- Ну и правильно! Наконец–то ты решилась. Не жалей ни о чем, соседка. У тебя дочки хорошие растут…
Иван Дмитриевич шел рядом с телегой, держа вожжи в руках и изредка здороваясь со встречными. Валентина шла сзади, наблюдая, чтоб с телеги ничего не упало. На возу места не оказалось, но девчонки не стонали и не жаловались, резво шагая с другого бока. Иногда перебегали к деду, чтобы задать очередной вопрос. Едва вошли в лес, как остроглазая Маринка заметила под елкой гриб с темной шляпкой. Забыв про усталость, метнулась к нему:
- Дедушка, подберезовик! Какой крепкий!
Старик улыбнулся, доставая складной нож из кармана и снимая с задка телеги подвешенную корзинку:
- Держи нож и срезай! Селяночку на вечер сообразим, если ты еще десяток грибов найдешь…
Девчонки переглянулись. Светка попросила:
- А мне ножик?..
Валентина, начавшая приходить в себя среди деревьев, покопалась в верхнем узле с посудой и вытащила тупой столовый ножик с закругленным кончиком:
- Держи, тебе и такой сойдет. Корзинки одной хватит…
Старшая отправилась на правую сторону, а младшая на левую. Четыре километра по лесу до дома лесника, прошли незаметно. Девчонки за время пути набрали грибов целую корзинку и успели наесться ягод. Между собой они жили дружно. Набрав полные пригоршни черники, подбежали к матери и деду:
- Держите!
Митрич отказался:
- Да я их каждый день не по одной горсти съедаю. Так что ешьте, резвушки! Или вон мать угощайте. Вы же нонче у меня и не бывали ни разу за оба летних месяца.
Валентина с удовольствием съела ягоды, улыбнувшись дочерям. Она уже отметила, что с лиц девчонок слетел испуг и настороженность, какую она не раз замечала в городе. Женщина вздохнула. Огляделась вокруг.
Телега въехала на гать и колеса теперь постукивали по настилу из бревен. От теплого ветерка шелестела листва. То свет, то тени ложились Валентине на лицо. Смеялись над чем–то Маринка со Светкой, продолжавшие шагать рядом с дорогой. Высоких деревьев тут не было, лишь топорщилась низкорослая козья ива, перемежаемая временами шиповником. На этот раз сестры шли рядышком, так как с правой стороны располагалась топь. Воз порой подскакивал на бревнах проложенной по краю болота гати и от этого металлическая посуда, сложенная в корзины, позвякивала.
Митрич обернулся к дочери:
- Надо будет немного подновить дорогу. Выбоины появились. Что значит трясина! Раз уж ты теперь со мной, поможешь.
Валентина кивнула и улыбнулась. На душе появилось чувство, что все еще будет хорошо…
Старый дом, стоявший на огромной поляне рядом с озером появился неожиданно. Это был большой пятистенок, сложенный из потемневших от времени сосновых бревен. Чувствовалось, что строился он на долгие годы. К тому же ни с одной стороны к дому нельзя было подкрасться незамеченным. Окна с резными голубыми наличниками выходили на все четыре стороны.
Рядом с крыльцом имелся колодец с вертушкой и конура, откуда навстречу людям выскочил, громыхнув цепью, крупный лохматый пес. Радостно взлаяв, завертел хвостом, слегка прискуливая. Он вертелся и прыгал, всячески демонстрируя подходившим хозяевам свою преданность. Пес узнал Валентину и ее дочерей, искренне радуясь их появлению. Маринка сразу попросила:
- Дедуля, можно я его с цепи спущу?
Митрич кивнул, улыбнувшись в усы. Внучка, всучив корзинку с грибами матери, бросилась к дому со всех ног. Светланка рванулась вслед за сестрой. Лесник с дочерью остановились, не доехав до дома метров сто. Валентина разглядывала родные места, как в первый раз.
