от вас.
Из крепко сдавленного горла Дадли вырвались странные звуки чем-то тоже очень напоминающие смех. Джонсу стало не по себе. Он чуть сильнее надавил на нож.
- Вы симулируете сумасшествие, полковник? - грубо спросил Джонс. - Думаете, что у меня не хватит силы воли, что бы поднять руку на сумасшедшего старика?
- Ты… И в самом деле идиот! Сейчас же отпусти меня… Болван! - полковник резко рванулся в сторону.
По мимо воли Джонс ослабил свой захват. Бесстрашие полковника смутило его.
- Вы начинаете мне нравиться, сэр, - вяло улыбнулся Джонс. - В вас наконец-то проснулся мужчина?
Полковник, пошатываясь, сделал несколько шагов и грузно сел.
Джонс посмотрел наверх. Вот-вот Чинганчгук должен был подать сигнал.
- Ждешь, лейтенант? - лицо полковника искривила безобразная усмешка. Ничего подобного Джонс еще ни разу не видел. Перед ним сидел другой человек.
- Жду, сэр, - Джонс растерянно посмотрел на свои ботинки и зачем-то отряхнул грязные колени.
- Ну, жди, жди… А со мной что решил сделать? Убить?
- Убить? Пожалуй, нет… - голос Джонса звучал довольно неуверенно. - Живите, вы мне уже не мешаете. Я попытаюсь найти себе другую дорогу в жизни и больше никогда не встречаться с вами.
Дадли расхохотался.
- Какая тирада!.. Ты знаешь, лейтенант, я только что мимоходом побывал там, - полковник ткнул пальцем в небо. - И должен тебе сказать, что смерть не заслуживает того страха, который она старается вызвать. Она проще и к тому же отлично прочищает мозги. Эта чертова Большая Змея провела нас всех вокруг пальца!
- Сэр, вы сошли с ума!
- Я? Нет. Это мы все сошли с ума, - полковник зарычал и, что было силы, ударил кулаком по валуну. - Неужели ты до сих пор не понял, что индеец удрал?!
- Ну, разумеется, сэр. Скоро уйду и я.
- О, Боже, просвети этого болвана так же, как ты просветил меня! - Дадли воздел руки к небу. - Ты даже не идиот, Джонс, ты последний идиот. Этот начитавшийся французских романов краснокожий обманул нас как слепых щенков, неужели ты до сих пор этого не понимаешь?!
Бывший лейтенант вдруг почувствовал страх, при чем такой, какой испытывает человек, идущий по тонкому льду. Это было почти физическое ощущение скрытой, но вот-вот готовой распахнуться бездны.
- Полковник, вы блефуете!..
Дадли открыл рот, но не найдя нужных слов, нашарил возле себя небольшой камень и с силой запустил его в Джонса. Камень ударил лейтенанта в колено. Джонс вскрикнул и присел от боли.
- Очнись, недоносок, индейца уже нет!
Джонс открыл рот, собираясь сказать что-то, но так и застыл.
- Дошло? - рявкнул полковник.
Лейтенант закрыл рот и с трудом сглотнул слюну.
- Вы хотите сказать, что…
- Да, идиот! А, кроме того, сейчас мы находимся в руках своих же собственных солдат, которым наша смерть не сулит ничего кроме выгоды.
Джонс побледнел.
- Этого не может быть, сэр… - леденея душой, начал он.
- Может. Но пока наши ребята не знают, что индеец удрал, у нас есть шанс удрать самим.
Джонс снял с головы кепи.
- Сэр, я не знаю, сможете ли вы когда-нибудь простить меня…
- Наденька свою фуражку, сынок, - быстро оборвал лейтенанта Дадли. - Если Малыш Бредли догадается, что мы с тобой нашли с тобой общий язык, он попросту пристрелит нас без всяких церемоний.
Через пять минут запыхавшийся Дадли и Джонс были на вершине Лысой Горы. Они увидели, что посланные в обход отделения почти завершили свой маневр. Оставалась лишь небольшая щель, в которую еще можно было проскользнуть.
