Пожалуйста, - с лица Стеллы не сходила обаятельная улыбка, но тон ее оставался серьезным. - Мне все равно, насколько будут соблюдаться правила, которые мы вчера придумали. Если кому-то хочется использовать свои бильярдные навыки для того, чтобы уменьшить конкуренцию, меня это ничуть не волнует. Особенно если находится доброволец, который рад рискнуть. В конце концов, мне от этого только лучше. Мне безразлично, насколько правдивы будут сегодняшние выступления. Меня даже не будет волновать, если кто-то решит вместо рассказа о своем прошлом спеть песню или станцевать канкан. Как по мне, можно делать все что угодно, вплоть до того, чтобы пообещать каждому тысячу по возвращении. Но никто из нас не должен играть грязно. Давайте обойдемся без интриг, без закулисных махинаций, без попыток склонять на свою сторону людей по национальным или каким-либо другим признакам. (Пол фыркнул и Стелла, не останавливаясь, строго глянула на него.) Давайте играть чисто, как бы патетически это не звучало.
- Не совсем понимаю, к чему это все было сказано, - произнес Алекс, когда Стелла замолчала, и возникла несколько натянутая пауза. - Уверен, что все эти границы никто переходить и не собирается.
- Вот и отлично, - Стелла взглянула на Майкла и откинулась на спинку стула.
- Разве что Крис все-таки организует тотализатор, и Пол поставит на себя, - добавил Алан.
- А тысячу по возвращении я бы получил, - мечтательно сообщил Пол, возводя глаза к потолку. - Никто не хочет предложить? А жаль…
- Интересная точка зрения, - проговорил Крис, очевидно имея в виду сказанное Стеллой. - Весьма интересная. Продолжим жеребьевку?
- Мне кажется, Стелла затронула важный вопрос, - сказал Майкл. - У кого-нибудь есть возражения?
- О чем ты говоришь? - удивился Кевин. - Давайте еще договоримся не поджигать дом. Разумеется, мы все с этим согласны. Я согласен, по крайней мере.
- В самом деле, - сказал Крис, - все же в своем уме. Зачем нам тут интриги разводить? Их что, на работе не хватает?
Майкл повел глазами по лицам.
- Да. Похоже, что все согласны. Хорошо, раз так, давайте продолжать.
Крис укоризненно покачал головой.
- Вопрос, конечно, любопытный, но давайте больше не будем отвлекаться. А то мы так до следующего утра не закончим. Так, что у нас там? - он повернулся к доске. - Алекс, значит, не будет. Кто следующий?
Джоан с едва заметным недовольством покосилась на Стеллу и потянула клочок бумаги из тарелки.
- Брендон, - объявила она.
- О моем прошлом можно с уверенностью сказать только одно, - начал Алан, - оно ничем не примечательно. - Он с подкупающей улыбкой развел руки. - Это обычное прошлое обычного отличника. Я бы мог, конечно, рассказать вам, где я родился, чем занимались в то время мои родители, в каком возрасте меня отдали в детский сад, с кем я там дрался, а с кем дружил, как звали мою первую учительницу, какие предметы мне нравились больше всех и в какой город мы переехали, когда мне было двенадцать лет. Но думаю, что это только лишний раз подчеркнет заурядность моей биографии. Кроме того, я не помню, ни с кем я дрался в детском саду, ни как звали мою первую учительницу. Я помню, правда, что изрядно тосковал по своей последней учительнице, и, по-моему, она была не против развеять эту тоску, но рассказ об этом стал бы попыткой завоевать дешевую популярность. Поэтому я не стану утомлять вас рассказами обо всех этих заурядных событиях и взамен расскажу вам о нескольких эпизодах. Эпизоды эти имеют непосредственное отношение к теме нашего курса и в то же время не должны навевать сон. Пожалуй, - он на мгновение задумался, - я даже не буду соблюдать хронологическую последовательность…
"Хорошо излагает, - думала Стелла, глядя на стройную фигуру, как всегда одетую в светлых тонах, - ничего не скажешь, хорошо. Четко, ясно, обаятельно, остроумно с этой свежей улыбкой, которая кажется более естественной, чем заученная улыбка Криса. Казалось бы, именно ему рассказ о прошлом ничего хорошего не сулит. У всех вокруг должно быть гораздо больше рассказов в запасе. Ну что интересного может сказать такой мальчик по сравнению с Робом или Брендоном? А он взял да и начал с этой самоиронии, с удара по тому самому больному месту. Сам же и сказал: нечего мне рассказывать. А теперь берет и выворачивает это наизнанку: нечего-то, конечно, нечего, а все-таки я ничем не хуже вас буду, даже в этой не самой удачной ситуации. И будете вы у меня слушать, и переживать, и смеяться. И поймете вы, что я лидер хоть куда, несмотря на свой юный возраст, а может, именно благодаря ему. Только что-то он слишком часто смотрит на Джоан. Иногда даже кажется, что рассказывает он все именно ей. Это он зря. На это многие обратят внимание. Интересно, что на Джоан посматривает не он один. Пол что-то тоже зачастил. Смотрят они, конечно, все, но эти двое на порядок активнее чем вчера. С чего бы это?"