За домом раскинулся обширный огород. За ним, в тени разросшихся яблоней и груш, стояла потемневшая от времени большая баня. Дальше темнел огромный картофельник. За ним, почти у леса, раскинулся основной сад. Среди темно–зеленой листвы ясно виднелись наливавшиеся яблоки и груши. Темнел вишенник и раскинулись по всему периметру ягодные кусты. Трава между плодовыми деревьями была скошена совсем недавно, топорщась желтоватой стерней. На земле лежало несколько упавших зеленцов. Женщина сразу подумала: "Надо собрать паданцы, да свиньям скормить".
Рядом с домом имелись два больших навеса для сена и дров. Чуть в стороне находились сараюшка с кроликами и небольшой дощатый домик, гордо называемый "летняя кухня". Дверь в нее была распахнута для проветривания. Возле леса в большом загоне паслись две коровы, телушка, теленок и десяток овечек с большим количеством ягнят. Рядом имелся еще один загон, где трава подрастала. Коровы коротко мыкнули, словно поздоровались. Пугливые овечки перестали пастись и уставились на прибывших. Ягнята мгновенно очутились возле ярок и теперь испуганно тоненько блеяли.
Возле дома свободно бродило стадо кур. На самом берегу озера присели отдохнуть в тени берез полсотни уток и штук двадцать крупных белоснежных гусей. Все стадо дружно загоготало, закрякало и закудахтало, кинувшись к людям. Маринка со Светкой прыгали возле собаки с радостным криком:
- Ура!!! Мы дома! Трезор, как же мы по тебе соскучились!
Обе обнимали прыгавшего пса с двух сторон. Тот вертел головой во все стороны, пытаясь лизнуть обоих девчонок одновременно и мешая им отцепить цепь от ошейника. Валентина вздохнула, окидывая взглядом знакомые с детства окрестности:
- Дома… - Заметила взгляд отца и улыбнулась: - Знаешь, пап, я бы наверное никогда не решилась уйти, если бы не ты. От братьев и Олеси ничего не было?
Митрич вздохнул, отрицательно покачав головой:
- За целый месяц только от Игоря весточку получил, хотя каждому писал. Ладно, парни, а Олеся? Эх, не понимаю я! Хоть бы внуков прислали на лето, так нет. Игорь тут написал, что внучка ехать в лес не хочет. Ей, видите ли, на юга с родителями охота…
Подхватив лошадь под уздцы, направился к крыльцу. Дочь шла за ним, глядя на ссутулившиеся плечи и уже жалея, что задала вопрос.
На голоса людей из открытого на дневное время двора, под огороженный навес, вышло три здоровенных свиньи и с десяток подсвинков. Дружно уставились на людей, перехрюкиваясь. Полозов заметил, что в корытах ничего нет. Прикрикнул на прыгавших возле дома с собакой внучек:
- Девчонки! А ну–ка, разгружать помогайте! С Трезором и потом наскачетесь…
Девочки, дружно обернувшись, кинулись к взрослым. Пес бежал следом, подскакивая и взлаивая от радости. Валентина, увидев стало свиней, спросила удивленно:
- Пап, так ты чего, всех поросят себе оставил?
Митрич обернулся:
- Нет. Четырех продал. А маленьких рука не поднялась резать…
Дочь вздохнула, берясь за веревку на задке телеги:
- Это же сколько кормов покупать придется…
Лесник, развязывая веревку у оглобель, ответил:
- Вообще ничего не стану покупать. Я ведь нынче на пустошке ячмень посеял и под овес территорию добавил. - Посмотрел на хрюкавшее стадо: - Крупорушка есть, так что пусть живут. Осенью мясом продам. Вот и заработаем, да и самим пропитание. Колбас наделаем, окороков накоптим. Сейчас лето и им не так много требуется варить кормов. Днем свежую траву даю. Едят с удовольствием. Вишь, корыта снова пустые! С озера таскаю корни камышовые. Они их любят. Желуди станут поспевать и их заготовим. Летом держать скотину спола горя, лишь не ленись, а травы тут море. Я все окрестные поляны по два раза обкашивал. Сарай под завязку набит сеном. Навес полнехонек. А теперь, когда ты здесь, еще и стогов наставим…
Валентину слова отца о предстоящих работах ничуть не напугали. К тяжелому труду она была привычная с детства. Подхватила два узла и потащила в дом, слыша позади оживленные голоса дочерей, просивших:
- Деда, мы сильные! Нагружай…
Женщина вошла в дом и остановилась у порога с узлами в руках. Понимала, что времени нет и все равно огляделась в родном доме, чувствуя, как сжимается душа от накативших воспоминаний. Здесь все осталось до боли знакомым. Даже старые иконы в углу с потемневшими ликами святых, казались родными. На этой скамейке у бокового окна она любила играть в куклы. На старой горке до сих пор красовалось чернильное пятно, посаженное ею в школьные годы. Стена над диваном по–прежнему вмещала на себе портреты большого семейства и многочисленных внуков.
