Часть третья
Бутафорская темнота телестудии. В зале в прозрачных креслицах полукругом сидят люди. Перед ними - сцена, за ней - большой экран. На людей, экран и сцену нацелены камеры. Это похоже на античную драму, в которой роль хора исполняют зрители. В студии ощутимо душно - как будто в этом маленьком обитом звуконепроницаемым бархатом зале собрались все те миллионы, которые тут виртуально присутствуют. Пахнет потом, ковровым покрытием и перегретым софитами пластиком. Над сценой в темноте - капитанский мостик режиссерской будки. Там - движение, оттуда - теплый свет, как на прорывающемся сквозь полярную ночь ледоколе. Из динамика рядом с будкой доносятся шуршание и невнятный женский голос, с плохой скрываемой ненавистью:
- Часть вторая, работаем. Вадик, напомню, не плюйся в микрофон.
Вспыхивают мачты освещения, звучит отбивка, похожая на исковерканное современностью вступление к Пятой симфонии Бетховена. На сцену взбегает телеведущий. У него лицо человека, пребывающего в остервенении. Наиболее развиты на его лице части: нижняя челюсть, лоб, надбровные дуги. Если его взять за ноги и попробовать обмолачивать его головой фруктовые деревья, это даст неплохой результат без видимого вреда для головы. Пострадают, пожалуй, только очки, которые, как и тьма в студии, бутафорские. Ведущий соединяет руки лодочкой на груди и, закатив глаза в геополитическом экстазе, выдает:
- Я напоминаю о том, что мы в прямом эфире на О-эн-тэ, главном телевизионном канале Беларуси. - Аббревиатуру ОНТ он произносит нараспев, как китайцы, каждый слог в своей тональности. - И мы продолжаем наш разговор о Грузии. Верней, о Соединенных Штатах Америки, которые стоят за трагедией, которую переживает грузинский народ. И у нас с вами в нашей студии прямого эфира есть возможность пообщаться с непосредственным очевидцем! - он выделяет это выражение интонационно, как будто бывают еще и посредственные очевидцы, недостойные приглашения в студию прямого эфира на О-эн-тэ. - С непосредственным очевидцем этих событий, нашим специальным корреспондентом Сергеем Бармалеевым, находящимся в настоящее время в Тбилиси. Сергей?
На экране за ведущим заставка с крупной надписью "КОНУРЫ" сменяется тьмой и сосредоточенным лицом корреспондента. Сергей кивает и прикладывает руку к наушнику в правом ухе. За его спиной слева направо проезжает желтое такси. Поодаль две фигурки останавливаются и указывают на камеру, а потом приветственно машут руками.
- Да, Вадим! - говорит Сергей.
- Как обстановка в Тбилиси? - спрашивает ведущий обеспокоенно.
Сергей некоторое время ждет: по всей видимости, сигнал доходит до него с задержкой.
- Сейчас двадцать один десять. Час назад прошел небольшой дождик, но в остальном все спокойно, - отвечает корреспондент и поворачивается левым профилем, так, чтобы не был виден наушник.
- И у экспертов, находящихся в студии, есть уникальная, - ведущий снова артикулирует это слово нараспев, растягивая гласные и как будто ставя ударения на каждой из них, - уникальная возможность задать вопрос нашему специальному корреспонденту Сергею Бармалееву здесь и сейчас, в прямом эфире. А вас, дорогие телезрители, мы просим принять участие в телефонном голосовании, итоги которого будут подведены в конце нашей передачи. Если вы считаете, что в сложившейся ситуации виноваты власти Грузии, звоните 6-100-800, если вы полагаете, что виновата Россия, - звоните 6-100-801, если вы считаете, что виноваты обе стороны, телефон - 6-100-802, и я напоминаю, что для жителей Беларуси и СНГ звонок бесплатный.
На экране появляется три полоски. Синяя, утверждающая вину властей Грузии - самая длинная, рядом с ней значится 2420 позвонивших. Секунда - и их становится 2464.