- …И вот вообразите себе эту картину, - говорил Алан. - Моя первая встреча с такими важными клиентами. Директор наш там, два-три больших начальника, еще какие-то шишки. Встречаемся мы все в каком-то сверхшикарном клубе и начинаем вести умные разговоры о совместном бизнесе. Их трое и мы все. Еще должен приехать наш вице-през, но пока он задерживается. Я, конечно, особо вперед не лезу, но, когда вижу подходящий момент, вставляю что-нибудь умное. Все идет как по маслу, клиенты довольны, директор доволен, шишки довольны, народу мои сообщения нравятся. Наконец, приезжает наш главный. Вот, думаю, здорово, как раз я почву подготовил, в разговоре место занял, сейчас при нем и блесну. Он заходит, все ему навстречу встают, здороваются, знакомятся. Наших он знает всех, кроме меня, из клиентов - ни одного. И вот пожимает он всем руки, выслушивает имена, себя, разумеется, называет каждый раз… очень приятно… очень приятно… - Алан стиснул воображаемую руку. - После очередного клиента здоровается со мной, выслушивает мое имя и точно так же говорит: "Очень приятно с вами познакомиться". И тут… - Алан на секунду замолчал, - не знаю почему, но меня осеняет дикая мысль: "Он меня принял за одного из них!" И, неизвестно зачем, я ему поспешно сообщаю, что я - работник нашей компании. Он на меня долго смотрит, что-то там себе в уме обдумывает и говорит: "Несмотря на этот факт, мне все равно очень приятно с вами познакомиться". И все до последнего хихикают.
Стелла вместе со всеми усмехнулась. Еще немного самоиронии. Смотрите, какой я простой и человечный, и в какие забавные ситуации мне приходилось попадать. Сильная вещь эта самоирония, если, конечно, не перестараться и не превратить себя в шута. Интересно, он знает, где надо провести черту?
Он знал. Еще одна история представила его в смешном виде и теперь уже заставила сидящих перед ним расхохотаться. А потом смешные истории плавно перешли в другие, где он уже не совершал промахи, а принимал решения и преодолевал препятствия. И решения эти были весьма нетривиальными, и ситуации, в которых он оказывался, были непростыми, а порой и этически сложными. И он брал на себя ответственность, и рисковал, и стоял горой за своих людей, и даже иногда навлекал на себя гнев начальства тем, что шел нехожеными путями. Он знал не только, где надо провести первую черту, но и где должна проходить следующая. И в какой-то момент эти драматические истории тоже прекратились, и на смену им пришли другие, в которых он совершал ошибки, но ошибки эти впоследствии чудесным образом оборачивались победами. Он знал многое, а что не знал, то чувствовал, и когда его речь завершилась, они все зааплодировали, хотя, спроси их час назад, возможно ли такое, они бы разве что усмехнулись в ответ. И он глянул еще раз на Джоан, и пошел к своему месту - стройный, ужасно юный и очень уверенный. А Джоан улыбнулась загадочной улыбкой, в которой, впрочем, он не нашел ничего загадочного.