Делая очередной шаг, Джонс споткнулся, под его ногой что-то металлически звякнуло о камень. На земле лежал брошенный кольт, а рядом с ним разряженный патрон, из гильзы которого торчал листок белой бумаги. Джонс вытащил записку из гильзы и быстро пробежал ее глазами. Когда он кончил читать, толстая спина Дадли маячила уже метрах в двадцати.
Джонс поднял глаза к небу и мысленно проклял себя за то, что не прочитал в жизни ни одного французского романа.
Где-то у горизонта громыхнул гром. Надвигалась буря.
Сутулясь, Джонс побежал за полковником…
Рассказы
Побег
Белое солнце пустыни клонилось к горизонту. Вдоль строя пленных рыцарей одетых в грязное нижнее белье прохаживался толстый, безбородый человек в чалме.
- Ну, что?.. - строго спросил толстяк. - Еще никто не решился?
Барон фон Борг ковырнул горячий песок большим пальцем ноги и поднял глаза. Над головами рослых наемников-янычар красовался лозунг: "ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В ЕВНУХИ ХАЛИФА БАГДАДСКОГО!"
- Мы предлагаем вам свободу, господа, - вкрадчиво заметил толстяк. - И пять золотых жалования. А потом вы сможете устраивать рыцарские турниры, в присутствии дам из гарема.
В строю янычар тихо гоготнули. Барон Борг снова пошевелил пальцем ноги и наступил на хвост пробегающей мимо ящерице. Та огрызнулась, отбросила хвост и убежала.
"Вообще-то, у ящериц это проще…" - подумал барон.
Строй рыцарей угрюмо молчал.
- Еще три дня на размышление и поговорим по-другому, - повысил голос толстяк. - А теперь марш в барак!
В бараке было тесно и душно. Герцог Ларошский сидел на нарах и задумчиво рассматривал огромный кулак.
- Янычар пересчитали? - спросил он.
- Да, - отозвался кто-то. - На этот раз их не меньше сотни.
- Пятерых беру на себя! - рявкнул герцог.
- Я троих могу… - неуверенно сказал фон Борг.
В последнее время из-за голодного пайка барон заметно сдал.
Неожиданно в дальнем углу барака зашуршал песок. Раздался тихий женский чих. Мужчины оглянулись… Из песка торчала женская головка в чадре.
- Неверные, да?.. - робко спросила голова, готовая тотчас нырнуть вниз.
- Сама ты знаешь, кто?! - зарычал было герцог Ларошский.
На предводителя зашикали. Переговоры со странной посетительницей заняли довольно много времени. В конце концов, выяснилось, что тридцать жен халифа багдадского с удовольствием подали бы в суд на своего любвеобильного супруга. Но жюри присяжных состояло из евнухов и женщины не надеялись выиграть дело о разводе.
- Спросите ее, куда подземный ход ведет? - пробубнил из-за спин товарищей герцог.
- Сначала - замуж! - твердо сказала женщина.
- Ни фига себе, условие!!.. - возмутился герцог.
Герцогу снова дали понять, что ему совсем не обязательно принимать участие в переговорах. Демократическая рыцарская среда могла легко выдвинуть нового лидера. Излишне эмоциональный герцог открыл было рот чтобы напомнить друзьям по несчастью о рыцарской чести, но кто-то сильно толкнул его кулаком под ребра.
Переговоры продолжились. Как оказалось, подземный ход вел прямо в гавань.
Напротив пленных выстроились тридцать жен халифа. Путь к свободе лежал через честное, рыцарское слово.
- Ладно, мы согласны, - сказал герцог. Он старался не смотреть на женщин. - Даем слово!..
Рыцари устремились к подземному ходу.
В гавани толпа пленных легко смяла охрану и ворвалась на галеру халифа багдадского.
- Круши, братва! - ревел герцог Ларшский, размахивая обломком реи. - Бей их!..
Сонные янычары охотно прыгали за борт. На берегу робко жались друг к другу бывшие жены халифа. Герцог Ларошский так ни разу и не взглянул в их сторону. Он приказал поднять паруса, и очень скоро галера резво пошла к выходу из гавани.
- А ты это… Зачем, дурак?! - удивился герцог, увидев барона Борга, нежно прижимающего к груди маленькую женщину в черном.