- Ну а сейчас - вопрос, - говорит ведущий и поворачивается к залу.
В пластиковом амфитеатре вспыхивает свет, и девушка в сплошном сером платьице, которое невыгодно подчеркивает ее короткие ножки и вялую грудь, несет микрофон через лес рук к мужчине, поднявшему руку, во втором ряду, четвертый от прохода. Нам требуется секунда, чтобы узнать в девушке Ясю. Ее волосы покрашены в черный цвет, что ей очевидно не идет. Яся передает микрофон мужчине и делает шаг в сторону, чтобы уйти из кадра. Лицо мужчины крупно появляется на экране за ведущим. Это типичный представитель люмпенов, в котором низкобюджетный телезритель должен узнать себя. Мужчина похож одновременно на булгаковского Шарикова и памятник Константину Заслонову.
- Тупик Степан Олегович, - неуверенно вращая шеей, выдавливает он. - Я вот хотел спросить… - его рука мнет шпаргалку, которая не видна на экране.
- Представьтесь, откуда вы, Степан Олегович, - напоминает телеведущий.
- А, да. Федерация, значит, профсоюзов я. Делегат. Начальник участка на восьмом ДРУ-ОДБ в Рогачеве.
- Так, - помогает ему ведущий. - И что вы хотели спросить у нашего специального корреспондента Сергея Бармалеева в прямом эфире О-эн-тэ?
Тупик Степан Олегович бросает быстрый взгляд на бумажку, зажатую в руке, затем отрывается и произносит в камеру, неуверенный, что запомнил текст правильно:
- Скажите, Сергей. А как к Сакаашвили относится сам грузинскиий народ после…
- Саакашвили, - шепчут Степану Олеговичу сбоку.
Он вонзается взглядом в бумажку и вскрикивает:
- Са-а-кавшвили! Точно, бля! Ой, бля! Ой! Ну пиздец! - Тупик Степан Олегович прикрывает рот рукой.
Ведущий шипит и хлопает себя по лбу. Свет в студии гаснет, остается только желтое свечение капитанского мостика. Лицо представителя ДРУ-ОДБ исчезает с экрана. В студию вступает оруэлловская тишина.
- Ирка, привет! - вполголоса обращается к Ясе парень, сидящий рядом с ней у прохода. - Помнишь меня? Я Ромка Кислый с новых медиа! Учились вместе!
- А, привет! - шепотом отвечает Яся. Их хорошо слышно в этой страшной тишине. - Только я не Ирка, а Янина.
- Слушай, а что ты тут делаешь? В ящике? Тебя ж в какие-то дребеня распределили! Весь курс еще тогда присел от удивления!
- Ну вот, - улыбается Яся. - Сбежала, видишь, из дребеней.
- И что, типа, не наказали? - удивляется Кислый. - Там же тринадцать кило заряжали за отказ от распределения. Меня вон воткнули в "Вестник Союзного государства", маринуюсь, еще полтораху чалиться.
- А что со мной сделают? - пожимает плечами Яся. - Я же теперь на О-эн-тэ!
- Папа помог? - уважительно спрашивает Ромка.
- Папа занят. Может, фамилия сыграла роль. А может и нет. Тут зарплаты гулькины, две с половиной сотки.
- Ну так ты ж, типа, пока только микрофон носишь.
Сверху из динамика возле капитанского мостика звучит все тот же тронутый ненавистью женский голос:
- Часть вторая. Дубль два, работаем. Собрались, собрались все. До эфира восемь часов, у нас монтаж еще. Тупик Степан Олегович. Еще раз ошибетесь, попросим из студии, со всеми вытекающими. Вадим нормально, только первый вопрос помедленней, чтоб хвоста с ожиданием не было.