Конечно без матери не было той чистоты, какая имелась прежде. Хотя отец, видно было по всему, старался поддерживать порядок. Но стены и потолок потемнели от копоти, требуя мытья, а бока печек посерели и их надо было срочно побелить. Домотканные дорожки требовалось постирать. Не было в доме и постоянно витавшего в избе запаха свежих щей, пареной картошки и топленого молока.
Валентина прошла чуть дальше. Поставив узлы у стены, отправилась за следующими. Навстречу тащились, пыхтя под узлами, ее девчонки. Следом волок корзину с посудой и огромный узел с постелью отец…
Времени было четыре часа, когда они наконец–то перетаскали привезеные вещи в дом. Уставшие сестренки плюхнулись на завалинку у дома, стирая ручонками пот со лбов. Старик скомандовал, распрягая Чубчика:
- Разбираться постепенно станем, а сейчас надо поесть, да со скотиной управиться. Огород полить. Я счас в озеро "малыша" закину. Вода там теплая… - Посмотрев на внучек, улыбнулся: - Девчонки, придется еще потрудиться. Покажу, как из шланга поливать огород. Придется вам этим делом заняться с сегодняшнего дня. Я порой даже картофельник поливаю, особливо если время есть. - Внучки с готовностью вскочили, а отец повернулся к дочери: - Ты, Валь, сготовь повечерять, а я со скотиной начну управляться. Впрягайся, дочь…
Иван Дмитриевич Полозов жил на этом месте у озера почти сорок лет. Поселился сразу после войны, став лесником, но лишь в пятидесятом смог построить дом. Практически никто не знал откуда он родом и никто никогда не видел, чтобы к нему приезжали родственники. Митрич старательно избегал разговоров на эту тему и со временем спрашивать перестали. Лишь жена и дети знали, что все его родные погибли во время войны, а сам он родился всего в сорока километрах от этого места. Здесь родились его дети: четверо сыновей и две дочери. Здесь же умерла в восьмидесятом году от инфаркта жена Катерина, получив страшное известие о гибели сына Владимира в Афганистане.
Дети разъехались по всей России. Старший сын Дмитрий был военным и служил на севере. Дочь Олеся жила в Ленинградской области, став ветеринаром. Павел стал тележурналистом в Москве, пережив два развода и мотаясь по всей стране. Игорь поселился в Тюмени, работая инженером на нефтяной скважине. Валентина была младшей дочерью и она жила ближе всех.
У братьев и сестры семейная жизнь сложилась удачно и лишь у Вали с Павлом все шло наперекосяк. Муж ей попался пьющий, гулящий и вдобавок ко всему частенько поколачивавший жену просто так. Обе жены Павла не захотели мириться с его напряженным графиком и постоянным отсутствием. А он не мог бросить любимую работу. Первый раз просто собрал вещи и ушел, оставив жене и полуторагодовалому сыну двухкомнатную квартиру. Во второй раз женился лишь через десять лет и снова неудачно. Брак не продержался и полгода. Он прогнал жену, застав ее в квартире с любовником…
Сейчас Митричу стукнуло шестьдесят пять, но он не чувствовал себя на этот возраст, продолжая работать лесником. Да начальство и не стремилось поменять лесника, хотя уже дважды начальник лесхоза спрашивал:
- Иван Дмитриевич, не тяжело такое хозяйство вести одному, да еще и за лесом следить?