Морской ветер озорно приподнял чадру, и на секунду перед изумленным взглядом герцога предстало лицо неземной красоты. Личико смущенно покраснело и маленькая, сбитая до крови, рука одернула чадру.
- Я на руки ее посмотрел, - улыбнулся барон Борг. - А потом понял, что некрасивая или дура рыть подкоп не станет. Зачем он ей?..
Женщина барона обхватила его за шею и что-то доверчиво зашептала на ухо.
- Не бойся, никто тебя не тронет, - сказал барон. - Я же с тобой.
Герцог Ларошский почесал затылок и посмотрел на берег.
- Что застыли?! - рявкнул он на товарищей - А ну, разворачивайте эту калошу к берегу!
На берегу рыцари торопливо расхватали женщин. Галера снова устремилась к выходу из гавани. Но время было потрачено, и вскоре чей-то тревожный голос крикнул:
- Корабли халифа на горизонте!
Рыцари бросились разбирать оружие. Женщин разместили на нижней палубе для гребцов. Герцог выбрал дубинку побольше и стал рядом с бароном.
- Лица еще не видел, но руки у нее, брат!.. - восхищенно шепнул он товарищу. - Я таких нежных пальчиков в кровавых мозолях сроду не видел.
Стая кораблей халифа неуклонно приближалась. Неожиданно на палубе для гребцов вдруг защебетали женские голоса, и тяжелые весла с плеском опустились в воду. Галера заметно прибавила ходу. Весла ритмично взмывали вверх, снова ныряли в воду и гнали вперед неуклюжую посудину.
Один из кораблей халифа вырвался вперед. Остальные словно застыли на месте.
- Уже легче, - объявил герцог товарищам. - По одному, значит, гостей встречать будем! Устоим, братва?!
- А как же!.. - рявкнул первым борон Борг.
"Правильно, - подумал герцог, отыскивая любящим взглядом фигурку в три погибели склонившуюся над толстым и тяжелым веслом. - Куда ж мы теперь денемся-то, а?!.."
Коварство и любовь
Пленный рыцарь-барон фон Бумбах ползал по полу тесной каморки-камеры. Тещин подарок - толстый, вязаный носок - провалился как сквозь землю. Отчасти барону мешала темнота, в окошко камеры пробивался лишь узенький лучик света, отчасти он попросту туго соображал спросонья.
- Быстрее! - рявкнул рослый охранник.
"Нашли, значит, ребята на кого меня обменять, - лихорадочно соображал барон. - Наверное, во время вылазки бабенбергцев, сцапали какого-нибудь…"
Бумбах смог найти носок только после того, как охранник ткнул его пониже поясницы тупым концом копья.
"Да, тут не дома, понимаешь, - философски подумал барон. - Здесь до обеда не украдешь на кухне куриную ножку и не обнимешь жену за тоненькую талию…"
Воспоминая о жене, барон немного взгрустнул и вдруг понял, как сильно соскучился по Изольде. У его жены был веселый и взбалмошный нрав. Молодая женщина любила балы и королевские обеды. Тем не менее, она нашла время для поездки к мужу на войну.
- Солнышко мое, я так больше не могу! - первым дело ласково шепнула красавица в ухо барона. - Сколько можно с воевать с этими противными бабенгерцами?!
Потом женщина вдруг заявила, что ни за что не вернется домой одна…
Обмен пленными между защитниками Бабенбергского замка и крестоносцами ордена Правой Подвязки Его Величества как всегда происходил на крепостном мосту.
Барон Бумбах близоруко щурил глаза, всматриваясь в шедшую ему навстречу изящную фигурку. Его невольно интересовало на кого же его меняют.
"Елки-палки, да это баба, что ли?!.." - удивился он.
Барон замер. Охранник ткнул его кулаком между лопаток. Барон не сдвинулся с места. Между тем красавица быстро прошла мимо, даже не взглянув на барона, и исчезла за воротами замка.
- Да что же это такое, а?! - взревел, пришедший в себя Бумбах. - Где же это видано что бы меня, рыцаря, меняли на мою же собственную жену?!