Вспыхивают мачты освещения, звучит отбивка, похожая на исковерканное современностью вступление к Пятой симфонии Бетховена. На сцену взбегает телеведущий. Оно мастерски выдает ту же ступень геополитического экстаза, что мы уже видели - подрагивающая в остервенении улыбка растянута в тот же до миллиметра ровный оскал:
- И я еще раз напоминаю вам, дорогие телезрители, что мы - в прямом эфире на О-эн-тэ! И наш сегодняшний разговор о Грузии, а точней - о США, администрация которых несет моральную ответственность за ту трагедию, которую переживает весь грузинский народ сегодня. И у нас есть возможность задать наши вопросы очевидцу, находящемуся сейчас в Тбилиси аккредитованному при МИД Грузии специальному корреспонденту О-эн-тэ. Сергей?
На этот раз вступление у ведущего получается чуть более коротким, и лицо Сергея две секунды безо всякого выражения смотрит в камеру. Затем корреспондент кивает, прикладывает руку к наушнику в правом ухе. За его спиной слева направо проезжает уже виденное нами желтое такси. Поодаль две фигурки останавливаются и указывают на камеру, а потом приветственно машут руками. День сурка.
- Да, Вадим! - наконец говорит Сергей.
- Расскажите нам, что происходит сейчас в Тбилиси? - Ведущий изображает все ту же живую обеспокоенность. - Каковы настроения, о чем говорят люди?..
Ведущий перестарался с исполнением поручения режиссера, Сергей уже начал говорить на экране:
- Сейчас…
- Да, да! Сергей, - подхватывает ведущий, имитируя диалог. (Второе и третье слово Сергея заглушены с режиссерского пульта.)
- …десять. Час назад прошел небольшой дождик, но в остальном все спокойно. - Корреспондент снова поворачивается левым профилем, так, чтобы не был виден наушник. Синхронист ставит его на паузу.
В этой странной беседе собеседники разделены временем. Ведущий обращается из настоящего, Сергей слышит его в прошлом. Прямой эфир на телевидении, на котором не может быть прямого эфира, - сломанная машина времени. Дубли будут повторяться, пока не поверит режиссер.
- У гостей в студии есть возможность задать вопрос Сергею Бармалееву здесь и сейчас, в прямом эфире. Телезрителей мы просим принять участие в телефонном голосовании, итоги которого будут объявлены в конце нашего прямого эфира. Напомню, если вы считаете, что в сложившейся ситуации виноваты власти Грузии, звоните 6-100-800, если вы считаете, что виновата Россия - звоните 6-100-801, если вы уверены, что виноваты обе стороны, телефон - 6-100-802, для абонентов из Беларуси и СНГ звонок бесплатный.
После этих слов на экране появляются уже виденные залом три полоски, самая длинная - по-прежнему синяя. За вину властей Грузии отдано все те же 2420 голосов, 2464 - через секунду. Работая тут, Яся находится сразу в трех временах: прошлом, из которого моргает корреспондент, записанный вчера, настоящем, где вопросы задает Тупик Степан Олегович, и будущем, в котором не видимые глазу "телезрители" "голосуют" по обсуждаемым темам. "Каждый ваш голос имеет значение", - приговаривает время от времени ведущий.
- Ну а сейчас - вопрос Сергею в прямом эфире задаст Степан Олегович Тупик, - предупредительно представляет он люмпена, понимая, что чем меньше реплик у статистов, тем меньше возможностей допустить ошибку. И удивляет зал цепкой памятью. - Степан Олегович у нас - начальник участка на восьмом ДРУ-ОДБ в Рогачеве, член Федерации профсоюзов. Итак, вам слово!
Яся обнаруживает, что забыла забрать у Тупика микрофон - после записи она получит выговор от режиссера, но на экране все выглядит естественно, так, будто микрофон просто гулял по рядам. Пролетарий делает паузу, подбирается, а потом выдает, проявив некоторую рабочую смекалку, одно слово, как тост:
- Са-а-кашвили! - Затем он быстро оглядывается, осознает, что не ошибся в произношении, и, ликуя, завершает фразу: - Как к ему относятся представители грузинской народности после того, что началося?