А вот выступавшей за ним Стелле аплодисменты сорвать не удалось, хотя после Алана она на это рассчитывала. Вначале было все хорошо - и история о девочке, которую дергали за косички, и отдых в летнем лагере (тут опустила самые интересные подробности), и школьная история с прогулявшим занятия классом. Рассказ об увлечении айкидо даже вызвал бурное оживление, и ей показалось, что Роберт впервые взглянул на нее с интересом, когда она намеренно употребила несколько малоизвестных терминов. Но к середине речи что-то пошло не так. Только было наладившийся контакт с аудиторией начал стремительно тончать и минут через десять исчез вовсе. Стелла не могла понять, почему это произошло, но ясно видела, что участники курса слушают ее с холодным, вежливым вниманием - и без капли заинтересованности. Нет, разумеется, они не перестали приветливо улыбаться, - чего стоила одна улыбка Криса. Но улыбки эти были притворными - она видела это так же ясно, как если бы они глумливо смеялись.
Только выражение лица Брендона осталось тем же, да пристальный взгляд Роберта не изменился.
И от этого она лишь разозлилась. А разозлившись, она стала именно такой, какой показалась им после странно прозвучавшей фразы о зарвавшемся властолюбце, - жесткой, решительной и бескомпромиссной. Вызывающей в лучшем случае уважение, но никак не симпатию. Чертовой бабой. И вот такой чертовой бабой она проговорила остаток своего выступления, едва ли не свирепо улыбаясь и с трудом скрывая свое раздражение. Идя на место, она думала лишь об одном: "Теперь эти паршивцы за меня ни за что не проголосуют".
- Перерыв? - спросил Крис, глядя на часы. - Почти два часа подряд говорим уже. Рассказы, правда, отличные, я даже не ожидал, что так интересно будет. Ну, так что, через десять минут здесь?
- Как тебе здесь пока? - поинтересовалась Джоан.
- Неплохо, - отозвалась Стелла. - По крайней мере, не скучно. А тебе?
Джоан немного помедлила с ответом. Они были абсолютно одни в зале. Алекс куда-то ушел, как только начался перерыв, вслед за ним исчез Роберт, а остальных Крис с шутками-прибаутками увел на балкон "подышать воздухом". Стелла хотела было присоединиться к ним, но свежие воспоминания о фиаско заставили ее остаться в комнате. Теперь женщины, улыбаясь друг другу, беседовали за пустым столом. Было в них что-то, делавшее их похожими на двух настороженных кошек, готовых в любой момент отпрыгнуть друг от друга или пустить в ход когти.
- Тоже неплохо, - сказала, наконец, Джоан. - Правда, не совсем то, что я ожидала.
Стелла понимающе кивнула.
- Да. Интересный материал дают.
Обе замолчали.
- А то, что ты утром говорила… - осторожно нарушила молчание Джоан. - Ты что-то знаешь?
- О чем ты?
- Ты говорила что-то о честной игре, о линии, которую не надо переходить… Это просто на всякий случай?
- Ах, об этом… - Стелла слегка улыбнулась. - А мне показалось, ты была не очень довольна.
- Что ты, - удивилась Джоан. - Ничуть.
- А если честно?
Улыбка Джоан сошла на нет.
- Это и есть честно. - В ее голосе проскользнули едва заметные высокомерные нотки. - Не понимаю, почему ты в этом сомневаешься.
- Хорошо, - Стелла опять улыбнулась. - В таком случае, можешь считать, что я говорила на всякий случай.
- Почему можешь считать?
- Потому что это такой же честный ответ, как и твой. Нас тут всего две женщины, и, конечно же, мы поддерживаем друг друга без вранья и притворства. Пойдем ко всем?
Джоан вздохнула.
- Ладно. Предположим, я не очень была довольна твоим выступлением.
- Предположим, у меня есть кое-какая информация.
Стелла снова замолчала.
