– Все сегодня сбесились! На рынке мне ноги отдавили. Надо же, соль ящиками тащат!
Юля пила чай и смотрела в окно. В профиль ее лицо казалось некрасивым и чуть надменным.
– Всегда считала, что особо много глупостей в жизни не делала. – Она взглянула на Олега. – А так подумать – тоже порядочно наберется. Во всяком случае, с этой работы могла бы не вылететь. Тут хоть платили вовремя. Хотя эта твоя – еще та мегера.
– Ты о ком? – спросил Олег, уже понимая, в чем дело.
– Как о ком? Об Ирине Павловне.
– Ты говорила, что в какой-то другой фирме работаешь.
– У нее их там штук пять. Названия то и дело меняют. От налогов и должников бегают.
– А при чем Ирина Павловна? – спросил Олег.
– Капнул ей кто-то, что я с тобой встречаюсь – ну, и вот. Трудовая книжка – в руки и вперед! – Юля похлопала по сумочке, висевшей на спинке стула.
– Ей-то какая разница? Я ее сто лет не видел.
– Уж не знаю, кто кого из вас видел! – Юлю этот разговор раздражал.
Олег помолчал, соображая, как все могло быть на самом деле:
– Мало ли кто с кем встречается. Что, у Ирины Павловны своя разведка, что ли?
– Я, дура, девкам на работе рассказала. Еще думала, что глупостей мало делала.
– Ты знаешь, я не скажу, что Ирина Павловна – человек идеальный. Но чтобы из-за какого-то старого знакомого уволить – это вроде бы не для нее.
– Плохо ты ее знаешь! – вскрикнула Юля. – Кого хочешь – съест. Она – баба злая. Если что не по ней – только гляди.
– Ты преувеличиваешь, наверное. – Олег не хотел продолжать этот разговор.
– Или ты ее плохо знаешь, или мне сейчас мозги пудришь. Она – чуть что, маслеными глазками посмотрит, спросит: "Как вы думаете? Не правда ли?"
Олег понял, что разговор превращается в склоку и промолчал. Юля допила чай и громко шлепнула чашкой о блюдце:
– Не в тебе дело, конечно. Просто я к ней приглядывалась и думала: до чего же хваткая, к рукам все липнет. Чего хочешь – провернет. Всех ущучит. И вдруг узнаю: ба! Через дорогу – у нее неудачный роман. И даже в окошко показывают. Вон, в свою контору пошел! Так что, ты тут не причем, если разобраться. Просто – бабьи глупости. А ботаник – он и есть ботаник.
На противоположной стороне улицы у проходной института Олег заметил бежевую "Волгу". Распахнулись ворота. Машина въехала во двор.
Юля посмотрела на него, спросила:
– Тебе неприятно, что я о т в о е й говорила?
– Ерунда все это. – Олег отвернулся от окна. Предположим, что Борька смотался и его теперь ни с какими собаками не сыскать. А сколько он может так пробегать? Расчеты все равно покажут, что с таким импульсом ничего сделать нельзя. Во всяком случае, с тем вельможей. Даже не напугать, как следует.
– Чего молчишь? – спросила Юля.
– Так... Ты куда сейчас?
– На новую работу. – Юля взяла в руки сумочку.
– Я тебя до метро провожу.
– Это еще с какой стати? То – нет его незнамо сколько, то – провожу. Ну, пошли, коли так.
Одна из створок ворот осталась незакрытой. Виднелся институтский двор и машина у самого подъезда.
– Ты чего? Сильно обиделся? – спросила Юля.
– Не то, чтобы... Просто – одно к другому.
– Мой тебе совет! – Юля остановилась и посмотрела на него. – Выбрось ты все это из головы. Ну, его... Лучше дуй-ка прямо сейчас за крупой и сахаром. И возьми подсолнечного масла. Впрочем, чего тебе о жратве беспокоиться.
Олег угадал, что последует дальше, и перебил ее:
– Мне-то как раз и надо!
– Ну, смотри. А я думала, тебе можно было бы в случае чего рассчитывать... Это я так! И не о себе. Не подумай.