По залу проносится несколько приглушенных смешков. Синхронист запускает запись, Сергей на экране оживает, кивает Степану Олеговичу Тупику, совсем как живой, и начинает рассказывать, обличительно интонируя:
- Американского оружия и боеприпасов миссия СНГ пока не обнаружила, хотя налицо поставки винтовок М-16 и авиационных кассетных боеприпасов…
- Ну что такое? - хлопает себя по бедру ведущий. - Четвертый вопрос вторым оказался? У меня путаница? Или у вас? Или у Тупика? Или чушка эта бумажки с вопросами залу перепутала? - он раздраженно кивает на Ясю.
Через пять минут оказывается, что ошибся режиссер монтажа, и к чушке больше ни у кого претензий нет.
Им удается записать вторую часть только с четвертого захода. Всего частей в программе пять, так что передача, идущая сорок минут, мучительно клепается более пяти часов - лучшее доказательство теории относительности Эйнштейна. Когда у Яси спрашивают, где она работает, она отвечает: в машине времени, соединяю прошлое с будущим. Говорить о том, что она работает на О-эн-тэ, ей почему-то стыдно.
* * *
Поисковый запрос в "Google" по выражению "белые копатели" приводит к автокоррекции результата на "черные копатели" в связи с отсутствием релевантных данных. Поисковый запрос "археологические раскопки в Малмыгах" выводит на 24 страницы с перепостами одной и той же статьи - про то, что историко-патриотический клуб "Гордая память" за две тысячи пятьдесят евро купил у немецкого коллекционера Дитера Красса найденную в военном архиве Дрездена аэрофотографию местности вокруг деревни Малмыги, Беларусь. Снимок сделан с воздуха после бомбежки, предшествовавшей наступлению Красной армии на позиции вермахта в июле 1944 года. В статье особенно отмечается ценность явно различимых на снимке бомбовых и артиллерийских воронок, так как именно они использовались для захоронения погибших в боях. "Воронки станут местом первоочередного поиска редких образцов вооружения и обмундирования, все найденные останки будут идентифицированы и повторно погребены в человеческих условиях отдельного кладбища, с уведомлением родственников останков" - сообщается в статье.
* * *
Маршрутка Минск - Тарасово - Минск - $2 x 26 рабочих дней = $52.
Чашка кофе в "Молоке", чашка генмайча в "Лондоне" $2,5 x 26 раб. дней = $65.
Обед в столовой при студии прямого эфира (суп + горячее) - $4 x 26 раб. дней = $104.
Питание дома: пакет сосисок ($3), пакет пельменей ($2), банка сметаны ($1,5), хлеб ($ 0,5) - 6 раз в месяц = $42.
Мелкие расходы (метро + чипсы + орешки + кока-кола) = $30.
Итого в месяц = $293.
Зарплата в месяц = $250.
Не хватает = $43. Экономим: обеды (только суп), чипсы, орешки.
Не хватает для до самостоят. жизни в Минске = $241 (прибав. к расходам - $250, квартира в городе; отним. от расходов - $52, маршрутка Минск - Тарасово).
* * *
У эфиопки Лауры лицо выполнено из терракоты. У нее нос, как у статуи Нефертити в Берлинском музее, и ее же губы. Она не пользуется пылесосом, умеет быть неслышной и невидимой, но всегда находит способ обозначить свое присутствие, когда это нужно для поддержания границ чужой конфиденциальности. Ее акцент вызывает образы пустыни, ее глаза всегда смотрят в пол. Убранная ею комната долго хранит легкий цветочный аромат. Несмотря на вошедший в легенды дома такт, она знает как быть упрямой: каждый вечер в восемнадцать тридцать она уведомляет Ясю о том, какой набор блюд подается на ужин, и предлагает накрыть ей во флигеле. Каждый вечер Яся отвечает Лауре, что готовит сама и ест отдельно. Следующим вечером история повторяется.
* * *
По утрам Лаура - почтальон, она разносит по комнатам пришедшую почту. К корреспонденции хозяина дома ей прикасаться запрещено, для этого есть специальный ящик, который обслуживает личный секретарь. Корреспонденция тети Тани в основном состоит из открыток, присылаемых подругами из экзотических стран. Корреспонденции у Яси нет. Как, в некотором смысле, нет в этом доме и самой Яси.