- Ну и что дальше?
- А что дальше? Мы обменялись любопытными предположениями. Есть еще о чем говорить?
- Я была недовольна, - хмуро сказала Джоан, - потому что мне казалось, что ты пытаешься нас всех перессорить.
- Моя информация может быть весьма интересна, - парировала Стелла.
- Но теперь я вижу, что ошибалась.
- Но, может быть, никакого интереса она и не представляет.
- Что еще ты ожидаешь от меня услышать? - сухо спросила Джоан.
- То, что от нас вчера хотел услышать Кларк. Правду.
- Я уже сказала правду.
- А я уже рассказала все, что мне известно, - Стелла поднялась, оправляя жакет.
- Хорошо, - голос Джоан стал откровенно неприязненным. - Мне не нравилось твое выступление, потому что оно отвлекало внимание от меня. Хотя я не понимаю, зачем тебе понадобилось, чтобы я это сказала.
Стелла вернулась на стул.
- Затем, что тут плетется достаточно интриг без нас. Как тебе Майкл?
- Хорош, - коротко ответила Джоан. - А что?
Стелла внимательно изучила свои аккуратные ногти.
- На тот случай, - она подняла голову, - если ты за него захочешь голосовать, есть интересная информация к размышлению.
На лице Джоан появилось настороженное выражение.
- Голосовать? Разве мы уже говорим о голосовании?
- Нет, что ты, - Стелла снова оглядела результаты своих маникюрных усилий и, очевидно, осталась довольна увиденным. - О голосовании говорить еще рано. Но некоторые вещи полезно знать.
- А подробнее?
- Подробнее: вчера, когда мы с тобой ушли, Майкл подождал, пока останется половина мужчин, и начал разливаться соловьем о своих отношениях с женой. По его выражению, он ее "регулярно ставил на место". Проще говоря, поколачивал. Полчаса он рассказывал о том, как женщинам надо "не давать распускаться", и том, как "они должны быть благодарны за то, что мы позволяем им сидеть у нас на шее за наш же счет". Жена, в конце концов, подала на развод, попыталась, как он выразился, "забрать все, что он заработал", но он с помощью хорошего адвоката снова поставил ее на место - теперь уже окончательно.
Джоан покачала головой.
- Надо же. Вот мерзавец. Но зачем он это все рассказывал? И в чем связь с голосованием?
- Связь простая - некоторым это очень даже понравилось. Милашка Крис, например, говорил, что с "этими стервами" только так и надо. И наш мужественный Роберт тоже был совсем не против. Только советовал быть поосторожнее с рукоприкладством, потому что в этой стране в суде можно доказать что угодно. На что Майкл сказал, что именно о том и речь. Короче, вчера вечером в баре образовалось крепкое мужское братство с Майклом в виде отца-основателя и души общества.
Джоан покосилась в сторону балкона, где Майкл как раз что-то обсуждал с Крисом.
- Никогда б не подумала, - сказала она. - Он совсем не таким кажется. Вот ведь погань… Подожди, - она недоверчиво взглянула на Стеллу. - А тебе-то это все откуда известно?
- С одним человеком Майкл просчитался, - развела руки Стелла.
- С кем это?
- А ты бы мне сказала? - невинно поинтересовалась Стелла.
Лицо Джоан вытянулось.
- Думаю, что теперь сказала бы, - Стелла словно размышляла вслух. - Так что и я скажу. Кевин.
- Кевин?!
- Он самый.
- С чего вдруг он это тебе рассказал?
- Вот так он решил. - Веселые глаза Стеллы словно говорили: не к тебе одной мужики липнут.
- Ему можно верить?
- По-моему, вполне. У него там что-то случилось с семьей, так что он был очень враждебно настроен. Назвал Майкла ублюдком.
- А что с семьей? - Джоан снова посмотрела на прозрачную балконную дверь.
- Не знаю, точно он не сказал. Ему об этом явно сложно говорить. Волнуется, слова глотает… Насколько я догадываюсь, там была какая-то авария. То ли жена погибла, то ли жена с детьми… Причем достаточно недавно.