У метро в толкучке между киосками и палатками они остановились. Полный мужчина в белой рубашке протискивался сквозь толпу, выставив перед собой большую пеструю сумку. Они отступили в узкий проход в цветочном ряду.
– На работу пора возвращаться, – сказал Олег.
– Я думала, ты меня дальше проводишь. – Юля скривила губки. – Ну, как знаешь. – И она ушла.
Из проходной института Олег выглянул во двор и увидел, что машина по-прежнему стоит у подъезда.
– Это кто к нам прикатил? – спросил он вахтершу.
– А кто их знает! – Она обернулась и посмотрела в распахнутую дверь. – Приехали зачем-то.
Шофер откинулся на спинку сидения и дремал. Олег прошел в здание и стал подниматься по лестнице. Навстречу шли завхоз и мужчина в светлом костюме.
– Забор у нас еще ничего! – говорил завхоз. – Но покрасим! Ко дню города!
В лаборатории Олег быстро подошел к окну. Внизу, у подъезда стоял завхоз, а машина тронулась с места и спугнула стайку голубей у лужи.
На следующее утро в лабораторию позвонил шеф и раздраженно сказал:
– И чего это сегодня! Все, что ли, разбежались? Зайди ко мне!
В кабинете сидела светловолосая пугливая девчонка. Взглянула на Олега и быстро отвернулась.
Шеф взял со стола листок бумаги, протянул Олегу, спросил:
– Что бы это значило?
Олег прочитал: "Заявление. В связи с крайне неприятным для меня стечением обстоятельств прошу предоставить отпуск..."
– А чему ты обрадовался? – удивился шеф. – Ты в курсе, что ли?
– Не, понятия не имею...
– Когда он вам это передал? – Шеф обращался к девушке.
– Позвонил сегодня в дверь. Говорит: "Не в службу, а в дружбу, отвези на работу".
– Куда он уехал? – спросил Олег.
– Говорил, вроде к своим, куда-то.
– Вы его соседка? Из какой квартиры?
– Из семнадцатой. А что? – Девчонка перепугалась еще больше.
– Он что-то говорил о вашей семье, – сказал Олег.
– Что он мог говорить? – Девчонка недовольно прикусила губки и отвернулась.
– Ну, ладно! – перебил их шеф. – Тогда – всё!
Девушка встала и вышла из кабинета с недовольным видом.
– Я – сейчас! – Олег вышел вслед за ней, успев поймать на себе удивлённый взгляд шефа.
Он остановил девушку в коридоре и спросил:
– Борис вам все равно позвонит. Вы ему передайте... – И тут он подумал: "А стоит ли?" И сказал: – Нет, ничего не надо.
Шефу эта беготня не понравилась. Он посмотрел на Олега угрюмо и буркнул:
– Н-да! Видно, кончился запас прочности. Все! Баста! "Открыть кингстоны!"
– Ничего, наладится! – ободрил его Олег.
В лаборатории он плюхнулся в кресло и закрыл глаза. Вариантов было два: еще раз покумекать, как можно было увеличить импульс, или найти Борьку. Тот мог укатить, куда угодно. Хоть в Крым, хоть к тетке в Красный Холм. Но в Крыму ему было бы скучно, и он туда не захотел бы. Тетку пришло бы развлекать разговорами. Все друзья у Борьки – шумные, как на подбор. К ним он тоже не захочет. Остается одно – заперся в квартире. А за опохмелкой надо по утрам шлепать в магазин. Но не поджидать же его по утрам во дворе?
Медлить Олегу не захотелось. Добрался до "Шоссе Энтузиастов" и в раскаленном, как и накануне, троллейбусе поехал к Борькиному дому. На третьем этаже он позвонил в восемнадцатую квартиру. Светловолосая девчонка приоткрыла дверь на золотистой цепочке и посмотрела очень недовольно.
– Шеф велел Мешкову очень срочно письмо передать, – сообщил Олег тихо, как по секрету. – А я с ним не разговариваю. Уж будьте так любезны, передайте вы!
Девчонка подумала и нехотя ответила:
– Ну, давайте.
– Лучше прямо сейчас. Очень срочно.
Она сняла с двери цепочку, прошлепала в большущих стоптанных тапочках к двери Борькиной квартиры и позвонила. Олег встал у стены подальше от глазка.