- Вам письмо, - сообщает Лаура ранним утром, когда Яся собирается на работу.
Сердце у девушки пускается в пляс. "Как он узнал мой адрес?" - нелогично думает она. Потом успокаивает себя: конечно, это Валька прислала приветик из Малмыг. Лаура протягивает конверт - серый квадратик с цифровым кодом вместо обратного адреса. "Решение по делу 2233-23-1КР" - значится рядом с адресом получателя.
Внутри - сложенный пополам лист А4 с машинописным текстом и бледной печатью.
В Суд Фрунзенского района города Минска 03.11 поступило обращение районного исполнительного комитета города Малмыги, ответчиком по которому является, - Ясина фамилия набрана с ошибкой, адрес прописки и инициалы верны. - Судом Фрунзенского района города Минска было начато административное производство по делу, которому присвоен номер 2233-23-1КР. Запросом в ректорат было установлено, что ответчица, закончив обучение на факультете журналистики БГУ 11.07 на бюджетной форме, получила распределение в отдел культуры и идеологии районного исполнительного комитета города Малмыги с назначением должности и оклада, исходя из имеющихся в резерве у отдела идеологии районного исполнительного комитета города Малмыги вакансий. Установлено, что ответчица прибыла по месту распределения в предусмотренные законодательством сроки и приказом председателя районного исполнительного комитета города Малмыги Чечухи В. П. была назначена на ставку главного специалиста районной библиотеки с предоставлением места в общежитии. В этой должности ответчица пребывала до 09.09. За время работы административным взысканиям не подвергалась, была отмечена в числе лучших работников района с помещением на Доску почета и премированием. Однако 09.09 в нарушение порядка, установленного "Положением о государственном распределении", утвержденного Совмином 04.11.2004 согласно Указу Президента от 03.09.2004, ответчица в одностороннем порядке уволилась с назначенной ей должности с мотивировкой "по семейным обстоятельствам", покинула занимаемую ею комнату в общежитии и вернулась в г. Минск. Проверка указала на то, что с 01.10 ответчица устроилась на должность помощника звукорежиссера студии прямого эфира первого национального телевизионного канала О-эн-тэ (программа редакции международных программ "Конуры") на ставку 2,4 млн руб. в месяц, где и работает по сей день.
10.12 Судом Фрунзенского района города Минска было вынесено Решение по иску районного исполнительно комитета города Малмыги. Вопрос рассматривался в соответствии с пунктом 123.3 Процессуального кодекса Республики Беларусь в рабочем порядке без ответчика в связи с исчерпывающим характером собранных по делу документов.
Ответчица была признана виновной в нарушении "Положения о государственном распределении", утвержденного Совмином 04.11.2004 согласно Указу Президента от 03.09.2004. Ее действиями был нанесен ущерб народному хозяйству Республики Беларусь в размере понесенных Министерством образования затрат на обучение ответчицы с выплатой ей именной стипендии за пять лет.
Размер ущерба Суд Фрунзенского района города Минска на основании предоставленных Отделом финансово-материального снабжения Белорусского государственного университета данных определил в 126 000 000 (сто двадцать шесть миллионов) белорусских рублей.
Мотивировочная часть Решения может быть предоставлена Судом запросу ответчицы в установленные по закону сроки.
Решение Суда по Административному делу 2233-23-1КР вступает в силу с момента вынесения (основание - пункт 223-12 Процессуального кодекса). Для истребования полагающегося материального ущерба материалы дела будут направлены в отдел Государственной службы судебных исполнителей Министерства юстиции по месту прописки ответчицы.
Яся достает калькулятор и делит нанесенный государству ущерб на курс доллара, который любой гражданин Республики Беларусь знает лучше, чем фамилию министра юстиции Республики Беларусь. Получается пятнадцать тысяч долларов. Пятнадцать, а не тринадцать - держатели именной стипендии, по всей видимости, тут на почетном счету.