- Да что ты говоришь!
- Вот так, - сказала Стелла. - Так что он уж точно за Майкла голосовать не будет.
Джоан о чем-то задумалась.
- Говоря о голосовании, - сказала она наконец, как будто все еще сомневаясь, стоит ли продолжать, - может быть…
Но закончить ей не удалось - с балкона шумно явилась мужская компания в полном составе.
- Ну, уж нет, - говорил Крис, продолжая начатый на улице разговор, - в этом сезоне они ни за что не победят. Куда им с таким составом?
- Подожди, - возражал Брендон, - а Кремер? Ты что, забыл? Раньше у них его не было.
- Кремер Кремером, но один он их всех не вытянет.
- Еще как вытянет!
- Может, начнем? - предложила Стелла. И, повернувшись к Джоан, тихо добавила: - Потом.
- Действительно, пора начинать, - громогласно поддержал Крис. - Все в сборе? Кто следующий?
- Я следующий, - лениво сообщил Пол. - А про сезон это ты зря.
Выступление Пола оказалось совершеннейшим сюрпризом. Ожидалось: полное едких комментариев саркастическое повествование о мальчике, который рос, героически и поминутно сражаясь с идиотами и халтурщиками. Было предоставлено: хорошо продуманный, увлекательный, иронический, но при этом ничуть не злой рассказ о подростке, который с детства шел по выбранной дороге и к тридцати годам руководил группой первоклассных специалистов. И хоть Полу было далеко до мягкого остроумия Алана, его рассказ вызвал гораздо больше интереса, чем Стеллин. А вот в чем Пол напоминал Алана, так это в том что его глаза останавливались на лице Джоан гораздо чаще, чем на чьем-либо другом.
Следующим вышел Брендон, и тут уже сюрпризов не последовало. Грузному усачу было о чем порассказать, и рассказывал он именно так, как это можно было предвидеть. Тут была и бедная семья, и попытки совмещать учебу с заработком, и сломанная на первом курсе шейка бедра, из-за которой ему едва не пришлось отказаться от образования. Были там и первые неудачи на работе и первые конфликты и первое непростое решение, которое, в конце концов, оказалось не более чем опрометчивым порывом неопытного юнца. Было там многое. Говорил он скупо и далеко не так цветисто, как те, кто выступал до него, но за его короткими фазами вставали такие трудности, которые мало вязались с царящим вокруг комфортом.
- Очень впечатляет, - сказал Крис, когда Брендон закончил свой рассказ. - Процесс работает. Молодец, Майкл. А теперь давайте пойдем обедать.
Процесс работает, процесс работает… В том-то и дело, что работает. В том-то и дело, черт возьми! Крис недовольно посмотрел в окно, за которым буйствовала летняя природа. В том-то и проблема. Эдак процесс заработает настолько, что они возьмут и проголосуют не за того, кого надо. И ведь пока ни за кого невозможно поручиться! Джоан вроде на крючке, но хитра, хитра… Вот за кого точно можно быть спокойным, так это за Стеллу. Эта уж точно проголосует за кого-то другого. За Роба, например. Или за Майкла. Впрочем, Майкла еще надо послушать. А пацан-то, пацан… Кто мог ожидать от него такой прыти? А надо было ожидать, между прочим. Кстати, за кого он будет голосовать, понятно. За того же, точнее, за ту же, кому отдаст свой голос Пол. Который, похоже, совсем не так уж прост. Во-первых, выяснилось, что говорить он умеет, а следовательно, умеет и думать. А во-вторых, и это главное, неожиданно оказалось, что ему этот курс вовсе не так безразличен, как можно было подумать, слушая его цинические замечания. Так что ни в ком и ни в чем уверенным быть нельзя. Хорошо, хоть интриги пока еще никто не плетет, по крайней мере, явно. Стелла их всех крепко припугнула утром. С чего это она, кстати, начала такие воинственные речи произносить? Уж не наткнулась ли она на какие-то некрасивые факты? И на Майкла косилась так неласково. Короче, черт знает что здесь творится.