Никто не отозвался.
– Вроде дома был, – сказала девчонка.
Дверь заерзала и приоткрылась. Борька спросил:
– Ты чего?
Олег поставил ногу между дверью и косяком и посмотрел на девчонку:
– Нам с ним надо помириться перед отъездом! Не век же не разговаривать. Спасибо! – И пролез в прихожую.
Борька был взъерошенным, с помятой, сонной физиономией. На кухне он заправил майку с пятнами на груди в трикотажные спортивные штаны и зло спросил:
– Ну, и какого...?
– Знаешь, что! Без истерик! – оборвал его Олег.
– Я сейчас в таком состоянии, что мой жалкий вид меня нисколько не волнует. – Борька сел на табуретку, облокотился о стол и закрыл глаза. Сидеть так ему скоро надоело. Он полез в холодильник, достал початую бутылку пива и налил в грязный стакан.
– Чего надо? – спросил он, глотнув пива.
– Как дело было?
– Тебя не касается.
– Кто-нибудь что-нибудь понял?
– Не-а. – Борька опять хлебнул пива.
– А кто еще знает?
– С ума спятил! Кто может знать!
– Значит, никто тебе не помогал!
– Не-а.
– Тогда у тебя ничего не могло бы получиться. А голубь погиб, потому что излучение к проволоке на заборе притянуло.
– Иди ты, знаешь, куда? – мирно отозвался Борька. Обхватил голову руками и громко произнес: – Ой!
– Почему все так вышло? – спросил Олег.
– Откуда я знаю, – процедил Борька.
– Врешь! Почему же тогда тот человек... Ведь ты там был!
– Ух, и скучный ты какой..., – оборвал его Борька. Помолчал и сказал: – Ну, все. Пойдем, провожу тебя.
Ирина позвонила в конце зимы. Спросила о делах и стала рассказывать, что из прошлогоднего кошмара кое-как выбралась, хотя и не без потерь, и сейчас переезжает в новый офис на Беговой улице. Олег ждал, что она вспомнит о Борьке. Но Ирина заговорила о командировке и попросила:
– Слушай, проводи меня в аэропорт. Терпеть не могу одной улетать. Вот дожила! Хоть какого мальчишку из офиса с собой бери. Представляешь сцену в аэропорту – я и мальчик! Шофер есть, но он мою машину сломал, паразит! Мне знакомые свою дают. Но какого фига я буду таскаться по аэропорту с чужим мужиком!
– А когда? – спросил Олег.
– Сегодня! Ну, что? Заеду за тобой? От вас до "Шереметьево" почти по прямой.
Была пятница. Олег с тоской представил забитый транспортом Ленинградский проспект. Ехать жуть как не хотелось. Он соображал, что бы ответить, а Ирина постаралась закончить разговор:
– Как подъеду, по мобильнику тебе наберу! Через час примерно. Ну, пока!
Как назло, секретарша шефа прибежала за какими-то бумагами, и их пришлось искать на столе среди папок и книг. В этой суматохе позвонила Ирина.
Олег шагнул с тротуара через узкий газон, а Ирина распахнула заднюю дверцу машины, ласково и весело взглянула на него своими большущими глазами с подведенными веками и, растягивая слова, сказала:
– Привет! Садись же! Поехали!
Он плюхнулся на сидение рядом с ней, отметил про себя ее новую прическу, подумал, что она мало изменилась.
Ирина расстегнула строгое черное пальто, достала из сумочки сигарету и щелкнула зажигалкой.
– Ты вроде бы в порядке. – Она взглянула на Олега. – Хотя мог бы быть и получше. Я тебе очень благодарна, что не оказался поехать. А как Борька? Он, наверное, злится, что мы с ним кое какие дела не закончили?
– Борька уволился, – ответил Олег.
– Правда? – Ирина явно обрадовалась. – Ну и хорошо! Он – парень хваткий. Чего ему у вас сидеть? А чем он занялся?
– Что-то нашел.
– Надо ему позвонить. Я с ним всегда болтать любила. Он ведь чудило такой. А тебя он к себе не звал?
– Я бы не пошел.
– Да, он слишком заводной для дел.
Машина постояла в пробке на мосту через канал, выскочила на Ленинградское шоссе и понеслась в крайнем левом ряду, обгоняя плотный поток из чумазых трейлеров и грузовиков.
– Ты куда собралась? – спросил Олег.
– Всё по делам. – Ирина выбросила в окошко окурок и подняла стекло. – Сначала – во Франкфурт, а оттуда, наверное, в Берн. Может, на поезде, а может – за мной на машине приедут. У меня там дружественная фирма с некоторых пор объявилась. Очень солидный дядюшка. Только боюсь, что вороват.
– Слушай, у тебя не работала в бухгалтерии Юля?
– Что? – Ирина взглянула на него удивленно. – У меня таких Юль! Я их всех в лицо не помню. А откуда ты ее знаешь?
– В кафе напротив института обедали. Мы – с Борькой, а она – с приятельницей.
– И кто из вас с ней шашни завел?
– Вот ты сразу... О таких почтенных людях! А помнишь, был поэт, он еще у тебя помещение арендовал? Забыл фамилию.
– Давно ничего о нем не слышала. – Ирина расправила складки фиолетового платья на коленях. – Но всякие мелкие неприятности у меня из-за него постоянно были. То не заплатит, то кто-нибудь на него жаловаться припрется. Ему что ни скажи – сразу скандалить. Хорошо, что они от меня куда-то съехали.
– Странный он был какой-то.
– Ничего в нем странного не было, – ответила Ирина, подумав. – Всегда старался ко времени подстраиваться. Нормальный человек! Сначала выбирает приемлемый уровень жизни, а потом подбирает себе под него подходящие принципы.
Подъехали к зданию аэропорта. Шофер выскочил из машины и распахнул для Ирины дверцу. Стал вытаскивать из багажника вещи. Олег перетащил здоровенный чемодан на тротуар.
– Вы моего спутника на стоянке подождите, – сказала Ирина шоферу. – Домой его отвезете.
– Мне велено сразу ехать.
– Это недолго. – Ирина ответила, не оборачиваясь.
В зале они остановились у табло. Ирина подняла голову и проговорила:
– Вот! Начинается! Рейс на сорок минут задерживают. Ей позвонили по мобильнику. Вынула телефончик из сумки, радушно поздоровалась, сообщила, что уже в аэропорту.
– Хорошо! Договорились. – Убрала телефончик и посмотрела на Олега. – Вот, хамы! Машина им понадобилась! Ждать не могут. Единственный раз о чем-то их попросила. Сквалыги! Но ведь отсюда транспорт в центр идет?
– Доеду, – ответил Олег.
В кафе Ирина выбрала место на диванчике.
– Я летать всегда боялась. Куплю в duty-free бутылку виски, чтобы время незаметно прошло. А ты хочешь пиво? А то – давай! – И подошедшему официанту: – Тогда два черных чая!
Возле стойки остановился человек в синем костюме в полоску. Сунул руки в карманы, чуть приподнялся на носках и стал разглядывать бутылки на витрине. Оглянулся к двери, услышав объявление по радио, и затеребил пальцами ворот кремовой водолазки. Олег узнал Пашкиного приятеля.
Объявили посадку на франкфуртский рейс. Они спустились на первый этаж и прошли к таможенному посту. Была небольшая очередь. Одним из первых стоял тот самый человек в синем костюме.
– Я тебе очень благодарна, что ты меня проводил, – говорила Ирина. – Одной противно уезжать. Страшно даже. Во всяком случае – не по себе. У меня в аэропортах всегда черные мысли. А с той своего зазнобой – уж извиняй, если она после августа под сокращение попала. Не она одна. Да и не надо ей было много языком болтать. И кому это понравится! Устроилась она потом?
– Вроде бы. Точно не знаю.
– Ты особой внимательностью никогда не отличался.
– Почему?
– Старался плохо. Не творчески к делу подходил. Но все из-за кризиса. Иначе, зачем мне кого-то сокращать? У вас, наверное, то же самое было.
– У нас до кризиса все разбежались, – ответил Олег. – Кризис у нас раньше начался.
– Вообще-то тогда круто дело пошло. В один день все платежи зависли.
– Помнишь "Крах банка" Маковского?
– Ты ждешь, что я скажу: не помню, не читала? Мерси. Ой, только бы долететь без качки! А то меня наизнанку вывернет. Да еще в первом классе.
– Впереди не так шумно. – Олег подвинул вперед чемодан.
– Мне везде плохо. Что впереди, что в хвосте. А в Германии возьму машину и покатаюсь. Или где-нибудь в сельской местности поживу. Эта московская суета меня достала.
– Как твой брат? – спросил Олег.
– Опять на выборах метит участвовать. По-моему нам эти парламенты рано было заводить. Мало от них проку выходит.
Ирина отдала таможеннику документы, посмотрела, как Олег поставил на узкий транспортер ее здоровенный чемодан:
– Все-таки ты у меня – ласточка. Дай я тебя чмокну. Только, чтобы помадой намазать.
Олег отошел в сторону, смотрел, как Ирина идет по залу к стойке регистрации, что-то говорит человеку впереди, и он помогает ей поднять на весы чемодан.
У стойки регистрации Ирина оглянулась, попыталась найти его в толпе за стеклом, но не увидела и помахала рукой просто так, на всякий случай. В той же очереди стоял Пашкин приятель.
Стюардесса провела человека в синем костюме к креслу и что-то сказала по-немецки. Он сел рядом с женщиной в фиолетовом платье, то ли немкой, то ли русской, оглядел салон и взял со столика толстый глянцевый журнал. На одной картинке две красавицы сидели на капоте машины, на другой – в бокале вина плавал кусочек персика.
Самолет выруливал на взлетную полосу. Соседка у окошка открыла бутылку виски и налила себе в пластиковый стаканчик.
В проходе шла стюардесса. Человек в синем костюме приподнялся в кресле и позвал:
– Эй! Алло! Сюда! Ну-ка. Виски! Виски! Стюардесса с удивлением взглянула на него и на женщину с бутылкой в руках.
– Виски! – повторил он. – Bottle!
– No! – Стюардесса отрицательно покачала головой, быстро заговорила на английском.
– Как взлетим, принесёт! – весело пояснил кто-то из сидящих сзади.
Человек в синем костюме посмотрел на свою соседку:
– Вот не сообразил купить. Я виски тоже люблю.
– Угощайтесь, – ответила женщина. – У меня еще один стаканчик есть. Я больше всего взлеты боюсь.
Он пил виски маленькими глотками. Женщина что-то пыталась говорить, но истошно заревели двигатели. Самолет резко тронулся с места. Женщина откинулась на спинку кресла и закрыла глаза.
За окном потянулась густая матовая белизна. Гул моторов стал спокойнее. Что-то объявили по радио.
Прибежала стюардесса, принесла бутылку виски и стаканчик. Человек в синем костюме посмотрел на соседку и пожаловался:
– Вот, блин! Куда она такую большую приперла! А, ладно. Мне далеко лететь. Вы не знаете, во Франкфурте надо будет в другой аэропорт на рейс в Новую Зеландию ехать?
– Там один аэропорт, – ответила соседка. – Как вы далеко собрались! А что у вас в Новой Зеландии? Бизнес?
– Ну, да. – Мужчина в синем костюме пожал плечами. – Почему бы не полететь и не попользоваться? Тем более, если можно. Правда, машину из-за этого продал.
– Вы автомобилями или запчастями занимаетесь? – не поняла соседка.
– Ну да. И это тоже.
– И там, в Новой Зеландии дела идут? – спросила соседка.
– Вот и подумал, почему бы не поехать, не попользоваться, – повторил человек в синем костюме. – А вы в Германии живете?
– В командировки часто езжу. – Соседка налила себе ещё виски.
– А хорошо в Германии?
– Что значит – хорошо? – удивилась она. – Нормально. И есть, чем заняться.
Соседка опять откинулась на спинку кресла и закрыла глаза.
– А как же мне в аэропорту? – спросил он и тронул ее за руку.
Она вздрогнула, открыла глаза и раздраженно посмотрела на него:
– Что такое?
– А в аэропорту я как? Где мне рейс искать?
– Написано все в справочном бюро. – Она отвернулась к иллюминатору.