Полозов пожимал плечами и неизменно отвечал:
- Если я счас на покой уйду - точно помру. А так хоть при деле. Привык уже и не мыслю себя без леса и скотинки. К тому же, ну куда я пойду? У озера мой дом. Никуда я оттуда не поеду…
Участок был достаточно спокойным. За долгие годы большинство сельских жителей хорошо уяснило себе - лучше с Митричем обойтись честно, иначе неприятностей не оберешься. Лесник успевал всюду. Он мог идти по следу со своим Трезором и обязательно находил злостного порубщика. В этом случае ни на какие уговоры и уступки склонить старика было невозможно. Потому и приходили к нему на кордон лично, чтоб выписать дров или официально попросить лесу на стройку.
С делянками на дрова Полозов разбирался быстро. Вокруг болот имелось немало сухостоя, мешавшего молодой поросли. Его требовалось вырубать и лесник охотно шел навстречу, заранее договариваясь о высоте пеньков и даже способах подъезда, чтоб поменьше мять молодые деревца. Но когда дело заходило о строительстве, подолгу обдумывал и прикидывал, какую лучше делянку отдать под вырубку. Тщательно отмечал деревья и следил, чтоб остальные сосны не затрагивались и не калечились тракторами.
Начальство в городе благосклонно относилось к старому леснику, выделив даже персональный генератор, работавший на солярке, чтоб Полозов мог смотреть телевизор и освещать дом. Лошади появились в его хозяйстве еще в первый год работы лесником.
Тогда эти леса были буквально нашпигованы минами, гранатами, всевозможным оружием. Молодому леснику приходилось туго. Сколько угроз он услышал от местных мужиков, вернувшихся с войны и решивших строить дома на пепелищах! Но не сдался и не дал вырубить строевые сосны у озера и на взгорках у болот. Тогда деревья еще не вошли в силу, но на них точили зубы многие.
В сорок седьмом женился на двадцатидвухлетней Катерине, которую видел всего–то раз пять или шесть. Только после этих коротких встречь запали парню в сердце серые грустные глаза. Мужиков и молодых ребят в селах было мало и девушка считалась перестарком. Слишком много в селах имелось девчонок значительно моложе. Исподволь начал распрашивать о девушке людей.
Отец Кати погиб на войне и мать осталась с тремя дочерьми на руках. В один из вечеров Иван явился в дом вдовы и без обиняков попросил руку старшей дочери. Сватовство молодого лесника обрадовало и удивило вдову. Катя ответила согласием и уже через пару недель переехала жить в его времянку у озера. Женой и матерью она оказалась хорошей.
Со временем хозяйство разрослось, благодаря стараниям жены и даже когда Катерины не стало, Митрич не стал его нарушать. Научился доить коров и сажать семена овощей, ухаживать за кроликами и комнатными цветами, что было прерогативой жены. За год понемногу привык к одиночеству. Часто разговаривал со скотиной, чтоб слышать собственный голос.
Излишки продуктов, которые сам был не в состоянии съесть, натолкнули на мысль попробовать продать их в городе. К тому же это была возможность пообщаться с людьми. Вначале стеснялся стоять в ряду среди торговок, затем привык и даже понравилось. За один день умудрялся узнавать все городские новости, произошедшие за неделю. Цены он никогда не заламывал, продавая товар дешевле, чем остальные продавцы и народ к нему тянулся. Торговцы злились и ругали его, но ничего сделать так и не смогли. В конце концов смирились. К тому же старик приезжал на рынок лишь в один из выходных, все остальное время отдавая работе.
Долгими зимними вечерами Полозов с удовольствием плел корзины, корзиночки, плоские тарелки и туеса. Изготовлял на заказ корзинки на полозьях для детей и даже стулья со спинками, столы и диванчики. Мастерил берестяные короба или лепил глиняные горшки, на которые внезапно появился большой спрос. Иван Дмитриевич оказался единственным горшечным мастером на весь район.
С ранней весны до поздней осени, делая обход, собирал лекарственные травы, мечтая передать однажды свои знания внукам. Летом заготовлял березовые и дубовые веники для городской бани, с которой имел негласную договоренность. В общем дел хватало и все вроде бы шло хорошо, если бы не беспокойство за младшую дочь, но теперь и эта проблема отпала…
Валентина за неделю сумела привести дом в порядок. Девчонки, вдруг осознавшие, что бояться больше некого, активно помогали матери. Об отце и городской жизни не вспоминали. Вместе с матерью отмывали потолок и стены, возвращая им янтарный свет. Протирали мебель и портреты, часто расспрашивая Валентину про дядей, тетку и двоюродных братьев–сестер, которых почти не знали. По утрам и вечерам пристрастились бегать за грибами и ягодами, узнав у деда, сколько стоит данная продукция зимой.
По всему дому висели низки с порезанными грибами. Дом буквально пропах грибным духом. В специальных сушилках подсыхали ягоды. Валентина каждый день топила печь, чтобы досушить чернику, голубику и даже малину. Ледник был заполнен глиняными кувшинчиками с "живым" вареньем. Оно было сварено без сахара. Стояли банки, корчаги и бочонки с солеными и маринованными грибами, огурцами, помидорами, соленой зеленью и прочими дарами природы.
Окрестности кордона девчонки знали, так как бывали здесь с раннего возраста. Обе не боялись заблудиться. К тому же с ними всегда бегал Трезор. Уже на третий день после приезда сестрички случайно подслушали разговор деда и матери, что еще больше укрепило их в желании помогать старшим.
В тот день Марина и Света около часа чистили кроличьи клетки, весело переговариваясь. Кролики оказались такими милыми и забавными, что они решили попросить деда разрешить им взять уход за ушастиками на себя. Наконец работа была закончена и сестры направились в дощатый летник, где находились родные…
Валентина все еще побаивалась, что не сможет поднять детей одна и временами подумывала вернуться в город к мужу. Порой не выдерживала и высказывала свои мысли вслух. Отец каждый раз пытался ее успокоить, но навязчивые мысли не уходили. Вот и в этот вечер отец и дочь разговаривали о будущем девчонок, думая, что находятся одни. Маринка и Светка уже готовые ворваться в гончарную мастерскую с криками, замерли за стенкой, услышав слова матери:
- …боюсь я, пап. Вот ушла, а как не справлюсь? Я ведь имела по закону половину жилья. Наверно, стоило разменять или вернуться и жить с Вадимом, хотя бы ради деток. Им ведь отец нужен…
Обе девочки переглянулись и приникли к щели между досок…
Митрич крутил гончарный круг босыми ногами. Валентина разминала глину в тазу. Вся посуда, имевшаяся в доме, была вылеплена руками отца. Покупными были лишь чугуны–ведерники, в которых варили пойло для скотины, да пара кастрюль. Женщина и сама могла лепить посуду, но сейчас работала подмастерьем, понимая, что навыки подрастеряла за годы городской жизни, а к выходным надо было налепить посуды побольше. Успеть обжечь ее и отглазировать. Этому способствовала солнечная погода. Глиняные изделия быстро просыхали на солнце и отправлялись в печь. Старик вскинул голову. Внимательно взглянул на дочь и уверенно произнес:
- Сдалась тебе Вадькина квартира! Там больше нервов потратишь. Ты и так вон вся осунулась. На себя не похожа. Нет, Валентина, пропади она пропадом та квартира. И папаша такой девчонкам не нужен. Что он сделал хорошего для них? У Маринки до сих пор синяк не сошел. Никуда вы не вернетесь! Я не допущу. Пока еще здоровьем Бог не обидел, воспитаю… - Помолчав, добавил: - Главное, что теперь не надо вздрагивать по ночам - а какой он там пришел? И вообще… Если удастся нынче побольше грибов с ягодами заготовить, в область поеду. Девчонки–то вон стараются! Попробую с рестораном договориться. Говорят, на сухие грибы спрос большой. У меня скоплено от торговли, да зарплата. Девчонкам все к школе закупим и еще останется, так что не переживай. Проживем. Главное, что ты и они спокойны…
Валентина начала было возражать: